Когда я кивнул, улыбка медленно распространилась по его лицу.
— Да? Все хорошо? — спросил он.
— Все хорошо.
— Просто охренительно, — он хлопнул меня по плечу, и когда мы снова отправились в путь, то прошли мимо секции с женским бельем, и Майк резко остановился и издал низкий свист. — При-и-ивет, вот теперь можно и поговорить.
Вот так и закончилось время серьезных разговоров.
— Что ты собираешься делать? — спросил я.
— Теперь, когда я решил за тебя твою проблему — добро пожаловать — а теперь пора за покупками моей жене, — он повернул вешалку-стойку и, схватив пару комплектов воздушного кружевного белья, поднял их, показывая мне. — А ты как думаешь? Деб понравится белый или розовый?
— Это не то, чего она хочет.
— Откуда ты знаешь? Может она… — он снова посмотрел на них сверху вниз. — Она любит розовый цвет.
— Это подарок для тебя, а не для нее, — сказал я, выхватывая вешалки из его рук и вешая их обратно на стойку. — Подари ей день в спа-салоне. Она будет благодарна тебе за это.
Майк поджал губы, но потом кивнул.
— Да, хорошо. В любом случае, это не продержится долго, — затем он зарычал, намекая, как разрывает белье в клочья.
— Я сделаю вид, что не слышал это, — сказал я, уходя к выходу, и он по пятам последовал за мной. По крайней мере, он позволил нашему предыдущему разговору закончиться, и за это я был ему благодарен.
— Эй, ты же не думаешь, что эти массажные кабинеты для женщин со счастливым концом, не так ли?
Я вздохнул.
— И где это ты собирался получить чертовски счастливый конец?
— Что? Я не говорю про себя, я говорю вообще, — затем он подтолкнул меня. — А что, может, ты знаешь один из таких?
— Господи, — пробормотал я. — Нет.
— Ха-ха, я пошутил. Я бы никогда так не поступил.
— Конечно, ты бы не стал.
— Я бы не стал. Но серьезно, я тоже не собираюсь устраивать своей жене подобный хеппи-энд, так что тебе лучше дать мне знать, если они с таким же бонусом.
— Верный путь к стереотипу.
— Это не стереотипы, это вполне закономерный вопрос.
— Ну, извини, что разочарую тебя, но я не знаю ни одного такого места.
— О, точно. Ты предпочитаешь, чтобы твой счастливый конец оставался в твоей голове, и я не имею в виду тот, что ниже пояса.
— Майк?
— Да?
— Заткнись.
— Эй, я говорю серьезно.
— Я буду в машине.
— Ой, да ладно, я просто отвечаю тебе той же монетой.
Когда я толкнул дверь выхода, я услышал, как он смеется и кричит:
— Олли! Эй, Олли, вернись. Клянусь, я никому не расскажу по поводу сыпи.
* * *
Удивительно, но я отпустил Майка домой целым и невредимым. После остановки в одном из спа-салонов в центре города для покупки подарочного сертификата для Деб, и чтобы убедиться в том, что сотрудники были профессионалами и не нанимали привлекательных мужчин, что могло разозлить Майка, — пришло время закругляться и отправиться домой, чтобы принять долгий и горячий душ.
Но я все еще был взбудоражен, мой разум боролся сам с собой. Разговор с Майком только показал мне, насколько я глуп. Потому что, когда дело дошло до этого, о чем я действительно волновался? Что Рид был не в состоянии четко мыслить?
Или потому, что я боялся, что он причинит мне боль?
«Динь — динь — динь. У нас есть победитель!»
Вот к чему все сводилось, не так ли? Я был напуган до смерти. И этот страх заставил меня оттолкнуть того, кого я действительно хотел.
Рида.
Господи, я был настолько глуп.
Отключив воду, я схватил полотенце и задумался, что делать. Позвонить Риду и извиниться? А он хочет, чтобы я это сделал? Или мне нужно было дать ему пространство?
Вытираясь, все еще неуверенный, но слишком возбужденный, чтобы сидеть на месте, я решил сделать одну вещь, которая всегда помогала очистить голову, но позже опять требовала душа, — я пошел на пробежку.
Заходящее солнце освещало редкие полосы облаков на небе розовым и оранжевым цветом, температура была достаточно мягкой, и мне сошло с рук то, что я забыл надеть куртку.
Чем дольше я бежал, тем яснее становилось, что я совершил большую ошибку с Ридом. Я должен был встать на колени, благодарить Бога или свою счастливую звезду за то, что они услышали мои заветные желания, но вместо этого я верил, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой.
Я только надеялся, что еще не поздно все исправить.
Как оказалось, мне не пришлось стучать в дверь его родителей, потому что, когда я подбежал ближе, я увидел Рида, стоящего на краю озера, в руках у него была сумка с хлебом, он отламывал кусочки и бросал их кричащим уткам, которые, практически отталкивая друг друга, ныряли за едой.
Я замедлился до легкого бега, пытаясь восстановить дыхание, и когда я был всего в нескольких метрах от него, Рид с нечитаемым выражением на лице, наконец, поднял глаза.
— Эй, — сказал я, осторожно шагнув вперед, как будто я приближался к пугливому животному, которое могло убежать.
— Ты проделал весь этот путь ради меня или просто пробежка?
«Ах, значит, сегодня не только я сердился».
— Я не был уверен, что ты захочешь меня видеть.
— Почему я не хочу тебя видеть? — глаза Рида сузились. — Думаю, я ясно дал понять, как сильно хочу тебя видеть.
— Я знаю, что ты сделал, — поднимая руки вверх, сказал я. — И прости, что я испугался…
— Почему ты испугался? — он подошел ко мне, и его карие глаза впились в мои. — Я видел, как ты на меня смотришь, Олли. Возможно, у меня есть некоторые пробелы, которые я не могу восстановить, но я не настолько глуп.
— Я знаю, что это не так.
— Знаешь, с тех пор как я вышел из больницы, я хожу как по яичной скорлупе со всеми подряд. Мои родители, моя сестра, люди, которых я называл друзьями. Ты был единственным человеком, который заставил меня чувствовать себя нормальным. Единственный человек, с которым я не чувствовал себя глупым.
— Рид…
— Нет, я еще не закончил. У меня было два дня, чтобы все обдумать, так что тебе придется выслушать, — он остановился и положил руки на бедра. — На чем я остановился?
— Я единственный человек, с которым ты чувствуешь себя нормально, — подавил я улыбку.