— Я не знаю, — усмехнулся в ответ Марсель, — Кэролайн общительная особа и в последнее время больше проводила время с твоей сестрой. Ранее у неё были связи, но не столь долговременные, как с Ребеккой. — Его слова противно ударили по самолюбию, и Клаус залпом выпил свой бурбон. — Вижу, тебя это задевает, тогда к чему весь этот фарс? Приручи её, в конце концов, и всё встанет на свои места. В первый раз за всё время, что знаю Кэролайн, наблюдал такую реакцию на тебя: смущение, неподдельное восхищение и страсть в глазах, да она даже покраснела один раз в твоём присутствии, помнишь, тогда в кафе, когда ты меня разыскивал…
— Хватит, Марсель! — прикрикнул Клаус, вставая с кресла, направляясь за новой порцией бурбона. — Всё это была её очередная игра, чтобы оставить свой процент. Она действительно отличная актриса, но сейчас она не играет, открыв передо мной истинное лицо хладнокровной стервы.
— Согласен, что она стерва, — хохотнул Марсель, — да ещё какая, если бы ты только знал, сколько нервов она мне потрепала за то время, что проснулась, но знаешь, я никогда не видел, чтобы Кэролайн смотрела так на кого-либо. Возможно, именно сейчас она играет по заранее спланированному сюжету, ты не задумывался об этом?
— Это уже не важно, я всё решил, — резко ответил Клаус, — теперь она ещё более опасна и вместе с ней её родственнички, которых в любой момент может разбудить некий инкогнито. Найди мне его или же её, советую начать с ведьм квартала.
— Зачем мне помогать? С Биллом мы были отличными партнёрами. С Кэролайн хоть и случались казусы, но иногда её выходки веселили, и она также платила всегда вовремя проценты, доходы приумножила, а ты приехал и всё разрушил, впрочем как всегда. Из-за чего, Клаус? Во всём виновата твоя чрезмерная гордыня. Даже теперь ты умудряешься всё сильнее погрязнуть в этой проблеме, при этом тянешь за собой и меня. А я ведь предупреждал оставить всё как есть. Ты наживаешь очень серьёзных врагов. То, что ты задумал с бессмертными, — провальная идея. Я склонен верить, что такой человек существует, даже если мы его отыщем, Кэролайн достаточна умна, чтобы иметь запасной план.
— Я лишь желаю защитить свою семью…
— Жертвуя другой, — иронично заметил Марсель.
— Кстати, если не забыл, то ты тоже относишься к нашей семье, и сейчас наше будущее опять под угрозой, — взорвался Клаус, упорно веря, что поступает правильно.
— От кого защитить? — возмутился Марсель. — От существ намного сильнее и быстрее, чем мы? Но не ты ли учил меня заключать союзы с более сильными? — Он на мгновение замолчал, успокаиваясь, обновляя, как и Клаус, свой стакан. Клаус так же молча вышел на балкон, и тот последовал за ним, продолжив свой монолог в надежде, что сможет достучаться до него: — Когда они просыпаются, то, покутив недолгое время, сваливают из Нового Орлеана, остаётся только Билл. Кэролайн же исчезает через некоторое время, ложась в спячку. Но при любой серьёзной проблеме они все готовы вернуться и решить её, но этого и не требовалось, с Биллом мы всё решали сами, лишь однажды я бок о бок восстанавливал со всеми ними город после вашего побега, когда вы оставили меня в горящем городе одного, со множеством нажитых тобой врагов, что пытались захватить город.
— Мы думали ты погиб и оплакивали тебя, Марсель. — Клаус с грустью посмотрел на него, но тот так и продолжал задумчиво наблюдать за ночными гуляками.
— Однажды Билл проснулся на десять лет раньше. Я так и не выяснил причину, подозреваю, что этой причиной являлась Кэролайн. Целый ковен самых могущественных ведьм квартала, с которыми все считались и уважали, исчез за одну ночь с лица земли сразу же после его пробуждения, как будто их и не было вовсе, Клаус, понимаешь? За эти десять лет я понял, как близок Билл с дочерью, он души в ней не чает, понимаешь, к чему я клоню?
— Они любовники? — криво усмехнулся Клаус. — Это в их семейке обычный феномен.
— Ты ревнивый слепец. Я о том, что у них слишком тесная связь из всей их семьи. Я внимательно наблюдал, и создавалось впечатление, что они понимают друг друга без слов буквально.
— Очень интересно, учитывая, что эти вампиры не обладают способностью внушения. Телепатия между дочерью и отцом, но это всего лишь твои домыслы, Марсель.
— Возможно, а может, и нет никакого доверенного лица?
— Что ты предлагаешь? — лениво спросил Клаус. — Очаровать и влюбить в себя «милашку», затем нарожать кучу детишек и прожить с ней оставшуюся вечность? — съязвил он, но в глубине души Клаусу не казалось уже это настолько комичным, как прежде.
— Есть ещё два варианта, — тяжело вздохнул Марсель, понимая, что ему не переубедить Клауса, — идти до конца по твоему плану, авось и реализуется успешно, или же валить как можно быстрее из Нового Орлеана, я постараюсь всё уладить, но на твоём месте я бы выбрал первый вариант. Ты только избавился от одного Майкла, но упрямо наживаешь себе таких же двадцать врагов, только намного опаснее и сильнее. Подумай, Клаус, хорошенько, прежде чем выбрать верный и беспроигрышный вариант. — Неожиданно со стороны спальни Клауса послышалась громкая музыка, и Марсель хмыкнул: — Встроенная в стену магнитола, которую она не смогла разбить, я полагаю. Твоя «милашка» опять бунтует.
— Найди мне этого инкогнито, Марсель, — упрямо заявил Клаус, даже не обернувшись на громкие звуки, — обещаю, что отпущу Ребекку и более не буду препятствовать вашей с ней связи.
— Я попытаюсь поспрашивать, но ничего не обещаю. Насчёт Ребекки, ты поступил опять как последний осёл, думая лишь только о себе. — Марсель, не дожидаясь его ответа, спрыгнул с балкона и пошёл быстрым шагом по ночной улице.
***
Целый час Клаус терпел шум в своём доме и ожидал, кода же ей надоест самой, но, по-видимому, с весельем Кэролайн и не собиралась завязывать. Встав с кресла и разбив об стену пустую бутылку, он направился к своей комнате, и то, что он увидел, несказанно шокировало его, приведя в некий ступор. Она прыгала на его кровати, пританцовывая под музыку, которая оглушительно орала и была слышна на полквартала, несомненно. В её руках была уже почти пустая бутылка с его излюбленным бурбоном, которую, по-видимому, Клаус не заметил, когда собирал остальные. Клаус также заметил, что она прочистила себе проходы от стёкол и мусора от кровати до ванной комнаты, до окна, до двери, а также до его уничтоженного в хлам шкафа, под завалами которого находились безбожно испорченные вещи. И с этой сумасшедшей Марсель предлагал ему прожить оставшуюся вечность? Не дай бог родятся такие же дети, если, конечно, такое вообще возможно! Кэролайн совсем его не замечала или же делала вид.
Быстрая музыка закончилась, и следующей настал черёд медленной. Не успев отойти от первоначального шока, у Клауса начался следующий, так как она начала танцевать стриптиз. Повернувшись к нему спиной, Кэролайн стала выделывать такие вещи, что Клаус еле сдержал себя, дабы не присоединиться к ней, начиная сгорать от желания, и когда она сняла с себя футболку, оставаясь в соблазнительном белье, нервы его были уже на пределе. Не хватало только для полного счастья шеста посередине кровати. Подумав об этом, он сразу же вспомнил, что Кэролайн пробовала себя в роли стриптизёрши, и то, что она вот так выставляла себя на публику, привело его в чувство. Жгучая ревность накатила до такой степени, что начинало пульсировать в висках.
— Выключи эту чёртову музыку наконец уже, — прокричал в бешенстве ей Клаус, на что она сразу же перестала танцевать и развернулась. Её глаза были полуприкрыты и затуманены от желания, а дыхание неровным, что заставило его нервно сглотнуть. Осознав наконец происходящее, Кэролайн подняла с кровати хенли, кстати, уже другую, как заметил Клаус. Спрыгнув на пол, она медленным шагом, словно грациозная пантера, направлялась к нему, и по мере того, как она подходила, взгляд стремительно менялся с томного, на холодный.
— Зайди и выключи, раз тебе мешает, — сухо произнесла она.
— Она мешает не только мне, но и половине квартала, ты всегда слушаешь музыку так громко, вытворяя чёрт знает что? — раздражённо спросил Клаус.
— Только тогда, когда меня запирают в одиночестве, ожидая, когда я иссохну, — буркнула обиженно Кэролайн, отвернувшись от него, она направилась по прочищенной дорожке в ванную, но всё же по пути выключила звук. Сердце Клауса ёкнуло от неожиданной жалости к ней.
Когда же Кэролайн вышла из душа в одном лишь полотенце с влажными волосами, то была приятно удивлена. Она ожидала, что к моменту, как выйдет, Клауса уже не будет. Плевать, что он видел её такую ранимую, совсем скоро всё это прекратится, и уже она будет наслаждаться его падением. Она подошла поближе к проходу с невозмутимым лицом. Невидимая стена делила ровно пополам столик, на котором стояли зажжённые свечи. Бокал, наполненный доверху кровью, с её стороны, рядом с которым лежал полный пакет с той же кровью. С обеих сторон столика стояли удобные кресла; надо же, какая неожиданная забота. Она бесцеремонно села в предложенное кресло и поджала под себя ноги по-домашнему. Клаус внимательно наблюдал за малейшим её движением, сидя напротив неё, вальяжно развалившись с таким же бокалом с кровью, как и у неё.
— Романтический ужин? Решил начать ухаживать? — скептически спросила Кэролайн.
— Нет, решил побаловать тебя в последний раз, я же не зверь какой, — протянул лениво Клаус.
— Как мило с твоей стороны, — Кэролайн покосилась на свой бокал, ожидая от него подвоха, — если там снотворное или ещё что, то предупреждаю сразу — не подействует.
— Тем более тогда тебе не о чём беспокоиться, дорогуша, — Клаус отсалютовал ей своим бокалом с непринуждённой улыбкой. Она взяла свой бокал и, прикрыв глаза, стала пить мелкими глотками, допив до половины, Кэролайн поставила бокал обратно на столик. Облизнув кончиком язычка губы, отчего Клаус немного поддался вперёд, она в тон ему произнесла:
— Я слышала весь разговор с Марселем, — сообщила она так спокойно, как будто обсуждала с ним погоду, — считаю, что тебе нужно выбрать третий вариант — бежать, тем более тебе не привыкать.
— Я выберу второй, он более приемлемый для меня, — холодно ответил Клаус, на что она безразлично пожала плечами.
— Возможно, ты хотел бы услышать полную версию истории с ковеном? — Кэролайн подняла руки вверх и встряхнула влажные волосы, с которых тут же упали капельки воды на голые плечи, словно маленькие бриллианты при свечах.
— Что же, пролей свет, — тихо ответил Клаус, завороженный каждым её движением. Полотенце чуть опустилось, открывая часть её соблазнительной груди, но она, конечно же, и не подумала поправить его. Кэролайн опять взяла свой бокал и удобнее расположилась в кресле.
— Мой любовник был из их ковена. Целых два месяца он дарил мне невообразимые ласки, свою страсть, можно сказать, Луи был моим рекордом во всех отношениях, я даже к нему привыкла…
— Избавь от подробностей, — резко пресёк её Клаус, не в силах это слушать.
— О-о-о, прошу прощения, — как ни в чём не бывало ответила Кэролайн, — думала, тебе интересны мельчайшие подробности…
— Вкратце, — перебил опять её он.
— Ну, если коротко, то его ковен узнал о нашей связи и посчитал, что он опозорил и очернил их род, связавшись с такой, как я. Они принесли Луи в жертву, обратившись к предкам, и создали это заклинание для меня. Когда я пришла на очередную встречу к нему — у нас был уютный домик на окраине, чтоб ты понимал, — не дождавшись его, уже было хотела уходить, но, конечно, не смогла этого сделать. Мне пришлось целых две недели там торчать, пока папочка не пришёл за мной. Должны были все подохнуть, прежде чем заклинание спало, поэтому ему пришлось уничтожить весь ковен, но подозреваю, отец и без этого нюанса так поступил бы, а если нет, то я сама бы завершила за него с превеликим удовольствием. Далее я уничтожила всё, что было связано с этим ковеном, и мне очень интересно, откуда у твоего дружка оказалось это заклинание, а впрочем, уже не важно, потому как скоро я исправлю свою оплошность. Видишь ли, я так же, как и ты, не могу подвергать свою семью опасности, и получается, моя давняя ошибка могла стоить моей семье больших проблем, если бы не запасной план. Поэтому, Клаус, забирай Ребекку и беги, пока не поздно. Быть может, если ты больше никогда не появишься на моих глазах, то я со временем забуду обиду и подавлю в себе желание мстить.
— Я буду посерьёзней ничтожных ведьм, дорогуша, и не собираюсь больше бежать, — взорвался Клаус, вставая, — это мой город!
Он в бешенстве перевернул стол, чего Кэролайн и добивалась. Она молниеносно оторвала ножку стола, которые, как заметила изначально, были с заостренными концами, и воткнула ему в живот, стоило совсем немного притянуть к себе, чтобы схватить его, дабы он оказался в комнате. В его глазах промелькнуло удивление, смешанное с болью; она выдернула ножку и отбросила её, схватив за горло, Кэролайн прижала его к стене.
— Привет, поближе, милый, пожалуй, я немного задержусь, назревает веселье, — прошипела она ему в лицо, — теперь настала моя очередь, как и обещала, тебе будет не особо приятно.
— Хватит болтать, приступай уже, — прохрипел Клаус. Она заметила, что он даже не предпринял попыток вырваться из её хватки, хотя при её силе это было бесполезно, но всё же на секунду озадачило.
— Вскоре ты будешь молить свою суку снять заклинание, но она не сможет этого сделать. Знаешь почему? — Клаус прикрыл глаза, так как не мог даже малость качнуть головой и произнести хоть полслова, так как от ярости Кэролайн всё сильнее сжимала горло. — Снять заклинание можно только смертью. Как думаешь, Женевьев пойдёт ради тебя на смерть? Ты хотел меня иссушить, но я не стану дожидаться естественным путём, как ты, наверное, понял. Я буду делать это медленно, болезненно и с удовольствием. Пожалуй, сделаю из тебя свою зверушку, когда отец освободит меня, как унизительно для такого, как ты, не правда ли?
Её глаза по мере брошенных угроз наливались кроваво-алым, а клыки стремительно обнажались, и Клаусу в данный момент, как ни странно, она казалась особенно прекрасной. Кэролайн наконец отпустила его горло и, пригвоздив рукой его к стене за грудь, с жадностью впилась в плоть, причиняя жгучую боль. В его голове промелькнула идиотская мысль, что точно так же его жертвы чувствовали себя, когда он раздирал им глотки. Она наконец оторвалась от него, делая передышку, и посмотрела на него затуманенным взглядом, точно таким же, когда обернулась к нему после танца. Затем он почувствовал, как она лизнула разорванную рану, давая время ей зажить, потом уже бережно и аккуратно вогнала клыки в зажившую плоть, начиная медленно сосать из него кровь, и, святые небеса, как же этот процесс начал его возбуждать. Делая передышки, не убирая клыков, она ласкала язычком то место, и от этого Клаус находился уже на пределе. Кэролайн уже давно ослабила хватку, и он мог бы вырваться в любую секунду, но не хотел.
Ничего вкуснее она не пробовала за вечность. Вкус его крови было не передать словами, но она запомнит его навечно. Это пьянило её даже больше, чем его запах, а эта близость сводила с ума. Кэролайн почувствовала наконец, как он обхватил ладонями её ягодицы и, приподняв, сильнее прижал к себе, давая ощутить своё возбуждение. Все угрозы и обиды вмиг померкли. Она обхватила его торс ногами, не прекращая своё занятие, не в силах насытиться им.
— Если сейчас ты не прекратишь, то буду не в силах совершить то, что желаю с тобой сейчас сделать. — Кэролайн протяжно простонала, но послушно оторвалась. К разочарованию Клауса, она соскочила с него и сделала шаг назад.
— Даю тебе несколько секунд, чтобы уйти, Клаус, — хриплым от страсти голосом произнесла она.
— Пожалуй, я задержусь, если не возражаешь? — чувственно улыбнулся ей он.
— Означает ли это, что ты всё же выбрал первый вариант? — недоверчиво спросила Кэролайн, не веря своим ушам.
— Будет зависеть от твоего поведения. — Его улыбка вмиг стала хищной, и подскочив к ней, он сорвал с её тела полотенце, которое и так уже большую часть открывало. — Как тебе такое веселье?
— Звучит многообещающе, посмотрим, на что ты способен. Предупреждаю, тебе придётся долго зализывать мою обиду. — Она вмиг оказалась лежащей под ним на кровати.
— Я совсем не против, дорогуша…
Далее им было не до слов. Кэролайн буквально разорвала на нём одежду. Их тела сплетались, словно в танце, а губы сливались в бесконечном поцелуе, который никто из них не желал прекращать, забывая временами дышать. Их страсть, казалось, не знала границ, и они не могли насытиться, по очереди лаская друг друга. Сидя на нём, Кэролайн нехотя оторвалась от его тела, прерывая свои поцелуи, и с придыханием произнесла:
— Подари мне ребёнка, милый.
На мгновение он замер от её слов, но затем перевернул её на спину. Нависая над ней и смотря в её глаза со всей страстью, которую сейчас испытывал к ней, тихо пообещал:
— Как буду к этому готов, хорошо, любовь моя? — Кэролайн согласно кивнула, прикрыв глаза. Возможно, она и правда спешит, и ему нужно свыкнуться с этой мыслью?
Её тревожные мысли отступили далеко в сознание, как только он полностью заполнил её собой. Как же она жаждала ощутить его в себе, поэтому ничто не могло испортить её удовольствие, и она с радостью погружалась в наслаждение. Клаус опалял её своим жаром, и она желала полностью раствориться в нём. Она отдавалась на волю слепому желанию, погружаясь в неистовый и бесстыдный восторг, завладевший всем существом. Осознавать свою беззащитность перед ним было так необычно для Кэролайн, так ново.
Она извивалась под ним, страстная и требовательная, и Клаус ничего не видел более прекрасного и щедро дарил ей желаемое. Он хотел запомнить каждое мгновение этого прекрасного момента, сохранить в памяти, но он и не сможет никогда забыть. Всё это, вне сомнения, отпечатается у него в сердце навечно. Он ещё не раз овладеет ею сегодня ночью, но этот первый раз останется в памяти особенным для них обоих.