Легкая пыль ненадолго повисает в воздухе, пока она перемешивает ингредиенты.
— Теперь нужно добавить остальное.
Я добавляю воду и оливковое масло и смотрю, как порошок превращается в липкий шарик.
— Выглядит неплохо. Возможно ты прирожденный пиццерианин.
— Такое слово вообще существует?
— Скорее всего нет, но мне нравится, как это звучит.
Шарик теста не очень большой.
— Ты уверена, что этого хватит на две пиццы?
— Тесто поднимется в течение часа. Его станет вдвое больше.
— Точно. Дрожжи.
Я должен был догадаться.
— Теперь мы будем делать соус, пока тесто делает свое дело.
Аделин все рассказывает пошагово. Мы смешивает, пассеруем овощи.
— Я вижу, что кулинария отличный вид терапии.
— Это своего рода американские горки для мыслительного процесса. Может потребоваться большая концентрация, твои мозги работают постоянно, и ты не отвлекаешься на мысли, от которых так хотел отвлечься.
Аделин пробует красный соус, а затем протягивает ложку мне.
— Может еще немного соли?
— Думаю, да.
Она добавляет немного соли, а затем снова пробует на вкус.
— Идеально.
— Пока тесто поднимается, давай выйдем к бассейну и помочим ноги.
Я ждал приглашения поплавать. Погружать ноги со ступенек не совсем то, чего я хотел.
— Ты мало используешь свой бассейн.
Она поворачивается ко мне.
— Откуда ты знаешь?
Нет необходимости притворяться, что я не шпионил.
— Я иногда заглядываю в твой двор.
Довольно много раз.
— У меня нет возможности использовать его столько, сколько бы мне хотелось. Лето — самое напряженное время в агенстве. Большинство выходных я провожу на работе.
— Я понимаю, что ты хочешь, чтобы твой бизнес был успешным, но иногда тебе стоит наслаждаться жизнью. И этот бассейн…
Я бы не смог спокойно жить, если бы в двадцати метрах от моей двери находился бассейн.
— В течение дня у меня много дел, но я часто плаваю по ночам. Но думаю, тебе этого не видно.
Ну, черт. Я не видел, но скорее всего даже и не смог бы.
— Нет.
— Технически, это можно назвать купанием нагишом.
Черт. Она плавает в своем бассейне голая, а я и понятия не имел.
— С твоей стороны, жестоко говорить мне такое.
Она смеется.
— Это раскрепощает. Тебе стоит попробовать.
— Я всё ещё жду приглашения.
— Хочешь искупаться сегодня вечером после того, как мы вернемся из клуба?
Блядь. Конечно.
— Да. Звучит здорово.
Я стараюсь не выдавать своей истинной радости. Я взволнован, как шестнадцатилетний мальчишка, который в первый раз потрогал сиськи.
Ее сиськи. Я очень хочу посмотреть на них. Чёрт возьми, я увижу их сегодня вечером.
— Вопрос. Твое прозвище Стаут, у Лукаса — Тэп. А Портер просто старина Портер?
— Да.
— Хмм.
Мне часто задают этот вопрос.
— Портер — это сорт пива. Нет причин давать ему прозвище, связанное с пивом, тогда как так оно и есть.
— Верно.
— У тебя есть прозвище?
— Мои друзья и семья называют меня Эдди. Супер креативно, не так ли?
— Не очень подходит тебе, как мне кажется. Мне больше нравится Макс.
Сокращённо от Максвелл.
— Макс? — она улыбается и кивает. — Да, гораздо лучше, чем Эдди.
— И лучше, чем Олли.
— Мне нравится Олли, но такое ощущение, будто так тебя специально назвала сестра, как своего младшего братика. А Стаут для работников Ловибонда и твоих друзей. У тебя отличная фамилия, поэтому ты будешь просто Торн.
Я не против.
Странно, как прозвище влияет на вещи в твоей жизни, а также на то, как люди воспринимают тебя. Иногда, это может стать проблемой.