— Сэр, – полебезил первый голос, – мы получили срочное донесение. И решили немедля разбудить вас и отдать послание. Это от самого…
— Заткнись! – чуть повысив тон, проговорил мой одногруппник. – И у стен есть уши. Давай сюда письмо. Ждите меня в выходные на обычном месте. И чтоб я здесь вас больше не видел.
Выходит, зря я боялась? Эти двое пришли к своему боссу. Но зачем? И что за послание ему передали? От кого? И самый главный вопрос: зачем этот человек поступил в академию Баквей? И человек ли он?
Мельком взглянула на окно и с ужасом поняла, что ночное небо начинает светлеть, а значит, времени на сборы почти не осталось. Носилась я по комнате как сумасшедшая, пытаясь привести себя в порядок, собрать непослушные синие волосы в пучок и переодеться в форму для тренировок. Свободного кроя черные штаны, черная майка и такая же курточка.
Резкая боль в висках заставила меня упасть посредине моей маленькой комнаты на колени. Боль пульсировала в голове, дыхание перехватило, зрение исчезло, и мне стоило колоссальных усилий не завизжать.
— Родная, – приторно ласково прозвучал мужской голос в моей голове, заставив меня, превозмогая боль, отпрыгнуть ближе к кровати. – Я так скучал.
— Нет, нет, нет, – как мантру повторяла, боясь поверить в происходящее. Страх сковал меня цепями, перед моим взором встало его лицо. Единственное лицо, заставляющее мое сердце сжиматься от ужаса, а внутренности – меняться местами.
— Да, моя дорогая, – нотки предвкушения слышались в голосе Морфаера, – теперь я точно знаю, что ты жива. А значит, ты не сможешь прятаться от меня вечно. Скоро мы увидимся, моя Леди-Лед. Жди…
Боль исчезла так же резко, как и появилась. Вот я сижу на полу комнаты в общежитии и ничего, кроме следов от ногтей на ладонях не напоминает мне о том, что происходило несколькими секундами ранее. «Мне показалось? – с надеждой подумала про себя. – Нет, что за глупая мысль. Нельзя быть такой наивной и верить, будто все это – плод моего воображения. Нет. Ему все же удалось связаться со мной мысленно. Интересно, как?! Необходимо срочно это выяснить!»
Татуировку под левой грудью засаднило, но сжав зубы, я не прикоснулась к ней. Быстрый взгляд в окно подтвердил мои опасения: я опаздываю.
«Чертово утро! Чертовы грабители! Чертов волк! – бегом направляясь на полигон, зло размышляла я. – Чертовы мужчины! От них всегда одни только неприятности!»
— Ты опоздала! – без приветствия встретил Мрак. Выглядел он недовольным, но, если честно, на данный момент это было наименьшее из зол. Наверное, прочитав в моих глазах что-то, известное и понятное только ему одному, он начал медленно приближаться ко мне.
— Как ты посмела опоздать?
«Вот и что ему сказать? – судорожно размышляла, пока мой зловредный наставник приближался ко мне. От взгляда Мрака по спине пробежались мурашки и замерли в районе живота. Мысли крутились, но ничего путного в голову так и не приходило. – “У меня было рандеву с правителем огненных волков, не обессудь?” Или: “Извини, пыталась защитить одного одногруппника, но он оказался заодно со взломщиками?” Не поверит же, определенно. Еще и виноватой останусь».
— Проспала, – соврала, не моргнув и глазом. Для себя решив, что лучшая защита – это нападение, следом сразу же продолжила:
— Извини, конечно, но потенциально проблематично проснуться самостоятельно в такую рань после столь тяжелого дня. Ты не думал об этом? И вообще, несколько минут опоздания в ситуации, когда у меня нет даже будильника – мелочь.
— То есть ты меня еще и в своих проблемах обвиняешь? – светлые глаза наставника полыхнули недобрым огнем, он замер на месте, прожигая меня немигающим взглядом. – Я не твоя нянька! Будь добра самостоятельно решить это. Напряги мозги, пора воспользоваться ими по назначению. Ты в военной академии, а не дома с мамочкой!
От его слов мои щеки вспыхнули, а в груди забурлила обида, злость и досада. «Да как он смеет так говорить о моих умственных способностях? Ну пусть не говорить прямо, но намекать! – мысленно возмущалась я. – Трогать мою маму…»
Вслух же ничего не ответив, исподлобья посмотрела на этого мужлана, понимая, что виновата сама – дала повод, которым он сразу же воспользовался. Вот только признаваться в этом ему я уж точно не намерена. Пусть терпит свою проблему (точнее меня) как хочет.
«А вообще, озадачиться вопросом поиска будильника не помешало было. – Размышляла, приступая к разминке. – Такими темпами не только на тренировки начну опаздывать, но и на занятия».
В столовую я пришла закономерно первая из группы. Заняв уже привычный столик, я погрузилась в мысли и не заметила, как ко мне подсел Джон. Чуть прокашлявшись, привлекая мое внимание, он сказал:
— Доброе утро, – из его уст это прозвучало излишне жизнерадостно для утра буднего дня, которое началось так рано, да еще и с тренировки. – Какая-то ты мрачная сегодня. Не выспалась?
— Не в этом дело, – чуть тряхнув головой, прогоняя мысли об огненном волке, взглянула на одногруппника. – Проспала сегодня на тренировку, и наставник за это решил выжать из меня все соки, да еще и отчитать не забыл.
— По уставу академии, – чуть тише, оглядываясь по сторонам, проговорил Джон, – запрещено опаздывать на тренировки и занятия. За это полагается наряд. Странно, что твой наставник тебе об этом ничего не сказал.
— Ну а как не опаздывать? – понизив голос до того же уровня, что и мой собеседник, спросила. – Как проснуться так рано самостоятельно? Мои биологические часы отказывают мне в этом. А будильника у меня нет.
— Хм, – на несколько секунд парень задумался, не забывая при этом поглощать свой завтрак, – я кое-что придумал. У меня есть будильник, но если я отдам его тебе, то и сам начну везде опаздывать. Знаешь, я знатный любитель поспать, – в этом месте молодой человек хохотнул, – но ты можешь, скажем, будить меня, ну или я тебя. Как тебе удобнее. В любом случае надо как-то дотянуть до выходных, а там ты уже в городе купишь себе все необходимое.
«Еще деньги бы были, – про себя подумала я. – В целом вариант Джона вполне неплохой, а в моей ситуации – и вовсе единственный возможный». От такого предложения я отказываться не стала бы, о чем сразу же и сообщила новому приятелю.
Ну вот. Одну проблему мне решить удалось. Но что уж говорить, она была совсем плевой. Да и можно ли ее назвать проблемой? Так, загвоздка. Оставалось самое сложное и самое страшное: выяснить, как Морфаеру удалось со мной связаться. Для этого нужно наведаться в библиотеку, может, там найдется что-то о ментальной магии. Тянуть с этим никак нельзя.
«Вряд ли мне дадут книги по ментальной магии. Да и мой интерес к ним будет выглядеть подозрительно – все же предметы, изучаемые на первом курсе, ни для кого не секрет, а ментальной магии среди них нет. Придется пробираться тайно. Отправлюсь сегодня же ночью, – про себя решила я, идя рядом с Джоном на первую пару. – Ох, как бы не хотелось вновь срываться с места в попытке сбежать от этого ужасного волка! Но если бы он уже знал, где я, то разве стал бы тянуть? Нет. Он бы уже был здесь. Значит, какое-то время у меня есть. Скорее всего, его мало, но просто так поддаваться страху и бежать я не собираюсь. Нужно все выяснить».
С такими боевыми мыслями я входила в аудиторию, где должна была проходить вводная лекция по основам боевой магии. Эта лекция проходила у всего потока сразу. Поняла я это только сейчас, по количеству собравшегося и галдевшего народу. Мое обычное место, – если можно так сказать по одному дню занятий, – было занято. Пришлось подниматься и идти на галерку. «Надеюсь, мне отсюда будет все слышно и понятно», – размышляла, усаживаясь на последнюю парту ряда около окна. Рядом со мной опустился Джон, выглядел он несколько ошалевшим. Неужели на него так повлияло количество людей в аудитории? Хотя что скрывать, и мне среди них было неуютно.
Дверь за кафедрой учителя с тихим скрипом отворилась. Гул голосов резко затих, и все уставились на темный проем, ожидая, когда же в нем покажется наш преподаватель. Основы боевой магии – самый интересный лично для меня предмет в этом семестре. Поэтому увидеть, кто же нам его будет преподавать – вдвойне любопытно.
Наконец из проема вышел молодой мужчина, и при виде его белоснежных волос и светло-голубых, как две льдинки, глаз, мое сердце пропустило удар. Ноги перестали меня держать, и я позорно упала на стул. Хорошо, никто этого не заметил, так как все были поглощены созерцанием прекрасного лица вошедшего.
«Нет! Этого не может быть! – билась в моей голове мысль, а на глаза навернулись слезы. – Я не верю, не верю! Он не может быть здесь».
— Прошу садиться, – бархатным голосом, с легкой улыбкой на губах, проговорил мужчина. – Меня зовут Кург Эйр…
Дальше я его не слышала, память уносила меня в прошлое… Переносила в те времена, которые я так страстно желала позабыть…
4.1 Глава
4 Глава
Два года назад
План у отца, надо сказать, был совершенно идиотский, но мы решили попытаться. По словам отца, терять нам было уже нечего, хотя я так не считала. Все же у него осталась еще старшая дочь и младшая. Но глава клана снежных барсов был неумолим, он твердил, что наше небольшое государство перестанет существовать без наследника, и нам во что бы то ни стало необходимо его вызволить. Если честно, я не понимала только одного: почему этим должны заниматься мы? Почему не солдаты? Озвучив свои мысли, я удостоилась многозначительного взгляда и решила больше не поднимать эту тему.
Сразу же от отца я решила зайти к сестренке. Мне было не известно, чем закончится завтрашняя задумка владыки снежных барсов, поэтому драгоценные часы я решила провести с самым дорогим во всех мирах для меня созданием.
Вошла я в тот самый момент, когда снежный барс с серебряной шкурой, переливающейся в свете свечей искристыми огнями, носился по комнате и крушил все, что попадалось ему на глаза. Невысокая женщина средних лет стояла посередине и что-то говорила, строго смотря на зверя, но тот, казалось, не слышал ее. При моем появлении животное замерло. Оценивающе взглянуло в мои глаза, словно ища в них ответ, достойный ли я противник. Из уроков мне было известно, что звери чувствуют, есть ли у его врага вторая ипостась, так что, распознав во мне пустышку, барс стремглав бросился ко мне.
В голове только и успела проскочить мысль: «Надо было стучаться!» Ладошки вспотели. Сердце норовило вырваться из груди. Я будто в замедленном движении видела, как барс в одном прыжке преодолевает оставшееся расстояние и летит с открытой пастью на меня. Широко раскрытыми глазами я смотрела на все это. В эти доли секунды я была совершенно растеряна, не зная, как следует действовать в подобной ситуации, при этом не навредив сестре.
— Артентум! – крикнула женщина непонятное слово, и вместо того, чтобы разорвать меня в клочья, барс упал расслабленной и, к слову, не такой уж легкой тушкой на меня.
Сделав хриплый вздох, я попыталась сдвинуть тушу оборотня, но в моем нынешнем положении сделать это было проблематично. Дышать было нелегко, и единственное, что пришло мне на ум – не двигаться. Спустя буквально пару секунд няня, – а именно она остановила готового меня растерзать зверя, – отодвинула спящее животное.
— Спасибо, – поблагодарила женщину, вставая на ноги. – Долго Кристен пробудет в таком состоянии? Я хотела пообщаться с сестрой.
— Понимаю, – кивнула женщина. Вид у нее был умиротворенный, словно не ей только что пришлось укрощать юного оборотня. – Но придется подождать примерно час. Кристен очнется уже в своем облике, но будет несколько заторможенной еще около часа, все это – последствия заклинания.
Няня девочки, мадам Трим, была человеком с редчайшим даром. Таких называли заклинателями зверей. Найти хотя бы одного такого в наши времена было трудно. Большинство из них были истреблены оборотнями, не желающими давать людям власть над собой, – им было совершенно не важно, что на них никто и никогда не нападал, – даже малая вероятность того, что люди, низший сорт, могут посметь открыть охоту, выводила их из себя. Заклинателей почти не осталось, а те, кому все же довелось выжить, прятали свои способности очень тщательно. Умение заклинать зверей даже у носителей крови стало рецессивным. Грустная история.
Пока Кристен в своем зверином обличии спала, я поглаживала ее по мягкой шерстке. Невольно на ум пришло воспоминание о том, как подобный приступ бешенства произошел с ней в первый раз. Ее первый оборот стал для слуг нашего дворца кошмаром. К счастью, в тот момент рядом с крохой был Рольф, и непоправимого удалось избежать. Тогда отец сбился с ног, ища заклинателей, – какая ирония судьбы, ведь именно пра-пра-пра-прадед моего отца, один из рода Эйтираида Ист, и начал истребление этого народа.
— Адель? – хриплым ото сна голосом проговорила сестренка. Надо же, задумавшись, я и не заметила, как девочка стала собой. – Я тебя не обидела?
На последнем слове из глаз сестренки брызнули слезы, а мое сердце сжалось в сочувствии. Она ничего не помнит. Мне говорили о том, что так и происходит, но я до конца не понимала, какую боль и страдания приносит все происходящее маленькой хрупкой девочке.
— Нет-нет, – вытирая скатившиеся из серых глаз слезы, поспешила заверить я Кристен. – Ты ничего страшного не сделала.
Сестренка доверительно взглянула мне в глаза и медленно наклонилась ко мне, обнимая за талию. В таком простом жесте было столько искренности, что я невольно прослезилась. Быстро вытерев мокрые дорожки на щеках, я постаралась изобразить на лице самую веселую улыбку из всех. Взглянув в серебристые из-за влаги глаза Кристен, весело спросила:
— Поиграем?
Весь остаток дня, и даже чуточку ночь, я провела в компании веселого и беззаботного ребенка, которого, к счастью, не коснулись проблемы страны. Малышка ничего не знала о том, где находятся сейчас ее братья. В такой атмосфере и я ненадолго забыла обо всем, погрузившись в выдуманные миры, где всегда побеждает добро.
Так ли это в нашей реальности? Или для того, чтобы победить, добро должно быть с кулаками?
Выйдя за дверь, я вновь ощутила, как тяжелые мысли свалились мне на голову, просочились и пропитали собой все мое сознание. Бредя в свою комнату по темным, хоть и освещенным свечами, коридорам, я размышляла о плане отца. Эти мысли заставляли мое сердце невольно замирать в страхе, но отступать от задуманного нельзя. Ни за что. Да, я искренне считала, что нечто подобное необходимо совершать в строжайшей секретности и никак не в нашем дворце, но с мнением отца спорить не стала. Как-никак он все же опытный правитель и, возможно, он прав. Вряд ли нам удастся подобраться к врагу когда-либо еще так близко.
От воспоминаний об огненном волке меня невольно передернуло. Живое воображение не стало ко мне благосклонным, решило нарисовать перед мысленным взором Морфаера. Таким, каким я его запомнила: сильным, жестоким и беспощадным. Да, он ничего не успел сделать мне, но весь его вид и все его действия характеризуют его именно с этой стороны. Ведь только жестокий человек может обречь ни в чем не повинных людей на муки, пытки и гибель в угоду своих низменных желаний.
Из-за всех этих размышлений мне так и не удалось уснуть. Как только я закрывала глаза, мне виделись страшные картины. Да, я прекрасно понимала, что все это – игра моего сознания, но видеть смерть моих близких, пусть и не реальную, я не могла.
На следующий день лучи солнца только начинали подниматься из-за горизонта, а делегация волков уже входила во дворец. Мне приходилось улыбаться самой приветливой и открытой из своих улыбок, в то время как душу мою словно резали ножом. Душевные переживания занимали все мои мысли, вместе со страхом за жизнь братьев. Я стояла у входа за спиной отца, как того требует этикет, но у меня было стойкое ощущение, что на самом деле я стою на раскаленных углях, а мою душу пронзает тысяча игл одновременно.
— Вот мы и встретились! – излишне громко, нарушая всякие приличия, проговорил Морфаер, обнажая ряд белоснежных зубов с двумя клыками. Это более походило на оскал, чем на улыбку, но отец, кажется, этого и не заметил. А может, специально не стал заострять на этом свое внимание.