— Спасибо, — просто сказал я на одном дыхании.
Не думал, что будет так легко. Я посмотрел на Бриттани, склонив голову. Она повернулась ко мне и улыбнулась, хоть и не самой широкой улыбкой. И не самой яркой. Она просто подняла левый уголок губ и кивнула.
— Не думала, что ты вернёшься. — Как только она это сказала, ее глаза стали больше. Я ухмыльнулся. Черт, в ней точно есть этот огонь. Интересно.
— Не думал, что будешь здесь ты, — ответил я. Она нахмурилась и поджала губы. — А ты разве меня ждала?
Она округлила глаза ещё больше, явно не задумываясь, что я это спрошу. Она никогда не смотрела на меня, даже не говорила. А сейчас она улыбается мне, говорит со мной и не сбегает как все остальные. Она рядом. Стоит напротив.
И это очень настораживает.
Бриттани покачала головой и, с загадочной улыбкой, последовала в кухню. Я долго стоял посередине гостиной и смотрел в одну точку. Бриттани Андерсон ждала меня.
9 глава
Бритт
Смотреть на него было непривычно. Особенно, когда он сидел напротив. Я не привыкла видеть его таким. Даже с его татуировками на запястьях и бородой. Что в этом всем такого красивого? Вроде обычный ужин с семьёй. Ужин в кругу семьи. Ничего такого. Конечно, если только отбросить то, по какой именно причине мы все здесь собрались…
Я до сих пор не могла осознать, что Дори больше нет. Может быть, мы не были лучшими друзьями, общались не так часто, как мне хотелось, и не оставались на ночь друг у друга, но мне было жаль расставаться с ней. Я не знала, что потерять человека окажется так тяжело. Особенно, если ты его совсем не знал.
Я слушала каждое слово, которое произносил папа. Слышала, как отвечал Оуэн, и замечала то, как его голос становился грубым, а в какие-то моменты даже мягким до дрожи по всему телу. Я не могла смотреть на него. Я боялась этого парня. Оставаться с ним наедине — тем более.
Когда он спросил меня, ждала ли я его, у меня не было ответа. Я не могла признаться ему прямо, что думала о нем с тех пор, как он появился на моем газоне. Я не могла сказать ему прямо и не задать вопрос. Единственный вопрос, на который я сама боялась услышать ответ.
Нервно сгибая пальцы под столом, сжимаю губы. Прохладная рука мамы касается моего запястья под столом, что приводит меня к тому, что я вздрагиваю. Поворачиваю к ней голову, и уголки губ тянутся вверх.
— Все хорошо? — спрашивает она тихо.
Киваю и перевожу взгляд в тарелку. На ней слишком много еды. Я не ем так много, хотя не наложить в тарелку что-либо было бы невежливо. Сглатываю, когда беру стакан апельсинового сока и делаю глоток.
— Я слышал, Оуэн, что ты играешь в футбол? — спрашивает папа со своего места, разрезая мясо у себя на тарелке. Я не смотрела на Оуэна. Но я могла слышать его. Он откашливается и убирает кухонные принадлежности в сторону.
— Да, сэр. Так и есть. Если быть точнее, то это американский футбол. Он отличается от обычного футбола, в котором мяч отбивают только ногами, — говорит парень не спеша. — Но я приостановил тренировки… — Он потупил свои глаза на тарелку и замолчал.
Все за столом без слов поняли, почему он это сделал. Мне было его жаль. Я мельком смотрю на отца, который с открытым любопытством и интересом изучал Оуэна. Я не знала, что он играет в футбол. Да вообще где-либо.
— Это очень занимательно, парень. Ты думаешь связать свою жизнь с футболом?
— Да, сэр. Вся моя жизнь — игра, — говорит он, не думая долго. Затем его глаза встречают мои, и я обрываю нашу борьбу взглядами. Щеки краснеют. Он сжимает вилку в руке и снова убирает ещё дальше. — Была… до этого момента.
Я сглатываю, чувствуя привкус желчи в горле. Противно даже представлять, что творится в голове Оуэна. Когда его глаза снова встречаются с моими, я не опускаю их. Я пытаюсь выдавить из себя какое-то подобие улыбки, хотя уверена, что выходит глупо и неубедительно.
— А я слышала, что ты учился с моей девочкой в одной школе, это так? — спрашивает мама сбоку от меня. Я чувствую, как краснею. Оуэн посылает мне ехидную ухмылку и переводит глаза на мою маму.
— Мы были в параллельных классах. Я плохо помню школьные дни, когда учился в школе, мэм. Если бы мне представился шанс вернуться в прошлое, я бы был умнее, — говорит Оуэн, в его голосе слышится толика сожаления.
Я закусываю нижнюю губу так сильно, сдерживая, чтобы не рассказать причину его ухода из школы. По крайней мере, это было тем, о чем все говорили. Мама склоняет голову и озадаченно смотрит на него.
— То есть ты не окончил школу? — спрашивает она, немного удивлённая своим же вопросом. Оуэну приходится несколько раз моргнуть прежде, чем ответить.
— Нет. Я был не тем парнем, о котором мечтали. Я не был хорошим, если говорить честно. Отец забрал меня и увез в Чикаго, надеясь, что я повзрослею. И да, теперь я повзрослел, но… — он потупил взгляд, становясь полностью отрезанным от этого мира.
Какую-то минуту он просто молча смотрел на нас с мамой. Я уже думала, что он потерял дар речи или разучился разговаривать, когда отец откашлялся, привлекая к себе внимание.
— Ну, ладно, не будем докучать мальчика. Он и так, наверное, устал с дороги, верно? — Папа склоняет голову так же, как мама и выгибает бровь. Оэун смотрит на него, кивая головой.
— Да, сэр. Я читал в газете, что у вас на ферме не хватает быков? — спросил Фриман, тем самым сменяя тему. Папа смеётся, закидывая голову назад. Он пожимает плечами и вытягивает руку со стаканом сока вперёд.
— Это все ложь. Журналисты — идиоты, любят преувеличить, чтобы привлечь внимание людей. Сейчас поставкой быков занимается Даг Файер, он хороший малый. А то, что ты прочитал в газете — враки.
Оэун с ухмылкой на лице молча кивнул и чокнулся с папой стаканами. После чего звон разошелся по всей кухне. Я зажмурилась, услышав имя Дага. Я считала, что он исчез из этого города после того, что сделал. Исчез из моей жизни…
— Даг? Даг Файер? Разве он не уехал со своей бабушкой отдыхать, как и предполагалось? — сипло спрашиваю папу, отгоняя в сторону недоумение в глазах Оэуна. Папа обратился ко мне, улыбаясь. Он покачал головой.
— Нет. Он жив и здоров. Его бабушка уехала одна, а Даг передумал. Он решил подзаработать, чтобы в конце лета уехать учиться, — сказал папа, в его голосе было столько радости, как будто Даг Файер был его родным сыном.
Я сглотнула, рефлекторно отбросив мамину руку на своих руках. Кивнула. С тугим узлом в животе мне пришлось встать из-за стола.
— Прошу прощения, я на секунду…
Мама хмуро провожала меня взглядом, пока я не скрылась в ванной. На других я не смотрела, боясь, что то, что сидит у меня внутри, выйдет наружу.
Когда я оказалась в уборной, закрыла дверь на замок и прижалась спиной к ней. Несколько раз сделать глубокие вдохи не кажется такими сложными, верно? Но не тогда, когда ты знаешь, что это невозможно.
Поморщив нос, чувствую, как бедро начинает жечь. Осторожно касаюсь того места и медленно поднимаю уголок футболки. Маленький рубец на коже будет моим пожизненным напоминанием о том, какой я глупой была. Одна слеза неожиданно катится вниз по моей щеке, пока не оказывается на руке и не обжигает огрубевший участок кожи.
— Ты в порядке? — Слышится голос за дверью.
Это не голос мамы или папы. Даже не голос миссис Фриман.
Этот был тихим и приятным, словно шелест листьев. Я вздрагиваю и вжимаюсь в дверь сильнее. Тогда слышатся стуки. Меня этот звук пугает, и я отпрыгиваю назад, дальше от двери. Начинаю плакать, потому что картинки становятся все чётче и неприятнее.
— Впусти меня, я обещаю, что ничего тебе не сделаю. — Просит мужской голос. Я вздыхаю, подхожу к двери и поворачиваю замок.
10 глава
Оуэн
Когда секунда прошла, незаметно перетекая в минуту, Бриттани так и не вернулась. Выйти из-за стола оказалось проще, чем сказать "спасибо". Я спросил миссис Андерсон, где можно помыть руки, и она сказала точный путь прямо в уборную.
Сейчас я стоял прямо напротив этой двери, хотя мне не нужно было мыть руки. На самом деле мне было плевать, что случилось с Бриттани. Но внутренний голос становился все отчётливее и пугал меня. Я не волновался за эту девушку, но мне хотелось узнать, почему она так резко ушла.
Прислоняясь к дереву, я вздыхаю и осторожно выдыхаю. Я отговаривал себя не идти за ней. Сидеть за столом и ждать окончания ужина. Но по мере того, как я сидел и ждал, пока она вернется, я начинал нервничать сильнее.
— Ты в порядке? — шепчу как идиот, смотря на дверь. Я обхватываю ручку двери, пытаясь открыть, но дверь наглухо заперта. Она специально закрылась, зная, что все ее родные дома? Это меня насторожило сильнее.
Краем уха я слышал, как она перемещалась за дверью, но ничего не отвечала. Что она там делала так долго? Я напрягся. Мне пришлось постучать, чтобы попытаться остановить от того, что она задумала.
Черт…
— Впусти меня, я обещаю, что ничего тебе не сделаю.
Тогда я услышал, как начала поворачиваться замочная скважина, и, на удивление, мне стало легче. Когда дверь открылась, я увидел ее глаза. Они не сияли так ярко, как когда она встретила меня с мамой. Они были красные и заплаканные. Я сделал два шага в уборную, закрыл дверь и хмуро оглядел девушку с головы до пят.
— Что случилось? Почему ты плачешь? — спрашиваю ее, мой голос обеспокоенный и немного дрожит. Бритт Андерсон вздыхает. Она икает, когда вытирает слезы со щек тыльной стороной ладони.
— Это неважно. Что тебе нужно здесь?
Я кусаю щеку и осматриваю небольшое пространство. Мне здесь неуютно, потому что все здесь кажется для меня слишком маленьким. Приходится горбиться, чтобы полностью вместить себя сюда.
— Вообще-то я пришел сюда, чтобы помыть руки. Хотя, это была лишь отговорка, — я ухмыляюсь. Бриттани наоборот бледнеет и меня это пугает до чёртиков.
— Ты соврал моим родителям? — Она открывает свой маленький ротик и поднимает брови. Я тихо смеюсь. Она слишком милая, чтобы быть реальной.
— Ну, да. Я подумал, что с тобой что-то случилось, тебя слишком долго не было…
Бриттани закрывает рот и отходит назад, скрещивая руки на груди.