Дверь приоткрылась, и в комнату заглянули мои скалящиеся слуги. А я без всякого выражения уставился на них. Ну еще бы не ждали. Похоже, они мне дико признательны. Похоже, своих слуг я выкупил прямо с плахи палача. Причем это были не политические преступники, а самые, что ни на есть разбойные разбойники за душой у которых по сотне загубленных жизней. А еще я похоже очень добрый, наивный и тупой человек — поскольку оставил их при себе прислуживать, после выкупа. "Мда. О сокровищнице можно забыть." — с грустью подумалось мне.
— Славные мальчики! — сообщила Лиретта.
Я перевел пустой взгляд на принцессу. Потом опять посмотрел на слуг. Мысленно примерил к ним термин "славные мальчики", потом "висельники", потом просто "славные". Мда… Похоже Лиретте нужно подорожник к голове прикладывать.
— Вы свободны… мальчики… — мертвым голосом произнес я.
Какое то мгновение во мне теплилась надежда, что висельники выпрыгнут в иллюминатор и поплывут в сторону земли, но они просто закрыли дверь.
"Локнит так его…" с горечью подумалось мне.
— Вы потеряли сознание прямо во время пира! К счастью Локнит позаботился о Вас… тебе, а потом и доставил на корабль! — "Что ты какой душка. Не удивлюсь если к моему обмороку он приложил свои заботливые ручки." — Это "Разящий" гордость флота Кралдора и мы плывем в порт Драсир, а затем отправимся в нашу столицу — Веерен. Корабельный маг отправил сообщение об отплытии, так что к нашему приезду все должно быть готово к церемонии! — "А я то волновался…" — Ах Максимилиан! Когда Вы… ты увидишь какое мы с мамой выбрали платье — ты просто умрешь! — я слегка поперхнулся. "Не такой уж я любитель платьев…" — К сожалению на этом корабле мы с… тобой одни. Мои фрейлины и даже Пауль — мой бард, плывут на сопровождающих нас кораблях. Капитан Шерд сказал, что для нашей безопасности на корабле двойной гарнизон и не позволил взять их с собой… Как жаль, что они не смогут составить нам компанию…
Я с трудом припомнил ту свору змеюк, что мы повстречали в саду Сарила вместе с Лиреттой — никого, о ком бы я мог посожалеть, там точно не было. А этот самый Пауль — вообще первый кандидат на угощение сушеной иглобрюшатиной. Скользкий худосочный хорек с балалайкой… Но я поддержал будущую супругу, присущей сожалеющей миной на лице и принялся выспрашивать уже всякие несущественные детали. На вроде того, что не свернул ли себе шею Локнит спускаясь с трапа корабля? Нет? Какая жаль. А сколько лодок на судне? Две под охраной? Право охране можно было найти и лучшее применение. Нет, платье обсудим потом, завтра. Что скатерти? Но когда мы приедем там уже будут покрытые скатертями столы! Нет, просто обсудить, тоже завтра. И гостей завтра. А камбуз охраняется? Нет это кухня, а то что ты назвала на корабле зовут гальюн. Нет, свадебный пир тоже завтра. Да и платья подружек невесты. Да Пауль будет прекрасным шафером, а он любит сушеное мясо? Просто замечательно…
Вскоре, сославшись на слабость, я распрощался с Лиреттой и запер дверь, дополнительно подперев ручку стулом. Про своих слуг я не забывал. Из всего разговора с будущей супругой я вынес два железных умозаключения: с корабля бежать не получится и до завтра надо, кровь из носа, бежать с корабля. Или мне действительно грозит кровь из носа. Под конец я даже начал искренне сожалеть, что фрейлин везут на другом корабле… А ведь они тоже скучают по принцессе! А может вызваться добровольцем и передать им весточку от Лиретты? Возьму лодку, запас пищи на неделю, на случай если фрейлины голодают… Но что то мне подсказывало, что и капитан не оценит и мои слуги будут против. Высунувшись в иллюминатор, я с тоской оглядел бескрайние волны. Сейчас мы плыли или шли… Плыли, в общем, по Лазурному морю. Но как по мне, то море было скорее грязно серым, чем синим или лазурным. Для пробы я плюнул в волну. Не знаю зачем, но если ты настоящий мужчина, то некоторые вещи ты просто обязан сделать без всяких размышлений! Ничего особенного не произошло и, несколько разочарованный, я отошел от иллюминатора… Позади, раздался шлепок. Повернувшись, я увидел на стекле какую-то вязкую дрянь. Осторожно вернувшись, я выглянул наружу и увидел, по пояс высунувшегося из воды, мужчину. Мускулистый торс, зеленая борода… Держится рядом с кораблем, хотя корабль и идет с приличной скоростью… Обычный русал в общем… Обычный раздраженный русал. Или тритон, но за тритона можно было и схлопотать. А как и чем он плюется я уже видел.
Русалок — как называли представителей этой расы, в мире обитало три вида: морские, речные и болотные. Соответственно — нимфы, водяные и кикиморы. Общими у них были — человеческое туловище и хвост, напоминающий рыбий, вместо ног, а также нелюбовь к людям. Войны между нашими народами не было, но если человек попадется русалке в воде, то скорее всего, уже не выплывет. Ну, а человечество, просто сбрасывало все свои отходы в воду. Различались же между собой русалки отношением к магии. Например у морских было не принято пользоваться магической силой — вроде бы они её накапливали всем миром и передавали своему… королю что ли. А тот уже мог творить вещи на уровне богов. Правда боги смотрели на такое всемогущество косо, поэтому волны морей, пока не затопили сушу и всё её поклоняющееся богам население. Речные использовали магию, но предпочитали обходиться своими силами, поскольку магия их сильно истощала. А вот кикиморы даже ели при помощи магии и выглядели так, что бояться истощения им было не с руки. Страшные были как магическая война. Болота давали им силу, но и брали с них огромную плату. Если в болоте кикимора была практически неуязвима и бессмертна, то стоило болоту исчезнуть или кикиморе удалиться от него — и в считанные часы русалка умирала. Поскольку кикиморы были на редкость противными и шутки у них были дуратские, то люди когда-то пытались болота осушать. Но, после молнии-другой или заклинания позаковыристее, отказались от своей затеи и просто обходили болота стороной. А тех, кто находил с кикиморами общий язык и получал право добычи растущих на болоте ягод и растений, было принято презрительно именовать болотниками — на что болотникам было глубоко начхать.
— Ты зачем это сделал? — ошарашенно спросил я.
— А ты? — резонно возразил русал.
— Эксперимент на предмет выявления плотности воды относительно плотности слюнной жидкости! — попытался соврать я.
— А я тогда проверял прочность стекла гидро-пневматическим способом. — презрительно заявил русал и вознамерился нырнуть.
— Подожди! — в голове у меня молнией возник безумный план, который я немедленно и озвучил, — А за сколько ты можешь довезти меня до суши?
Русал смерил меня мрачным взглядом и улыбнулся:
— Да за так! Я просто обожаю помогать всяким экспериментаторам. Скорее прыгай ко мне и поплыли! — прежде я видел такую же искреннюю дружескую улыбку, лишь на лице пресвятого Себастиана — главы церкви Волиана Заступника.
Расстроенно махнув рукой на прощание я отправился в кровать, а бессердечный русал по своим бессердечным делам. Да уж. Пять минут общения с русалом и я понял как возникла идея канализации, речных стоков и захоронения опасных магических артефактов в морях…
5. День за днем
5. День за днем
Шел вечер пятого дня плавания, а я проводил свой обязательный ежевечерний ритуал, а именно: мочился с бортика корабля, после чего разражался отборным матом в сторону русалок, русалов и всего рыбьехвостого на одном из языков, известных мне. Вот и пригодились мои лингвистические познания! А в партере, тем временем, затаились восхищенные слушатели, изредка смахивая набежавшую слезу и обсуждая особо изысканные моменты с другими ценителями…
На следующее утро, после общения с русалом, я, проснувшись, обнаружил в постели чайку. Судя по её изрядно разложившемуся состоянию — залетела она сюда не сама. Война была объявлена, и я принял вызов. Выкинув "дар моря", закрыв иллюминатор, проверив как там дела у мальчиков (у них все было нормально — они играли в карты перед моей дверью) и, ополоснувшись, я принялся за зарядку. А спустя примерно полчаса в комнату влетела Лиретта.
— МаксМнеСказалиТыУжеПроснулсяЯХотелаОбс… А что это ты делаешь?
"А вот Кроули в дверь не врывался и таких вопросов не задавал."- с грустью подумал я — "Хотя мы с ним и занимали номер для новобрачных, а не какую то каюту боевого корабля."
Судя по "скрытым" мешкам под глазами, принцесса этой ночью не спала. Что же там за мероприятие за такое готовится?
— Обычная зарядка миледи! Привожу себя в форму… к торжествам.
На миг мне показалось, что в каюте загорелось свое солнышко — такой радостью осветилось лицо Лиретты! Но уже спустя час я понял, что это отблески пламени ада. Через час от кивания у меня заныли мышцы шеи. Через три часа я обнаружил в себе дар спать с открытыми глазами и храпеть выводя вместо обычного "хр-хр-хр" новоприобретенное "да дорогая, конечно радость моя, Абсолютно согласен". Еду нам доставляли прямо в каюту, но Лиретта старалась особо не жевать — поскольку это очень мешало нашему "диалогу".
Ближе к вечеру я, проявив дьявольскую хитрость, отвлек её внимание фразой: "А может быть, салфетки для слуг будут цвета не темного ультрамарина, а морского лазурита — посмотри как эти волны." — и пока любимая морщила носик, разглядывая зелено-серую непонятность воды снаружи — я бухнул ей в стакан двойную дозу мгновенно действующего снотворного. Конечно, моё предложение не прошло, а уже спустя полчаса Лиретта начала клевать носом. Обратив её внимание на данный факт, я настоял на продолжении столь важного разговора позже и проводил её до каюты — по пути поддакнув еще паре жизненно важных решений по поводу свадебной церемонии… Мгновенно действующее снотворное! Придворный маг уверял меня, что оно слона срубит сразу же!
Проводив Лиретту я прислушался к шороху задвигаемого засова, а затем услышал шум падения чего-то обернутого в ткань на пол. Удовлетворенно кивнув, я неопределенно мотнул головой сопровождающим меня "мальчикам" и двинул на палубу. Мужчина отправлялся на войну.
Крепко уцепившись за борт, я отлил в море все накопившееся за день, а потом разразился на смеси языков отборной бранью в сторону всяких зеленобородых придурков и их любовниц чаек. Спустя минут пять ко мне подошел капитан Шерд, представился и с глубоким уважением попросил перестать, поскольку дело я затеял хорошее, но матросы после такого замучаются палубу от морских ежей оттирать. Кивнув капитану и несколько приободрившись содеянным, я отправился к себе. Но прямо у каюты наткнулся на значительную часть матросов, возглавляемую боцманом. Честно скажу, что если бы со мной не было "мальчиков", мгновенно оттеснивших меня назад, то я бы не раздумывая оттуда сбежал. Но боцман Барль, подняв руки, представился, а затем разразился речью, краткий пересказ которой выглядит примерно так: "Коллектив, мать его, восхищен! Сами они, мать их, так не могут — поскольку им еще плавать и плавать в морях битком набитых злопамятными русалками, а вот если принц захочет еще поораторствовать, то, краб в ухо боцману Барлю, хрен с ними с морскими ежами — искусство дороже! И с капитаном коллектив как-нибудь договориться и глубокоуважаемую принцессу удержит, на время выступлений, подальше от палубы — лишь бы принцу ничего не мешало выражать общественное, мать его, мнение! Поклон и уважуха.". Только горааааздо грубее! Я даже одно новое слово узнал. С тех пор я приобрел непререкаемый авторитет и уважение команды, и каждый вечер проводил показательное выступление. А каждый день обсуждал с будущей половинкой подробности будущего торжества и возможные сценарии его проведения. Вплоть до налета высшего дракона или внезапного рождения вулкана прямо под свадебным тортом. Раньше я и не догадывался — насколько же серьезное и значительное это мероприятие — свадьба… Грешным делом, у меня даже начало складываться впечатление, что Лиретте абсолютно пофиг на личность супруга — лишь бы в костюм влез и мог башкой мотнуть когда нужно. Не знаю на сколько хорошие телохранители Эрик и Трент, но на месте всех максоненавистников, я бы ко мне, до окончания свадьбы, не лез — костюм под меня заказан, а с Лиреттой шутки были плохи.
В принципе, я уже понял, почему "все будет готово к нашему приезду", а не "мы приедем и начнем подготовку к свадьбе". Если уж я, после пары дней общения с Лиреттой, мог написать книгу "Как обанкротить пару королевств за день — примеры, мысли, комментарии экспертов", то знакомые с принцессой, с самого её рождения, любящие родители — такого дела как свадьба — в ручки дочери точно доверить не могли. Я бы даже мог нехило сэкономить деньжат папе — заронив в головку Лиретте идею, попросить его прислать нам из Ниреи вместо денег, весь тот рюшечный Армагеддон, который наплели мои сестры. Но я был на него зол. Хотя и не так сильно как следовало. Человек пережил шесть свадеб и выдал замуж двух дочерей, на такого просто грех обижаться.
А еще я размышлял над тем, а действительно ли мне стоит избавляться от Эрика и Трента? Случай с кучей матросов в узком темном коридоре, заставил меня задуматься. К тому же, дополнительным плюсом было то, что им платил Локнит, а не я. Но тут разум вступал в борьбу с инстинктами. А инстинкты мне вопили — врежь им по яйцам и беги!
Дела шли своим чередом и даже вошли в некую колею, когда на горизонте показалась земля и довольно скоро обрела очертания порта Драсир. За восемь дней плавания — благодаря усиленным занятиям, легкой морской болезни и изматывающему общению с Лиреттой — я стал немного фигуристее (по крайней мере, сам себе, я казался дико похудевшим), а также гораздо подкованнее в вопросах оформления торжественных событий. А благодаря русалкам еще и приобрел навык мастерского уклонения от дохлых чаек и рыб на любой стадии мочеиспускания. Хотя стоит признать, что кидались они без фанатизма. Похоже подводная жизнь небогата развлечениями и мои бесплатные ежевечерние концерты приобрели популярность и среди рыбохвостых. Я даже, пару раз, удостаивался жиденьких аплодисментов и замечал знакомую бородатую рожу, что то с гордостью втиравшую другим русалам. Ну, а возможность кинуть в оратора дохлой чайкой — вообще превратила мои концерты в мероприятие для всей семьи.
Провожать нас с принцессой вышла вся команда боевого корабля, а выступивший боцман Барль произнес целую речь в том смысле, что "Дорогие Ваши Высочества! Мы, всем… коллективом, желаем Вам… Огромного семейного счастья! Раньше мы все считали нирейцев… плохими людьми и даже грязными… плохими людьми. Но принц Макс открыл нам глаза и мы поняли, что даже среди… нерианцев есть нормальные ребята! Держитесь, принцесса, этого сокровища — он много чему хорошему и нужному научит ваших детей. Ну, а когда "вечный мир" с Ниреей опять… закончится — мы всей командой придем отдать честь голове такого замечательного… принца!". Похоже присутствие принцессы сильно изменило изначальный вариант речи. И от всей души подарил нам самое дорогое — боцманский свисток. А со стороны моря прилетела, вместо привычной дохлятины, здоровенная ракушка и, что меня особенно порадовало, попала прямо по голове Тренту. Я с благодарностью принял и свисток, и раковину, а затем, тепло попрощавшись со всеми, мы с принцессой двинулись в сторону прибывших экипажей. По дороге, несколько ошарашенная таким теплым и бурным прощанием, принцесса рассказывала мне, какой приветливый и благородный народ у них в Кралдоре и как мне здесь понравится. Так же, она все время оглядывалась на пристающие вслед за нашим кораблем — корабли сопровождения. Похоже она изрядно соскучилась по своей своре фрейлин и ждала, когда же сможет обсудить с ними весь тот бред, что мы "совместно" разработали за время плавания. Но лично меня во всем этом радовал только мрачно тащившийся за нами и потирающий шишку Трент. Время от времени я взвешивал в руке ракушку и загадочно улыбался.
Мы отправились в замок Драсир, а я задумался о браке. Вообще традиционной была схема — один муж и одна жена, пока смерть, взаимная неприязнь или иная причина, не разлучит их. Схема не работала только с королями. Стандартом для "королевских браков" было — один король и пять-восемь жен. И не то, чтобы короли были такими уж любвеобильными, хотя такое тоже встречалось. Дело в том, что обычным количеством принцев, которых должен был завести нормальный, заботящийся о престолонаследии король, было не менее десяти, а ни одна вменяемая женщина, почему то рожать столько венценосных наследников не соглашалась. К тому же частенько случались осечки в виде принцесс, а это существенно увеличивало общую цифру "необходимых" родов. Говорят, что где то на востоке, у местных монархов были сотни жен и это были бесправные женщины живущие взаперти. Наших королев это никаким боком не касалось! Тут уж если ты королева, то ты королева по полной! Ты носишь шикарные платья, указываешь всем как правильно жить, ссоришься с другими королевами, интригуешь, стараешься помочь своим детям и помешать чужим, ну и занимаешься прочими обязательными для всякой королевы вещами. Например мой папа своих жен ненавидел лютой ненавистью и большую часть времени старался держаться от них подальше. Так что, если бы кто-то нашел способ при котором у одного короля была бы всего одна жена и возможность иметь двадцать с плюсом детей, то более преданных традициям людей нежели монархи найти было бы невозможно.
Нет, встречались конечно и чудики, типа Коргера и Гвидалы — один король и одна королева — у которых сейчас было два сына и две дочери. Но все прошедшие тысячелетия истории монархии нашего мира, говорили лишь об одном — если дети Коргера не вернуться к системе "королевского брака", то велика вероятность того, что вместо внуков, править начнет один из дворянских родов Кралдора, если не соседи. Так стоит сказать, что сыновей у Коргера изначально было три, но один уже погиб от "случайной стрелы" кого-то из дворян Кралдора на охоте. А все из-за неправильного детства и воспитания. Если бы на его месте оказался Энтони, то горе лучник бы подавился своими стрелами, а если бы Лорак, то лучник бы еще только думал над тем чтобы выстрелить, а Карл бы уже тыкал ему ножиком в печень. И хотя "случайного лучника" как следует распотрошили — в назидание другим стрелкам, но ведь и у Коргера осталось всего "четыре попытки", так сказать. Причем в худшем случае королем могу стать я — а это гарантированная гражданская война с вторжением из Ниреи. Так что, подобные нашему с Лиреттой браки возникали лишь в политических ситуациях, подобных заключению "вечного мира на все времена", когда один король, например Коргер, считал другого короля, например Хартреда — хитрой, беспринципной сволочью, способной выполнить условия договора, лишь под угрозой жизни его родной кровинушки. В общем, некоторых ничему жизнь не учит.
Встреча Лиретты со своей сво… своими фрейлинами прошла на ура! Слезы, пара падений в обморок, ощупывание принцессы на предмет откушенных мною конечностей, злобные взгляды в мою сторону и галдеж, какой не во всякий базарный день бывает — полный набор. После обязательных обнимашек, принцесса со свитой отправилась по важным делам, а я был препровождён в свои покои. Так себе комната с прекрасным видом на соседнюю стену, с толстыми решетками на окнах. Так что я, со своими "мальчиками", отправился гулять. Почему то за нами увязались еще и гвардейцы Кралдора, но мне было глубоко пофиг — что два, что двадцать для меня сейчас ааабсолютно одинаково. Люди в Кралдоре и вправду были… счастливее что ли. В Сариле люди были серьезные и целенаправленно шли по своим делам, а в Драсире бродили по улицам с улыбками до ушей и готовы были бросить все и тащиться за любым мало-мальски интересным событием — естественно моя свита вызвала просто нездоровый ажиотаж у этих бездельников. Так что моя прогулка по улочкам Драсила и последующее возвращение назад в замок была похожа на какой то меланхоличный штурм замка Драсил. Впереди брел я — бравый генерал без всякого коня, за мной два ординарца-висельника, десяток гвардейцев временно повышенных мной до командного состава и толпа в сотню душ лыбящихся и галдящих "головорезов десанта". Неудивительно, что в замке, с нашим триумфальным появлением, начался нездоровый переполох и ворота закрыли прямо перед моим носом. А ведь я почти взял крепость… Минут десять ушло на то, чтобы нашли губернатора Драсила, еще двадцать шли переговоры между ним и ошалелым командиром "моих" гвардейцев. А бравый генерал пока отошел в тенек и безразлично вкушал печеную булочку. Скоро крепость сдалась, распахнув ворота, и наша команда втянулась внутрь, а бравые и вполне удовлетворенные представлением "десантники" побрели по своим делам… Ну а я любезно предоставил губернатору, гвардейцам и часовым выяснять кто прав, а кто виноват столько, сколько им вздумается и отправился спать. И почему кралдорцев до сих пор никто не захватил? Цирк какой-то, да и только.
6. Добрый путь
6. Добрый путь.
Судя по хмурым взглядам обитателей замка, виновником вчерашнего переполоха, единогласно был избран я. Но, так как губернатор с претензиями, так и не появился, похоже дело решили замять. Я рано встал, сделал зарядку и даже совершил небольшую пробежку вокруг замка — к глубокому моему удовлетворению "мальчики" запыхались больше меня. Ну да ничего — я еще сделаю из них атлетов… С удобством устроившись в тени стен внутреннего двора, со своими вещами и "мальчиками" — я с удовольствием стал следил за сборами принцессы и фрейлин. Какой то жуткий хаос, из центра которого, в какой-то момент, выбралась Лиретта и тепло поприветствовала меня — после чего водоворот втянул её обратно. Фрейлины двигались в произвольных направлениях, постоянно терялись в своей толпе, находили там старых знакомых и тут же принимались делиться последними новостями, потихоньку перенося весь замок Драсил в багажные отделения карет и телег — с любезной помощью, втянутых в этот ужас слуг. И плачь, и смех, и скрежет зубовный — раздавался из центра фрейлиноворота, вселяя ужас в сердца видевших это чудо и оставшихся в живых. Багаж постоянно переворачивали вверх дном, с целью выяснить — "а взяли ли это". Я со своими жалкими двумя сундуками — казался себе просто ничтожным… К моменту, который губернатор планировал как время отъезда, во внутренний двор въехали еще и гвардейцы сопровождения — попав в эпицентр буйства сборов и понеся значительные потери от "помогите же даме", а в особо тяжелых случаях от "скорее!! я не могу это удержать!!". У меня-то были сестры, которые время от времени собирались и выезжали на всякие балы, шабаши и им подобное — а предупрежден, значит вооружен. Так что со спины меня защищала прохлада стен, с боков — мои висельники, а передо мной высился непробиваемый бруствер моих сундуков. А вот привыкшим к организованности и пунктуальности гвардейцам — досталось по полной. Каких-то четыре часа спустя — мы выдвинулись в путь! Потом полчасика подождали, пока гвардейцы привезут парочку забытых фрейлин, с забытым багажом и уже теперь окончательно тронулись в сторону столицы. Мне даже досталась отдельная карета, которую я делил лишь со слугами. Ну, то есть еще нам "подселили" прощелыгу Пауля, но уже спустя полчаса, под тяжелыми взглядами моих "мальчиков", покрывшийся испариной Пауль заявил, что в телеге ему удобнее, чем в карете и сбежал. На следующей же короткой остановке я вдребезги разбил "трофейную" лютню о ближайшее дерево.
День сегодня прям задался! Я уже предвкушал вечернюю пробежку в сопровождении подневольных слуг, а пока любовался серыми лицами гвардейцев. Было прям видно, как у бедолаг жизнь проносилась перед глазами. А ведь вечером их ожидала разгрузка! Может где и есть дворянка, которая на ближайшей же стоянке не распотрошит весь взятый с собой багаж, воспользовавшись "сильными мужскими руками" и, предпочтительно, начав из центра кучи вещей или с самого высоко стоящего и тяжеленного сундука, но с нами таких точно не ехало. Я предвкушал ожидающие впереди меня пять дней веселья! Солдатам, что нас сопровождали все мероприятие явно было в новинку и я не сильно удивлюсь, если окажется, что сопровождавшие Лиретту из столицы в Драсир гвардейцы, при одном упоминании, о сопровождении принцессы назад в столицу — быстренько дезертировали.
В общем, гвардейцы начинали познавать дзен, а я раздумывал над тем, чтобы слинять. Вопрос был серьезный и не терпящий суеты. С одной стороны — дня через два я буду окружен усталыми, вконец офигевшими гвардейцами, которые будут следить только за одним — чтобы не попасться на глаза фрейлинам. Дополнительным бонусом выступали мои слуги, которые в прошлой жизни, похоже, если и бегали, то не далеко и не долго, а значит уже к следующему вечеру я "забегаю" их до состояния, когда они познакомятся с каждой самой маленькой ноющей мышцей своих ног — и продлится это болезненное состояние как минимум сутки или двое. То есть ситуация — беги принц Макс, волосы назад, куда хочешь — босым по росе, навстречу солнцу — и никто-никто тебя не догонит. С другой стороны, если я ломанусь в бега прямо сейчас, то мирный договор между Ниреей и Кралдором накроется медным тазом, а это значит, что искать меня будут два разгневанных короля и, что составляет как раз главную проблему, Чертов Френсис. Что Френсис меня найдет — у меня не было никаких сомнений. Я буду сидеть в наглухо закрытой пещере, на краю мира, а за моей спиной раздастся покашливание и мерзкий голос произнесет: "Принц Макс, Его Величество желает Вас видеть. Он недоволен." и я заору… Если же смыться после свадьбы и подписания договора, то я уже буду проблемой только Коргера. Но бежать придется из города, который я не знаю, а догонять меня будут отдохнувшие, сосредоточенные, хорошо ориентирующиеся на местности гвардейцы и следопыты Кралдора. Да еще и кралдорский королевский маг им будет помогать в меру сил. То есть никакой форы и спортивного поведения я там не увижу… Задачка.
Ну и конечно вставал вопрос — куда бежать? На начальном этапе побега — ключевым является вопрос — откуда, а вот когда бегун пересекает некую границу — обычно реальный пограничный пост, то на первое место становится именно вопрос "куда". До семнадцати лет я планировал бежать в затерянную страну Муг и даже были некие намётки, где её искать. Но с какого-то момента, я понял, что бежать в "страну Муг" и "за горизонт" — направления примерно одинаковые и они одинаково бесперспективные. Восемнадцать лет подарили мне прекрасное направление — пиратство! Соленые брызги в лицо, попугай на плече, которого я научу всякому-разному, романтика дальних странствий. Но эту мечту испоганило моё двадцатилетие и привезенные в столицу на казнь — экипаж пиратской шхуны "Ненависть веков". Это были угрюмые, грязные, битые жизнью инвалиды. Редко у кого из них был полный комплект рук, ног, глаз и зубов — и ни у кого из них не было попугая. А капитан королевских морских сил, просветил меня еще и о "романтике дальних странствий". Не было там никакой романтики — лишь тяжелое, унылое существование, прерываемое пьянкой. Так что на данный момент ответа на вопрос "куда" у меня тоже не было. А ответ ведь важный.
Судя по жестокой смеси из болезненных гримас и настороженных взглядов "слуг" — идея того, что время для бегства принца Максимилиана сейчас идеальное, пришла в голову не только принцу Максимилиану. Эрик и Трент ходили за мной поодиночке, а не вместе как раньше. К тому же, теперь утром со мной бегал Эрик, а вечером Трент. И пока один шел или бежал за мной, с обреченной миной, второй пытался усиленно "отдохнуть" вообще и на будущее. Убить или изувечить меня они не могли, а придумать какой-то другой способ, чтобы я не "носился как угорелый", у них не получалось. Так что, к проверенным временем развлечениям, предоставляемым мне гвардейцами и фрейлинами, добавилось новое — я делал вид, что собираюсь пробежаться и наслаждался выражением ужаса и обреченности на лицах своих "мальчиков". Зато, они вполне себе срывали злость на Пауле. Тот замучил их вопросами о некоей утерянной им "где то здесь" лютне — так, что для моих слуг выражение "Пошел в жопу со своей балалайкой", успешно заменило банальное "Привет Пауль" и стало любимой отдушиной, которая позволяла им спустить пар и немного прийти в себя. Поэтому, они встречали его так всякий раз, когда Пауль появлялся в пределах их видимости без принцессы.
Лиретта… Каждый вечер она приходила к моему костру, садилась рядом, клала мне голову на плечо и рассказывала о том, что успел "наколдовать" их "шабаш" за минувший день. А я улыбался и нес ей какую-то очередную банальщину, пока "мальчики" щупали за задницы "охранный отряд фрейлин сопровождения". И надо сказать, несмотря на постоянный шепот возмущения, фрейлин меньше не становилось и ни мне, ни принцессе они не жаловались — вот что значит стойкость и преданность. Кажется я начинал Понимать, почему дядя Ролиан выбрал семью и "золотую чашу" — он то был знаком с папой, как никто другой, и понимал, что Хартред нападет на Кралдор несмотря ни на какие договоры. Но будем надеяться, что все же Не Пойму до конца. "Путь золотой чаши" хоть и предусматривал, что я "ни о чем не буду жалеть и проживу жизнь достойно", но был уж больно коротким. А я одинокий волк! Я бегу по жизни ни о чем не жалея, весь такой жестокий и беспощадный, словно лютый зверь за оленем!! Моё воображение тут же нарисовало густой лес и несущегося вскачь оленя, преследуемого поджарым матерым волком. К сожалению, вылезшая из берлоги честность, превратила "жестокого и беспощадного зверя" в "колобок на ножках", который намертво застрял в ближайшем же кусте и, кряхтя, принялся пятиться назад. "Загнанный" же олень, презрительно оглядываясь, перешел на шаг, а потом и вовсе встал, пощипывая травку. За подобное "предательство", воображение было мной обозвано "дезертиром" и с позором отправлено спать. А следом за ним увязался и я.
Наверное вы удивитесь, но я решил никуда не бежать! Лично я вот удивился. И мои слуги, постоянно пребывающие в напряженном ожидании, когда же я внезапно исчезну — тоже пребывали в небольшом приятном шоке, когда на горизонте показались вершины шпилей Сильторы — столицы Кралдора, а я так никуда и не сдернул. А ведь были подходящие случаи… Но моя совесть и светлый образ Чертова Френсиса — удержали меня от сего неблаговидного поступка — в основном совесть конечно.
Сильтора была похожа на Пламенеющий, лишь своими размерами и тем что стояла на реке — тоже Сильторе. Стены у неё были более низкие и белые, а из-за стен выглядывали остроконечные крыши покрытые флагами и флигелями — какой то город синоптиков. Над Пламенеющей стояли клубы дыма из печей кузнец, пекарен или алхимических мастерских, а покатые крыши были выкрашены в красный или бурый цвет. Крыши же Сильторы были покрашены — кто во что горазд! По сравнению с ними цирковой шапито казался унылым и депрессивным. А кроме цветов и яркости — крыши Сильторы соперничали друг с дружкой в островерхности — похоже местной гильдии воров не позавидуешь — такие кручи не всякий военный-альпинист отважится покорять, а это значит, что местные дорожки ворюги прокладывали в канализации…
После въезда в ворота города наш кортеж сильно замедлил ход, поскольку оказалось, что улицы заполнены ликующими горожанами и пытающимися обеспечить проезд солдатами. Люди орали, размахивали плакатами, кидали вверх серпантин и выпускали на волю очумевших птиц, которые, с перепугу, еще больше окрашивали окружающий пейзаж и уносились ввысь, ну или в стену ближайшего здания, а затем в желудки кошек. Сперва я думал высунуться из кареты и… помахать рукой чтоли, но ближайший же выкрик меня остановил, а прочитав один из плакатов я крепко задумался… На части плакатов было написано нечто вроде "Миру мир-войне пиписка!", но на большей части были всякие здравницы и пожелания успехов принцессе Лиретте и принцу Лорану. Я, как принц Макс, с большим бы удовольствием присоединился к пожеланиям, но ведь никакого Лорана мы не взяли. Слуги смотрели на меня с непониманием, на что я мог лишь пожать плечами. Затем я заметил как к карете, где ехала Лиретта, подъехал один из гвардейцев и что то спросил, а затем умчался куда то вперед. Я опять пожал плечами и принялся рассматривать стены домов. Тут Сильтора ничем особо не выделилась — кирпичь, камень и дерево в наших королевствах были одинаковые. Разве, что цветов на окнах было больше и по стенам некоторых домов вилась какая то зеленая дрянь — трава — не трава, куст — не куст…
Вскоре мы выехали на площадь перед дворцом, на которой нас встречали король с королевой в окружении гвардейцев и особо привилегированных зрителей. Королева стояла вся в слезах радости и мяла руки перед грудью, а вот король… Во первых, сразу было ясно, в кого у Лиретты такой замечательный клюв. Во вторых, король стоял пялясь в небо и явно что то насвистывая, с таким, насквозь расслабленным и невиновным видом, что аж мурашки по коже. А рядом с ним стоял, тот самый, умчавшийся гвардеец и задумчиво чесал себе шлем.
Вышла Лиретта и бросилась обнимать мать, на что король посмотрел благожелательно. А следом подошли фрейлины, Пауль, командир гвардейцев и я со слугами. Вволю потискав дитя, Гвидала начала перебегать, мокрыми от слез глазами, по лицам подошедших. Фрейлины, Пауль, я, командир гвардейцев, неуверенно на Эрика и Трента… Пауль, фрейлины, пустое место за фрейлинами, я, пустое место за мной, настороженно на Эрика и Трента, подслеповато прищурившись на командира гвардейцев.
— Разрешите представиться Ваши Величества! Принц Максимилиан! Будущий супруг принцессы Лиретты! — сжалился я над бедной женщиной.
— Рад. Очень рад. Добро пожаловать в нашу семью. — все это время стоявший за плечами королевы Коргер, перестал фальшиво насвистывать и разглядывать носки своих сапог или голубизну небес — вышел вперед и пожал мне руку. — Прошу за мной. — и, приглашающе махнув рукой, направился в глубину замка, взяв под локоток Гвидалу и ненавязчиво таща за собой.
Знаменитый безлорановый шок! Я такой уже видел. Отвалившаяся челюсть, пустой взгляд и застывший на губах, так и не успевший прозвучать вопрос про некоего толстяка. Симптомы на лицо! Похоже, не один я люблю откладывать на потом, всякие незначительные и неприятные беседы.
Торжественный обед получился не таким уж торжественным. И виной тому была королева. Она плохо ела, у неё, отчего то, сильно покраснело лицо и она постоянно пыталась, то прожечь дыру в щеке Коргера, то испепелись взглядом меня. Спасал положение лишь король — он вел со мной светский разговор, расспрашивал Лиретту как ей понравилось путешествие и Нирея. "Что интересного Лиретта увидела? Надо же прямо так уж и все ниреане хмурые и грустные? Не сломал ли себе шею Локнит? И принц Макс спрашивал? И что? Какая жаль. Понравился ли принц Макс? А принцу Максу Лиретта? Вот так славно! Решительно худеет к свадьбе? Какой же мудрый молодой человек. Нет, королеве хорошо. Нет, это её естественный цвет лица. И пар из ушей естественный. Как здоровье батюшки? А Ч… Френсиса? А братьев? Ого целых семь! Да-да бедный Дорельф — я что то слышал об этом. К сожалению вынужден Вас покинуть! Кажется королеве все же становится плохо и надо её скорее отвести в покои (и чуть слышно — пока никого не забрызгало…). А завтра мы с Вами Макс пообщаемся прямо с утра.". И попрощавшись король опять взял Гвидалу под локоток и торжественно удалился (похоже этот захват у Коргера изрядно разработан). Судя по раздавшемуся из коридора крику "Старый лживый козел!" — до покоев королева дотерпеть все же не смогла.
Несколько смущенная Лиретта, начала передо мной извиняться, но я её остановил и быстренько поменял тему. Мы еще какое то время пировали и Лиретта рассказывала мне всякие истории вроде "почему вон на той стене портьера и что за портьерой накорябали некие принцессы" или "вон те двое что злобно на тебя зыркают! ага братья, но папа вас завтра представит, жаль Салера в отъезде — с ней бы я тебя сегодня познакомила." и подобное. А потом проводила до выделенных мне покоев, поцеловала на прощание и, грустно улыбнувшись, пошла куда то в сторону криков, раздававшихся в спальной части замка. Зарядку я все же сделал, а вот бегать мне совершенно не хотелось — в чем меня горячо поддержали "слуги". Они быстренько помогли мне с вещами и нырнули за дверь. Судя по звукам, один из них тут же рванул куда то в сторону пиршественной залы. День выдался на редкость интересным, но тяжелым — так что я отправился в постель пораньше. Всю ночь за мной гонялась королева Гвидала и орала, что я не Лоран — а я с ней полностью соглашался и бежал-бежал.
7. Целый новый мир
7. Целый новый мир.
Пробежавшись вокруг замка, вместе с Эриком и десятком гвардейцев Кралдора, я, вернувшись к дверям комнаты, застал ожидающего меня слугу. Приняведя себя в порядок — я отправился на прием к Коргеру. Кабинет у него был большой и… пустой. Никаких наполненных бумагами стоек и шкафов, как у папы, зато был здоровущий стол со множеством стульев — у папы стол был небольшой и стульев в кабинете было всего два. Коргер встречал меня вместе с полным, даже грузным человеком в мантии и с посохом — и если это не маг, то я монах Ордена воздержания.
— А вот и наш агнец. Знакомьтесь! Принц Макс, мой будущий зять, а это Бургер, мой настоящий придворный маг. — какой же приятный, глубокий голос у Коргера, а вот смысл его слов — не очень.
— Агнец Ваше Величество?