— Знание о границах тебе, Инду, недоступно, — проворчал Бхригу. — Сын Ушанас, возьми Сому на руки, и не отпускай, пока я тебе не скажу. Так, теперь ты. Кто ты, мальчик? Назови имена своих родителей и своё, — обратился риши к Индре.
Юноша сел на пятках, сложил руки перед грудью и ответил, глядя Бхригу в глаза:
— Я — Индра, сын риши Кашьяпы и его жены Адити, мудрейший.
— Что ты здесь делаешь, сын Адити?
— Играю с сыном риши Атри, — серьёзно ответил Индра, — ибо такое благословение дал мне отец.
— В жизни не встречал такого легкомыслия, — покачал бородой, заплетённой в косичку, риши. — Не нашли другого места для игр? И Вритра вас ещё покрывает — ты заразился легкомыслием, ученик? Ступайте все за мной, мы не будем разговаривать в коридоре.
Индра встал и машинально потянулся за Сомой, сидевшим на руках Ушанаса. Малыш тем временем смеялся, заплетая волосы сына риши в кривые косички. Ушанас, хоть и пытался сделать строгое лицо, явно хотел тоже рассмеяться.
— Зачем вы выскочили? — зашипел Вритра, пока они шли вслед за строгим риши.
— Потому что я не даю творить адхарму на пустом месте, — так же прошептал ему Индра. — Ты чего придумал, врать наставнику?
— Я забыл починить стенку! — почти простонал Вритра. — Точно от вас заразился легкомыслием…
— Кто хотел нести Сому? — парировал Индра. — Сам же напросился. Теперь мы все будем расхлебывать…
— Посмотрю на тебя, когда риши подвесит коптиться, — буркнул Вритра.
— Мне не страшно, — ответил Индра. — И не такое бывало.
Тем временем Бхригу привёл всех младших в комнату, которую считал подходящей для наставлений. Он уселся на платформу, предназначенную для учителя, и обвёл всех четверых, даже сына, горящим взглядом, словно замечая малейший изъян. Очень неуютно стало всем — кроме Сомы, разумеется. Индра сидел, как послушный ученик, и делал вид, что он тут совершенно ни при чём.
— Инду, сын, расскажи, во что ты играешь в этом дворце? — обратился Бхригу к малышу.
— Ой, дядя риши, мы играли в пряталки, Индра превращался в камень и в паучка, Вритра катал нас с ним на буре, мы играем в неузнайку, а ещё ищем моего друга! И червячки! С ними я не успел поиграть, потому что заснул! Вот!
— С червячками мы потом разберёмся, — сказал Бхригу строго. — Что за друга вы здесь ищете, Сома?
— Я не знаю! Но он зовёт! Говорит, что в беде, и я должен его выручить! А мы никак не доберёмся…
Выслушав ответ, Бхригу обратил взгляд на Индру:
— Что ты скажешь об этом, сын Адити?
— Я не могу сказать вам ничего другого, мудрейший Бхригу, — ответил Индра, — потому что о поисках друга я узнал от самого Сомы. Отговорить его было совершенно невозможно, и поэтому я согласился… поиграть с ним, а заодно присмотреть, чтобы он не попал в беду.
— Одно легкомыслие, — Бхригу покачал головой. — Ты осознаёшь, в каком положении оказался ты и куда привёл Сому? Что будет, когда царь узнает, кто его гости?
— Я честно надеялся, что нас не заметят, мудрейший, — ответил Индра, — и прилагал для этого все усилия. Очевидно, недостаточно. Но отказать Соме я… просто не мог. Хотя бы потому, что удержать его невозможно в буквальном смысле — он идёт, куда хочет.
— Я предупреждал брата Атри… — проворчал себе под нос Бхригу, но оборвал излияния. — Инду, сейчас ты покажешь Ушанасу, где твой друг.
Бхригу ещё что-то прошептал сыну, тот кивнул почтительно, и, крепко держа за руку малыша, вышел. Сома при этом улыбался во весь рот.
— Теперь ты, — Бхригу посмотрел на Вритру. Тот съёжился. — Говори, что там произошло в водовороте.
Вритра рассказал то, что Индра уже знал. Но Бхригу потребовал:
— Расскажи, что ты видел, когда нырнул.
Индра с интересом следил за рассказом Вритры. Тем более, было интересно узнать то, что он пропустил.
— На самом дне вода была спокойной, как воздух — в глазе бури, — ответил Вритра, не поднимая глаз. Ему было неловко перед Индрой. — Там и спал Сома, очень мирно. А вокруг… плавали мои… мои братья… Я взял Сому и вынырнул…
— Я одного не могу понять, — нетерпеливо прервал его риши. — Как это вы двое не передрались? Индра, отвечай ты.
— Сначала Вритра не знал, кто мы, — честно ответил Индра, — и помогло это. А затем Сома помог нам… Он умеет успокаивать чувства. Хотя кое-кто, — не смог удержаться Индра, взглянув на Вритру, — неоднократно предлагал мне драку.
— Вот как! Вами обоими управляет маленький мальчик? — поднял брови Бхригу.
— Не нами, мудрейший, — ответил Индра. — Только нашими чувствами. Решения же мы… ну, или, по крайней мере, я, принимали те, какие предлагал собственный разум.
— Вижу, какие решения вы напринимали, — холодно отрезал риши. — Есть две проблемы. Первая — царь. Когда он узнает, то не упустит вас обоих, а ссориться с царём из-за вас мне не с руки. Вторая — сома. Мальчик всё-таки дал немного сомы — возможно, пару капель, — тем, кого он считает «червячками». Сейчас они совсем не такие маленькие. Вот что бывает, Вритра, когда полагаешься на свой скудный разум и не советуешься с учителем. Теперь единственное, что можно сделать, — поглотить их. И тебе придётся сделать это, ученик. Иначе я — не твой учитель.
Вритра позеленел. Индра округлившимися глазами смотрел на риши Бхригу. Своих братьев… поглотить?! По затылку и вниз, к копчику, пробежал колючий холодок — вполне заметная маленькая молния.
— Ты хочешь что-то сказать, сын Адити? — тут же бросил Бхригу, сверля юного дэва взглядом.
Индра помотал головой, но слова уже лились изо рта. Он говорил незнакомым, холодным, ясным как раннее утро голосом:
— Это было неизбежно, Бхригу. Нельзя иначе.
— Последующее — тоже неизбежность, Индра, — отрезал риши спокойно. — Колесо запущено, всё идёт, как и должно. Вритра, ты готов сражаться?
«С кем?» — было очень ясно написано на лице Индры.
— С братьями? — тоже переспросил Вритра. Риши не ответил, но так выразительно поднял брови, что Вритра всё понял. — Да, с ними. Я… я не знаю… Да, готов.
Индра посмотрел на него со смесью отвращения и уважения, но промолчал. Вритра уже взял себя в руки, хотя был очень бледен.
— Тогда тебе надо сделать это сейчас, пока мальчик не видит, — проговорил Бхригу и поднялся. Вритра тоже поднялся. Мудрец бросил на Индру ничего не выражающий взгляд и направился к выходу. Юноша встал и пошёл следом за ними. Куда ещё ему было идти, собственно?
В пещере с водоворотом снова горели факелы — больше, чем прежде. В их свете было хорошо видно, что в водовороте теперь гибко вертятся тела очень больших змей. Их было много — наверное, целая сотня.
— Скоро водоворот их не удержит, — сказал Бхригу. — Вритра, тебе решать, выпустить их или нет.
Индра скрестил руки на груди и молча ждал с суровым лицом, что же будет здесь происходить. Почему-то он был совершенно спокоен и собран.
— Я не могу их выпустить, — Вритра обращался не к риши, а к Индре, как бы оправдываясь. — Они злые, и разрушат всё, до чего доберутся. Я… я не такой! Я хочу быть царём, но я хочу править, а не сожрать всё!
— Что есть «править», Вритра? — спросил его Индра сквозь зубы. — Быть сильнее подданных и наслаждаться их слабостью?
— Что ты понимаешь! — зашипел Вритра. — Так говоришь, как будто ты лучше меня, как будто у тебя есть право, потому что ты — сын Адити! Но я сделаю то, что должен, и тогда увидим, кто победитель!
С этими словами Вритра шагнул в водоворот, превращаясь в змея.
— Делай, — в тон ему отозвался Индра.
Юный дэв следил за Вритрой сузившимися глазами, запоминая стиль боя. Да, это в будущем ему точно пригодится, когда амбиции царевича асуров окончательно выйдут из-под контроля. Бхригу наблюдал за схваткой молча, скрестив руки на груди и сузив глаза. Мудрец был похож на изваяние.
Вода, и без того бурлившая, вскипела маленькими бурунами и окрасилась кровью — казалось, змеи рвали друг друга на части. Индра подался вперёд и даже сделал несколько шагов, чтобы подойти поближе и тщательно рассмотреть происходящее.
Змеи сплетались телами, душили друг друга, кусали — это был клубок сплетённых, рвущих друг друга на части противников. В этом клубке одна змея была крупнее прочих. Она испускала молнии, оглушая противника, и быстро заглатывала свою слабо шевелящуюся жертву, пока другие змеи откусывали от неё куски.
— Их мать просила у Махадэва такого сына, который затмил бы славой и величиной всех Дитьев, Данавов и Адитьев, — спокойно сказал Бхригу. — Который повелевал бы молниями и тучами, стал бы завоевателем Трёх миров, превзойдя всех в свирепости. Крайне трудноодолимого сына. Родила клубок змей.
— Теперь же эти змеи становятся единым трудноодолимым целым, преисполненным жажды, — проронил Индра, не отрывая взгляда от водоворота. — В сто раз более жадным, чем был Вритра…
— И это — только начало, — сверкнул глазами риши. — Обещание Махадэва исполнится в точности! Я прослежу за этим.
— Пусть исполняется, — не меняя холодного тона, ответил Индра. — Свирепость — не главное для победы. И даже завоевание Трёхмирья — это не победа.
— Высокопарные речи без смысла, — фыркнул риши. — Ты говоришь, но знания настоящего у тебя нет. Если ты думаешь, что твоя победа предрешена, то ты находишься в иллюзии.