— Дан, не напирай, — сказал псих с ледяными глазами. — Она ведь из другого мира. У них там к женщине так просто не прикоснешься. Это чревато неприятностями. Не пугай ее. Иначе мне будет тяжело с ней работать.
— Никогда не понимал, откуда в тебе, Эрик, столько терпения, — усмехнулся Дан. — Ладно, тебе как главному охотнику Ордена, лучше знать, как обращаться с ведьмами-эмпатками. Но согласись, что в последнее время ты стал склонен к театральным эффектам. Связанные руки и ноги, заклеенный рот. К чему это все? Похоже на дешевый спектакль. Ты без этого с девчонкой справиться не можешь?
— Ты знаешь, Дан, что я не выношу женских криков, — поморщился Эрик.
— Я даже знаю, почему, — улыбнулся Дан. — Возбуждает, а? — прошептал он, подмигнув. — У меня тоже встает, когда они кричат.
— Нет, я люблю работать чисто, тихо и быстро. И никаких свидетелей! А у этой, — он кивнул в мою сторону, — такой пронзительный голос, что она могла весь район на ноги поставить. Мне нужно провести экспертизу. Думаю, тебе лучше уйти. Для чистоты эксперимента будет лучше, если мы останемся одни. Сам понимаешь: процедура деликатная.
— Какая еще процедура? Что за экспертиза? — я заерзала, взбрыкнула ногами, пытаясь развязать веревки, и стул завалился на бок вместе со мной.
Я с размаху приложилась о каменный пол и заскулила от боли.
— А ты уверен, что она, действительно, так холодна, как нам нужно? Ведь в противном случае ничего не получится. С предыдущей же не вышло! Судя по ее поведению, темперамент у нее огненный. Аукцион снова может сорваться. А люди ждут, Эрик. Люди недовольны и шепчутся по углам, что ты потерял хватку и больше неспособен находить лилин, — Дан подошел ко мне и поставил стул на место, подняв его вместе со мной.
При этом он смотрел куда-то мимо меня, словно я не человек, а вещь, некстати свалившаяся со стола. Резким движением он сорвал пластырь, заклеивающий мой рот, и я взвыла от боли.
— Эй, я здесь! Я все слышу! Почему вы говорите обо мне, как о вещи? — завопила я.
— Ладно, — Дан скользнул по мне равнодушным взглядом. — Я ухожу. Во имя дисциплины и спокойствия!
— Во имя дисциплины и спокойствия! — ответил Эрик, повернувшись ко мне спиной.
Он подошел к столу, что стоял посреди комнаты, выдвинул ящик, и принялся неторопливо копаться там, перекладывая что-то из стороны в сторону. И это что-то издавало такой неприятный металлический звук, что у меня ноги от ужаса приросли к полу. Одна, наедине с психом с ледяными глазами. В абсолютно белой комнате, в которой есть только стол, стенной шкаф, стул, к которому я привязана, белая, невыносимо яркая лампочка на потолке в матовом плафоне и большое окно, наглухо закрытое тяжелыми белыми шторами. Окно! Если бы мне удалось до него добраться, то я бы не раздумывая прыгнула вниз. И плевать, что там может оказаться двадцатый этаж. Лучше размазаться пятном по асфальту, но быстро, перетерпев минутную боль, чем долгая мука наедине с этим уродом. Чтобы там, в ящике стола не оказалось, ничего хорошего ждать не приходится от этого психа и его экспертизы.
Эрик подошел ко мне, держа в руке черные перчатки из тонкой кожи. Единственный не белый предмет в этой комнате. И этот контраст сработал, как взрывное устройство. Весь мой страх собрался в тугой ком и выплеснулся наружу.
— Не подходи ко мне! — завопила я. — Не смей меня трогать, чертов псих!
Он помолчал несколько долгих минут, что показались вечностью, бесстрастно глядя на меня. Манекен! Ни одной эмоции на лице! Только эти страшные ледяные глаза, как у арктического волка. А потом медленно сказал:
— А теперь, наконец, познакомимся, как следует и установим правила. Во-первых, ты мне не тыкай. Хамства я не потерплю. Это неважно, что я ненамного старше тебя, но если сравнивать мое и твое положение по шкале от одного до ста, то я — номер сто один, а ты — ноль. Меня зовут Эрик Вальд. Я — главный охотник и палач Великого Ордена Дисциплинаторов, который управляет миром Рацио. Добро пожаловать в мир покоя, рациональности, послушания и дисциплины!
Я не ошиблась. Он псих! Это тоталитарная секта в каком-то богом забытом городишке, или даже лесу. Боже мой, пусть мне это приснится! Если бы я могла сейчас себя ущипнуть, чтобы проснуться в своей уютной квартире в Москве. Психи… как с ними обращаться? Фильмы, книги, статьи в газетах, чему они учат? Ах да, главное: это играть по правилам. Так, как он сказал. Нужно было поступать не на филфак, а на психиатрию. Сейчас бы это очень пригодилось.
— Как ты… простите, Эрик, вы сказали это место называется?
— Город О́шер, столица мира Ра́цио.
— Значит, мы… в другом мире? — исключительно осторожно и деликатно уточнила я.
— Да.
Наверное, это могло быть очень смешно. Если бы не было так отчаянно страшно. Он ведь здесь не один. Второй псих, тот, что постарше, Дан, бродит где-то неподалеку. Как же мне сбежать?
Эрик вдруг улыбнулся и сказал:
— Знаешь, в чем твоя беда? У тебя очень выразительное лицо. На нем все так ясно написано, что можно читать, как открытую книгу. Хочешь расскажу, какие мысли сейчас бродят в твоей очаровательной головке? Ты попала к ненормальным, вообразившим, что находятся в другом мире. И сейчас лихорадочно размышляешь, как бы сбежать из этого сумасшедшего дома. Удивлена? Хочешь спросить, откуда я знаю? Да вы все так рассуждаете. Это так банально и предсказуемо, что невыносимо скучно. Но у тебя не получится сбежать, даже не пытайся. И чтобы поставить все точки над "и" посмотри-ка сюда, — он подошел к окну и резко раздвинул шторы.
И тут я в буквальном смысле перестала дышать. За окном расстилался фантастический пейзаж. Судя по всему, мы находились на первом этаже, потому что за окном, которое занимало всю стену, виднелся сад: деревья с бежевыми стволами и прозрачными листьями, странная светло-зеленая, почти прозрачная трава вровень с окном и белые цветы, похожие на обычные нарциссы. Но дом явно стоял на холме. Сад упирался в прозрачные ворота, словно отлитые из стекла, а за ними, как на ладони, раскинулся фантастический и странный город. Высотные здания из белого, бежевого и светло-серого стекла напоминали остро заточенные карандаши, пронзающие светло-голубое, почти бесцветное небо. Между зданиями летали машины очень похожие на наши, но без колес. Многие из них были прозрачными, как и здания. Всюду кружили странные маленькие прозрачные птички. Они рассекали воздух за окном с такой скоростью, что рассмотреть их подробно было невозможно. Я даже зажмурилась от этой белизны и прозрачности, бьющей в глаза.
— С непривычки тяжело, я понимаю. После твоего мира, после этого гадкого и мерзкого буйства красок, наш Рацио, совершенный в своей чистоте, производит сильное впечатление на таких, как ты, — он негромко свистнул и одна из птиц устремилась к нему и села на ладонь. — Ну что? Теперь ты веришь, что попала в другой мир? — Эрик подошел ко мне, протягивая руку с птицей.
Мое горло сжал нервный спазм. На его руке сидел небольшой, размером с воробья, абсолютно прозрачный дракон, словно отлитый из стекла.
— Хрустальный дракон. Эти милые существа — главные помощники Ордена в борьбе со скверной вроде тебя. Они всюду летают и собирают информацию обо всем, что происходит в нашем мире. И приносят ее в Орден, — Эрик погладил пальцем дракона и тот тихо свистнул.
— Я — скверна? Да что я вам сделала? Я никому и никогда не причинила вреда! В глаза вас не видела! Что вы хотите от меня? — из моих глаз брызнули слезы.
Не могу больше сдерживаться! Это не сон, не ночной кошмар, и он не развеется. Я, действительно, далеко от дома, в руках психов, в неизвестном мире. Я рыдала в голос, даже не думая стесняться.
— Вот и хорошо, — спокойно сказал Эрик. — Ты поняла и приняла то, что с тобой случилось, — он вытащил из кармана плаща серый платок и аккуратно вытер мне слезы.
Я пыталась отворачиваться. Его прикосновения были невыносимы. Но он продолжал спокойно вытирать мое лицо.
— Сопротивляться не нужно, — прошептал он. — Посмотри на меня!
Я опустила глаза вниз. Не могу видеть этот ледяной взгляд. Я сейчас с ума сойду от этого всего!
— Посмотри на меня, — он повысил голос и схватил меня за волосы, силой заставляя смотреть на него. — С этой минуты ты будешь беспрекословно исполнять все приказы. И если будешь послушной, — он погладил меня по щеке, — то тебе удастся избежать казни, которая неизбежно ждет всех ведьм-эмпаток.
— Да какая из меня ведьма? Я даже номера счастливых билетов на экзаменах в универе никогда отгадать не могла. Вечно мне попадалось то, что я не учила!
— А книгу помнишь? — вкрадчиво спросил он. — Ту книгу, что ты нашла в кафе.
— Да при чем здесь это? И кто такие эмпатки?
— А при том, что книгу подложил тебе я. С ее помощью я нахожу таких, как ты, и привожу их сюда, в Ошер. И видят эту книгу только те, кто одной крови с той, кто ее написала.
— С кем одной крови? Что это за бред?
— Ты все узнаешь позже, — он сбросил белый плащ, оставшись в светлых брюках и тонкой белой шелковой футболке, и натянул на руку перчатку. — У меня нет времени на долгие разговоры. И так слишком много потратил его впустую. Все, что тебе нужно знать: ты здесь, и ты подчиняешься приказам. Абсолютно. Полностью и беспрекословно. В противном случае: смерть. Мучительная смерть, публичная, на площади, при большом скоплении жителей нашей прекрасной столицы. Жизнь нужно заслужить, — прошептал он и прикоснулся губами к моим.
Я содрогнулась от отвращения и едва сдержала рвотный спазм.
— Вот и умница, — прошептал он, проведя рукой по моей груди. — Ты быстро учишься. Думаю: тебя можно развязать. Правильно?
Я кивнула.
— Ты ведь не будешь сопротивляться? И мне не придется делать тебе больно? Честно говоря, ненавижу применять силу по отношению к женщинам. Даже к таким, как ты. Понимаешь? Я надеюсь на тебя, Алика! Не слышу ответа.
Даже к таким, как я. Даже! Словно я дрянь, которая не заслуживает элементарного уважения. Ты надеешься? Я тоже надеюсь, что ты исчезнешь из моей жизни, как дурной сон. Я еще раз кивнула.
— Нет, ты не поняла. Я не слышу ответа. Нужно тихо, покорно, но четко сказать: "Да, Эрик, я поняла".
— Да… Эрик… я…. я… поняла.
— Нет, Алика, я не чувствую покорности, женской мягкости, желания угождать мужчине. Это должно иди изнутри, понимаешь?
Да чтоб ты сдох, псих ненормальный! Я глубоко вздохнула, собрала все свои силы и актёрские способности, и сказала тихо и мягко, насколько это вообще было возможно в ситуации, когда мне хотелось долго пинать его ногами, обутыми в туфли на острых "шпильках":
— Да… Эрик, — голос все же предательски дрогнул.
Но очень кстати. Он принял мою злость за страх и удовлетворенно кивнул:
— Отлично! А теперь добавим домашнее задание нашей способной ученице. Скажи: "Как пожелаете, Эрик".
Я с трудом разлепила сопротивляющиеся губы и тихо сказала:
— Как пожелаете, Эрик!
— Правильно, — он натянул на правую руку черную кожаную перчатку.
Только теперь, с близкого расстояния я рассмотрела, что она была покрыта небольшими пупырышками.
— Раздвинь ноги.
Я крепко сжала колени.