— Это мне не стоило засиживаться за письменами. — Гиса неловко протянула руку, поправляя съехавшие на бок очки, отчего юноша залился краской.
— Благодарю. Я провожу тебя.
Зачем она это сделала?
Действительно, неловкий момент.
Но Томас выглядел таким… беззащитным. Как милый маленький мишка, которого хочется погладить по голове, потрепав за ушком.
Неправильная реакция на того, кто может впоследствии стать претендентом на руку и сердце. Совсем неправильная.
Глава тринадцатая
Леди Роксана Жеран, миниатюрная женщина, которая каким-то непостижимым образом являлась деканом факультета Воздуха, держа в руках многочисленных адептов и руководя учебной системой, являла собой ангела во плоти. Хрупкая, худенькая, невесомая. Волосы цвета пшеницы свободными локонами опускались по спине, несколько прядей, прихваченных у висков серебряными заколками, открывали заостренные скулы. Чуть вздернутый нос и благожелательная улыбка с аккуратными маленькими зубками располагали к себе.
— Приветствую вас, первый курс! Меня зовут профессор Роксана Жеран, и я буду преподавать у вас Историю. Но, так как большая часть данного курса в той или иной мере должна быть знакома каждому из вас, а также принимая во внимание направленность вашего факультета, упор будет сделан именно на военной истории. Мы рассмотрим с вами биографии великих полководцев, обсудим самые значимые сражения и попытаемся проанализировать события, которые стали поворотным моментом в жизни той или иной эпохи.
Роксана подняла с кафедры учебник, продемонстрировав обложку.
— Если кто-то из вас еще не успел посетить библиотеку, прошу к следующей лекции озадачиться этим вопросом. Сегодня же будем считать занятие вводным. Так как мы собрались под сводами Академии, которая находится в государстве, именуемом Ледяные Остроты, предлагаю рассмотреть историю основания именно горного поселения.
Ледяные Остроты появились наряду с формированием Ионтона, и после становления Аминса, как одного из крупнейших государств тех времен. Как вы все прекрасно знаете, раньше, когда по землям Ингиака наряду со смертными ступали Старые Боги, понятие киосов только-только входило в обиход. Демоническая раса, отличающаяся наиболее уникальной продолжительностью жизни и моментальной способностью к регенерации, закономерно пришла к власти. Джаоран, Курвид, Эрик, Лионель, Рамез — первые из королевской династии. Если первые четверо властвовали в Аминсе, последний объявил о своем желании завоевать территории современного Ионтона. И добился своего, став киосом горных территорий. При восшествии на трон демон прибегал к помощи верных соратников из народа Бурых медведей. С одним из них, геуном Эфенди, Рамез заключил соглашение, по которому обязался выделить другу земли, если тот присягнет ему на верность.
Ритуалы, которые проходили в те года, фактически связывали по рукам и ногам тех, кто приносил вассальную клятву. И род Лифанора Эфенди пообещал защищать всех, в ком течет королевская кровь.
В сторону сидящих в конце аудитории Элгиссиору и Томаса обратились взоры большинства адептов. Заметив их интерес, профессор улыбнулась.
— Да, вы правы. Сегодня среди сидящих здесь находятся потомки тех, о ком идет речь в истории основания государственности.
Дом Лифанора, основателей Ледяных Острот и дом Кейнаттильских, первых киосов Ионтона, издревле связывали узы не только соседствующих держав, но и более нерушимые, призывающие каждого мужа из рода Бурых медведей нести бремя ответственности перед королевской кровью. В оборотнях демоны обрели верных стражей, воинов, защитников границ собственной страны с северной стороны.
Томас отвел глаза, видимо, понимая, что он-то как раз, если бы киоссе требовалась защита, вряд ли сумел бы удержать удар. Разве что поставил бы нападавших в тупик словесными оборотами, раздавив морально.
Чтобы приободрить, Гиса незаметно сжала его руку под столом, получив недоуменно вскинутые брови, что скрылись за густой челкой.
Милая улыбка с ее стороны, и ее слабое отражение на лице нелюдя, который понял символизм практически интимной близости.
Леди Роксана начала дальше расписывать условия обрядов тех времен, раз они перешли к данной теме, а Элгиссиора про себя грустно усмехнулась.
Дом Кейнаттильских. Однако все привыкли звать ее, как и сестру, Эллонской.
Что это, приверженность к теории, что теперь, после объединения двух королевств, стерлись понятия границ между Аминсом и Ионтоном? Что более многочисленный народ под ведомством Римонда Эллонского, ее дедушки, перетянул одеяло на свою сторону, как когда-то практически подчинил себе соседей, замахнувшихся на его территории?
И ведь обычный люд забывает о милой особенности королевских отпрысков брать оба родительских имени. При рождении ее нарекли Элгиссиорой Дестеэль-Кейнаттильской Орэль-Эллонской, также как и ее сестра не просто Лина, а Миллинарса Таранес-Кейнаттильская Жозефи-Эллонская. Каждая из девочек в своих собственных именах получила часть древней фамилии. И каждая могла претендовать на управление в любом из городов, находящихся на территории двух государств.
Зачастую так и было: чтобы привлечь к управленческой деятельности, принцам (в их случае, принцессам) выделялись земли «на пробу». И наследный демон мог проявить свое мастерство, на собственной шкуре прочувствовав, что нужно знать при правлении даже маленьким районом. Спрогнозировать возможные проблемы в будущем, при переходе на более обширные. И проникнуться уважением к коронованным родителям, вынужденным ежедневно нести тяжелое бремя власти.
— Но мы ушли от обозначенной темы. Ледяные Остроты. Сейчас это автономное государство, во главе которого стоит лорд Эйрин Лифанор. В составе Острот выделяют четыре области, каждая из которых имеет по одному-два города. Центральную часть, в которой построена Академия, привычно называют по наименовании столицы, Маунтенной, забывая, однако, что она имеет собственное имя — Ниитас. Иногда области, примыкающие непосредственно к Жеаронской Горной Академии, кличут Жеаронскими или же Академическими. Забавная традиция, которая взяла свое начало со времени гигантской стройки, развернутой под предводительством пра-пра-прадедушки нынешнего лорда Острот. От Центральной части идут ответвления, Западное и два Восточных. Западную часть Ледяных Острот с городами Ейфира и Сирежалем чаще определяют самыми удаленными материковыми точками, забывая, однако, про соседнее государство — Райтар. На востоке от Ниитаса располагаются Великоэсс, Лиадер, Миривен и Давиджину. С недавних пор именно в краях Лиадера были замечены… драконы.
Элгиссиору будто пронзило током.
Ускользающая мысль, которую демоница пыталась поймать еще при резком пробуждении, вспыхнула в мозгу яркой вспышкой.
Элон. Ей снился ее дракон.
Чуть больше семи месяцев назад сестры Эллонские отправили прирученных летающих огнедышащих в горы. Они надеялись, что игривая Шекиза и начавший проявлять свой жесткий нрав Элон договорятся вдали от постоянно мешающих им уединиться людей.
Они с Миллинарсой надеялись, что их друзья прилетят несколькими годами позже, когда в их семье появится прибавление.
Драконы… да, они отправились в Лиадер. Наиболее благоприятный для спаривания район. Минимальное количество оборотней, максимальное количество ущелий и огромные территории с пасущимися стадами овец и коз. К тому же проталины, позволяющие скинуть в углубления снег, чтобы следом растопить его, получив чистейшую питьевую воду. Идеальные условия для появления на свет маленьких дракончиков. Тишина, покой, еда и вода, свежий воздух и простор.
Однако их передвижения заметили…
Но не это заставило Гису встрепенуться, начав хмурить лоб.
Элон приходил к ней во сне.
В очень странном и непонятном сне.
И был ли это просто сон? Или же… видение?
Пробуждение было не из приятных. Более того, она не помнила, чтобы когда-нибудь такое простое занятие, как открытие глаз, вызывало столь сильную боль.
Голова не просто раскалывалась, казалось, что собрать ее по кусочкам — героический поступок, за успешное свершение которого стоит выдавать медали.
Веки казались свинцовыми, норовя вновь опуститься, чтобы дрожащие ресницы коснулись заледеневших щек. Язык — словно его ужалила пчела, столь неповоротливый и мешающийся во рту. Сами губы обветрились, от едва уловимого движения нижняя губа треснула, и по подбородку скатилась теплая капля. Вероятно, это была ее кровь… но наследная принцесса Ионтона не понимала, почему находится в таком смущающем положении. Более того, она не ведала, где оказалась.
После борьбы с резью в глазах, когда девушка, не сдержав стон, смогла выпрямиться на жесткой лежанке, приняв более — менее горизонтальное положение, окружающая обстановка начала четче проявляться.
Клетка.
Она находилась внутри клетки, стены которой были выполнены из неизвестного ей материала, похожего на белые кристаллы. И он них шло сияние… холодное и отталкивающее.
Медленно поворачивая голову вслед за идущими частыми рядами прутьями, Элгиссиора вздрогнула и тут же поморщилась от боли, когда заметила еще одного присутствующего в ее камере. Это был мужчина.
Светлая кожа, золотистые волосы, пребывающие сейчас в легком беспорядке: рваная челка прикрывала лоб, опускаясь ниже темных бровей к пронзительным синим глазам в обрамлении жестких черных ресниц. Поймав на себе этот изучающий взгляд, киоссе захотелось прикрыться одеялом. Которого, к сожалению, не было поблизости. Эти глаза… казалось, что незнакомец проникает под кожу, выворачивает душу наизнанку, чтобы с маниакальной любовью ученого изучить каждый уголок демонического сознания, а после… выбросить за ненадобностью, как мусор, по которому можно пройтись ногами в тяжелых ботинках.
На его губах появилась ухмылка.
— Вижу, ты изволила проснуться.
Голос… от его тембра мурашки, которые только улеглись, привыкнув к холоду, выпрыгнули с новой силой. Желая, видимо, взглянуть на того, кто говорит столь… чарующе.
Нет, его голос не был обволакивающе-приятным. Скорее морозно-колючим.
И этому баритону хотелось… что-то противопоставить. Облечь в тепло. Заключить в объятья, чтобы сгладить острые углы.
Иррациональное желание.
Видимо, она еще не отошла от недавнего принятия себя после…
— Как я здесь оказалась?
Блондин продолжал опираться могучей спиной, на которую была наброшена меховая безрукавка, на прутья решетки. Его руки, сложенные на груди, слегка напряглись, приводя в движение рельефные мышцы.
Невольно проследив взглядом за изменениями, Гиса отметила, что на плечах незнакомца длинными неровными швами белели шрамы. Старые, успевшие полностью затянуться… но упрямо говорившие о том, что их обладатель побывал не в одной битве. И эти отметины — напоминание о неосторожности. И указания на то, что он все же остался победителем.
— А ты не помнишь?
Элгиссиора отрицательно качнула головой и снова поморщилась, поднося руку к вискам.
Незнакомец фыркнул.
— Неожиданно. Ты меня разочаровала, принцесса.
Гиса резко посмотрела на говорившего.
— Я не предполагал, что Высший демон падет так скоро. Видимо, легенды о вашей неуязвимости сильно преувеличены.