— Вот только я не нашел ни единого упоминания об этой битве. Если, согласно кисти художника, она состоялась между Белыми и Бурыми… никто из нашего рода не помнит полководца, который кутался бы в магию, как в золотое руно. Как и не может указать на кого-то из райтарцев, способных повторить подвиг. К тому же… — он указал куда-то на верх картины. — Присмотрись в правый угол.
Элгиссиора прищурилась.
Там были язычки пламени. Несколько грубых мазков.
— Огонь?
— Я бы так не сказал.
Гиса внимательнее стала рассматривать неясное пятно, стоящее поодаль от основной сцены сражения.
Вокруг лиловых мазков было еще несколько, угольно — черных. Будто… крылья.
— Демон… — Элгиссиора поднесла руку ко рту.
То, что она приняла за колышущееся пламя — было ничем иным, как развевающимися волосами. Гривой, цвета пшеницы и заката.
Такие волосы были у ее мамы, несколько прядей красовались у дедушки Римонда, да и ее собственная шевелюра резко выделялась среди остальных киосов. Изредка, но в их роду рождались огненноволосые.
— Это Высший демон, кто-то из моей семьи? — Гиса повернулась к Томасу.
— Не могу тебе ответить на этот вопрос… Но, скорее всего, твое предположение верно.
— Но почему он стоит в таком отдалении от битвы?
Лорд Лифанор поправил очки, вновь начав рассматривать пару, окруженную неведомыми силами.
— Думаю, он переживает о ком-то из этих двоих. Но не вмешивается, потому что это выше его сил.
— Прости, конечно, что я это говорю, но… ты ведь знаешь, что никого сильнее, кроме Высших демонов, в истории пока не обнаружили?
Томас хмыкнул и взъерошил волосы.
— Знаю… но также верю в то, что когда-то, во времена, описывающие эту картину, нашлись силы, более могущественные чем те, что заключены в вас, киосса. Быть может, те двое, что сошлись в центре — Боги?
— Кто-то из Семерых? — Элгиссиора склонила голову в бок, пытаясь понять хотя бы половую принадлежность изображенных. — Но зачем Богам вступать в войны смертных?
— Кто знает, Гиса, кто знает.
— Допустим, подобный момент в истории действительно был. Почему до нас не дошли сведения о столь значимом событии?
— Возможно, она была стерта из памяти современников? А может такое статься, что мои предположения окажутся и вовсе в корне неверными, — Томас смущенно улыбнулся. — Тот силуэт — вовсе не демон, эти двое, объятые золотым сиянием — не Боги, а эта битва — плод воображения художника. Мало ли предположений? Также и с Райтаром. Никто не знает точно, что заставило медведей обосноваться именно там. Вот наш библиотекарь и пытается найти хоть какую-то крупицу, указывающую на это.
Спрашивать, почему они заинтересовались соседями, не стоило. Закономерный интерес, который может помочь лорду Лифанору в понимании ближайших нелюдей. Ее родственники также наводили в свое время справки обо всех народах, примыкающих к границам Аминса и Ионтона. Как говорится, осведомлен — значит, вооружен.
— Возможно, я могу подсказать тебе?.. Ты хотела бы почитать на ночь?
Элгиссиора задумалась.
— Мне сестра рассказала про некое пророчество, обнаруженное на Сулеиме. Быть может, его отголоски есть и здесь, в Остротах?..
— О каком пророчестве идет речь?
— О возвращении Семерых Богов в Ингиак.
Томас на минуту вернулся к созерцанию полотна.
— Забавно. Говоришь, подобное пророчество есть на далеком Сулеиме?
— Преподаватель Истории в Академии Аэгрин, куда поступила Миллинарса, утверждал именно это.
— Хм… Да, Гиса, в Остротах есть подобное пророчество. Но, если я обмолвился о возможной принадлежности Богов к этой картине, — он кивнул наверх. — Я даже не предположил, что они могут быть связаны с этим пророчеством. А представь, если это так? И на этой картине, вот там, в углу — ты?
— Взираю на войну Богов? Тогда одним из участников может быть Гисхильдис… Одно из безумных предположений, — Элгиссиора сморщила нос. — Я предпочитаю строить догадки, опираясь на данные. Покажешь, где расположено то пророчество?
— Да, конечно. Иди за мной.
Глава двенадцатая
Пророчество. Легенда, гласящая о том, что Старые Боги, коих насчитывалось семь, покинули Ингиак, предоставив место молодому Гисхильдису… временно? Пока они сами не вернутся в лоно своего детища, взращенного всеобщими усилиями?
Томас передал Гисе несколько свитков, таких древних, что на них лежало с десяток заклинаний, поддерживающих хрупкий материал, не дающий им рассыпаться прахом в руках.
— Я не буду тебе мешать, — сам прихватив толстый томик с нечитаемой обложкой, оборотень сел за соседний стол, погрузившись в чтение.
Он не ушел, оставив ее одну, а дал время на изучение материала, чтобы после сопроводить до покоев. Истинный джентльмен.
И ведь понимал, что изучение материалов может занять значительное количество времени, отрывающее от драгоценных часов сна перед новым учебным днем.
С благодарностью приняв безмолвное участие, девушка развернула первый пергамент, любовно проведя кончиками пальцев по витиеватым письменам.
Язык отдаленно напоминал древнеэстерийский, но с примесями диалектов отдаленных участков Ингиака.
В который раз вознеся хвалебные слова дедушке с родителями, которые привили ей любовь к изучению различных наречий, Элгиссиора углубилась в чтение.
Судя по всему, составитель данного свитка являлся тем самым провидцем, что предрек появление среди «сильнейшей ветви власти дара Небес» — двойняшек Элгиссиоры и Миллинарсы у королевской четы.
Поняв это, демоница невольно затаила дыхание. Пускай фразы, изрекаемые Великим Видящим, были настолько витиеваты, что пробираться через них, чтобы понять хотя бы общий смысл было задачкой посложнее разбора многоуровневых заклинаний Высшего порядка, но киосса чувствовала, что именно в его словах может крыться истина.
«И явят себя те, что обладают Божественной благодатью. В год, когда избранные Небесами вернут утерянное».
И как понимать эти две фразы, которые Гиса как можно более приближенно к тексту попыталась обрисовать своими словами?
Избранные Небесами. Это то же, что и дар Небес из предыдущего предсказания Видящего? Они с Линой?
И что они должны вернуть?
Утерянное…
Это может быть как артефакт, забытый со временем, так и любой Храм, Священное место или территория, некогда являющаяся знаковой во времена Семерых. А, может, речь о чем-то эфемерном? К примеру, очередном заклинании, способном, возможно, перевернуть понимание современного мира с ног на голову?
За высказыванием могло стоять что угодно.
К тому же киосса Араи, при помощи того же Гисхильдиса вот который уже год возрождает древние письмена, указывает на нахождение затерянных артефактов и книг… и ничего не происходит. А ведь маму тоже можно назвать избранной Небесами. Ее же одарил сам Гисхильдис знаниями, не доступными более никому из ныне живущих.
Тем более Гиса не была уверена, во множественном числе или единственном говорилось про этих самых «Избранных».
Сложно.
Что там дальше?
«Над землями кривым росчерком пронесется Сила, видимая из самых далеких уголков мира».
Хм. Если речь о Силе Высших демонов, то здесь можно провести параллель со случаем, когда один из киосов выпустил на волю свою мощь, погребая под горами многотысячные народы и превращая озера в бескрайнее море.
Но то были дикие времена. Возносившими месть на первое место.
Они в далеком прошлом. Сейчас все можно решить при помощи слов.