- Давай помогу?
- Не надо, - Этан быстро спрятала руки за спину. - Я сама. Ты как здесь оказался?
- Сначала ты не пришла в нашу Резиденцию, хоть я и просил тебя об этом. Прошло восемь дней после нашей встречи, и я уже не смог оставаться в Верлэрисе. Отправился в Калгрейн, чтобы попытаться найти тебя и узнал, что Бранмин ищет главаря местных разбойников. Хотел опередить их, но опоздал, к сожалению. Вспышка твоей ауры была такой… Я думал, что ты умираешь.
- Это была не боль, Рут. Вот он, - Этан указала на корчившегося в луже крови Барета, - оскорбил меня.
“Мерзавец, - с отвращением глядя на него, подумал Рут. -
И дурак. Ему мало было попытаться убить эту девочку, Этан. Он хотел еще обидеть и оскорбить ее! Даже и не буду пытаться представлять, как. Почему я не пришел раньше и сам не прикончил его? И тогда бы она не испачкала этой дурной и грязной кровью свою прозрачную чистую ауру. И у нее бы сейчас не горели кончики маленьких тонких пальцев. Никогда себе не прощу”.
Отвернулся от Барета и спросил:
- Добить его?
- Еще чего! Сам сдохнет через несколько минут.
Этан осмотрелась.
- Здорово, - сказала она. - Ты убил посла Сааранда. Правильно сделал, конечно. Но осложнений не будет?
- Он предал всех: Сааранд, Орден, тебя, Мария. И предавал бы и дальше, не собирался останавливаться. Нельзя было оставлять его в живых. И Марий не будет устраивать шум по этому поводу. Господину послу, вообще-то, на своем рабочем месте, в кабинете, сидеть полагается. Ходить на разборки в одной компании с местными бандитами не входит в его служебные обязанности.
Этан еще раз посмотрела на убитых.
- Противно тут.
- Ты разрешишь мне пригласить тебя в другое место?
Этан подумала, и, решившись, протянула руку. Они оказались на берегу небольшого лесного озера. Жжение в пальцах прошло.
- Спасибо, - сказала Этан, осматривая свои руки. - Не стоило, честное слово.
“Хорошая девочка, - внимательно глядя на нее, подумал Рут. - Самостоятельная и очень одинокая. Трагическое мировосприятие… Считает, что на всем свете у нее никого нет и не будет никогда. Только одно… существо. Не человек. Собака? Смирилась с этим. Поэтому не верит ни во что и никому. Но это ведь не так, Этан! Если бы ты мне только позволила… Я бы все сделал для тебя.
И какая же ты красивая… Даже сейчас, когда…”
- Что, очень грязная? И растрепанная? - испуганно посмотрела на него Этан, быстро доставая расческу.
- Нет, что ты, все нормально.
“Ты все равно очень красивая, - снова подумал он про себя. -
И тебе не нужно краситься, наряжаться, делать какие-то прически. Умыться и волосы расчесать - и все. Я предпочел бы видеть тебя именно такой”.
Выражение его лица вдруг стало очень озабоченным.
- У тебя вся нога в крови, - сказал он.
Этан посмотрела вниз.
- Ерунда, там просто острый камень был. Заживет, не волнуйся.
Беспокойство Рута было очень приятно ей, но даже самой себе она бы не призналась в этом.
- Я уже потерял из-за небольшой раны одну девушку, хоть
и поклялся защитить ее, - сказал Рут.
“Интересно, какую?” - подумала Этан.
- И очень не хочу и боюсь потерять еще и тебя.
- Меня ты не потеряешь. Если только я сама этого не захочу, - сказала она.
- И все же, разреши мне…
Рут наклонился и протянул руку, явно намереваясь дотронуться до ее колена, и смущенная Этан буквально отпрыгнула в сторону.
- Я что-то сделал не так? - удивленно посмотрел на нее он.
- Нет, ничего. Просто раньше никто, кроме Лодина, не трогал меня… за ноги.
“Настолько выше колен”, - мысленно добавила она.
Ей вдруг стало очень неловко.
“Ну, в самом деле, что я… Он ведь бросил все и пришел, чтобы помочь мне, а я зачем-то обижаю его своим недоверием. Как будто он укусит меня за ногу”, - подумала она и, сделав шаг, осторожно приподняла край платья. Рана на ее бедре оказалась немного выше, чем она предполагала, и Этан сейчас чувствовала себя, как минимум, весьма и весьма смелой.
- Спасибо, - сказал Рут, опускаясь перед ней на колени. - Наверное, будет немного больно. Потерпи, пожалуйста. И не бей меня своей расческой, ладно?
“Все испортил…”
- Это у тебя чувство юмора такое? - поморщилась она. - Знаешь, очень хочется уйти. Или врезать тебе. Ногой, а не расческой.
- Нет-нет, Этан, не надо, не уходи, - Рут был готов провалиться под землю. - Лучше уж ногой. Я больше не буду, честное слово.
- Тоже стесняешься? - удивленно посмотрев на него, тихо спросила Этан.
- Да, - признался Рут.
- Вот уж не ожидала.
Он достал платок и, смочив его какой-то жидкостью из небольшой фляги, осторожно вытер кожу вокруг раны.
- Ты, что, всегда носишь с собой раствор этилового спирта? - спросила она, почувствовав запах. - Странно. Не похож ты на…
Этан запнулась.
- На пьяницу?
- Извини, - смутившись, она слегка коснулась пальцами его волос, и Рут замер, а сердце его почему-то чуть не выпрыгнуло из груди. - Не хотела тебя обидеть. Видишь, какая я невоспитанная…
- Ничего, Этан, я все понимаю, - стараясь дышать спокойно
и ровно, ответил он, обрабатывая рану. - В этой фляге каждый раз именно то, что требуется в данный момент. Очень древний артефакт.
“Какие горячие у него пальцы”.
- Просто царапина, - с облегчением сказал Рут, поднимаясь. - Быстро заживет, даже шрама не останется.
- Я знаю, - сказала Этан.
“Уже все? - разочарованно подумала она. - А впрочем, чего, собственно, я ожидала? Ведь не того, что он прильнет губами
к моим коленям. И не того, что его рука поднимется чуть выше и…”
Пораженная бесстыжестью последнего предположения, Этан покраснела и быстро одернула платье.
“Интересно, что бы я тогда сделала? Если бы он только поцеловал, не полез дальше? Мне кажется… Нет, в самом деле… Наверное, я просто оттолкнула бы его и отошла в сторону. Сказала что-нибудь. Но не стала бить - ни руками, ни ногой, ни магией. Боже мой, кажется, мне хочется, чтобы он поцеловал меня!”
- Бранмин - просто мерзавец, Этан, - сказал ей Рут. - Как могла ты поверить ему? И вообще, иметь с ним хоть какое-то дело?
“Ведь мог бы сказать, что у меня красивые ноги. Ну, или еще в этом роде что-нибудь, - с досадой глядя на него, подумала Этан. - Но куда там! Он как будто отчитывает меня. И делает это так, словно имеет на это какое-то право”.
Рут, действительно, на мгновение забыл, с кем разговаривает сейчас. Он видел перед собой лишь молодую и неопытную девушку, которая по неосторожности подвергла свою жизнь серьезной опасности, и сам не заметил, как перешел на строгий менторский тон.
- Я вызову Ульвнина, - закончил свою речь Рут. - Это человек, которому подчиняются сейчас все наши люди в Калгрейне. Прикажу ему обеспечить твою охрану.
Этан засмеялась.
- Ты, действительно, хочешь не потерять меня, Рут? - спросила она, наконец. - Тогда отдай мне на время своих людей вместе с этим Ульвнином. Объясни ему всю нежелательность и печальные последствия любого неподчинения мне. И все вопросы решай уже только со мной. Обещаю, что буду прислушиваться к твоему мнению. Мы можем встречаться с тобой раз в два или три дня. Если не согласен, то извини, я, пожалуй, потеряюсь. И буду пока действовать самостоятельно.
- И наломаешь дров? А, если опять попадешь в беду? Вдруг я не успею помочь тебе?
Только последняя фраза спасла сейчас Рута от ссоры с Этан. Ей все больше не нравился его тон, и раздосадованная девушка уже готова была уйти, но теперь пришлось задержаться.
- Ты не доверяешь мне? - сказала она. - В Ольвансе я, между прочим, прекрасно обошлась без тебя и твоих подчиненных. (“Вот черт, неправда, я ведь потом все же пришла к Килниту! Но только попробуй меня в этом упрекнуть!”). И, что бы ты не вообразил
о себе сейчас, спасать меня не надо. В этом нет необходимости. Понятно?
“Я смогу, у меня будет повод регулярно видеться с ней”, - Рут быстро прогнал эту мысль, но именно она и определила его решение.
“Будет возможность хоть как-то контролировать ситуацию и воздействовать на Этан”, - торопливо нашел он другой, показавшийся ему более разумным и приемлемым аргумент.
Они расстались еще на два дня. И с момента этой встречи Рут все время думал об Этан. А Этан все время старалась не думать
о Руте.
ЛЕДИ ОНЕЛЬ. ВОЗВРАЩЕНИЕ В НАРЛАНД
Путешествие Онель в Нарланд прошло именно так, как надо: спокойно и без приключений. Муж ожидал ее на въезде в Раневу,
и встреча супругов оказалась достаточно холодной и сдержанной. Посол Лерии был очень недоволен приказом императора, согласно которому он теперь превращался в чисто декоративную фигуру при своей жене. Своя причина для неудовольствия была и у Онель. У этой причины было имя: некая Белиз, придворная дама, и, возможно, шпионка, приставленная к лерийскому послу кинарийцами. Она узнала о ней из бумаг, присланных ей на корабль. Никаких сцен ревности Онель, разумеется, устраивать не собиралась. Более того, она намеревалась в ближайшее время познакомиться с этой Белиз, чтобы понять, насколько серьезны были подозрения агентов внешней разведки и, в случае их обоснованности, решить, как минимизировать последствия. Вот после этого церемониться ни с Белиз, ни с мужем она не собиралась. Шпионку следует удавить или отравить. Нужные специалисты в ее распоряжении имеются.
А придворную шлюху достаточно высечь и облить волосы несмывающейся краской. Или распорядиться поставить клеймо с точной и емкой характеристикой на каком-нибудь очень интимном месте ее тела. Много вариантов. А мужа… Дать ему пинка под зад и выслать из Нарланда. Что с этим недоумком еще сделаешь. Конечно, придется его простить через некоторое время. Ее лерийской семье нужен мальчик. Упрекнуть Онель в безответственности не сможет даже самый лютый враг. Но пока о каком-то исполнении супружеских обязанностей с чьей-либо стороны даже и разговора быть не может. Близость с Онель еще нужно заслужить. Если не подвигами, которых она уже давно не ждала, то хотя бы хорошим поведением. Ее появления на торжественном приеме в королевском дворце Нарланда с одинаковым нетерпением ожидали и мужчины,
и женщины. Уже много лет Онель считалась при лерийском дворе эталоном вкуса и носила неофициальный титул “леди Безупречность”. Быть знакомым с ней почитали за честь многие приезжие знаменитости. В Нарланде посмотреть на нее приехали даже из провинций. И Онель не подвела, не разочаровала, полностью оправдала все ожидания. Словно латы, надев на себя привычную маску светской любезности, она бездумно, на автомате, отвечала на вопросы и комплименты, поражая всех изысканным чувством юмора и тонкостью суждений, сама же в это время внимательно изучала интересующих ее людей. Вот король Лиир - уже совсем не прежний романтический юноша. Изрядно обрюзгший, пополневший, начинающий лысеть. Явно не отказывающий себе в бутылочке вина перед завтраком, обедом и ужином. Его бледная и невеселая жена робко стоит в сторонке. Конечно, зачем она ему, если
у него самого есть муж - вот этот манерный куртизан, юнец с накрашенными губами и подведенными глазками. Онель вспомнила порнографический трактат “Цветок сонийского персика”, прочитанный когда-то из любопытства, и попыталась представить себе эту парочку в постели. Зрелище оказалось, что называется, на любителя. Онель уже давно привыкла к тому, что мало кто из мужчин думает головой (женщины, конечно, еще реже, однако с них-то чего спрашивать?). Но, если уж не головой, то пусть мужики своими яйцами думают. Все лучше, чем задницей. Вот, в Перейе, откуда и привезен был в свое время этот самый “Цветок персика”, чем все закончилось? Это было культурное процветающее государство, ученые, философы и поэты которого оказали огромное влияние на развитие всех других стран. Однополая любовь, ставшая в Перейе, скорее нормой, чем исключением, привела к резкому падению рождаемости и упадку. Теперь большинство населения там составляют потомки кочевников с юга, которые живут по своим законам и правилам. Все подозрительные трактаты давно уничтожены,
сожжены, сохранились только в переводах на другие языки
и в других странах. Онель перевела взгляд на высокого худого мужчину, стоявшего рядом с Лииром.
“Сэлингин, посол Кинарии, де факто - второй человек в современном Нарланде. Если, конечно, не первый. Главный соперник. По мнению местного резидента, который десять дней назад поскользнулся на ровном месте и так неудачно упал, что пробил себе голову, сломал три ребра и свернул шею, просто выдающийся мерзавец, требующий максимального внимания и уважения. Опытный и хитрый интриган, который не боится ответственности и может спокойно бросить в камин любые инструкции, если посчитает их несоответствующими обстановке и ситуации. Презирающий всех циник, одинаково равнодушный к деньгам и красивым ошейникам, которые некоторые называют орденами и медалями. А также небрезгливый и решительный. Ни в крови, ни в дерьме не боится измазаться. То есть, практически идеальный дипломат. Очень жаль, что у него контракт не с нами, а с Кинарией. А вот и Белиз. Такая же, как и все. Ничего особенного. Разве что неприкрытым желанием юбку задрать привлечь может. К самостоятельной игре не способна. Видимо, втемную используют. Значит, все-таки, клеймо под панталонами. Нет, два клейма - на ляжках, там, где ноги начинаются. И пусть потом расставляет их - где угодно и сколько угодно. Начальник дворцовой стражи. Пьяница и… Тоже педераст? Ну, конечно, за какие же еще заслуги такого раздолбая здесь держать можно? Держись, шлюшка, только бы не выгнали тебя с этого поста раньше времени. А это кто? Неужели, граф Нейсен? Из очень хорошей, но “обиженной” семьи, гвардейский офицер, один из лидеров недовольных. Не совсем обычное сочетание высокого авторитета в придворных кругах и незначительности официально занимаемой должности. Материальное положение ниже среднего. Не нуждается, конечно, но и ничего лишнего позволить себе не может. Наши представители уже осторожно выходили на контакт с ним. Он, кажется, кое-что понял, но денег не выпрашивал. Характеристики сдержанно положительные. Один из рекомендованных для разработки вариантов. Вот это уже интересно. Сейчас я его подзову”.
Онель приветливо улыбнулась стоявшему в другом конце зала мужчине. Почувствовав ее взгляд, тот быстро извинился перед стоявшим рядом стариком и немедленно подошел к ней.
- Ну, что же Вы, граф, - шутливо погрозила она ему веером. - Это же просто неприлично, так игнорировать старых знакомых.
- Я думал, что Вы давно забыли меня, леди Онель, - смущенно ответил он. - Мы ведь не виделись столько лет.
- Здесь я еще и графиня Энхейм, пусть и бывшая, - сказала она. - Наши летние дворцы находились по соседству, в приморской провинции Лонреглийс, Вы помните об этом? Вы ведь одно время были влюблены в меня, не так ли? Не краснейте, сейчас уже можно признаться в этом.
- Да, - улыбнулся граф.
- Но, почему-то очень боялись меня? Мне было всего пятнадцать лет, а вам целых восемнадцать. До сих пор интересно, чем же я Вас тогда так пугала?
- Я боялся не Вас, - смутился Нейсен.
- Неужели, Талин? - засмеялась Онель.
- Да, Талин. А что тут смешного? Ее все Ваши кавалеры боялись. Такая милая светловолосая девушка, которая сразу же, без лишних разговоров и объяснений причин, при всех подойдет
и врежет любому, кто на Вас посмотрит не так, как лично ей кажется правильным. И ведь ничего не поделаешь… Потому что девушка. Но эта причина только для отвода глаз. А на самом деле - владение мечом на уровне первых мастеров королевства, и лучше уж, как бы, в шутку стерпеть, чем всерьез опозориться. Да и герцог Лидинн еще… С виду то он с Талин, как и со всеми, суровым
и строгим был, а она - очень почтительной и вытягивалась перед ним в струнку. Но люди, хорошо знавшие герцога, смотрели на них и просто диву давались. Любил он ее очень, больше, чем своих сыновей, а почему - не знал никто. А Талин то ли не замечала, не понимала ничего, то ли слишком гордой была, но его расположением совсем не пользовалась, ни разу ни о чем не попросила. В общем, очень непростой и серьезной девушкой была эта Ваша Талин.