— Знаешь, что Никия, — с интересом посмотрел на меня Эмилий, — переезжай от хозяев «Жирный кроль» к нам. Нечего тебе платить такие деньги, этим не благодарным типам, — начинал злиться воин.
— Что ты, — удивилась я, вспоминая, что за лечение, они мне все же не заплатили, — они такие добрые, обещали найти мне работу.
— И почему до сих пор не нашли? — скривился он в презрительной ухмылке, — работы для тебя в городе полно.
— Они хотели подыскать дом с хорошими хозяевами, — уже не очень уверенно, отвечала я.
— Хозяева везде одинаковы. Они всегда будут требовать от тебя больше работы, а платить стараться меньше, — объяснял, как ребенку Эмиль.
— Да ты спасла их всех от смерти, и меня в том числе, — картинно поклонился мне воин, — этот отряд озверевших огромных «Черных дьяволов» разорвал бы всех на части за несколько минут. У них в клыках находился очень опасный и быстродействующий яд, от которого нет спасения, а скрываются так умело, что никакие воины Луговья не могли их найти. Они использовали темную магию. И, я знаю, если бы мы и нашли этих тварей, то погибли бы сами, — горячился воин, и продолжал выговариваться, облегчая душу.
— Ты думаешь, я не искал раньше сестру? Все деньги уходили на ее поиски. Последние месяцы в округе было тихо после их последнего набега на самый богатый обоз нашего высокородного луговца. В нем ехала Астрид и еще несколько женщин. Все они пропали. Мы смогли освободить трех мужчин, которых прятали недалеко в лесу, пытаясь получить выкуп. Нам повезло, что в то время их не очень хорошо охраняли, иначе и сами бы погибли, — монотонно бубнил он, глядя в пол.
— Ты спасла все народы нашего поселения. Тебе вообще положена награда за этот подвиг, а Багдур берет с тебя деньги за проживание и не малые, — опять разозлился воин, — переезжай к нам, лечите с сестрой народ Луговья. Собирайте деньги, и я на следующий год отвезу вас в Эринаш.
— Понимаешь, мне самой не все понятно с этим случаем в лесу. Не говори никому обо мне, — взмолилась я, — а к вам сегодня же перееду, только, сбегаю вещи забрать. У меня действительно уходит много денег на оплату, а заработать еще ничего не смогла.
— Тогда, я с тобой схожу, — оживилась всегда молчаливая Астрид, и быстро стала одеваться.
— Поешь немного, а то совсем худая стала, — ворчал довольный Эмиль, притворно хмуро, поглядывая на улыбающуюся сестру.
Геране, сказала, что нашла себе хорошую работу, и заодно буду учить Астрид письменности и языкам.
— Это не прилично находиться в доме одинокого мужчины, — фыркнула хозяйка ресторации.
— Но, для приличного жилья, у меня нет денег, — резко ответила я, и пошла за вещами, ведя за руку свою новую и единственную, преданную подругу. Багдур сиял своим здоровым и чистым лицом, улыбаясь всем постояльцам. Увидев меня, дружески помахал рукой, и стал дальше заниматься своими делами.
Песню Арсения, мы услышали, когда спускались с лестницы. Она доносилась с большого зала ресторации, и заставила мое сердце замереть, а потом, сильно застучать от радости. Я думала, что никогда не встречусь с этим красивым воином и сладкоголосым менестрелем. Сначала, резко рванула вперед, но вспомнила, как он злобно нагрубил мне в последний раз нашей встречи, и остановилась.
— Ты чего — то боишься Никия? — тихо спросила Астрид, обнимая меня за плечи, и с преданностью заглядывая в глаза.
— Нет, дорогая, теперь я никого не боюсь. Просто не ожидала здесь увидеть одного человека. Слышишь, он поет в зале ресторации. Давай тихонько спустимся и посмотрим, — потянула я за собой, удивленную девушку.
— Он очень красивый и поет хорошо, — шептала она мне и я была с ней полностью согласна. Не одни мы любовались мощной фигурой мужчины, его длинными каштановыми волосами, завязанными в хвост, открытым приветливым лицом и очаровательной улыбкой. У всех женщин в зале затуманился взор. Они с наслаждением прислушивались к волшебным звукам музыки и голосу прекрасного менестреля.
— Пошли, — с трудом смогла я оторваться от этого зрелища, но все же решительно вышла из ресторации. Нечего забивать голову пустыми мечтами, надо осуществлять задуманные планы.
Я поселилась в большой, светлой комнате вместе с Астрид, что находилась на втором этаже. Девушка еще боялась оставаться одна, а принимать больных решили на первом, около кухни, где дверь выходила на улицу.
Через несколько дней появилось много желающих полечиться у молодой знахарки. Народ, стараниями Эмиля узнал, что у меня получилось помочь хозяину «Жирного кроля», и сестре Старшего воина, поэтому шли ко мне с разными проблемами. И с мелкими, и с серьезными. Как ни странно, но здесь мне платили гораздо больше за работу, чем маме в нашем богатом поселении. Так что скоро у нас соберется достаточно денег для поездки.
Глава 6
Прошло полгода. Мы с Астрид, по утрам прогуливались на ближайший луг, и собирали нужные для лечения травы. Ходить в далекий лес девушка еще боялась даже со мной, но и оставаться одной в доме не хотела. Вечерами я учила ее письму и чтению. Для будущей учебы нужно было хорошо знать общий Имперский язык, и мы уделяли ему больше всего времени. Я рассказывала ей о далеких странах, о Морском Подводном Царстве, которое мне больше всего хотелось посмотреть. Девушка, затаив дыхание, слушала меня, как когда — то я своего наставника.
— Скоро в Волске состоится праздник в честь Создателя нашего Мира Бога Ганимеда. В конце объявлен турнир, на который приглашены драться лучшие воины всего Геяны, — вечером за ужином сообщил нам Эмиль. Он последнее время много работал. Нанимался за любое опасное дело, чтобы прилично содержать дом и сестру. Астрид очень переживали за него. Он был единственным родным ей человеком.
— Надеемся, что тебя на этом кровавом поле не увидим, — скорчила я серьезную мину, и подруга вторила мне, соглашаясь кивками головы и умоляющим взглядом, — думаю, ты не забыл, что твоя сестра еще не очень здорова и не перенесет этого ужасного зрелища? Ты не имеешь права так собой рисковать, чтобы, не дай Боги, оставить ее совсем одну в этом Мире.
— Сдаюсь, сдаюсь, — засмеялся он, поднимая вверх руки, — напали как стая каракалов. Там большой денежный приз приготовлен победителю, как будто вам деньги не нужны, — возмущался он.
— Нет! — одновременно вскричали мы с Астрид, и наш мужчина послушно сдался, — не нужны нам деньги, добытые таким риском. Пусть мы еще один год учебы пропустим, но ты останешься живым и здоровым.
— Никия, ты очень вкусно готовишь. Из таких простых продуктов, сделать потрясающий ужин, — полез он за второй добавкой, — и вот такая прекрасная девушка решила никогда не выбирать себе избранника, а я бы согласился им стать, хоть сейчас.
— Не подлизывайся и спокойно ешь, — усмехнулась я, а подруга заинтересованно посмотрела на нас.
— Я, правда, не шучу. Ты подумай, — быстро опустошая третью тарелку, с полным ртом, проговорил Эмиль.
— Соглашайся Никия он хороший, — влезла в разговор, еще и сестричка.
— Так, всем спать, — рассердилась я, — нечего юную девушку подбивать на необдуманные поступки. Мне только шестнадцать. Вот в лет двадцать можно будет помечтать о Старшем воине, — рассмеялась я, глядя на кислые лица друзей.
В эту ночь, лежа в постели, я вспоминала Арсения. Теперь мне было понятно, чего он появился в Луговье. Хочет получить богатый приз. Совсем помешался от любви к Лолите. Думает, если соберет много золота, то она к нему вернется. Но, он ошибается. Моя сестра мечтает блистать во дворце Императора, а туда ее сможет представить только Элвин.
— Так что, зря ты проливаешь свою кровь мой герой. Она не вернется к тебе, — злилась я на лучшего воина Геяна, и жалела его.
На праздник мы все же пошли и даже очень хорошо провели время. На столах стояло не хитрое, но бесплатное угощение. Кругом играла музыка. Народ пел и плясал. Со всех сторон слышались восхваления во славу Бога Ганимеда, и до самого вечера народ развлекали заезжие менестрели, веселые актеры, которые показывали акробатические номера.
— Пошли занимать хорошие места, чтобы посмотреть турнир, а то потом ничего не сможем увидеть, — торопил нас Эмиль.
— Что там смотреть? Жуть одна, — еще не совсем уверенная, идти мне или нет, тихо бурчала я.
— Ты, как Астрид? Выдержишь это зрелище? Может, домой пойдем, пусть он один развлекается, — с надеждой, посмотрела на подругу.
— Давай лучше останемся. Вдруг, он добровольцем объявит себя и выйдет на поле, — разволновалась она за брата, готовая рисковать собой, но не пустить того на кровавую бойню.
— Тогда, остаемся. Ты, главное, на поле не смотри, а слушай, что там происходит, — посоветовала я подруге, и мы поспешили за Эмилем.
Места он нам отвоевал самые лучшие на его взгляд, а мне стало дурно от того, что мы очутились прямо у самого поля за не высоким ограждением. Откуда было действительно все хорошо видно и это пугало.
— Первые выйдут каракалы из Леснория. Сначала они будут драться с нашими тасманскими «Черными Койотами». Потом сразятся с тилацинами, «Рыжими Волками» из Угорья, — объяснял нам Старший воин и с насмешкой смотрел на наши испуганные лица, — не бойтесь. Смертоубийство запрещено законом. Подерутся друг с другом и разойдутся.
Когда вышли «Черные Койоты», это было привычное зрелище. Я сама наполовину такой породы, но вот «Дикие коты» из Леснория произвели на меня впечатление. Огромные тела с пятнистым окрасом смотрелись красиво, но выпирающие клыки и острые, как сталь когти, настораживали. Желтые с золотым отливом злобные глаза приводили в ужас публику.
Вначале все воины прошли круг почета, и когда мимо проходил Арсений, он весело помахал нам рукой. Я с тревогой посмотрела на Эмиля, и тот спокойно объяснил, что с этим парнем несколько лет назад он был в одном боевом отряде. Там они вместе ловили темных гурунов и за год сдружились. Брат Астрид сожалел, что послушал нас и не записался на турнир, но, под нашими строгими взглядами быстро успокоился и стал следить за битвой.
Мне было немного обидно. С чего это я взяла глупая, что Арсений помнит худую не красивую девчонку, да еще и приветствует так радостно. Мы, кто из семьи Кроната, теперь ему враги.
Начался бой и все мысли вылетели из моей несчастной головы. Вой, рык и хруст костей воинов смешались с воплями обезумевшей толпы, которая подбадривала борцов на поле. На все это невозможно было смотреть, особенно, когда дрался мой Рыжий Волк с диким огромным котом. Я вцепилась в руку Эмиля, и было не понятно, от чего он больше кричал, от зрелища на поле, или от моих пожатий. Ноги у меня подкашивались, а Астрид вообще стояла с закрытыми глазами, пытаясь еще и уши прикрыть. Многих воинов выносили с поля на руках, и было не понятно, мертвых или все же без сознания.
— Смотри, Никия, слева на высокой горке стоит наш Старший Смотритель Вожак Эйнар. Он сам будет вручать золото за победу, — Эмилий старался перекричать вой трибун.
Для меня время остановилось. Все звуки и народы пропали, а я видела только своего отца. Он был высокий мужчина с фигурой воина. Черные длинные волосы волнами падали ему на широкие плечи. Зеленые глаза смотрели на битву без интереса и грустно. Казалось, ему хочется быстрее уйти отсюда и спрятаться от любопытных глаз своего народа. Рядом стояла его красавица супруга. Стройная тасманская дьяволица. Она с удовольствием следила за кровавым сражением, и в ее глазах стоял звериный азарт охотницы. Их сын Кронт был тоже захвачен зрелищем, что происходило на поле. Он громко кричал вместе со всеми зрителями, но было не понять, парень переживал за своих бойцов, или ему была интересна сама ужасная бойня.
Я не сразу поняла, что турнир закончился, и Вожак Эйнар вручил приз самому сильному игроку битвы, Рыжему Волку, моему Арсению. Трибуны взорвались диким ревом, а тилацинец поднял над головой приличный мешок с золотом, отвечая всем радостным рыком.
— Уходим. Больше ничего интересного не будет. Народ разойдется по питейным домам или ресторациям и будет напиваться. Приличным девушкам в такое время лучше сидеть у себя в комнате, — заслонял нас от напирающей толпы воин, и мы медленно продвигались к дороге. Когда проходили мимо «Жирного кроля», где играла громкая музыка и слышалась пьяная ругань, нас окликнул Арсений.
— Эмиль, дружище, куда ты идешь мимо такого веселого места, да еще уводишь таких красивых девчонок, — весело кричал он, окруженный толпой поклонников, — идите к нам, я сегодня всех угощаю.
— Извини, но со мной моя сестра и ее подруга. Мы от всего сердца поздравляем тебя с победой. Девушки очень переживали за тебя, но сейчас мне надо отвести их домой. Они еще молоды для таких отважных бойцов, как ты, — засмеялся наш охранник, и, собираясь уходить, помахал другу на прощанье рукой.
— Нет, не уходи, — с трудом, вырвался из веселой толпы Арсений и тихо попросил, — заберите меня с собой. Иначе, утром меня найдут опять чуть живого. Я больше не хочу пить и любить продажных женщин. Мне что — то нездоровиться, — не весело смеясь, взмолился победитель и грузно облокотился на руку друга.
— Тогда убегаем по той темной улочке, что ведет прямо к нашему дому, — ухмыляясь, предложил Старший воин, и мы шустро сбежали от раздосадованной толпы, которая, ругаясь, кричала нам вслед.
— Я был готов отдать им все это золото, чтобы только отстали, — злился тилацинец, — меня немного ранили, и я хотел помыться, но им на это плевать. За дармовое угощение они готовы всю ночь меня поздравлять. Неужели не понятно, что устал после битвы и хочу отдохнуть? Так что друг, спасай. Мне бы поспать немного и раны промыть, — умоляюще смотрел он н нас.
— Да все понятно, не переживай. Спи, сколько захочешь, и помоешься тоже. Ника у нас знахарка, так что и раны твои залечит, — успокаивал друга Эмиль.
Дома было тихо и уютно. Я быстро разожгла камин, чтобы заварить целебные травы. Наш гость снял длинную накидку, и мне было не удержаться от вскрика. Вся его одежда пропиталась кровью, а он, пошатываясь, чуть стоял на ногах.
— Его надо уложить в постель и раздеть. Никаких теплых ванн, он от горячей воды потеряет сознание. А мы с Астрид сделаем нужный настой, — командовала я, быстро заварила крепкое зелье, и напоила им раненного воина.
— Он сейчас будет крепко спать, а мы с тобой его немного отмоем от грязи и крови, чтобы залечить раны, — тихо говорила подруге, — я, как знахарка и должна привыкать видеть обнаженных мужчин, а ты отвернись, если хочешь.
— Никия, я была развлекательной игрушкой для Вожака банды, и он грозился отдать меня своим дружкам. Думаю, — грустно, но спокойно отвечала она, — смогу помочь раненному тилацинцу и в обморок точно не упаду, — горько усмехнулась она, а Эмиль тяжело вздохнув, ушел в свою комнату.