Его новенький камуфляж выглядел чуждо среди одежды местных жителей и был разодран на плече. Причём, судя по свисавшим лохмотьям, рвали и куртку, и всё, что было под ней, но без следов крови.
— Да мы хотели еды купить, — ляпнул Константин, хотя уже понял, что, судя по всему, местным не до того.
— У нас второй день нет света и телефона. Мобильный сюда не достаёт. По дороге не проехать. Вечером нападут оборотни. Уходите, на лошадях по тропам вы ещё можете уйти.
— А РБМ куда смотрит? — спросила Татьяна.
— Я и есть РМБ. — Повернув разодранное плечо, Пётр поднял болтавшуюся лоскутом нашивку: сгорающий в пламени глаз с вертикальным зрачком.
— Нас сюда вызвали по звонку, несколько дней назад. — Пётр замолк на мгновение и продолжил, — В нескольких километрах отсюда на джип рухнуло дерево, начало медленно шевелится и накрывать ветвями. Водитель погиб сразу от удара, трое выбрались, стали отходить к посёлку и отстреливаться. Хорошо, жители услышали пальбу и пришли на помощь, иначе бы эти твари и меня загрызли. Они безумные. Прошлой ночью одна сучка прыгнула на меня с крыши, еле успел ранить её, но всё равно цапнула.
Пётр замолчал, разглядывая носки своих ботинок.
— Ну поцарапала. Фигня, заживёт. У них слюна чистая, без всякой заразы, — успокоила его Татьяна.
— В том-то и дело, что плечо она разодрала до кости. Пока отстирывали от крови куртку, плечо и зажило. Теперь даже шрама нет. Я уже слышу голоса в голове. Надеюсь, что успею застрелится, когда эта зараза одолеет меня.
Вереки могли, конечно, симбиота передать и через укус, но зачем? Константин этого решительно не понимал. Обычно симбиота передавали через простое касание и то, лишь по обоюдному желанию. Передавать его насильно, да ещё врагу? Какой-то бред. Серов взглянул на Таню. Похоже, она хотела объяснить, что это не плохо и не стоит стреляться. Но для этого было не время и не место. Он положил руку на плечо. Она вопросительно взглянула. Он покачал головой — не сейчас.
К ним подошел лысенький старик и онель с ружьём за спиной. Онель внимательно осмотрел Константина и Таню, незаметно потянул носом воздух.
— Всё нормально, это люди, — заключил он. Подошел к лошадям, долго разглядывал и обнюхивал, так и не рискнув прикоснутся.
— А вот в лошадях очень замысловатая магия, — сказал он и вопросительно глянул на Константина.
— Это от моего хорошего друга, мага. С виду лошади, и когда-то были ими, но могут несколько дней без отдыха скакать галопом, могут разгоняться до сотни километров, да много ещё чего могут.
— Но ведут они себя не как лошади, — не отставал онель, разглядывая неподвижных словно изваяния коней, лишь глазами наблюдавших за ним.
— Представьте если такая штука испугается и понесёт всадника. Потому, они себя и ведут иначе, — нашёлся Константин.
Онель кивнул, мол удовлетворён ответом, и ушёл. Так и не представился.
— Кто это? — спросил Константин.
— Один из двух оставшихся охотников, Максим Анатольевич, — ответил старик. — У нас почти четверть мужиков умели охотиться, но оборотни сразу после стычки за них принялись. Кто-то ушел за подмогой и не вернулся. Кстати, парень, что на крыше за дорогой следит, не охотник, но стреляет отменно, Алексеем зовут. Меня можете называть просто: дед Афанас, все так называют, я тут за старшего нынче, но обороной руководит Максим.
Представившись, Константин спросил:
— А что за стычка?
— Осенью, значится, тут в лесу поселилась стая оборотней. Поначалу о них слышали только охотники, некоторые даже вместе охотились. Однако, весной, когда начали лес брать, оборотни стали угрожать, выйдут перед машиной и рычат. Слов не говорят, аки звери. Понятно, что они там живут, но работы то нет, а мужикам детей кормить надо. Теперь каждый чтоль может придти в лес и сказать, живу я туточки, это моё, не рубить? Фесмаб каким-то образом прознал, или из наших кто растрезвонил. Приехали те умники и по своему решили: отделили волкам часть нашей земли и запретили на ней брать лес. Спорить мы с ними не стали, конечно, но хорошего леса тут мало, болота всё-таки. Как фесмаб в немилость попал, стало ясно, что умники больше не явятся. Мужики, значится, решили тот лес взять — скоро холода, а за лето денег не особо заработали. Взяли ружья и поехали. Пальбу, говорят, даже с полей слышали. Никто из них так и не вернулся. Той же ночью пришли оборотни, мстить, — рассказал Афанас.
— Мы проходили мимо того места, — начала Таня, — там всего два трупа: один человеческий и один волчий. Хотя, мы толком не смотрели, может вокруг ещё были. Шо же там произошло, разве никто не знает?
— Остальных, значится, прикончили в другом месте, — ответил Афанас. Хотя, вот та оборотниха, что Пётр подранил, может знать. Но она ж не говорит, только рычит,
— В смысле, она жива? — удивился Константин. Он то думал, что она сбежала, или была убита.
— Угу, связали и бросили в сарай, но она как очухалась, сама выпуталась. Теперь туда не зайти. Кое-кто — дед, сердито глянул на Петра, — думает, что волчицу можно обменять.
— Да, я предлагал, в обмен на эту сучку, вывести женщин и детей в Демидово, это с десяток километров на запад, может они подмогу вызовут, ну или хотя бы сами выживут. Но непонятно, как с этими тварями договориться, вот в чём засада, — рассказал Пётр.
— Так мы можем на лошадях в Демидово съездить. Волки нас не догонят, дорога не особо нужна. Если сейчас выедем, то до темноты успеем вернуться, — предложил Константин.
— Дело говоришь, — кивнул Афанас. — Пётр, рисуй своим начальникам записку, какая тут обстановка, и что там еще надобно им передать.
С некоторым опозданием Константин сообразил, что, наверное, не стоит ещё раз проверять удачу и соваться к РБМ. Тогда повезло, а второй раз удача может и отвернуться. Отказаться — он даже не помышлял. Константин вздохнул, глянул на Петра. О, точно! Коллегу они особо проверять не будут, пусть сам с ними и общается. В крайнем случае, можно его доставить, а самому как-нибудь уйти от встречи с ними, хотя, конечно, это будет не очень хорошо.
— Пётр, вы можете тоже поехать, кто-то из нас отдаст вам свою лошадь. Таня, что думаешь?
— Я только за, осточертело в седле трястись. Заодно поболтаю с пленной волчицей, может общий язык найду. Если, конечно, позволят. — Татьяна вопросительно глянула на Афанаса.
— Отчего не позволят, позволят, — задумчиво сказал дед. — Только вы хоть раз оборотней этих видели в живую то? Они не то, что простые волки, тут веса под центнер, и хитрость со злобой, на которую только люди способны.
— Да, — неожиданно ледяным тоном ответила Татьяна. Афанас облизнул губы, видимо, намереваясь что-то спросить, но передумал и лишь кивнул.
В седле Пётр держался уверенно. Как он сам рассказал, раньше часто катался на лошадях — у друзей был загородный клуб. Был, потому что друзья эти и погибли на последнем задании. Из тумана являлись белые стволы берёз и проплывали мимо, а Пётр шепотом рассказывал наболевшее и прожитое, лишь иногда наклонял голову и тряс ею, будто кому-то говорил: нет. Константин поглядывал на него и всё ждал момента.
Впереди на земле у ствола берёзы появилась тёмная фигура, словно человек в брезентовой куртке просто уснул, прислонившись спиной к дереву. На груди его расплылось тёмно-бурое пятно, а руки всё ещё держали ружьё, когда-то направленное в сердце. То что это труп, Константин знал и так — всё живое размером с человека или волка, он находил вьювом и старался загодя объехать.
— Стой, — прошептал Пётр, спешиваясь. Он подошел к трупу, заглянул снизу ему в лицо, чуть вздрогнув.
Сцепив зубы, он запрыгнул на лошадь и обратил к Серову побледневшее лицо. Пора.
— Пётр, ты знаешь, кто такие эти оборотни? — спросил Константин. Он специально перешел на ты.
— Знаю только, что это твари, которым место в аду, — прохрипел Пётр.
— Больше года назад, когда появилась эмка, её обычно называют магией. Она досталась и одному человеку. В то время любой, наделённый магией, превращался в дух без тела. Произошло это и с тем человеком. Он назвал себя Ментором и стал думать, как дать остальным людям магию, не лишая их тела, и придумал симбиота. Одним добровольцам он дал его, их теперь знают, как простых магов. Других, собрал в группы по всему миру, поместил в Академии посреди леса и превратил в волков: по сути, заменил им руки на лапы, чтобы они всё учились делать посредством магии. Сами они назвали себя вереками, это маги-оборотни. Через несколько месяцев многие из них вернули свой облик и теперь живут среди нас, кто-то пошёл в фесмаб, даже среди бойцов РБМ, я видел вереков.
— Слышал я что-то такое. Но, к чему это ты? — насторожился Пётр.
— К тому, что не стоит пускать себе пулю в лоб. Вереки это просто люди. Ну да, они умеют превращаться. А кто-то умеет стрелять, но он же не убивает всех подряд? Удобно назвать их тварями, чтобы проще было убивать их, а потом и себя.
— Я видел, как они дерутся. Это не люди! — воскликнул Пётр, громче чем надо. В лесу могли услышать.
Константин покачал головой.
— Тут дело не в вереках, а в этой стае. Ты же, наверняка, видел таких людей. Они мирно растут среди нас с тобой, а при первом удобном случае начинают грызть глотки. Что-то происходит, щелкает выключатель в их голове, я не знаю, и они решают, что им можно всё. Живи они и дальше среди нас, никто бы так и не догадался, что только выдай им шкуру и клыки — они с радостью ими воспользуются. Хотя, может там не все такие, может есть и хорошие люди, но идут за вожаком, и потому тоже виноваты. Не удивлюсь, если вожак заставляет каждого лично убить человека, чтобы не было пути назад. Возможно, потому и та веречица на тебя кинулась.
— Знаешь, на самом деле, она не кинулась. Я услышал скрежет на крыше, взял карабин, подошёл поглядеть, тут она и упала на землю. Может быть и убежала бы, но я успел подстрелить её. Потом, уже раненная, бросилась на меня, укусила за плечо и шарахнулась прочь, будто испугалась. Мужики подбежали, а она лежит свернувшись и вздрагивает. Хотели еще пристрелить, но я не дал. Сразу задумал обменять.
— Ну вот, просто человек. Представь, себя на её месте, — назидательно произнёс Константин и тут же осёкся, поняв, что это было лишнее.
— Скоро представлю, ага. Когда там, в полнолуние? Ладно, человек, говоришь. А голоса эти в голове, отчего?
— На самом деле, когда захочешь. Луна тут не нужна. Голоса, хм, это называют телепатией, но на самом деле это просто радиопередачи. Рация есть?
Пётр недоверчиво протянул рацию. Чуть отдалив лошадь, чтобы не теряться из виду в тумане, Серов нажал передачу и, прикрыв микрофон рукой, прошептал:
“Пётр, это Константин. Как слышно? Приём!”
— Охренеть! Блин, правда ведь. Передавать тоже можно? — вдохновился Пётр.
— Да, это все маги могут. Поищи знакомого, он научит. Ну или или сам научишься.
— Странно, откуда ты всё это знаешь… О! Слышу какие-то шумы нарастают, это что? — озадачился Пётр.
Константин уже понял, какую совершил ошибку.
— Оборотни тоже слышали рацию. Я про это забыл, — признался он.
Направление вереки, скорее всего, не смогут определить, но им это и не нужно: просто обыщут лес, найдут запах и следы коней.
— Прижмись к шее лошади и не поднимай голову, — предупредил Константин.
Закрыв глаза, Константин Серов переключился на лошадей и скомандовал галоп. Почти сразу начало мутить: в четыре глаза обоих коней он видел туман и мельтешение стволов, сначала берёзовых, потом серых пихтовых.