с ней… Чашка с кофе выпала из его рук и с веселым звоном разлетелась на множество осколков.
- Папа, что случилось? - не поднимаясь с кровати, спросил сын.
- Я сейчас уберу, - сказала выглянувшая из спальни жена, и побежала на кухню за тряпкой.
А он все смотрел на экран, на котором увидел только что девочку с необычными, похожими на кукольные, волосами. Где-то далеко
в голове билось, пытаясь пробиться в сознание незнакомое странное имя. Вот-вот оно всплывет в его памяти. Надо постараться и он вспомнит. Нет, не получается ничего. Как же все-таки ее зовут?
- Мне надо на работу, срочно.
В своем кабинете он быстро нашел нужный сюжет на сайте одного из утренних телеканалов. Всего лишь репортаж об открытии нового детского сада. Но и этого было вполне достаточно.
- Отыщите ее, - коротко приказал он референту. - Очень аккуратно, чтобы никто не заметил и не узнал. И предоставьте всю информацию к 16, нет к 14 часам.
- Вот эту женщину, товарищ полковник? - на всякий случай решил уточнить недавно принятый на работу в ФСБ молодой лейтенант.
- Да, и женщину тоже, - кивнул головой Алексей.
В МИРЕ ЗА БЕЛЫМ ЗЕРКАЛОМ.
ТАНЯ, ГОСТИ ИЗ ПРОШЛОГО
Девочка, чье лицо так поразило начальника одного из самых закрытых отделов ФСБ, в этом Мире и в это Время носила имя Татьяна. Впрочем, пока, конечно же, гораздо чаще ее ласково называли Таней. В тот день она проснулась одновременно с Алексеем Виленкиным, и некоторое время лежала в кровати с закрытыми глазами, вспоминая приснившийся ей сон. Очень странный, сейчас она мало что понимала в нем, но там, во сне, все было так просто
и ясно! И эта ясность буквально на глазах размывалась, таяла, словно утренний туман под лучами солнца, и невозможно было удержать знание, дарованное ей во сне лишь на несколько коротких минут. Сейчас все исчезнет и останутся лишь смутные воспоминания, лишь тень чего-то, что пока невозможно ни осознать, ни понять. Но сердце почему-то стучит от волнения и счастья, и душа рвется ввысь, словно она, Таня, вспомнила что-то очень важное для себя - и все вдруг изменилось вокруг, все теперь будет иначе, не так, как всегда. Нет, не прямо сейчас, конечно же, но потом, когда-нибудь. Как будто пройдена невидимая черта, и жизнь пойдет уже по новой, совершенно неожиданной и особой, мало кому известной колее. Таня покрепче зажмурилась, изо всех сил хватаясь за обрывки ускользающего от нее сна. Да, конечно, вот так все это и было: она вдруг увидела себя на пустынной улице красивого средневекового города. Тщательно отреставрированные дома, солнце играет бликами в чисто вымытых окнах, полки маленьких магазинчиков ломятся от разнообразных сувениров. И никого вокруг, только словно тени мелькают, показываются на миг, и тут же исчезают, сменяясь новыми. Таня подошла к прилавку одного из магазинов, стала рассматривать глиняные кружки, сделанные в виде черепов, потом - каких-то смешных кукольных старух.
- Тебе здесь что-нибудь нравится? - раздался за ее спиной мягкий, необычно звучащий голос. - Возьми, не стесняйся.
Таня повернулась и увидела перед собой огромную, почти в два раза выше ее, черную кошку, но почему-то не испугалась, а, наоборот, обрадовалась, бросилась к ней, погладила с готовностью подставленную голову.
- Здравствуй, Талин, - сказала Кошка. - Как рада я снова видеть тебя.
- Я - Талин? - удивилась Таня.
- Ты еще вспомнишь это имя, как вспомнила сейчас меня.
- И меня, - сказала вышедшая из стены высокая светловолосая девушка. - Как приятно чувствовать себя кому-то нужной. А еще кого-нибудь ты помнишь, Талин?
- Помню, - сказала она, и на ее глазах выступили слезы.
Девушка и Кошка переглянулись.
- Они не смогли придти сейчас? - сочувственно спросила Фрейя. - Ничего, они, может быть, еще придут когда-нибудь. Позже.
- Не думай пока о них, и не говори ничего, - сказала Кошка.
Она встала и подошла к ней, села рядом. Было заметно, что она хромает.
- Все будет хорошо. Ты родилась в нашем Мире, и больше нет необходимости уходить из него. И, когда ты вырастешь, у тебя будет шанс начать все сначала и попытаться изменить здесь хоть что-нибудь.
- Почему ты хромаешь?
- Хорошо, что вообще жива еще, - грустно вздохнула Кошка. - Они все калечат и калечат меня.
- Кто? - возмутилась Таня
- Эти, - махнула лапой Кошка. - Ты видишь тени? Это люди, которые сейчас живут здесь. Они не понимают меня, а я - их. Они чужие. Да, есть и свои, но очень мало. А в основном… Ты знаешь, они ведь предали уже не только меня, но и тысячелетнюю историю своего народа и подчинились врагам, которые на протяжении столетий многократно пытались покорить и уничтожить их.
- Слишком высокий стиль, моя дорогая, - усмехнулась Фрейя. - Да, я хорошо помню, какой ты была и можешь быть. Неподвижный взгляд твоих желтых глаз замораживал кровь врагов, противный липкий страх наполнял их душу, и становились слабыми руки, державшие меч. Армии крестоносцев бежали одна за другой,
и римский Папа трепетал в замке Святого Ангела. Но твоих воинов больше нет, и тебе кажется, что ты проиграла последнюю битву. На самом же деле все намного проще и гораздо противней. Германские племена, убедившись, что славян невозможно завоевать, решили попробовать купить их. И теперь сами поражены ценой, по которой им удалось заключить эту сделку. Как легко и как дешево нынешние вожди продали им свою землю и будущее их детей
и внуков. Но, поверь мне, мы, боги Асгарда, не рады и не одобряем таких методов. Железом и кровью были созданы великие империи Запада. А золото - тлен, никогда и никому не приносило оно успеха и счастья. Сколько народов погибло, как только меч в их руках заменялся кошельками с золотыми монетами. Рим и Византия, лидийцы и персы, хазары и цзиньцы, ацтеки и инки. Им нет числа. Мнимая победа Запада лишь ускорит гибель великой Цивилизации Европы. По многовековой привычке, потомки прирожденных завоевателей, уже не понимая зачем, еще пытаются подчинить непокорных соседей. И стараются не замечать новых варваров, которые вошли в их собственный дом. Так завоеванные Римом народы без боя овладели Великим городом, поселились в нем и сделали своим. А потом многие страны Европы подчинили ведомые нами германские племена. Вначале готы, а потом - лангобарды вошли в Италию. Вандалам повезло меньше: они ушли Испанию, а потом - в Северную Африку, где и погибли в неравной схватке с арабами. Англы
и саксы устремились в Британию, а норманны расселились по всей Европе, положив начало несчитанному количеству аристократических родов. Их потомки устремились в Палестину и за Океан. Но кровь народов, по зову которых мы явились сюда, остыла. Через сто лет другие люди будут жить в Британии, Германии и Скандинавии, и мы, великие боги Асгарда, навсегда покинем этот Мир.
- А Хельги?
- Ты помнишь его? - просияла Фрейя. - Он принадлежит этому Миру. По иронии судьбы, последним воином его армии стал ваш Эвин. И у них нет выбора. Они будут сражаться, защищая своих потомков, которые сейчас ежечасно насмехаются над идеалами, во имя которых они сражались, погибали и шли на костер. И глумятся над всем, что было дорого им когда-то, объявляя пороки высшими ценностями, и добродетелью - снисходительность к ним. И все эйнхерии Вальхаллы падут в безнадежной последней битве, проклиная тех, кто вольно или невольно, сознательно или не ведая того, приближал час Рагнарека.
- Мы теперь иногда будем с тобой видеться, Талин, - сказала ей Кошка. - Пока во сне. Но придет время, и ты поймешь все. И найдешь дорогу сюда. Узнаешь меня из тысячи древних городов.
- А, может быть, зов древней норманнской крови приведет тебя к нам, - печально улыбнулась Фрейя. - Кто знает, вдруг в этой жизни тебе все-таки понравится биатлон и блеск олимпийских медалей? Я шучу, Талин. В этом раз ты почему-то выбрала другую страну. И никто не сможет решать за тебя.
Таня открыла глаза и увидела рядом с собой странную куклу - смешную и совсем не страшную ведьму с книгой в руках. Осторожно, чтобы не разбудить родителей, она села у стола, взяла карандаши и стала рисовать увиденную во сне улицу.
- Как хорошо получается у тебя сегодня, - сказала ей Маша. Таня и не заметила, как она подошла к ней. Мама села рядом, стала рассматривать рисунок.
- У меня такое чувство, словно я была здесь, - странным голосом сказала она. - Какой город ты рисуешь? Где это?
- Не знаю, - серьезно ответила Таня.
- Вот только пропорции не соблюдаешь, - голос мамы снова звучал привычно и обыденно. - Кошка на фоне домов просто огромная получилась.
- Она на самом деле такая, - ответила Таня. - Мама, а кошки могут разговаривать?
- Нет, конечно.
- Я так и думала, - вздохнула Таня. - Приснилось все. Мама?
Маша удивленно смотрела на куклу из Праги.
- Где ты нашла ее? - спросила она, наконец. - Так давно она мне на глаза не попадалась. Подожди, это ведь не она, не моя ведьма из Праги.
Маша осторожно взяла куклу в руки, открыла ее книжку и с удивлением увидела абсолютно чистую страницу - для одного желания, которое еще только надо записать на ней.
КОРОЛЕВСТВО И МИР БЕРЕНОР.
РИНЕВНИН, СТРАННЫЕ СНЫ
Еще один человек, мальчик восьми лет, проснулся в тот день ранним утром - одновременно с Алексеем и Таней, но невероятно, просто невозможно далеко от них. Не в силах и дальше без дела лежать в кровати, он быстро оделся и осторожно выскользнул за дверь. Солнце уже встало и заливало своими яркими, но еще не жаркими лучами небольшие каменные дома улицы, на которой он, Риневнин, и его мама теперь жили. Первые прохожие спешили по своим делам, изредка проезжала повозка - поставщики спешили доставить свои товары к открытию больших магазинов и маленьких торговых лавок. Мальчик любил это время суток, когда шум огромного города не заполняет все вокруг, а воздух еще чист
и свеж. И можно забраться на древнюю, поросшую мхом и травой, а кое-где даже и кустарником, стену, которая в их квартале все еще отделяет Старый Беренор от Нового города, чтобы полюбоваться панорамой просыпающейся столицы этого Мира. Сегодня мальчик поднялся на одну из совершенно заброшенных, но продолжающих непоколебимо стоять башен. Кажется, когда-то ее называли Громовой. В городе рассказывают, что много веков назад, во время последней осады Беренора канелярами, с ее вершины боевые маги метали огненные шары, приводящие в трепет этих, тогда еще полудиких, кочевников, чьи потомки давно уже осели на землях беренорской провинции Солиджиан. Но останки механизмов, рисунки которых мальчик видел в учебниках, доказывали, что, в действительности, все было намного проще и прозаичнее. Ну, может быть, и метнул кто-нибудь пару огненных шаров, но вряд ли сумел произвести этим очень уж большое впечатление. Шаманы канеляров ведь тоже знали очень много непростых, вызывающих удивление и даже замешательство фокусов. Но не дворцы и башни древнего Беренора волновали сейчас мальчика. Город, в который они приехали полгода назад, опять послал ему этот сон, который
в мельчайших подробностях повторяется уже девятый раз. Или
в десятый? Он уже сбился со счета. Риневнин прикрыл глаза, вспоминая увиденное. Какой-то уверенный в себе и своих силах мужчина с темно-русыми волосами и стальными, но усталыми глазами. Очень одинокий в большом и красивом доме… Или дворце? Риневнину, почему-то, кажется, что он уже видел этот дворец - очень давно, наяву. И, что когда-то он знал этого человека. Его власть огромна, он почти всемогущ, но обречен на смерть. Не поможет никто. Искусный маг и правитель великой страны еще жив, но Мир, в котором он живет, уже отверг его. Аура смерти витает над ним, и невидимые нити тянутся к нему от какого-то сгустка страшной черной энергии. От судьбы не уйти. Но что там, за этим черным коконом? Болит и кружится голова, сердце буквально бьется о ребра, черный сгусток растворяется, уходит в небытие
и остается совсем молодая темноволосая девушка с фигурой, словно выточенной из слоновой кости великим мастером эпохи Второго классицизма. Когда уже не модными стали рельефная мускулатура и пышные формы. В студии художников и в мастерские скульпторов тогда в качестве натурщиков уверенно вошли не вызывающие трепет титаны, и не полногрудые нимфы, а еще вчера никому не интересные обычные люди. И вот эта хрупкая девушка с большими серыми глазами и таким хорошим умным лицом скоро убьет великого мага? Зачем? Она же совсем не злая, она даже и не хочет, кажется… Нет, все-таки хочет. И убьет. Она не может иначе. Уже не может. И ничего нельзя изменить. Почему? Головная боль понемногу отступает и у огромного собора Риневнин видит большую черную кошку. Это хозяйка волшебного Города Мира за белым зеркалом, он никогда не был там, но знает о ней. Кошка пристально смотрит на него и исчезает, а Риневнин оказывается в другом, каком-то странном, просто сумасшедшем городе. Огромные толпы куда-то спешащих людей… Черные ступени идущей глубоко вниз лестницы… Проплывающие фонари… Большой и светлый, украшенный множеством бронзовых статуй, зал какого-то невероятного дворца… Одна из скульптур - мужчина с собакой. Какое-то смешное и странное имя человека, позировавшего для нее… Карацупа… А пса зовут Индус… Откуда все это знает Риневнин? И зачем ему это знать? Мимо идущие люди то и дело касаются руками холодного носа бронзовой собаки. Худенькая девочка примерно на пару лет младше его… Длинные, словно льняные волосы, голубые глаза… Она встает на цыпочки и тоже касается рукой собачьего носа - и, как будто удар молнии поражает Риневнина. Он просыпается
и не может уснуть. Что означает этот непонятный, уже в который раз повторяющийся, сон? Какое отношение имеют эти люди к нему, Риневнину? В очередной раз он так и не нашел ответа. Мальчик вздохнул и посмотрел на небо. Солнце поднялось уже высоко и мама, наверное, ищет его. Риневнин неохотно встал и побежал домой.
МАРИЙ В АНОРЕ. ЗАГОВОР
Марий сидел на неудобном казенном кресле и смотрел на огромного, как медведь, человека, стоявшего перед ним.
- А мне ведь казалось, что в Хебере и Аноре уже давно нет ни дураков, ни изменников, - сказал он. - Но я ошибался. Может быть, скажешь, чего именно не хватало тебе, Сеннин?
Мужчина отвернулся.
- Твой родной брат был губернатором Хебера, связался с мошенниками и спекулянтами, проворовался, запутался, чуть было не довел людей до голодного бунта. Белернин арестовал его, а я - казнил. Но не тронул никого из вашей семьи. Лишь заставил компенсировать ущерб. Дал возможность спокойно и нормально жить.
- По-твоему, можно нормально жить без имущества и денег? - прервал его Сеннин. - Ты сам когда-нибудь пробовал так жить, Марий?
- Только не надо рассказывать мне о своей бедности, Сеннин.
Я не адвокат, не поверю. А что касается твоего вопроса, то, конечно, пробовал. Как раз тогда, когда вы грабили Хебер.
- И как, понравилось?
- Нормально. С голоду не умер, как видишь. И человеческий облик не потерял. Кстати, ничего особенно и не изменилось с тех пор. Думаешь, я сейчас ем больше и лучше, чем тогда? Каждый день новые штаны и рубаху надеваю? Какие-нибудь перстни, золотые цепи, другие украшения ты на мне видел когда-нибудь? А, может быть, я завел себе гарем из несовершеннолетних девочек? Ну, давай, подскажи, что там еще я должен делать, чтобы наслаждаться жизнью и властью?
- Придурок, - мрачно буркнул Сеннин. - Из-за таких, как ты
и возникают проблемы. Сами не живут, и другим не дают. Лучше бы малолеток у себя во дворце собирал и в ванне с вином купал по очереди. Думаешь, я один так думаю? Надоел ты всем.
- Всем? Ну, надо же, а я и не заметил, - жестко усмехнулся Марий.
- Приличным людям, - повысил голос Сеннин. - Что ты этим охлосом в глаза всем тычешь? Ну, кинешь ты ему кусок сегодня.
И что? Тот, кто сменит тебя завтра, все равно отберет. На всех не хватит. Есть Мы и Они, пойми это.
- Понимаю. Поэтому сделаю все, чтобы к концу моего правления Вас было как можно меньше. А оставшиеся - поумнели. И соблюдали наши законы если не по доброй воле, то хоть из страха.
- Идеалист, - презрительно скривился Сеннин. - Человеческую натуру тебе не переделать. Ослабнет твоя власть - и сразу, как из под земли, вылезут новые хозяева, еще более жадные, мерзкие и наглые. Они ограбят народ так, как и не снилось прежним. Посмотри, что творится сейчас в Нарланде. Или в Калгрейне либо