— Мне остаться? Или лучше вам с Аней сейчас поговорить без меня? — он заметил, что я, наконец, привела себя в порядок, и даже волосы прекратила раздирать. Просто потуже в пучок закрутила. Воронье гнездо, в которое Вовка превратил мою прическу, теперь не один час распутывать придется. — Или, хочешь, пойдем погуляем еще? А потом уже вернешься, и Аня уже остынет к тому времени?
— Она и сейчас не кипятилась. Просто издевалась. Но лучше, наверное, нам сейчас остаться с ней вдвоем и поговорить. Мы не очень хорошо тогда разошлись, надо расставить все точки над «и». Уйти будет не очень правильным…
Вообще-то, у меня и к Вовке еще оставались вопросы. Но сегодня уже сил не было их задавать и выслушивать ответы. Трезвости ума рядом с Зацепиным словно и не бывало у меня. Лучше остыть немного, успокоиться, а потом уже разбираться дальше в наших отношениях.
— Хорошо. Тогда увидимся завтра на парах. Ты же на первую придешь? Не опоздаешь?
— Не должна. Сегодня я не работаю ночью. Главное, только не проспать. Уже отвыкла вставать так рано.
Мы говорили о каких-то мелочах, а руки не могли оторвать друг от друга. Вовка притягивал меня все ближе и ближе, пока не прижался к щеке губами.
— Не хочу уходить, Надь.
— Я тоже не хочу, чтобы ты уходил. Но надо. Все, давай. Иначе, Анька тебя сейчас за шиворот вытащит! — через силу оторвалась от его губ. Отлепилась. Быстренько подала куртку, шапку и практически вытолкала за порог. — Провожать не буду. Надеюсь, сам дорогу найдешь?
— Найду, конечно. Я ж не ты, ориентируюсь нормально. — Он подмигнул напоследок. — Малинина! Ты где? Территория от захватчиков свободна! Можешь заходить. — Я показала кулак, он, в ответ мне, — язык высунул. Послал воздушный поцелуй и удалился, вприпрыжку. А я пошла в комнату с повинной головой. Ждать Малинину.
Глава 27
Ждать пришлось совсем недолго. Только успела окно открыть, чтобы проветрить комнату.
— Надо же, догадалась… Я думала, задохнусь тут… — недовольный Анин голос, будто жестяной лопаточкой по затылку стукнул. Повернулась к ней, набрала воздуха в грудь побольше. Выдохнула.
— Извини, пожалуйста, Ань. Все как-то спонтанно вышло…
— А у тебя все спонтанно как-то, не находишь, Надь? — Малинина извинять и прощать не спешила. — Сначала на меня спонтанно наехала, непонятно за что, потом так же, случайно, наверное, наорала на пацанов. Затем неожиданно с ними помирилась и переспала. А мне позвонить и объясниться, как-нибудь, ненароком, ты не могла? Прежде, чем встретить таким вот необычным способом?
— Ань…
— Нет уж, погоди! Я тебя тогда выслушала, очень внимательно. Теперь моя очередь говорить! — Подруга подбоченилась. Приняла позу поустойчивее. Подготовилась говорить много и с напором. А я что? Я присела. Чтобы слушать было удобнее. — Ну, и что ты молчишь?
— Так ты ж сама сказала, что будешь говорить. Я слушаю. — Похоже, Анька хотела скандал. Так, чтобы в хлам и в клочья. Чтобы орать и бить посуду. Ее на то право, конечно. Просто я так не умею скандалить. Не дано.
— Ты не слушаешь, Игнатьева, ты издеваешься! Я тут перед ней, понимаешь, душу хочу выложить, а она молчит и в ус не дует!
— Ань. Ты еще ничего не сказала такого, чтобы я издеваться начала. Может, сначала меня послушаешь?
— Нет! Я хочу на тебя поорать! — Господи, какая же она смешная, иногда. Еле сдержалась, чтобы не улыбнуться.
— Давай, ради Бога! Я же не запрещаю тебе. Молчу, не перебиваю. Выскажи все, что хочется. Прокричись. А потом сядем и мирно обсудим.
— Да ну тебя к черту, Игнатьева! Даже поссориться нормально не выходит… — Малинина села напротив, на свою постель. Скинула с нее на пол мягкие игрушки, без которых просто жить не могла. Поболтала ногами. Потом глянула исподлобья. — Я, между прочим, все это время ждала, что ты позвонишь и извинишься, хотя бы… Места себе найти не могла. Придумывала, как буду с тобой разговаривать. В комнату заходила, как струна натянутая. А тут — на тебе, сюрпризец нарисовался!
— Черт… Анют, ну, правда, прости! И за то, что мы здесь вытворяли, и за то, как я себя на базе повела.
— А в чем хоть была претензия, теперь нормально объяснить сможешь?
Я потерла лицо руками. Сейчас, когда прошло много времени, все мои домыслы казались ерундой. И произносить их вслух было стыдно и неудобно. Однако, произнести все это казалось необходимым. Чтобы точки над «и» расставить.
— Ань, расскажи, как ты смогла нас найти тогда? Меня, Вовку и Хмелевского? — решила, все-таки, сначала задать вопрос, который меня продолжал мучить.
— А тебе не интересно, сколько времени я носилась по залу, разыскивая тебя, как задолбала охранников своими расспросами? И что странного, после этого, что мои старания увенчались успехом?
— А с чего, вдруг, ты бросилась меня искать?
— А как, скажи, я должна была реагировать, когда после медляка нигде тебя не обнаружила? Ты же у нас можешь вляпаться в неприятности на раз-два, Игнатьева! А я себя ответственной чувствовала. В конце концов, на танцы я тебя притащила. Вовку за одеждой тоже я отправила. А потом оставила одну. Ты бы, на моем месте, переживать не стала бы?
— А если я просто в туалет пошла? — что, собственно, было стопроцентной правдой. Я же собиралась именно в это заведение попасть…
— Пффф! А откуда, по-твоему, я начала искать? С туалета, родимого! А потом уже пошла обшаривать все закоулки. Так, одну за другой, проверяла все двери и все выходы. Вот на вас и набрела…
— Мдаа…
— Я одного понять не могу, с чего ты взбеленилась-то, Надь? Ведь ничего ж беды не предвещало… И, вдруг, ррррраз, и на тебе: все плохие, одна я хорошая!
— Я б на тебя посмотрела, если бы сначала из темноты один накинулся и пытался грязно облапать, потом второй выскочил, и ему по морде заехал, а сверху еще и ты нарисовалась! И все мы случайно оказались в одном и том же месте, в один и тот же час!
— О как! Надо же, с этого места поподробнее… — Анька даже заерзала на постели, так ее любопытство одолело. — Кто лапал, а кто дрался?
— Дрались оба. Или, ты думаешь, кого-то из них я отметелила?
— Да фиг тебя знает, Надь, каждый раз удивляешь меня все больше и больше! Уже и не знаю, что думать. Твой тихий омут скрывает таких чертей, что моей фантазии не хватает. — Вроде бы, и с восхищением говорила, но что-то еще, очень смутное и хорошо скрытое, проскальзывало.
— Ань, скажи мне честно, ты с этими парнями еще общаешься? Помимо меня?
— Надюх, ты сбрендила, что ли? Где они, и где я?! О чем нам с ними разговаривать-то?
— Не знаю… Был момент, когда мне хотелось тебя пришибить, вот честно.
— Забавно… А за что меня-то? Чем не угодила твоей душеньке?
— Да каждый раз, когда ты мне что-то советуешь сделать, какая-то ерунда получается. Как с этой поездкой…
— Ну, знаешь, моя дорогая… — Малинина обиделась, похоже. И сильно обиделась. — Я не виновата, что ты не можешь разобраться со своими хахалями. Уже как-нибудь определилась бы, кто тебе нужен, и прекратила всех остальных обвинять.
— С какими хахалями? О чем ты, Ань?
— А что, ты сама не понимаешь? Уже весь курс обсуждает, что ты двух самых завидных парней лбами сталкиваешь. И строишь из себя обиженную, при этом.
На этом месте я зависла. Надолго. Потом поняла, что Анька молчит. Ждет ответа. Какого, правда, не совсем ясно…
— А что конкретно обсуждает курс, не скажешь?
— Капец. Надюх, ты думаешь, никто не заметил, как сначала ты куда-то ускакала, вся в расстроенных чувствах, а потом Вовка с Хмелем, все покоцанные, выползли? Сложить два плюс два не так-то и сложно было.
— А ты не помогала складывать, случаем?
— Конечно, помогала. А как же? Я — главный свидетель сенсации, можно сказать. Всем все в подробностях рассказывала.
— А что ты могла рассказать, если ничего не видела?
— А фантазия мне на что? Искрометная выдумка? — Малинина рассмеялась. — Успокойся, Надюх. Никому я ничего не говорила. И на курсе никто ничего не знает. Парни очень тихо и незаметно ушли. А я делала вид, что тебя ищу, да никак обнаружить не могу. Потом тоже свалила, по-тихому. Никому не нужны эти скандалы.
— Тебе кто-то из них нравится, да? Признайся честно, Ань. Иначе, я не понимаю твое поведение…
— Нравится, конечно.
— И кто, если не секрет?
— Оба. Вот серьезно. Оба нравятся. И я бы с любым из них замутила. Вот только, что Хмель, что Вовка смотрят лишь на тебя. А у меня шансов нет. И я это прекрасно понимаю.
Подруга резко поменяла тон, с ироничного на грустный. И сама поникла, неожиданно. Что ей в ответ сказать, я не нашла сразу. Как-то странно все это было. Два дня откровений, совсем неожиданных, сначала от Хмелевского, теперь от Ани, начисто выбили из колеи. Вот и поговорили с подругой, называется. Вот и выяснили. Понять бы, что делать с результатами…
— Черт… Ань, почему ты сразу мне не сказала-то? Если тебе Влад нравится, то в чем проблема? Я на него не имею никаких планов. Завоевывай, все карты в руки. — Все, что смогла ей предложить, после долгих мучительных раздумий.
— Ты на него планов не имеешь… Надо же… Да вас близко нельзя подпускать друг к другу! Чтобы не пришлось потом растаскивать. Можно подумать, я не догадалась, кто тебя там в темноте лапал…
— Да он меня бесит! Чертовски раздражает. Вот и все планы: просто держаться от него подальше, чтобы не отсвечивал!