— Что с тобой?
Над ней склонился Джарет.
— Пожалуйста! — взмолилась Уна. Ей казалось, что она горит в костре. — Убейте меня… я не выдержу больше!
Джарет удивленно осмотрел её, провел рукой над вздрагивающим телом и нахмурился. Быстро разорвал ворот платья и зашипел сквозь зубы. На плече Уны алел, проступая всё отчетливее, знак Перекрестка.
— Вот даже как? — Король зло прищурился. — Терпи.
Он схватил Уну в охапку и мгновенно переместился на сторожевую площадку башни. Движением руки отослал прочь дозорных. Источник почти полностью восстановился. Его сила уничтожит любые магические метки. Джарет не был уверен, что будет в результате с Уной, но хуже точно не станет.
Знак Перекрестка на плече гоблинки действительно быстро потускнел, а потом и вовсе исчез. Уна затихла, но вдруг снова закричала. Её тело начало меняться. Джарет завертел в руках сферу, извлек из нее флакон с напитком бессмертия. Это средство помогало даже в безнадежных случаях. Он аккуратно влил в Уну несколько капель. Это было единственное, чем он мог ей сейчас помочь. Да еще крепко держать, не давая выброситься из башни.
Уна кричала, пока не сорвала голос. Потом жалобно стонала и всхлипывала. Джарет стащил с неё одежду, ставшую слишком тесной, и завороженно следил за процессом превращения. Невероятно, но Уна оказалась из высших сидов. Кровь, получив мощную поддержку источника, брала верх над колдовством.
Вымотанная Уна потеряла, наконец, сознание. Превращение почти закончилось. Волосы её остались рыжими и по-прежнему завивались крутыми кудрями. В остальном она изменилась полностью. Бледная, очень худенькая девушка-сид, почти ребенок. Внешне с ней было всё в порядке. Но выдержал ли разум?
Джарет задумался. Похоже, он разгадал эту загадку. Несомненно, Уну подбросила в Лабиринт Хельга. И вот теперь Хранительница разыграла свою тайную карту. Джарет не сомневался, что Уна получила приказ забрать Дару, но проявила неожиданную силу воли, не пожелав предать своего короля.
Джарет погладил влажные рыжие кудри. Если Уна придет в себя, он оставит её в Лабиринте.
***
Уна не понимала, что с ней произошло, и почему она то ныряет в тихую черноту, то выныривает из нее. Но боли больше не было, и каждый раз, приходя в себя, она ощущала рядом Джарета. Рука в шелковой перчатке поддерживала её голову, у губ оказывалась чашка с чем-то терпким, но приятным. Несмотря на жажду, Уна старалась пить помедленнее, чтобы растянуть блаженство от его прикосновений. И не открывала глаз, чтобы король подольше думал, что она ничего не осознает.
Джарет в очередной раз приготовил лекарство и напоил Уну. Он держал её в покоях Эвины, окружив комнату кольцом заклинаний от любопытных гоблинов. Уже пошли третьи сутки, как совершилось превращение, но Уна только изредка приходила в себя, не открывала глаз и даже пила с трудом, мелкими глотками. Это раздражало короля гоблинов. Он терпеть не мог неопределенности. Да ещё Дара капризничала без своей любимой няни, так что Джарету приходилось повсюду брать дочку с собой. Восстановительные работы шли полным ходом. Лабиринт постепенно принимал прежний вид, вот только вернуть его погибших обитателей король был не в силах.
Из Дома-на-Перекрестке не было никаких известий. Счет, правда, доставили. Джарет даже присвистнул, увидев сумму. Но он готов был бы заплатить и в десять раз больше, лишь бы получить гарантии, что Дару оставят в покое. Над этой проблемой он думал день и ночь. В это утро его мысли приняли неожиданное направление. Действительно ли силы Перекрестка воспринимают его как врага? Да, ему отказали в помощи, но ведь не уничтожили, не добили, когда он ослабел после битвы с повелителем Преисподней. Джарет привык воспринимать Хранительницу, как выражение воли Перекрестка. Но всегда ли это соответствует действительности?
Джарет принял решение. Передал Уну на попечение Милены, а Дару — Хогглу. У старого карлика был большой опыт в обращении с детьми. А сам король снова собрался в путь.
***
Алисса очень удивилась, когда в их дом постучал Джарет. Ганконера не было, он отправился нанимать знакомых дварфов, чтобы привели усадьбу в порядок.
— Я ненадолго. — Король гоблинов улыбнулся с неотразимым обаянием. — Скажи мне слова обращения к силам Перекрестка.
— Ни за что! — Алисса даже отшатнулась. — Их нельзя открывать сидам!
— Неправда. Во время войны с демонами владыки дворов напрямую обратились к Перекрестку. Так что прецедент имеется. Я и сам мог бы найти слова, но хочу сэкономить время.
— О чем ты хочешь просить Перекресток?
Джарет объяснил. Услышав о неудавшемся похищении принцессы, Алисса заколебалась.
— Ну, хорошо. Но я пойду с тобой.
— Нет.
Это было сказано так категорично, что она поняла — спорить бесполезно. Джарет выслушал формулу обращения очень внимательно, кивнул. Память у него была отличная, повторять не пришлось.
— Благодарю.
И он исчез прежде, чем Алисса успела что-то сказать.
***
На пути к Перекрестку Джарет ничего необычного не заметил и не почувствовал. Не доходя до Дома с десяток шагов, он остановился и принялся негромко, нараспев читать слова обращения. Почти сразу дверь Дома распахнулась, и на крыльце появилась Хельга, но Джарет её не заметил. Он был уже не здесь. Что-то похожее король гоблинов испытал, когда летел между мирами, пройдя через смерть. Но сейчас вселенная говорила с ним. Не словами, и даже не образами, а чем-то большим. Дороги и миры сплелись в один многомерный узор, и Джарет был его частью. Ощущения оказались слишком сильными даже для бессмертного сида. Он выпал во тьму, а потом обнаружил, что лежит ничком на дороге.
— Чего ты добивался?! — Хельга трясла его за плечи. — Когда же ты наконец успокоишься, Джарет?
— Не раньше, чем упокоится этот мир. — Он сел, переждал, пока дорога не перестанет двоиться в глазах и поднялся на ноги. — Еще раз посмеешь вмешаться в мою жизнь, пожалеешь, что вообще родилась, ясно?
— Что тебе ответили?
Джарет попытался восстановить в памяти узор, который ему открылся. Они договорились? Его приняли в игру? Да, наверное, именно так это можно выразить словами.
— Спроси сама. — Он отряхнул плащ и не спеша, уверенной походкой направился в сторону своих владений.
Хельга растерянно посмотрела ему вслед. Да, она затеяла похищение Дары без совета с силами Перекрестка. Но она же хотела как лучше! Ну почему Джарет всегда умудряется выходить сухим из воды?!
***
Вернувшись в свой замок, Джарет направился в старую комнату Уны. Вытащил из-под кровати сундучок. Кроме аккуратно сложенной одежды в нем обнаружилась стопка растрепанных книжек. Как ни странно, не о любви и не сказки, а учебники. Под ними Джарет нашел жестянку из-под печенья. Открыл, озадаченно поднял брови. Пряжка, пара пуговиц, запонка, булавка… Ах, вот оно что. Между прочим, эту запонку он два дня искал. Как Уне удалось её спрятать? Определенно, магический дар девчонки достоин самого пристального внимания.
***
На этот раз Уна проснулась совершенно здоровой. Ей было так хорошо, что она улыбнулась и открыла глаза. И тут же увидела Джарета. Он стоял у кровати так тихо, что она его не почуяла. Уна испуганно зажмурилась.
— Не притворяйся. — Джарет строго нахмурился. — Ты помнишь, кто ты?
— Помню… — Уна нерешительно посмотрела на свои изменившиеся руки. — Но я… Вы превратили меня в кого-то, ваше величество?
— Точнее, вернул в прежний вид. — Джарет усмехнулся. — Ты родилась сидом, Уна. И снова им стала. — Он раскрыл перед ней складное зеркальце. — А ты хорошенькая. И станешь со временем ещё красивее.
Уна с недоверием взяла зеркало. Ей не нравились сиды. На балу в честь рождения принцессы, она на них насмотрелась. Да, красивые, но какие-то неприятные. Разумеется, король и лорд Ганконер — исключение.
— Скорее всего, ты относишься к Благому двору.
Джарет был практически уверен, чья она дочь. Такие глаза были у Брайана. А кудри — у Нимуэ. Учитывая ревнивый нрав Иллейны, неудивительно, что ребенка спрятали в приюте Дома, а там девочка попала на глаза Хельге. Должно быть Хранительница сильно обрадовалась, заполучив ребенка-сида, ведь человеческий детеныш не вынес бы знака Перекрестка. А уж подбросить ребенка гоблинам для Хельги не составило труда.
Уна смотрела в зеркало и узнавая, и не узнавая себя. Джарет следил за ней с хищной улыбкой.
— Теперь тебе следует решить, как жить дальше. Я не стану тебя удерживать, если ты захочешь уйти, Уна. Но помни, что за пределами Лабиринта тебя поджидает много опасностей. А здесь ты под моей защитой. Подумай, у тебя есть время до ужина.
Уна оторвалась от зеркала и посмотрела на закрывшуюся за Джаретом дверь. Хорошо, что он не потребовал немедленного ответа. Она разрывалась на части. Ей хотелось остаться в Лабиринте, рядом с королем. Но если она действительно сид, это многое меняет. На неё предъявят права настоящие родители. Придется заниматься делами, в которых она ничего не понимает. Джарет разыграет её, как карту.
Уна провела ладонями по своему телу. Неловко вылезла из-под одеяла. Рядом на стуле обнаружилось платье — синее, в тон глазам. И очень красивое кружевное белье. На полу стояли синие туфли на спокойном каблуке. Она оделась. Непривычно было ощущать себя такой высокой.
На столе появился поднос с кашей и стакан молока. Уна вспомнила о Дарине и забеспокоилась. Должно быть, принцесса скучает без неё. Кто читает ей сказки? С кем она играет в прятки?
Уна ложку за ложкой съела кашу. Он приняла решение. Даже если опять придется пройти через боль, ничего, она потерпит. Зато потом всё будет правильно.
До вечера Уна просидела на подоконнике. Почти ни о чем не думала. Но чем ближе подходило время ужина, тем страшнее ей становилось. Уна даже начала грызть когти. Она подозревала, что королю не понравится её выбор.
Когда дверь открылась, и вошел Джарет, Уна нервничала так, что зубы стучали. Он положил на столик книги.
— Тяга к знаниям — это похвально. Самообразование, несомненно, приносит пользу, чего нельзя сказать о склонности к мелкому воровству.
Джарет бросил на книги коробочку с сокровищами Уны. Она покраснела до слез и опустила голову.
— Простите…
Джарет обошел вокруг неё.
— Что ты решила, Уна?
— Я… — она сделала над собой громадное усилие, но поднять глаза так и не смогла. — Я хочу снова стать гоблином.