— Проклятье! — закричал Ардос, и его голос отразился эхом во всей пещере. — Ещё один сын! Надеюсь ты живьём сгниёшь вместе с ними, Кая!
— Почему ты так сердишься? — с тоской в голосе, сказала она. — У нас с тобой родилось трое прекрасных детей.
— Ты ходячее несчастье! Боги, за что ты свалилась на мою голову! От тебя никакого проку нету и от твоих детей тоже!
Он направился в её сторону, и она отчётливо слышала его громкие, преисполненные ненавистью шаги.
— Ардос, молю тебя! Нет! Не надо! Не трогай их! Они ведь наши дети!
— Молчи! — рыкнул он и нанёс первый удар.
Кая отважно накрыла собой беззащитных сыновей и терпела адскую боль несколько долгих часов. Выплеснув на неё ярость и устав от процесса, Ардос вновь завалился спать, пока Кая рыдала и слизывала с себя кровь.
На следующий день Ардос был полон желания убить их, но решил, что эти трое будут ему полезны, когда немного подрастут. Он оставил их в покое, но не забывал показывать, кто тут главный и нещадно бил их вместе с матерью время от времени.
Его сыновья: Тифон, Маларон и Асмодей довольно скоро выросли и превратились в крупных и сильных драконов. Их рельефные мышцы так и виднелись под чешуёй.
В один день Ардос вернулся домой после неудачной охоты. Он был очень зол и раздосадован. Ему очень срочно нужно было куда-то выместить свой гнев, и тогда он решил забавы ради снова побить своих детей.
— Тифон, — позвал он по имени сына, — мальчик мой, иди сюда. И братьев прихвати. У меня сегодня плохое настроение, а вы знаете, что это значит.
Тифон не слышал его и продолжал спать в углу. Ардосу это не понравилось.
— Ах ты щенок! Со мной этот номер не пройдёт. Думаешь, можешь вот так просто меня проигнорировать? А ну живо поднимайся!
Ардос только поднял свою лапу вверх, как вдруг её крепко схватил Тифон. Его глаза открылись и в них пылал настоящий пожар накопившийся ненависти. По сравнению с ним гнев Ардоса был всего лишь маленькой искоркой.
— Что ты ещё вздумал учудить?! — выругался Ардос.
— Мне надоело твое скотское отношение. Братья, — позвал он остальных, — пора его проучить.
Со своих мест молниеносно повскакивали другие драконы. Глаза их страшно горели. Им хотелось не меньше Тифона воздать Ардосу по заслугам.
— Неблагодарные! — отступал назад Ардос. — Я вас вырастил! Я дал вам дом и каждый день добывал нам всем еду!
Вдруг он упёрся спиной в холодную стену пещеры. Его глаза в страхе дрожали, видя как к нему, крадучись словно хищные звери, медленно приближается враг, которого он сам же и вырастил.
— Ты хотел нас использовать! — зашипел Асмодей. — Мы тебе не какие-то рабы!
— Верно подмечено, брат! Что такое, Ардос? Страшно вдруг стало? — ехидничал Маларон. — Мы стали для тебя слишком большими и взрослыми? Не то что с тремя, даже с одним теперь не сможешь совладать?
— За эти годы ты пролили в этих стенах слишком много нашей крови. Вы так не считаете, братья?
— Что происходит? — послышался усталый и тихий голос из-за спины.
На секунду ярость драконов спала и они резко замерли на месте. Все трое братьев смотрели на Каю, которая очнулась после недавней взбучки, устроенной Ардосом. Тело их матери, и без того покрытое сотнями шрамов, всегда выглядело ужасно, а сейчас, будучи в засохших потёках крови, излучало ещё большую жалость.
— Ничего, — отмахнулся Тифон. — Тебе нужно поспать, пока мы уладим одно важное дело.
— Кая! — закричал в страхе Ардос. — Свет мой родной! Спаси меня от этих психованных дикарей!
— Ардос?! — крикнула она и начала ходить по комнате, постоянно спотыкаясь о камни. — Где ты? Где? Я не вижу! Кто напал на тебя?!
— Я здесь! — отозвался он. — Наши дети, вот кто! Они сошли с ума, ты представляешь? Им хочется меня убить!
— Тифон? Асмодей? Маларон? Это правда? Как вы можете!
— Хотел бы я сказать, чтобы ты открыла глаза, да по вине Ардоса, у тебя их уже давно нет. Слишком долго мы вчетвером терпели его издевательства.
— Мальчики! Прошу вас, не делайте этого! Не убивайте его!
— Спокойно, — утешил её Асмодей. — Мы не хотим его убивать. Только и всего причиним ему боль, много боли. После этого он будет сидеть в углу тише мыши.
— И ему даже ходить никуда не придётся, — захихикал Маларон. — Ему вообще ничего делать не придётся.
Кая в страхе согнулась и зажала лапами уши, услышав протяжные крики Ардоса. Его с особой жестокостью били в течении нескольких минут, и каждый удар по нему, Кая словно испытывала на себе.
— Смилуйтесь! Пожалуйста! Я больше не буду! — непрерывно кричал он во время страшного суда над собой.
Когда братья закончили и отпустили Ардоса, он с трудом мог говорить, не говоря уже о том, чтобы пошевелиться. Ему пришлось пролежать на этом самом месте несколько месяцев, прежде чем его кости срослись, и он смог заново начать ходить.
Передвигался теперь он с сильной болью в ногах, вечно хромая на все четыре лапы. Пропитанием семьи отныне занимались его сыновья, не решившие выкинуть Ардоса на улицу только из жалости к своей матери. С ним они обращались самым презренным образом, пусть и без рукоприкладства, но постоянно отыгрываясь на его жалком состоянии за все годы детских мучений.
— Эй ты, червяк безмозглый, — позвал его Асмодей. — Ну-ка сходи в лес и найди мне спелой ежевики.
— Слышал его? — толкнул Ардоса в бок Маларон. — Отрывай свою ленивую задницу и тащи её к выходу.
— Но где я найду вам ежевику… Сейчас ведь совсем не сезон…
— Это по твоему наши проблемы?! Шевелись, не то опять все кости переломаем.
Ардос расхныкался и побрёл к выходу из пещеры. Его постоянно пугали жестокими расправами, и хотя с того самого дня его до сих пор так и не тронули, он не переставал жить в вечном страхе. Ардос понимал какую ошибку допустил и жалел, что не прихлопнул своих детей ещё в младенчестве.
Он долго брёл по лесу, заглядывая под каждый куст, пока наконец не добрался до небольшого озера. Будь там поглубже, он бы не упустил такой шанс и непременно попытался утопиться в этих голубых водах.
— Во что я превратился, — стонал Ардос от боли, глядя в своё отражение. — Каким жалким я стал… Будь здесь Гримвинд или Ашандра, они бы точно меня пожалели даже после всего, что я им сделал.
Со злости Ардос ударил кулаком по воде.
— И зачем я только его убил? К чему всё это привело? Он ведь меня тогда понял, по-отцовски честно простил, а я тупой болван, всё власти хотел, на троне чужом желал посидеть. Предал его в такой момент и сам довёл себя до такого состояния. И Ашандра… Я ведь её в своих целях использовал, точно также как и других. А теперь она мертва, сгорела вместе с Рейном, или того хуже в плен к людям попала. Одна бы она не улетела, а свои яйца без защиты не бросила. Я её знаю…
Ардос завалился на спину. Он смотрел на облака и чёрный силуэт Итглы.
— Бедная Кая… Она ведь меня всем сердцем любила. Сильнее, чем кто-либо живущий на этом свете. Вечно шла за мной навстречу опасности, никогда не обращая внимание на оскорбления. Даже когда меня все возненавидели, она искала меня по всему свету и нашла… — Ардос вздохнул и закрыл глаза. — Ей ничего не нужно было, кроме капельки внимания, а я с ней никогда не считался. Только смеялся в ответ и плевал свысока на её искренние чувства. Оба глаза ей со злости выцарапал. Так стыдно за всё это… Даже после всех моих гадостей она продолжает тянуться ко мне. Уверен, что и сейчас Кая думает обо мне.
Вдруг небо над Ардосом почернело. Словно ясный день превратился в самую мрачную ночь.
— Что это?! — поднялся с земли Ардос. — Неужели это… Нет, не может быть… Они же все…
Он смотрел высоко в небо на самую грозную армию мира. Сотни сумеречных драконов собрались в одну стаю и приближались к Итгле. Даже гарпии вопили от ужаса и улетали прочь, искать новое место.
— Откуда вас здесь столько. Все кто выжил давно разлетелись по миру. Я даже не узнаю никого из них. Постойте-ка… Это же… Ашандра?!
Ардос мигом направился на больных крыльях назад в свою пещеру.
— Кая! Кая! — кричал он.
— Тише! — рыкнул Тифон. — Чего разорался? Она отдыхает.
— Потом будешь ругаться! Нам всем срочно надо лететь отсюда!
— Куда ты собрался? — протянул Асмодей. — Ты принёс ягоды, которые я просил?
— Выйдите же наружу и посмотрите в небо! Там драконы! Их сотни! Они пришли сюда, возрождать нашу империю!
— Ардос? — позвала его Кая. — Какие драконы?
— Наша родная стая, дорогая! Я разглядел среди них Ашандру!