— На всех!
— Бывает, — кивнула Аленна.
Она вытащила из волос длинную шпильку, украшенную большим изумрудом, и с заметным облегчением тряхнула гривой рассыпавшихся по плечам локонов.
— Вы пришли, чтобы в этом убедиться? — не выдержала я.
— Скорее, чтобы объяснить тебе, что ты не совсем права.
— Ну, да… — снова протянула я, отворачиваясь. — Правитель Черного континента оплачивает мной какую-то сделку, наставница с этим соглашается… Но неправа именно я. Ах, ну, да… Я забыла попрыгать на радостях и поплакать от свалившегося на мою голову счастья. До чего же нехорошая. Ай-яй-яй!
— Не язви. Никс вынужден был так поступить.
— Ага. Он вынужден, вы — согласились…
— А кто тебе сказал, что я согласилась? — качнула головой Аленна.
Я, резко развернувшись, уставилась на наставницу.
— А разве нет?
— Не совсем. Я считала, что все это должно было происходить несколько иначе, и уж точно не прямо сейчас.
— Но все-таки должно происходить… — с разочарованием закончила я. — Понятно…
— Что тебе понятно?! — вспыхнула Аленна. — Ты же политикой не интересуешься совершенно! Зелья да боевка, вот и все, что тебе нужно для счастья! Да если бы не Никс, ты бы Черный континент раз в пять лет видела, помолвлена так и вовсе оказалась бы с детства, а жила бы в столице моего Па. И не с котелками да боевиками общалась, а этикет изучала под пристальным присмотром зануд, вроде нашего мастера церемоний, и целого скопища заносчивых аристократов!
— Да, конечно! Ну, просто рыцарь без страха и упрека! — обозлилась я. — И вы ему под стать! Как там в «Наставлении» говориться? «Наставник первый благодетель для ученика, ибо ученик есть его продолжение в веках». Спасибо, благодетельница! — Я едва не свалилась с широкого подоконника, изобразив издевательский поклон. — Может, еще ручки поцеловать? Или как там принято? Вы оба со своей политикой меня просто продаете! А высоких материй-то наплели, аж тошно! Дружба народов! Принцесса Двух Континентов! Символ объединения! Что, на мне свет клином сошелся?! Ответили, что мне замуж рано, и всего делов. Пусть бы на Белом континенте другую невесту своему Государю-наследнику поискали. Небось, целая очередь из безупречных, пришибленных этикетом девиц выстроилась бы в полчаса!
— А ты в курсе, что невесту Государю-наследнику ищут с тех пор, как он родился? — спокойно поинтересовалась Аленна, никак не реагируя на мой возмущенный монолог.
— И никто не подошел, а вот я такая уникальная? — недоверчиво хмыкнула я.
— Как ни странно, да, — наставница оставалась совершенно серьезной. — Помнишь, я рассказывала тебе про Королевский Дар?
— Помню, — скривилась я. — И что? Я-то не королевская дочь. Даже не аристократка. Я всего лишь ваша ученица без родословной. И у меня он есть. Значит, если хорошенько поискать, найдется и у других.
— Найдется, — кивнула Аленна. — Только уж не знаю, по какой прихоти Создателей, твой Дар необычайно сильный. Гораздо сильнее моего.
— Да неужели? То-то вы мной на всех тренировках по боевке полы натираете…
— Боевка — это другое. Я больше знаю, да и вообще опытнее. Но, вздумай я действительно угрожать твоей жизни, твой ифит превратил бы меня в пепел.
— Так уж и в пепел, — недоверчиво протянула я. — Ну, хорошо, предположим, я — одна из немногих, кто заполучил от Создателей сомнительное счастье в минуту опасности превращаться в огненное чудище. Но ведь не единственная же! Неужели нельзя было найти этой макаке другую невесту!
— Макаке? — опешила Аленна.
— А что? Максиан… Макака… Звучит похоже.
Наставница ухмыльнулась, но спорить не стала:
— Только при Па это не ляпни. А что касается Королевского Дара… Мака… Тьфу, ты! Максиан — самый сильный носитель Дара из ныне живущих. Даже мой отец — слабее. И ему нужна соответствующая жена. Слабая не сможет передать Дар такой мощи потомкам. Да и сама во время обряда брачного единения, скорее всего, не выживет… У тебя просто не было шансов избежать этого брака. С тех пор, как Па узнал…
— А зачем вы ему вообще сказали?!
— Я не говорила. Ты сама сказала. Точнее, показала…
— Я?! Да я с ним за всю жизнь сотней слов обменялась! И словосочетания «Королевский Дар» среди них не было!
— Однажды, в сопровождении двух младших принцев, ты отправилась в подземный зал столичного дворца. И положила руки на некую сферу. Это была сфера Предназначения в зале Создателей. Именно она решает, может ли девушка стать женой принцу, — медленно проговорила Аленна, и я с трудом, но вспомнила эпизод из далекого детства.
Мы с мальчишками, что-то натворив, убежали от законного возмездия в подвалы. И там кому-то из них пришла в голову идея на мне жениться, чтобы Правитель в порыве гнева не укоротил мою и без того невысокую фигурку еще на голову. Но у нас ничего не вышло. В самый ответственный момент явился коронованный папаша и за уши вывел моих несостоявшихся женихов из зала со сферами. Да и сами сферы на меня, кажется, вообще не отреагировали.
— Вспомнила? Вот тогда-то Па и узнал о твоем Даре. Вы просто перепутали сферы. Но Правитель все видел. Видел, и понял гораздо больше, чем вы. Он вообще не хотел выпускать тебя из своего дворца. Но из-за истинного наставничества вынужден был. Ты моя ученица, и до твоего совершеннолетия разлучить нас невозможно. Плюс, Па не хотел рушить только-только установившийся мир с Черным континентом. Все эти годы Никс отбивался от постоянных требований, просьб и пожеланий так или иначе отправить принцессу Двух Континентов ко Двору белаков. И его отказы служили поводом для некоторых царедворцев настраивать Па против чернаков вообще и их нового правителя в частности. Никс просто устал бегать от неизбежного, устал постоянно доказывать, что он не пытается как-то использовать тебя в своих целях. Вот и решился оборвать все одним махом, дав согласие на эту помолвку. Я хотела, чтобы у тебя было больше времени повзрослеть, понять, но… К сожалению, мир, наконец воцарившийся в нашей Вселенной, нравится не всем… Далеко не всем…
Она говорила устало, даже отрешенно, и этот странный тон, так непохожий на ее обычную жизнерадостную манеру, подействовал на меня гораздо сильнее многочасовых уговоров.
— Кому же может не нравится мир?.. — тихо спросила я.
— Много кому, — вздохнула Аленна. — Хотя бы военным. Необходимость в них пропала, и это не может их радовать. Некоторые жрецы до сих пор считают чернаков порождением Бездны и зла. Торговцы, которые больше не могут наживаться на редкой и от того безумно дорогой контрабанде. Многие аристократы не желают признавать себе ровней жителей Черного континента. Им же куда приятнее считать венцом творения себя, и только себя. У всех свои интересы. И желающих запустить новый виток противостояния, а то и развязать войну, гораздо больше, чем хотелось бы. В результате многие были бы не против, чтобы ты исчезла. Это — политика. Дело грязное и подлое…
— А, что, здесь в посольстве охрана лучше, чем во дворце?
— Намного хуже, — поморщилась наставница. — Но здесь территория белакского государства, и если с тобой что-нибудь случится, то виноваты будут они. Ни один здравомыслящий политик не пойдет на это. Да и не совсем здравомыслящий тоже.
— Ну, да, товар будет целее, если сразу вручить его покупателю. Иногда я думаю, что, когда я впервые вас увидела, мне надо было бежать от вашего костерка, куда глаза глядят, — проворчала я, отвернувшись к окну.
Разумеется, я так не думала. Но безнадежность, навалившаяся на плечи тяжелым плащом, требовала хоть как-то огрызнуться, ударить в ответ на собственную боль хоть кого-нибудь. А никого, кроме Аленны, рядом не было. Но, вопреки моим ожиданиям, наставница не рассердилась. Даже не обиделась.
— Возможно, так и следовало поступить… — задумчиво пробормотала она, бездумно глядя на распахнутый сундук с моими книгами.
Ничего не добавив, она протянула руку и взяла первый попавшийся том. И тут в дверь постучали.
— Ваше Величество? Посол просит вас к завтраку, — донеслось из коридора.
Книжка шлепнулась на кровать:
— Иду, — наставница обернулась ко мне. — Пойдешь?
— Нет, — мотнула головой я, и она вышла.
Я еще долго сидела на подоконнике, лениво рассматривая однообразные верхушки подстриженных парковых деревьев. Да, Аленна не одобряла то, как со мной поступили. Похоже, именно это и стало причиной вчерашней размолвки царственной пары. Вопреки этикету Никс даже не вышел проводить жену. Но, несмотря на это, наставница тоже не стала ничего менять, покорившись обстоятельствам. Значит, единственный человек, на которого можно было положиться, это я сама. После рассказа наставницы многое стало гораздо понятнее. Но это означало лишь то, что моя задача усложнилась. Я все равно не собиралась тупой перепелкой лететь в дворцовый перепелятник. Обойдется Макака без меня. Существуют тысячи способов избавиться от навязанного женишка. Главное — придумать такой, при котором я не поменяю свадьбу на войну.
Глава 5. Лиха беда — начало
Дни «гостевания» в посольстве слились для меня в один, длинный и серый. Погода за окнами не ладилась: моросил гадкий мелкий дождь. Ветер закручивал его струи в причудливые водяные вихри. Некоторое разнообразие принесла налетевшая с моря буря. На равнине в столице я таких никогда и не видела. Огромные волны перекатывались через волнорезы, разбиваясь о защитный купол. С некоей смесью ужаса и восторга я с балкона, нависавшего над пропастью, наблюдала за буйством стихии, игнорируя попытки посла отправить меня вниз, в комнаты. Магик, которого мне представили, как навигатора посольского фрегата, поглядывал на суету царедворца со снисходительной уверенностью мастера своего дела, лишь изредка сбрасывая с пальцев маленькие искорки, отводя особо мощные волны в сторону, на пустынный галечный пляж.
Восхищаясь его работой, я не могла не вспомнить утлые чернакские суденышки, виденные в порту в нескольких леях отсюда. И невольно задумывалась, как они справляются с такими шутками Создателей? У чернаков не было стихийников-навигаторов. Но неужели их нельзя как-нибудь заменить?
Я все еще думала об этом, когда от бури остались одни воспоминания и мелкая морось дождя. Чертила какие-то схемы артефактов, рылась в книгах. Но долго творить мне не дали — явилась Аленна и потащила с собой на завтрак.
— Вспомни о том, что такое этикет. Тем более, это знание тебе скоро будет необходимо постоянно. Конечно, Максу коробит от чрезмерной официальности, размалеванных лиц и туповатых придворных дам, но он — не весь Двор, и лишние пересуды нам ни к чему, — выговаривала она по дороге.
— Я по всем правилам этикета отказывалась от приглашений, — отбивалась я, в сотый раз отцепляя широкую юбку от завитушек на резных панелях коридора.
— И, тем не менее, хотя бы один раз составить компанию людям, тебе угождающим всю последнюю неделю, было бы неплохо, — отмахнулась наставница.
— И чем же это мне угождают? — скривилась я. — Тем, что не дают почитать спокойно, приглашая то на ужин, то на обед, а то полюбоваться очередным «восхитительным закатом»?
— Кто это закатами интересуется? — споткнулась на ровном месте Аленна.
— Навигатор наш несравненный. Раз десять приходил: то закат, то обед, то еще какая-нибудь чушь…
— Закат, значит… — задумчиво повторила наставница, но объяснять ничего не стала и молча пошла вперед.
Пожав плечами, я отправилась следом. Завтрак не обманул моих ожиданий: до предела зарегламентированная этикетом трапеза. Даже комплименты и редкие замечания о погоде отдавали многотомным пыльным «Сводом правил и норм поведения благовоспитанных лерр и леров».
— Ваше Величество, позволено ли мне будет заметить, что вы потрясающе выглядите, — выдал между тостом и салатом расфуфыренный посол с разрисованным уродливыми золотыми завитушками лицом, разглаживая несуществующие складки на салфетке.