— Полагаю, что да.
Пожилой Владыка поднялся со стула, вложил руки в карманы брюк и задумчиво уставился в одну точку. Того явно одолевали сомнения, но Риэвир радовался и этому. Категоричного отказа не прозвучало. Так что можно было надеяться.
«Помоги мне. В последний раз», — мысленно попробовал умолять он.
— Лады, — наконец решил Макейр. — Озвучу это как подготовку или экзамен на доскональное знание всей местности. Надо же пользоваться новым положением главы отряда?
Небольшое отступление. Вне времени и пространства
Собственные руки никак на себя не походили. У них был другой цвет кожи, да и форма. Поэтому Остор, едва успевший удивиться, вдруг решил, что он просто-напросто спит. В конце концов, он ведь действительно прилёг отдохнуть. Но, видимо, это было не совсем верно. Во всяком случае, слова, произнесённые знакомым, пусть и измученным голосом, привели к иному предположению.
— А, решил, что хочешь понаблюдать за Реальностью? — усмехнулся Арьнен.
— Реальностью? — переспросил Остор и понял, что никаких звуков он так и не издал. Ему тут же стало страшно.
— Мне не нравится ощущать страх. Тем более чужой. Так что, если не можешь уйти сам, то веди себя прилично. Скоро мы вернёмся.
После сказанного правая рука подняла с тарелки яблоко, и зубы надкусили его. Фрукт, не иначе, ожидал своего часа давно, потому что его кожица сморщилась, а мякоть оказалась похожей на вату. Ощущения («тем более чужие», как выразился хозяин тела) Остору не понравились.
— Да-да. Хорошо бы чего-нибудь попитательнее. Но либо так, либо окончательно возвращаться в Реальность и начинать жить ею, — старательно обгладывая яблочко, проговорил псевдо-хозяин гостиницы.
Пальцы его при этом слегка подрагивали. Все мышцы затекли и плохо работали. А тут ещё и пришлось вставать. Кто-то настойчиво заколотил в дверь.
— Я не буду тратить силы на то, чтобы вышвыривать тебя из себя. Но не вздумай высовываться, — тихо предупредил Арьнен, разгребая на столе грязные тарелки и отыскивая под ними меч. Мухи при этом взвились в воздух и противно зажужжали.
Затем руки отодвинули задвижку. Даже такие элементарные движения отозвались болью. Желудок, который давно не принимал пищи, скручивало. Начинало подташнивать.
За порогом жилища, расположенного в каком-то жарком городе, стоял надменный беловолосый старик с мутноватыми бирюзовыми глазами. Полы его светлых одежд были грязны и местами порваны. Их трепал сухой пыльный ветер. Пальцы на ногах, обутых в разваливающиеся сандалии, выглядели корявыми. Ногти на них пожелтели, а кожу покрывали кровавые мозоли.
— Чего тебе? — буркнул Арьнен.
— Ты плохо выглядишь, Странник, — не постеснялся выдать презрительную ухмылку старик. Такую, как будто являлся переодетым шахом этой страны. — А я-то думал нанять тебя в своих поисках.
— Мой путь не связан с богами. Тем более с потерявшими собственное могущество.
Неприятный визитёр засопел носом, но выдавил из себя жалкую улыбку. Видимо, ссориться ему было не с руки. И вскоре стало ясно почему.
— Слухи донесли до меня, что тебе встречался мой аватар. Старость мне ни к лицу, как и смерть. Так что он мне нужен. Настолько, что я готов заплатить дорогую цену и рассказать секреты, которые будут полезны даже для такого существа как ты.
— Да. Ты можешь меня заинтересовать, — спокойно ответил Арьнен, оценив собеседника.
— Как и ни ты справиться. Я чую все изломы пространства вокруг тебя. Ты вкусил мой мир. Фантазию, созданную моими силами.
— Этот мир уже не твой, и гордись этим. Ты играл в Творца и смог создать нечто действительно стоящее. Нечто, способное превзойти создателя, как ребёнок своего родителя. Нечто, умеющее творить согласно собственной воле и по своему разумению. Так что я не стану помогать тебе, бог.
— Это глупый выбор! Мне виделось, что разрушитель мирозданий кто-то поумнее.
— Именно из-за умения разрушать, я и ценю созидание. Но, да. Ты не таков. Благодаря собственному любопытству мне довелось увидеть, как ты безжалостно разобрал свой мир, разъединил все нити полотна до пылинок, жадно впитывая в себя крохи вложенного могущества. В этом не было ни сострадания. Ни любви. Этим ты создал пустоту. Так и властвуй над этим свои ничем!
— А-а-а! Я чувствовал, что там кто-то был! Значит, это ты вытащил мой аватар и спрятал его?! — гневно воскликнул старик, брызжа слюной. Ладони его непроизвольно сжались в сухонькие кулачки.
— Он это сделал сам. Правила остались соблюдены. Я лишь не отказал ему в помощи так, как отказываю сейчас тебе, Спящий Бог!
— Будь ты проклят, Странник!
Арьнен заливисто рассмеялся и закрыл дверь. Он явно ощущал подъём духа, как если бы ссора придала ему смысл и желание жить. Но при этом пространство вокруг сковало и некое усталое напряжение.
— Кто ты такой, что можешь спорить с богами? — осторожно спросил Остор, ощущая, как мышцы лица исказила лёгкая, скорее печальная улыбка. Подобная мимика никак не соответствовала его собственному внутреннему настрою.
— Надо же! Вроде ничего плохого не делаю, а всё равно тебя пугаю.
— Я могу предположить, что ты можешь сделать!
— Всякое бывает. Но того, чего не бывает, ещё больше. И я за свою жизнь мало кого действительно обидел.
— Ну, да, конечно! — не поверил Остор. — Так уж и мало кто тобой недоволен? И этот старик-бог тоже зря негодовал?
— Само собой! Я действовал с самыми благостными намерениями. Желая ему счастья и развития положительных личных качеств… В следующей жизни. Этой ему мало осталось.
День семнадцатый. Половина десятого утра по местному времени
— Владыка Остор, как хорошо, что вы дали о себе знать!
В сонном голосе Кейтэ прозвучала такая неподдельная радость, что ему стало совестно. Однако дела были важнее терзаний его души. А потому он выслушал отчёт об актуальных событиях, дал пару кратких указаний, но вникать в суть более сложных обстоятельств так и не стал. Его секретаря это явно не устраивало, но он самым безобразным образом скинул звонок. Перезвонить ему она сама не могла.
После Остор взглянул на наручные часы и сделал вывод, что либо курьер окажется крайне пунктуальным, либо пользоваться его услугами уже никто не станет. Никогда. В таких серьёзных делах халатность не подразумевалась.
Домофон всё-таки засигналил.
— Да? — поднял он трубку.
— Вы заказывали пиццу.
— Восьмой этаж, сто сорок седьмая квартира.
Номер жилья был намеренно сказан иным. Фраза служила паролем, дающим понять, что заказ ещё актуален. Так что вскоре у двери появился невысокий лопоухий паренёк с заметными веснушками. Его простоватое лицо никак не могло выразить хоть сколько-нибудь серьёзную эмоцию. Поэтому тот слегка улыбался, продолжая жевать жвачку. В глазах тоже светилось веселье, но Остор, благодаря обильной дипломатической практике, раскусил наигранность.
— Три пиццы по акции. Всего девятьсот девяносто девять рублей, — заученно проговорил паренёк. — Наличными или картой?
— Картой.
Владыка расплатился. Курьер тут же раскрыл свою термо-сумку и вытащил три коробки с логотипом сетевого итальянского ресторанчика. На них он положил чек и, пожелав приятного аппетита, ушёл. Остор взял свою ношу и отнёс на кухню. Под второй пиццей лежал запечатанный пакет с нелегальным содержимым. Там оказались поддельные документы на него самого, Ингу и её мужа. Причём удостоверения были заказаны наилучшего качества. Пожалуй, о подобном не могла мечтать даже самая совершенная система защиты свидетелей. У каждой новой личности имелась своя тщательно продуманная история.
Может и не стоило настолько перестраховываться, но Остор впервые (и, как он надеялся, в самый последний раз) лично участвовал в подобной авантюре. А самим собой рисковать не хотелось.
Затем, перекусив, он переложил фальшифки в портфель. Прочее содержимое не понадобилось бы ему для беседы с молодой учёной, но доставать документы из внутреннего кармана пиджака показалось ему пошлостью. Поэтому он взял сумку и отправился в «гости к соседке».
К его удивлению, Антон вновь оказался дома. Остору думалось, что Инга намеренно выбрала время и место, дабы их разговор состоялся без свидетелей, однако, видимо, ему довелось ошибиться.
— Здравствуйте, — вновь поприветствовал он хозяев квартиры, прямо-таки физически ощущая некое недосказанное напряжение. Оба супруга выглядели подавленными, хмурыми и вялыми. — Прошу прощения, что вынужден вновь беспокоить вас, но вчера обстоятельства воспрепятствовали своевременному завершению моих дел.
— Проходите, — пригласила Инга. — Может, чай или кофе?
— Кофе, пожалуйста. Обычно я предпочитаю чай, но не сегодня. По моим внутренним часам ещё очень рано, — постарался он личным замечанием внести в атмосферу более дружелюбный оттенок.
Старания пропали втуне.
— Я хотел бы присутствовать при вашем разговоре с моей женой, — едва девушка скрылась на кухне, потребовал Антон. Кажется, он перестал испытывать перед гостем прежний трепет. — Всё-таки мы с ней одна семья. И тайн между собой не имеем.
— Это в наших общих интересах. Мне не придётся повторять дважды одно и тоже, — уверенно солгал Остор, довольно улыбаясь, вопреки собственному разочарованию. Теперь он не мог давить Инге на эмоции, и единственным козырем осталась амнезия, в которую учёная не верила.
Имел ли Антон в этом семействе достаточный авторитет, чтобы настоять на путешествии?
… У него имелись обоснованные сомнения, что этот человек вообще был морально готов к столь решительному шагу, который он намеревался предложить. Но другого пути не было. И, если честно, Остор очень хотел, чтобы этот мужчина, явно хороший семьянин, отправился с ними на Остров. Владыка считал, что брату было бы полезно понять, во что он вмешивался. Легко ухаживать за понравившейся девушкой, когда все препятствия где-то там, да и проблемы достаются на её долю. Пусть бы увидел во всех подробностях, от чего он пробовал его предостеречь.
— Пожалуйста, — протянула Инга чашку.
Он посмотрел на неё. Глаза у неё были красными, опухшими и усталыми. Если бы не знать, что та не должна была спать всю ночь, то можно было бы предположить, что виной такому облику послужили горькие слёзы.