— Только если в себя ударю, — ответил ликующий Индра. — Мне-то молнии нипочём.
— А в меня можешь? — Малыш тут же встал перед Индрой, раскинув руки. — Мне же никогда ничего не бывает!
— Вот выдумал! — слегка раздражённо ответил Индра. — Не буду я в тебя молнией бить. Это — же оружие, а поднимать оружие на ребёнка — это страшный грех!
— Тогда на себя — тоже грех, — рассудил Инду. — Ну ладно, потом посмотрю самую большую молнию.
Мальчик старательно собрал пепел ракшаса, вкопал его в вершину холмика, установил череп быка.
— Друзья, идите ко мне, почтим отца! — звонко выкрикнул мальчик, и ему в ладони легли семена множества трав и цветов. Посыпав ими череп и холмик, Инду прямо из ладоней полил всё сомой, и вот уже холмик зазеленел.
Малыш встал перед ним. Торжественно сложив руки, он прочёл короткую мантру Рудре. Затем Инду занялся повреждениями в травяном покрове степи — он посеял там семена, сразу же давшие всходы, после того, как их полили сомой. Вскоре место стало таким же зелёным, как и раньше: раны на теле Земли затянулись, как затянулись они и на теле Индры.
— Ну ты прямо господин трав, — добродушно заметил Индра. — Ловко у тебя это всё получается!
— Растения — мои друзья! — объявил мальчик, но тут же зевнул и стал тереть глаза кулачками.
— Спать хочешь? — понимающе спросит Индра. — А как же спасение того, кто тебя звал? Что делать будем?
— У тебя сил много, — пробормотал малыш, клюя носом. — Понесёшь меня дальше? Туда вот…
Малыш указал на далёкие, невидимые в ночной тьме горы.
— Понесу, — согласился Индра.
Он подхватил мальчика на руки и собрался уже идти, как вдруг вспомнил: осталось же маленькое озерцо сомы! Нельзя его так оставлять, а то напьются ещё всякие… асуры. Юноша подошёл к выбоине, наполненной сомой, и аккуратно положил Инду на траву рядом. А потом лёг на живот и приник губами к прохладной влаге. И пил, пока не выпил всё.
В голове зашумело, всё вокруг показалось меньше. А нет — это сам Индра вырос и теперь касался макушкой облаков! Если попытаться, можно дотянуться и до звезды!
— Ой, — громом бухнул Индра. — Великоват я теперь, чтобы прятаться… А впрочем, ладно.
Он подхватил на ладонь спящего Инду и направился неторопливым шагом на северо-запад. Теперь-то они быстро достигнут цели!
У самых гор Индра покачнулся. Всё вокруг зашаталось, начало расплываться, шептать непонятными языками… Голова стала такой тяжёлой, что шея отказывалась держать, и очень захотелось растянуться на земле и закрыть глаза. На минуточку.
Тряся головой, Индра пытался сообразить, что же такое с ним происходит. Спать было нельзя, надо было приглядывать за Инду. Может быть, если немного уменьшиться, ночная прохлада, сейчас овевавшая колени, освежит ему лицо? С этой мыслью Индра сосредоточился: он представлял, как сжимается, становясь всё меньше и меньше, стремясь к своим привычным размерам… Не получилось. Казалось, выпитая сома распирала Индру изнутри, не давая уменьшиться до привычных ему размеров.
Тем временем, Индре стало казаться, что он покачивается на огромных волнах, как Господь Нараяна в Молочном океане. Волны сладко нашёптывали: спи, отдохни, насладись этим покоем… Кажется, никогда ещё Индре не было так хорошо и спокойно.
— Спать нельзя, — сам себе прогремел Индра строго. — Спать нельзя!
Свободной рукой он похлопал себя по щекам, чтобы сбросить сонливость, и сделал ещё один шаг вперёд. Воздух как будто стал вязким, словно вода, а травы шустро оплетали юношу своими гибкими телами, вырастая, будто лианы… Идти было решительно невозможно.
— Ну чего ты такой упрямый, сынок? — прозвучал в ушах Индры нежный голос мамы. — Ночь давно, а ты не спишь… Давай покачаю… А-а, а-а…
Под это мерное «А-а, а-а…» Индра почувствовал себя младенцем на руках матери. Тёплой, уютной, надёжной.
— Мама, — по-детски назвал её Индра, — я не сплю, потому что маленький Инду спит. Ты меня не укачивай, ладно? Я честно обещаю, что лягу спать, только чуточку… а-а-а-а, — он зевнул, — позже.
Веки его тяжелели, ноги стали свинцовыми, но где-то на краю сознания билась мысль: ты в горах! На земле асуров! Тут нельзя спать, нельзя, нельзя!
— Ночью детям положено спать, а то не выспишься и будешь днём капризничать, — ласково ответила мама, прижимая спелёнутого сына к груди. — Все твои друзья спят, и игрушки, отшельники спят, братья твои спят, отец… Весь мир уснул, только ты не даёшь маме покоя, маленький баламут… Спи…
И мама принялась укачивать своего малыша. И в мире осталась только это — мама и её ребёнок.
— Я не баламут, мама, — сонно и еле слышно ответил Индра. — Баламуты — это сыновья мамы Дити, а мы у тебя — Адитьи, светлые и послушные…
Сон накатывал волнами, смутное беспокойство постоянно вытаскивало сонное сознание Индры на поверхность. Что-то было не так… не так… не так… Но наконец он всё-таки заснул, и сны были непривычно яркими. В них были схватки — много схваток, и он куда-то бежал, и кого-то искал, и за кем-то гонялся…
А когда проснулся, очень голодным, брат-Сурья катил свою колесницу уже в зените, и все братья давно выступили в поход против асуров. Индра обнаружил, что лежит под плотным сплетением трав, как будто укрытый травяным одеялом.
А Инду, конечно, рядом не было, негодника.
Глава 2
Индра подскочил, как от неожиданно резкого звука, и огляделся, позвав негромко:
— Инду! Ты где?
Тишина была вокруг, только степь шуршала травами. И было ещё неприятное ощущение, что вокруг множество глаз внимательно за ним наблюдают. Вчера это ощущение у Индры тоже было, но не отчётливо, а сейчас-то юноша это припомнил. Наплевав на всякие ощущения, взволнованный Индра обратился огромным орлом и взмыл в небо, поднимаясь повыше, чтобы обзор был получше. Не сверкнёт ли где солнечный зайчик — Инду?
Совсем рядом с тем местом, где спал Индра, обнаружилось немалое стадо диких коров с телятами. На голове главного быка, почти на его рогах, сидел светленький мальчик, болтая ногами, и пел песенку. Бык и стадо медленно двигались туда, где проснулся Индра. Юноша спикировал на землю на пути главного быка, но не слишком близко, и принял обычный облик.
— Инду, проказник! Играешь с новыми друзьями? — облегчённо рассмеялся Индра.
— Ой, ты проснулся!
Инду спрыгнул с быка, который при виде Индры недоверчиво остановился, и бросился на шею юноши.
— Я нашёл мам-коров и баба-быка! Был голодный, они накормили, и я решил, что ты тоже голодный! Вот — это всё тебе! Всё молоко, чем они поделятся!
— Это славно, — сладко потянулся Индра, стряхивая остатки сна — оказалось, что быстрый подъём не разбудил его окончательно. — А детям мам-коров и бабы-быка хватит молока?
— Так они дают нам молоко, оставшееся от их детей, телят, — рассмеялся Инду. — Ешь быстрее! Я пока тебе расскажу, что видел!
— Хорошо, — согласился Индра, но вместо того, чтобы подоить корову, начал выискивать под ногами луговые цветы и собирать букет. — Рассказывай.
— Эта степь… Здесь столько всего! Столько всяких трав, а вот ягодок и орехов нет, зато есть самые маленькие в мире мышки! Крохотулечки! Меньше моего пальца! Они строят домики из травинок на высоких стеблях травы, в них живут их детки — совсем-совсем крошечные!
Инду взахлёб делился, кого он тут встретил, не делая различий между маленькими и большими, между безобидными и хищниками. Индра по описанию понял, что малыш встретил семейство огромных гиен и чуть ли не лазал к ним в нору — поиграть со щенками.
Стадо тем временем медленно окружило мальчиков и стало пастись. К ним подошли телята, и Инду тут же начал их гладить. Тем временем, Индра уже успел набрать цветов и теперь быстро плёл из них большой венок-гирлянду. Ещё Индра заметил, что мальчик стал не таким пухленьким, как вчера, — не совсем худым, но не таким упитанным.
— Ты хорошо поел, Инду? — строго спросил Индра. — Наелся? Что-то ты похудел… Ай, нехорошо!
— Я поел, — в доказательство малыш похлопал себя по животику, выглядевшему полным. — И ты ешь быстрее! Пойдём в горы, там тоже столько всего интересного! И друг зовёт…
— Сначала надо одарить коров, — наставительно ответил Индра, доплетая вторую гирлянду. — А то они меня молоком угостят, а я им что за это? Вот, пусть ходят красивые!
С этими словами Индра встал и подошёл к ближайшей корове — надеть гирлянду ей на шею. Корова подозрительно подалась назад, но Инду мигом взлетел ей на шею, и прошептал что-то прямо в ухо. Тогда она подошла к Индре и протяжно замычала. Другие коровы ей ответили.
— Прими, матушка, — с поклоном сказал Индра и украсил корову цветами. А потом взял вторую гирлянду и направился к быку. С ним Инду проделал то же самое — бык стал послушным и подошёл к Индре.
— Прими и ты, отец, — так же церемонно Индра украсил цветами и быка. А потом — раз! И вместо юноши оказался длинноногий лопоухий телёнок, который тут же побежал к одной из коров, прося молока.
Малыш, глядя на это, рассмеялся и захлопал в ладоши. Корова важно подвинула крутой бок, подпуская телёнка-Индру к вымени. Напившись молока всласть (для этого не к одной корове пришлось подбежать Индре), юноша в облике телёнка вернулся к Инду и весело помахал хвостом — мол, что, пойдём?
— Индра, я бывал в горах зелёных, а эти — чёрные и снежные, — сказал малыш, с восторгом смотря на то, как из-за одной горы выглядывает другая. — Нам не нужно… подготовиться к этим горам?
Индра снова принял человеческий вид и хитро взглянул на мальчика:
— И как ты считаешь, что нужно подготовить?
— Надо взять семена трав, — решил малыш. — Вдруг встретим корову, чтобы поела…
— Так, хорошо, — продолжил расспросы Индра. — А что ты сам будешь есть?
— Молоко, — выпалил малыш. — Когда встретим коров, молоко — у них…