— Риши Атри, я заметил, что в одном Сома не изменился — у него умонастроение часто меняется. А теперь ещё и чувства… Поэтому как я ни пытался расспросить его о вражде с Индрой, Сома просто отказывался отвечать. А потом и вовсе пригрозил, что я не хочу видеть его расстроенным. Он всегда так?
— Об Индре — так, — вздохнул Атри. — Он вообще не желает думать о том, что ему причиняет боль.
— Думаю, он просто не представляет, как справляться, если больно, — тихо сказала матушка.
— Значит, если это не будет причинять ему боли, он сможет рассказать, что как было?
С этими словами Индра запихнул следующую горсть еды в рот, даже прикрыв глаза от удовольствия.
— Думаю, сможет, — сказал Атри, подумав.
— Мы пытались, когда он был ребёнком, но не смогли добиться ответа, — снова сказала матушка.
— А… мувыка его уфыпляет фраву, — тут Индра сглотнул, — или сначала просто успокаивает всего его чувства?
— Под музыку расспрашивать? — отозвалась Анасуйя. — Не пробовали… Он, конечно, любит музыку. Засыпает Сома не сразу, но как ты себе всё это представляешь?
— Матушка, — улыбнулся Индра. — Хотите, кое-что покажу? Можно, риши Атри?
— Покажи, — кивнул риши.
Индра превратился в вину, поиграл минуту те гимны, что ему показал риши Нарада, а потом стал собой.
— Вот так можно: поиграть, задать вопрос, играя, выслушать ответ, снова задать вопрос… А?
И прикончил угощение матушки, аккуратно сложив ткань и кладя её на стол.
— Музыка хороша, — согласилась матушка. — Но перебивать её вопросами… неправильно, сынок. Что, если так: сыграть мелодию, а затем за другую попросить плату в виде ответа?
— Игра! — улыбнулся Индра. — А хорошо придумано!
— Или так: сыграешь, а когда Сома расслабится, то предложит выбрать подарок. Тут и можно попросить ответ, — добавил Атри.
— А давайте, — предложил Индра, — вопросы будете задавать вы, а я притворюсь некой волшебной виной? А то всё-таки смена облика наверняка Соме не понравится. Если только как человек я не надену какое-нибудь другое лицо…
И тут Индра широко улыбнулся:
— Как вы думаете, дэвриши Нарада сильно обидится, если я немного побуду как бы им?
— Не думаю, что дэвриши вообще способен обижаться, — улыбнулся Атри. — Тем более для благого дела!
— А давайте-ка…
Индра попытался принять облик риши Нарады, держащего в руках вину. Вина тоже была частью тела Индры, поэтому выпустить её из рук он не смог бы, но это и не требовалось. Анасуйя прыснула. Ракшаси смотрела, вытаращив глаза. Атри погладил бороду, чтобы скрыть улыбку.
— Вот сынок, так сможешь увидеть, что делаешь.
Мата поднесла к лицу Индры начищенное медное блюдо с хорошим отражением. Индра оглядел себя и остался доволен — копия вышла вроде как полной. Он нежно провёл пальцами по струнам вины, проверяя, настроен ли инструмент.
— Нараян-Нараян! — задорно сказал Индра высоким голосом дэвриши. — Блаженный Атри, не порадовать ли вас сладчайшей музыкой дэви Сарасвати?
— Порадуйте, дэвриши, — степенно ответствовал Атри.
Довольный звучанием вины, Индра полуприкрыл глаза. Он сосредоточился на том, чему научил его дэвриши Нарада, и принялся играть в точности, как помнил. Божественные звуки раздались в скромном ашраме. Вряд ли Индра в точности повторил Нараду (всё-таки искусство игры на вине — весьма тонкое), но добился довольно чарующего эффекта. Ракшаси впала в транс, Анасуйя и Атри переглянулись.
— Смог ли скромный санньясин усладить ваш благородный слух, риши Атри? — сложив руки в намасте и скромно, но при этом слегка игриво, опустил глаза долу Индра.
— Неплохо, неплохо, — согласился Атри. — Однако, чтобы утолить придирчивый слух моего сына, который различает мельчайшие оттенки мелодии, в вашу вину стоит посадить музыканта…
Матушка снова прыснула, мудрец лукаво сверкнул глазами.
— Мда, — расстроился Индра, становясь обратно десятилетним мальчиком. — И где ж нам взять музыканта?
— Не волнуйся, сынок, — я посажу Нараду в твою вину, — весело ответил Атри. — Вернее, его пальцы… Да вот он и сам!
— Нараян-Нараян! Кто звал Нараду? — откликнулся божественный мудрец, появляясь посреди хижины.
— Ух ты! — от неожиданности выдал Индра. — Мои поклоны, дэвриши!
— Случайно пробегал мимо вашего ашрама, услышал запах лепёшек, — скромно сказал Нарада, принимая от матушки еду. — Что, Индра, упражнялся в игре на вине?
— Было дело, — ответил Индра. — Да, видно, таланта мне не хватает. Поможете?
— Я разве не помог уже? — удивился риши и ту же хлопнул себя по лбу. — Вот Нарада — глупец! Самое важное-то забыл! Индра, я могу показать тебе мелодии, но сыграть их так, как делаю я… Для этого нужно тренироваться годами и иметь талант, но сейчас на это нет времени. Поэтому я дам тебе благословение. Если я буду играть на своей вине где угодно, ты в образе вины будешь повторять мою музыку, словно бы на тебе играю я сам!
— А можно, дэвриши, вы мне дадите немного другое благословение? Я бы хотел выглядеть… — и Индра принял облик Нарады Муни, — вот так.
— Прямо как в зеркало смотрю! — усмехнулся риши. — Но это тебе не поможет сыграть чарующие мелодии, дорогой.
— Не поможет, — вздохнул Индра, становясь самим собой. — Считаете, что мне лучше быть виной? Можно сказать, что она — волшебная, играет сама по себе…
— Волшебная вина Нарады! — обрадовался риши. — Конечно, так намного лучше!
— Тогда, риши Атри, вопросы придётся задавать вам, — улыбнулся Индра. — Так даже будет лучше. Нарада Муни, нам, возможно, понадобится, чтобы вина звучала довольно долго… Но вы ведь любите играть?
— Конечно! — согласился Нарада.
Выслушав план, он предложил сделать так: он сам будет играть, делая паузы, и в эти паузы надо будет задавать вопросы.
— А если я увлекусь и буду играть, когда уже не нужно… Что ж… Когда-нибудь вы мне скажете, что хватит, — сказал риши лукаво.
— А как вы нас услышите, дэвриши? — поинтересовался Индра.
— Как-нибудь и когда-нибудь услышу, — пообещал Нарада.
— А… Я надеюсь, что если перестану быть виной, то и музыка закончится? — осторожно уточнил Индра. — А то буду петь бесконечно на всю Вселенную. Индра-Гимнопевец…
— Это вовсе не плохой способ провести жизнь, — с улыбкой заверил мальчика Нарада.
Дэвриши поблагодарил родителей Сомы за гостеприимство и исчез. Индра повернулся к риши Атри:
— Думаете, получится?
— Не знаю, сын, но что ещё остаётся? — вздохнул Атри. — Как ещё мы вернём Триаду и Риту-закон в наш мир, при этом не погубив нашего сына?…
— Никак, — согласился Индра. — Можно, я ещё немного поем? А то у вины, боюсь, будет бурчать живот. Но я буду смотреть в окно — если появится свет Сомы, я тут же превращусь в вину!
— Ешь сколько хочешь, дорогой.
Индра наклонился к столу и продолжил есть. Еда была такой вкусной, словно готовила его собственная мать.
— Скажите, риши Атри, — чуть погодя, спросил Индра. — А как Сома научился чувствовать что-то, кроме радости? Он даже бояться научился, верно? Как так вышло?
— С ним что-то случилось тогда, когда он пропадал, — Атри задумался.
Матушка Анасуя помогла:
— Похоже, Сома пережил что-то, что его изменило. Он не сразу стал проявлять новые чувства. Это было постепенно, всё больше и больше, когда он общался со своим другом Вритрой. Как будто бы Сома постепенно перенимал от него способность чувствовать то, чего не умел сам.