— Не убьют, — решительно ответила Татьяна, — выберемся. Не из такой жопы выбирались.
Она ещё не догадывалась как, но точно верила, что это правда. Сращивая рану Николая, она думала о взрыве.
Из разговоров она уже знала, что это погибли пятеро коллег Петра. Когда нападавшие прорвались в северную часть, он был на крыше, передавал изображение другим исследователям. Они забаррикадировались в лаборатории, но нападавшие взорвали дверь и забросали их гранатами.
Зимой была открыта “батарейка” — возможность эмки накапливать огромное количество энергии. Боевые операторы освоили её первыми им запас энергии был жизненно необходим, а исследователи обзавелись ею позже, для экспериментов. И вот она то и взорвалась, хотя должна была тихо стравить накопленный заряд в вверх.
Но ведь можно снова повторить взрыв, не убивая оператора. Просто отправить эмку с батарейкой в нужное место и всё.
— Итак, больше никто не придёт, — начал Зоркий. — Людей нам хватит только для обороны подвала, под северным крылом он уцелел, но второй выход оттуда завален. Какие идеи?
— Мы можем устроить ещё один взрыв. Послабее, конечно, — сказала Татьяна.
— Неплохо, Серова. Как раз нужно архив ликвидировать. Заодно это отвлечёт РБМ, и оттянет время. Но даже в суматохе мы всё равно вряд ли уйдём.
— Можно взорвать в подвале стенку к соседям. Ну я про тот торговый центр, что с севера примыкает, — предложил Пётр.
— Как? Эмка сама по себе не взрывается, ей для взрыва рабочее тело нужно, — спросила Таня.
— Ну бетон нагреть можно, — он перехватил её скептический взгляд и нахмурился. — Или воду, там по колено воды.
— Лучше пропилить. Тише, ничего не рухнет и дешевле, — ответила Таня.
— Пропилить? — удивился Пётр.
— Будем отрывать эмкой песчинки, что не отрывается можно бомбить ранее отделёнными, и так далее. Костя таким макаром очки покрыл матом одному кадру. Если запустим это дело по всему периметру, то за несколько минут управимся. С арматурой придётся повозиться, в крайнем случае её можно и проплавить, — объяснила Таня.
— Отлично. Значит так. Сейчас все в подвал. Пётр и Татьяна…, — Зоркий поискал взглядом Костю, — и ты. Запланируйте взрыв архива. Разрушать всё крыло не обязательно, главное уничтожить архив и припугнуть РБМ, чтобы за нами не скоро полезли. И одновременно пилите стену, только не забудьте про сигнализацию соседей. Остальные минируют подходы к подвалу и держат оборону.
В подвале только через симбиота Константин смог рассмотреть тёплые фигуры людей, стоящих по колено в холодной воде. На стене тускло светится бурильный контур, высотой больше метра. Пару минут назад, он ярко горел, выдавая клубы бетонной пыли, потом Татьяна чуть улучшила его, пыль перестала разгоняться, а тихо ссыпаясь вниз. Сквозь шум льющейся воды, слышались редкие звуки стрельбы, иногда слышны разрывы, но чаще крики — это кто-то из штурмующих находил очередную, эмка-мину, выпускающую заряд в ближайшую тёплую цель.
— Отходим, — негромко крикнула Татяьна, прижавшись к стене сбоку от контура.
Через несколько секунд, узкий кусок стены шевельнулся и медленно подался вниз, скользя по наклонному основанию. Плюхнувшись в воду, он остановился и закрыл половину высоты проёма.
— Чёрт. Я думала он назад опрокинется, — досадовала Таня.
— Надо было внизу не наклонный пропил делать, а два пропила, что бы клин выбрать, деревья так валят, — сказал Зоркий. — Оставьте камень. Пилите следующую стену.
Константин создал вьвом, прощупал им следующую стену. Старая кирпичная кладка, для эмки проницаема. Вьюв направился дальше в соседнее здание. Темно, совершенно никаких источников излучения, всё обесточено. Он выпустил немного света. Из мрака вынырнули тёмные ряды одежды на вешалках, с противоположной стороны бликовала стеклянная стена — вещевой магазин. За ней, в коридоре на стене висели мёртвые датчики сигнализации. Странно, у неё должен же быть резервный источник. Неужели, специально отключена? Вьюв поднялся на первый этаж. Там всё также никого, видимо, перед штурмом даже охрану эвакуировали. Что ж тем лучше. На блестящем полу виднелись следы ботинок, двери были распахнуты настежь — РБМ тут были, но покинули здание, вероятно из-за взрыва. Значит путь свободен.
“В здании чисто”, — доложил Константин и открыл глаза.
На стене у проёма висел фонарь, освещавший бетонные стены. Рядом возился Зоркий и два человека. Один из них оказался Николаем, он вполне отошёл от ранения и бодро орудовал ломом. Второго Константин не раз видел в управлении, но имени его не знал. Они окружили кусок стены, собрались и с зычным уханьем своротили его на пол, подняв кучу брызг.
“Проход готов”, — наконец отрапортовала Таня. За стеной гулко рухнула стена, и из проёма выплыло облако кирпичной пыли.
Зоркий кивнул, отдал команду. Татьяна отрешённо смотрела на усталые лица. Подбежали два бойца, с автоматами и фонарём, по очереди зашли в отверстие. Проём осветился изнутри, показав усыпанный кирпично-серой пылью бетон с пятнами срезанных камней.
Двое подвели раненого в ногу товарища. Он пополз внутрь, оставляя в пыли красный след.
Татяна снарядила вьюва и отправила его ко входу в подвал управления.
Два бойца РМБ сидели под пролётом лестницы и светили фонарём в чёрный провал. Там внизу металлические ступеньки уходили в воду. Нужно было завалить вход, чтобы эти ребята не прошли по следу. Но пока не ясно как. Да и лучше бы отогнать этих бойцов, а не заваливать обломками.
— База, в подвале возможно кто-то есть. Спускаться? — проговорил в рацию первый боец.
— Дурной что ли? Онеля туда спускай, — прозвучал ответ.
Боец кивнул товарищу, тот поднялся куда-то идти, наверное, позвать онеля. Татьяна увидела у него сзади на разгрузке пластиковую флягу с водой. Направила туда небольшой заряд. Раздался хлопок. Бойца словно ударили в спину, он повалился на пол и выгнувшись застонал. Второй боец резво откатился за дверь и целился в темноту. Свет его фонарика выхватил только облако пара, поднимавшееся над местом взрыва. Никого не увидев, он подошел к товарищу, задумчиво поднял с пола кусок пластика от фляги. Через мгновение рванул с себя флягу и, падая на пол, отбросил её, словно гранату. Только фляга залетела под лестницу, как Татьяна изрядно зарядила в неё. Вода мгновенно обратилась в пар. Прогремел взрыв. Лестничный пролёт рухнул, подняв облако пыли. Боец, шатаясь и держась за голову, поднялся, взглянул на завал с торчавшими кусками арматуры. Схватил рацию и закричал, чтобы все снимали фляги — маги научились их взрывать. Потом приподнял товарища, и потащил прочь.
Татьяна направила вьюва к архиву на первом этаже восточного крыла. Внутри было пусто и темно — на улице не светились ни фонари, ни окна домов напротив. Она зажгла в нескольких местах шторы и мебель. Стёкла давно повыбивало и огонь, подпитываемый воздухом с улицы, начал быстро разгораться. Вьюв вылетела на улицу, поглядывая, как в окнах замелькали языки пламени.
Все уже перешли в соседнее здание, и Татьяна, отключившись от вьюва, перебралась за ними.
— Архив, — напомнил Зоркий, когда они поднялись на первый этаж. Костя молча кивнул.
Таня вьювом заметила, как огонь в окнах перестаёт мелькать. Языки исчезают, зато красный отсвет внутри начинает монотонно разгораться, постепенно выгорая до ослепительно белого цвета. В окнах второго этажа появляются малиновые огни, потом этажом выше. Часть здания будто тяжело вздыхает и крыша осыпается внутрь, открывая раскалённое горнило, из которого вырывается столб дыма.
— Что-то не получилось, — посетовал Костя, наблюдая ту же картину. — Батарейку опустошил, а взрыва нет.
— Архив уничтожили? — спросил Зоркий.
— Да, там даже сейфы расплавились, и бетон раскрошился. Архив в таком пекле точно не уцелел, — отозвалась Таня.
— Значит всё нормально.
Константин вышел на улицу последним. У крыльца стояло три белых микроавтобуса с выключенными фарами и раскрытыми дверьми. За рулём сидели люди в чёрной экипировке. Бойцы в чёрном и с короткими автоматами держали под прицелом улицу. К тому моменты почти все фесмабовцы уже погрузились в машины.
— Кто это? — спросил Константин у Зоркого, залезая в автобус.
— Друзья, — кратко ответил тот, явно не намереваясь объяснять. — Мы на юг, прочь из города. Там можно переждать, пока всё уляжется. Ну или активно поучаствовать. — Зоркий кивнул на входивших бойцов.
— Подбросьте нас с Таней подальше отсюда. Есть одно дело, которое надо закончить. — Константин глянул в глаза Зоркому. — Надо найти тех, кто онелиоз создал, а через них, и тех кто фесмаб подставил.
— Мда, — покачал головой Зоркий. — Хорошие ты себе задачи ставишь. И далеко собрался?
— Надеюсь завтра узнать.
— Ну хорошо. Если что, маякни. У меня много друзей по миру, авось и там, где твоё дело, получится чем-то помочь.
— Учту, — ответил Константин.
Автобусы так ехали, не включая фар. Константин сидел в салоне и украдкой разглядывал одного из бойцов, что приехали на этих автобусах. С виду обычный человек, только зрачки большие, как у опытного оператора или верека, выдавали его. На плече виднелась нашивка: “Луна-17” и стилизованная голова волка, чуть ниже “Бурсак”. Позывной весьма странный, но, в принципе, какая разница? Про подобные группы вереков Серов был наслышан. Их создавали военные для замены фесмаба в боевых действиях. Полиция тоже не отставала — просто постановили, что в патрулях и опергруппах должно быть не меньше одного оператора. Странно, что это всё тщательно скрывалось от публики, или просто на всякий случай?
Проснулся Константин в незнакомом месте. Пахло печным дымом, слегка сыростью и землёй, над этим вился запах яичницы, но даже он был какой-то не домашний. Сквозь скворчание масла, слышалось нудное тиканье пластиковых часов. Стены и провисший местами потолок были оклеены обоями в бледный цветочек, кремовыми или уже выгоревшими до этого цвета. Константин вспомнил: это дачный вагончик, что он снял для временного убежища.
В дальнем конце единственной комнаты, у маленькой плитки Таня в фартуке на нижнее бельё готовила завтрак. Лучи солнца, тянулись из окна через пожелтевшую штору, через пар, поднимавшейся от плиты, и вспыхивали в русых волосах Татьяны.
Она поймала удивлённый взгляд мужа.
— Доброе утро! Ты квартиру со всеми вещами продал? Одежду, шо на нас была я застирала, но… хи-хи, мы вчера её так износили, шо дачники будут коситься.
— Вещи в другом месте. Сюда я, вроде, привозил по комплекту, — пробормотал Константин.
— Угу, я их нашла. Но вдруг забрызгаю? А нам сёдня надо ехать в Пестрогорск, — развлекалась Татьяна.
— Куда? — ошарашенно воскликнул Костя.
— Дочь Кевина прислала сообщение. — Таня посерьёзнела. — Сам он после боя в офисе NMCA на связь не выходил. Как видишь, везде так, только там типа простые граждане штурмовали. Ну да ладно. Полагаю, шо он выбрался и где-нибудь отсиживается, как и мы. Вот шо его дочь передала: в NMCA позвонил анонимный “доброжелатель” и на ломанном английском сдал создателей онеля. NMCA выяснили, шо доброжелатель звонил из Пестрогорска. На допросе создатели рассказали, шо с ними долго общался некий русский, даже скачал через сеть академий их эмку, позволяющую превратится в онеля. Так вот, этот русский звонил с того же номера. Похоже, он вообще не заморачивался конспирацией.
— С одной стороны это, конечно, подозрительно. С другой, зачем ему конспирация, если он, допустим, знал, что службы из-за него перегрызутся, а потом их всех уничтожат? Это наоборот вызов или издёвка, мол вот вам, все улики, всё равно вы ничего не сделаете! — заметил Константин.
— Пофигу, у нас всё равно никаких других зацепок нет. — Таня поставила на стол почерневшую от времени сковороду с белой глазуньей. — Давай завтракать.
— Сейчас, только умоюсь. — Константин встал и пошлёпал босиком во двор, к умывальнику.
Солнце светило как-то странно и тускло, словно через тонкие облака. Серов пожал плечами и плеснул на себя воды. Отфыркиваясь, услышал щебет рядом — любопытная сойка глядела на него с ветки яблони. Он шутливо цыкнул на неё, та взлетела и нескольких метрах над землёй потускнела. Константин аж моргнул. Да это же солнечная батарея! Он просто никогда не видел её снизу.