Наследник молча поклонился, мигом накинул шлем, лишь бы скрыть встревоженный трепет. Когда Иридий прикрыл за собой двери тронного зала, он размяк. Наконец наследник смог отпустить искорёженный титаный барьер — то, что осталось после острых зубов Арагонды. По дороге в кабинет наследник терялся, забывал дорогу и плутал по коридорам. Он смог успокоиться только тогда, когда решил, что следующие шаги нужно идеально просчитывать. Однако то, что Арагонда уже подозревает его и намекает напрямую, не могло выйти из тени сердца. Как такого обойти?
Как только двери закрылись, весь интерес Арагонды перескочил на Ютия. Его все также занимала личность под шлемом и не возможность заглянуть под ванадий, лишь разогревало желание.
— Что ты чувствовал, когда убивал своих же в хранилище? — задал повелитель прямой вопрос. Сейчас Арагонде бесконечно интересовал результат — итог мыслей, ибо он вспомнил Корага и его причуды. Насколько похожи они?
— Не волнуйтесь. Я не стану мучится совестью, повелитель.
Такой ответ Арагонду слегка разочаровал.
— Но не обязательно совесть, а быть может гнев, ненависть к предателям могли всплыть?
— Ненависть, — вдруг сказал Ютий, — быть может она. Не могу сказать точно. Раньше я часто ненавидел, но со временем это чувство остыло и теперь оно будто опустело, оскудело.
— Ты привык ощущать его? — уточнил Арагонда, призадумался и потер подбородок прохладной ванадиевой перчаткой. — И теперь не видишь вовсе? Как бы сказать, перестал отдавать ему первородное значение.
— Это к лучшему. Ничего не мешает мне сосредоточиться, — утвердил Ютий.
— Так ли это? Ненависть — это форма страдания, его вид, даже процесс. Ты не думал, как важен процесс? От страданий может получить удовольствие, если предвкушать исход, как момент, когда настанет секунда без страдания. Оно рождает сильнейшее желание. Но если долго не можешь достигнуть желаемого, ты разочаровываешься и забываешь о нём. И тут вопрос: что разочаровало тебя?
Арфа зала не протянула ответ. Под шлемом Арагонда не мог увидать настоящего Ютия, потому он только воображал, как тот воспринимает намек.
Глава 8 Пришли к могиле
1
Румянец на небе красит окна. Вглядываясь, память до сих пор разговаривает с Арагондой.
— Доставь данные полководцу на водородные залежи, — гуляет приказ.
Образ владыки сметает закат. Броненосец плывет, а Ютий всё сидит, обмороженный и потерянный. В сознании, как колышущиеся листья крапивы в лучах солнца, зияют жгучие видения. Он не мог пройти и не обжечься.
Теперь хмурые тучи стирают закат. На секунду они пудрятся и гремят.
— Данные помогут обезвредить шаровые аномалии, — деловито подчеркивает Варфоломей.
И сердце замирает.
— Такое реально? — запомнился собственный ошарашенный возглас.
Над крышей плывут пушистые облака. Ютий чувствует, как разум ликует, пока дрожь сминает землю, а трепет — ноги. Капли дождя играют со светом, как блески на тёмных тенях.
— Реально и просто. Считай, что пушка ближнего действия рассеивает шар, — объясняет Арагонда коротко и практично. До отъезда давали полчаса.
Больше Ютий ничего не спрашивал. Он лишь рвался исполнить просьбу. Не приказ вовсе. И, витая, в руках Ютий стирает глубокую царапину на рукояти. Легкий скрежет металла вызывает дрожь. Каший раздражается. У Юрды мурашки бегали по спине, отчего он прижимался к спинке. Норий приободряюще похлопал по плечу Ютия. Он будто улавливал ту растерянность, которую никак не мог унять разум. Ютий остановил палец.
— Простите, — промолвил он.
Броненосец всё летит. Внутри панциря стоит гробовая тишина. Лишь льющийся в венах хладагент энергично булькает. И, когда палец меняет чувствительность, вращая колёсиком, прибор улавливает волну, колыхнув звуком в резонансе.
— Помню, Норий, ты то же работал визитером, — начал Юрда.
— Давно, конечно же, — с ностальгией во вздохе проговорил напарник. — Но, да. Не задолго после начала информационной блокады. Когда слово “визитер” звучало со смешком.
— О-о! — воскликнул Каший. — Не напоминай про начало блокады. Я, значит, прихожу домой. День на работе был долгим; устал я, как дитя на контрольном зачёте. Вот захожу в сетку, теребонькаю окно включения, а там помехи. Эти пши-и, за час заколебали. Ничего не работало: ни видео, ни письма, даже слюнявое нытье о магнитных клинках я бы выслушал с удовольствием. Но глухо было. И долго так продлилось. И решил я, схожу к Норию. Поболтаем, погуляем. Ты же, был тогда на смене, Юрда. И знаешь что? Я стучал минут 20. Он дрых и не пускал меня.
— Так я после ночной смены высыпался! — крикнул напарник.
— Уже поздний вечер был. Вредно столько спать.
— Вот всю жизнь теперь будет припоминать, — пробубнил Норий.
Юрда легко посмеялся, глянул за плечо. Ютий молча смотрел в окно.
— Не скули, потом же сеть всё-таки появилась. Только тогда наши ученые долго думали, как бы надурить “Орден”.
— Эх, эти спутники над городом не фурычат. До сих пор связь лагучая.
— Ну, — гаркнул Норий и сделал ироничную паузу. — Хоть какая-то есть. Радуйся. Просто проблема в том, что они летают не над орбитой планеты… Не в космосе они, короче, а в облаках.
— Ты эксперт? — протянул Каший с возгласом.
— А для этого нужно быть гением? — парировал Норий.
Тогда Юрда оживленно промычал в эфир.
— Слушайте, я помнится, возил техника к обломкам ретранслятора. Так он мне говорил, значит, когда “Орден” захватил большую часть мира, то отправил свои подавляющие спутники в космос. Кажется, там это, белые короли оккупировали орбиту, испоганили связь и посбивали чужие спутники. Примерно так провели блокаду.
— Значит, наши спутники не задерживаются, — неожиданно пробубнил Ютий, будто у него неосознанно вырвалось. Все удивились. Он вздрогнул, когда понял, что сказал вслух и продолжил. — И теперь "Орден" не позволяет сбросить в космос новые. Они, наверное, потому свободно следят за империей?
— Ну, насчет последнего я не знаю. Однако мне тот техник сказал, что наши ретрансляторы — это что-то типа спутников, но они летают над одним городом в облаках. С помощью них мы, это, передает данные в пределах города и, как можем, там подавляем посторонние сигналы и прочее. Но большие дистанции — уже серьезная проблема. И ещё, забыл, эти ретрансляторы не могут удержать связь. Погода капризная. Вот поэтому шипят помехами и ломаются. Плюс их постоянно пытаются взломать спутники “Ордена”.
Причем с тем техником мы летели за пределы города. У нас в замке кто-то там попытался пустить несколько ретрансляторов из города в другой город, как гонца. Но не подфартило. Всех сбили ракеты.
— А что удивляет дознаватель ты наш? — влез Каший. — В город то их не пустят, ведь, можно считать, ретранслятор под защитой техники. Зато за пределами начинаются проблемы.
— Потому что без спутников не только связь лагает, но и навигация, — заметил Норий. — Думаю, поэтому решили, что надежней и дешевле отправлять визитеров. Даже если удастся захватить одного с данными, информация при взломе уничтожается.
Каший иронично хмыкнул.
— Конечно, гений. Без тебя, опытного, не догадались бы, почему сейчас вообще существуют визитеры. Эх, а знаете, я скучаю по временам, когда можно было спокойно отправить послание по сети. Я же не из империи родом. Мой край, как и отец, за пределами наших границ и оцеплений.
Они недолго помолчали.
— А помните, как наши негаданно схитрили в первые дни блокады? — рассек тишину Юрда. — Раньше, когда ученые придумали посылать диковинку в то время — автономные турели, то их задумка воспринялась, как тычок пальцем по карте.
— А я думал: почему бы нет, — высказался Каший. — Иначе не представляю, как бы мы передавали сообщения между городами и держали связь с границей.
— Вот, вот, — с гордостью подтвердил Норий. — И я как только узнал о такой идеи, сразу же кинулся покупать своих птенчиков. Хорошо, повелитель поддерживал такой род предпринимательства. Наверное, я не попал бы в замок, если бы турели остались чисто работой правительства. Причем я неплохо подзаработал тогда, посылая птенчиков с приказами и короткими письмами. Досадно только, что они — риск игрока. Могут их и взломать, и перехватить данные. Тогда моего Хорда так украли, скоты беложопые.
— Как? — спросил Юрда, не отрывая взгляда от дороги.
— Не знаю. Помню лишь, что ученые "Ордена" придумали специальное устройство, которое подбивает наши турели. Я тогда попал в массовку недовольных. Мы, дурни, кричали на производителей. Думали, что это брак, честно. Потом техники выпустили новую прошивку, которая ломит определительную сеть. Но, к сожалению, "Орден" пока не отстает. Потому постоянно приходится перепрашивать Тьбу и Гушку.
— Умно! И пока ни одного не посеял? — вопросительно рявкнул Каший.
— Ну-у, как сказать, — протянул Норий, покосив шлем с антенной. — Один ты знаешь, погиб смертью храбрых на водородном побоище. Другого утопила глушилка у границ, а третьего сбил один белый скотина.
— Постой, — перебил его Ютий. — Вы сражались в той самой водородной битве? И выжили?
— Когда появилась хладагентная завеса, мы отступили оборонять завод, — ответил ему Каший. — Шарики нас не достали.
Ютий скептично промычал.
— Приближаемся, — объявил водитель. Они смолкли.
Гром и молнии изрыгает темная синева. Парящая капсула борется и сопротивляется ветру, с виду торкается вперед, пошатываясь.
— У залежей может быть засада, — предупредил владыка на троне. Провода потерлись у пьедестала, овив его с пристрастием. — Солдаты “Ордена” иногда кольцуют залежи, забывая, где граничат их владения. Поэтому вы пойдете во время стихийного буйства. Даже если спутники углядят вас по пути, никто не ринется на ветры залежей, чтобы остановить пару солдат.