В голове приятно шумело. Домерик чувствовал спокойствие, перерастающее в умиротворение. Он сделал еще один глоток вина и, не скрываясь, широко улыбнулся.
Примечания:
Хокк Локк* — персонаж по имени Локк появляется в сериале «Игра Престолов». Именно он отрубил руку Джейме Ланнистеру. Там он совмещает функции двух человек — самого Локка и Варго Хоута, командира наемнического отряда Бравые Ребята. В этом фике, как и в книге, Хокк Локк и Варго Хоут два самостоятельных и отдельных персонажа.
Глава 2. Бастард и Ласка
Глава 2. Бастард и Ласка
На следующее утро — теплое и солнечное, Железные Икры приказал проверить и смазать маслом кинтану — столб с крутящейся перекладиной, имеющей на одной стороне щит, а на другой палицу в виде мешка с песком. На щите краска облупилась, но коряво нарисованный кракен все еще угадывался.
Домерик уже сталкивался с кинтаной. Разогнавшись на лошади надо было поразить щит и при этом избежать удара палицы при резком повороте всей конструкции.
Такие упражнения, как кинтана, попадание копьем в небольшое кольцо на полном скаку, броски тяжелого камня, поднятие предметов с земли, при этом находясь в седле, перепрыгивание через коня, пробежки в полном вооружении и взбегание по стене* помогали развить силу, гибкость, ловкость и глазомер.
— Садись на лошадь, и посмотрим, чему ты научился, — хмуро приказал Железные Икры. Выглядел он помятым. Вчерашний ужин затянулся, и капитан позволил себе выпить лишнего. Лорд Болтон этому не препятствовал — если люди не начинали чудить после хмельного и если на утро хорошо выполняли свои обязанности.
Кэн, мастер над лошадьми, подвел Домерику высокого жеребца вороной масти. С другой стороны коня придерживал один из конюхов — Энди, которого все звали Бычья шишка.
Три года назад Рик как-то не задумывался о прозвище конюха, а сейчас, вспомнив человека, громко рассмеялся.
— Это Гордец, милорд, — Кэн кивнул Домерику. — Хороший конь, понятливый и обученный. Только иногда Гордец любит изображать бог весть кого — наверное, считает себя лордом. Не спускайте ему, и тогда он признает вас за главного.
— Хорошо, — Домерик одним движением оказался в седле. Лошади ему всегда нравились, он умел их хорошо чувствовать и управлять. Братья Редфорты из Долины не раз говорили, что он прирожденный наездник.
Гордец всхрапнул и попытался пуститься вскачь. Рик натянул поводья, прижал шпоры к бокам и сжал колени. Некоторое время конь продолжал сопротивляться, мотал головой, прошелся рысью, пофыркивая и высоко вскидывая ноги. Несомненно, он испытывал нового седока. А потом неожиданно уступил и тряхнул гривой. Болтон потрепал его рукой по гладкой, атласной шее.
— Вот такой Гордец, — одобрительно кивнул мастер над лошадьми.
Тот день и еще несколько следующих Домерик только и делал, что тренировался на коне, в пеших поединках с Уолтоном или кем-то из его людей. Вечером он читал книги и написал письмо Редфортам, описав, как добрался.
Они как раз закончили махать мечами и сейчас стояли друг напротив друга — потные, уставшие и довольные. Железные Икры как-то вскользь заметил, что ему не помешает согнать лишний жир. Сейчас именно этим он и занимался, попутно обучая некоторым хитростям Рика. На взгляд юноши никакого лишнего жира на гвардейце не было и в помине. Вот лишнее мясо — да, оно имелось.
Оружие было затуплено, но все равно, под вечер он чувствовал себя так, словно ему основательно намяли все тело.
На третью ночь в его кровати очутилась Долли. Девушка хотела ему понравиться всем сердцем — Домерик видел это в ее глазах. Она с деланной скромностью зашла в его комнату, где якобы забыла закрыть на ночь окно.
Девка оказалась полным бревном со слюнявыми губами. Долли громко пыхтела, просила «не останавливаться», но совсем не возбуждала. Рик от души оторвался с ней, перекладывая ее так и эдак, но когда девушка, стыдливо улыбаясь, вышла из комнаты и прикрыла дверь, он понял, что надо искать более интересный вариант. Ему нравилось, когда женщины подходили к постельным утехам с огоньком, сами терзали мужчину, обожали различные позы, «заводя» всем своим видом и поведением.
— Ты знаешь моего бастарда? — спросил отец. Он позвал сына в солярий, находившийся наверху Старого Болтона и представляющий собой небольшой кабинет с разноцветными стеклами в металлических рамах. Здесь пахло травами.
В этом месте Русе любил отдыхать или лечиться. Вот и сейчас, облепленный пиявками, он полулежал на низкой кушетке. Пиявки ему ставил мейстер Утор. Сам Русе считал, что они крайне полезны и помогают «сцедить» дурную кровь.
Из всей одежды на Русе имелись лишь полотняные брэ* до середины бедер. Рик невольно отметил, что отец все еще крепкий и подтянутый мужчина. Несколько шрамов пересекали грудь и левый бок. Один, звездообразный, оставленный копьем во время подавления мятежа Грейджоев, располагался под правой ключицей.
— Раньше я слышал о нем. Правда, совсем мало. А к чему ты спросил? — юный Болтон ответил и неожиданно понял, что его мудрая и более взрослая часть напряглась.
— Его зовут Рамси и люди считают, что он растет настоящим ублюдком, — Русе приподнял краешек губы — жест обозначал улыбку и добавил. — Во всех смыслах данного слова.
Лорд Болтон не просто так затеял разговор. Он вообще не любил открывать рот впустую. Рик прислонился спиной к стене, скрестил руки на груди и, глядя на отца, задумался. К чему это?
Старший Болтон молчал, лишь осторожно потрогал насосавшуюся крови пиявку и поморщился.
Проснувшаяся память подсказала, что с Рамси следует вести себя крайне осторожно. Рик совершенно ясно знал, что парень опасен, очень опасен.
— Сколько ему лет и где он живет? — спросил он.
— Ему семнадцать, а живет он на мельнице ниже по реке. Будь внимателен с ним. У него дурная кровь! Ты ведь понимаешь меня?
— Да… — он ответил, но без особой уверенности. Русе Болтон почувствовал слабину немедленно, как собака чует свежий след.
— И что же ты понял? — последовал новый вопрос.
— Нам с ним будет непросто ужиться в Дредфорте.
— А еще?
— Кто-то должен неожиданно… умереть, — последнее слово далось не просто так.
— Неплохо. Я посмотрю, как ты будешь действовать, — Русе откинулся на спину, пошевелил пальцами на ногах и едва слышно добавил. — Можешь идти.
Отца Рик покинул задумчивым. То, на что он намекнул, стоило всесторонне обдумать.
Утром от Рыдальницы наполз влажный и прохладный туман. Позевывая и кутаясь в плащ, Рик отправился в богорощу. В Дредфорте росло несколько чардрев. Одно — настоящий исполин, поднимающееся выше крепостных стен, и четыре, вокруг него, поменьше.
В богороще царила тишина. Воздух здесь казался теплым и влажным. Пахло землей и прелыми листьями.
— Благодарю вас, Старые Боги, за то, что вернули меня домой. Вы хранили меня три года. Спасибо вам! — парень говорил, опустившись на колено, тщательно скрывая волнение и неловкость.
Богорощу следовало посетить еще в первые дни после приезда, но он как-то позабыл. И сейчас, стоя напротив вырезанного на стволе лика, чувствовал себя неуверенно.
Лицо не казалось страшным или злобным. Скорее оно выглядело суровым и задумчивым. Красный сок застыл в уголках искусно вырезанных глаз. Вырезанный на белой коре лик смотрелся очень внушительно.
— Подскажите, как мне жить дальше? — он никогда не чувствовал острой необходимости в общении с Богами, но после того случая многое изменилось. — Что же мне теперь делать? Как быть?
Легкий ветерок прошелся по кроне. Дерево словно пошевелилось, просыпаясь и обращая внимание на человека. С неба, кружась и вихляясь, прямо к ногам упал большой листок — темно-алый, пятиконечный, чем-то напоминающий звезду или раскрытую человеческую ладонь.
— Вы дали знак? — спросил парень. Но чардрево молчало, лишь ветер еле слышно играл с листвой да негромко поскрипывали сучья. — Я буду считать, что вы ответили мне. Спасибо! — парень взял листок и спрятал его на груди, под дублетом.
Сразу после завтрака Домерик отправился вниз по Рыдальнице. С собой парень взял в качестве охраны Гербера Кабана и Молчуна. Оба они числились стражниками. Про Гербера он слышал лишь хорошее — тот считался верным и честным мужиком, хотя и не особо умным. А вот с Молчуном была связана одна история. Раньше он много болтал. Одна из шуток не понравилась лорду Болтону, и тот приказал вырвать стражнику язык. С тех пор шутить тот перестал.
По главной улице они проскакали Подкову. Ближе к замку и вокруг рыночной площади стояли каменные дома зажиточных людей, но чем дальше, тем больше становилось среди них деревянных и совсем уж неказистых. Простой люд приветствовал его, снимал шапки, кланялся и торопливо освобождал дорогу.
Сегодня он сидел на другом мерине по кличке Кареглазый. Понравившийся ему Гордец был боевым конем, тяжелым и дорогим, и такого не следовало использовать для простых поездок.
К мельнице вела вполне сносная проселочная дорога. Конские копыта разбрызгивали воду из луж. Ночью прошел дождик и сейчас воздух был свеж и чист. Остатки росы и влаги испарялись с листьев и травы. Рик дышал полной грудью и все никак не мог надышаться. Пахло земляникой. Лишь сейчас он понял, что всего этого ему не хватало в Долине.
Мельницу они увидели издалека. Высокое, с потемневшей древесиной, строение стояло на вершине холма недалеко от Рыдальницы. Четыре лопасти медленно вращались.
Около входа в мельницу находился какой-то крестьянин с лошадью, запряженной в повозку. На повозке лежали несколько мешков с мукой и зерном.
В стороне, ближе к лесу, расположилась небольшая изба, из трубы которой поднимался прозрачный дымок. Вдалеке виднелись еще несколько домов.
Резко, так, что земля полетела из-под копыт, Домерик остановил Кареглазого рядом с крыльцом. Парень наклонился вперед и постучал плеткой по открытой ставне.
— Небось, услышали, сейчас вылезут, — произнес Гербер. Молчун просто зевнул и почесал пятерней шею. Скрипнув, открылась дверь. На крыльцо вышел мощный человек — черноволосый и черноглазый, с небольшой бородкой. Он был одет чисто, но дух от него шел такой, что Рик невольно сморщился и заставил мерина сдать назад.
— Где твой хозяин? Зови его сюда! — приказал Домерик и мужик, угодливо поклонившись, исчез в доме. Юный Болтон уже понял, кого увидел. Человека звали Хеке, но все прозывали его иначе — Вонючкой. От него разило сильнее, чем из выгребной ямы. Ранее Вонючка числился стражником и мылся каждый день, но запаха, как ни старался, перебить не мог. Что-то было не так с ним. Мейстер Утор говорил, что телесный недуг есть следствие недуга душевного.
Другие воины отказывались делить с Вонючкой общую казарму. Вначале его выгнали жить и ночевать на конюшню, но спустя некоторое время возмутились конюхи, и он оказался на свинарнике. Надо полагать, и свиней он не осчастливил. А потом, когда Хеке как-то не вовремя показался Русе на глаза, тот отправил его слугой к собственному бастарду.
Все детали Рику накануне вечером пересказал Хокк Локк. Еще он добавил, что Вонючка когда-то считался неплохим воином и ныне обучает Рамси обращаться с оружием.
Сам Русе отделывался от бастарда и его матери небольшими подарками — запеченным поросенком к празднику, овцой или кошельком с мелким серебром на именины.
Дверь вновь скрипнула. На крыльце появился парень, по виду, считай ровесник Домерику, только повыше ростом. Он был в одежде черного цвета, и такого качества, что простой крестьянин, пусть даже и сын мельничихи, с трудом мог бы ее позволить.
Парень выглядел не особо красивым, крупнокостным, с покатыми плечами и той рыхлостью, что со временем грозила превратиться в полноту. И все же он был сильным — это чувствовалось. Кожа на лице имела румянец и прыщи, нос выглядел широким, а рот маленьким, волосы длинные и темные. Широкие и мясистые губы напоминали червяков. Но самым заметным в его внешности были глаза — они имели тот же цвет, что и у лорда Болтона, и у самого Рика. Но если у Русе в них чувствовалась сила и прозрачность горного хрусталя, то в этих притаилась что-то другое, тщательно скрываемое.