— Они все же признали, что мама и папа пропали, — рассказывал Невилл. — Сперва не хотели, но бабушка очень сердилась, а когда она сердитая... Она даже к самому министру пробилась, устроила там скандал. В газетах про это не пишут, якобы чтобы панику не поднимать, потому что... ну, потому что в прошлый раз, когда Сами-Знаете-Кто набирал силу, тоже вот так люди пропадали, и никто не знал, зачем и почему.
— В смысле, простые люди? — спросил Гарри. — Не те, кто с ним боролся?
— Нет, — ответил Невилл. — Ну, то есть и те тоже, но... Бабушка рассказывала, что пропадали и те, кто ничем не выделялся. Все знали, чьих это рук дело, но никто не мог понять, почему такое происходит. Уже после победы в поместье Лестрейнджей нашли... Ну, там всякие вещи делали... — он перешел на шепот. — Об этом не говорили, но бабушка тогда еще работала в ДМП, я кое-что от нее слышал...
Он запнулся.
Элин, которая после месяца в библиотеке Блэков примерно представляла себе, что может сделать с человеческим телом опытный черный маг, обняла Невилла за плечи.
— Я думал, что хуже нет, чем то, что с ними случилось, — еле слышно произнес тот. — Видеть их каждый раз такими... А сейчас...
Элин посмотрела на брата.
— Когда приедем в школу, — сказала она, — напомни мне еще раз сказать спасибо Сириусу.
— Мистер Малфой, можно вас на пару слов? — спросила Диана Картер, заглядывая в купе.
— Разумеется, — ответил Драко. — Тебе шах, Джонсон. И мат через два хода.
Он переставил ладью на последнюю параллель, усмехнулся, глядя на помрачневшую Анджелину, и вышел из купе.
— Целая делегация? — спросил он, оглядывая столпившихся в коридоре однокашников. — Панси, привет, как тебе Япония? О, Тео, разве ты не в Дурмстранге?
— Родители передумали, — буркнул Нотт. — Пошли.
Слизеринцы двинулись по вагону, слегка подталкивая своего новоиспеченного старосту в спину.
— Сюда.
В свободное купе вместе с ним зашли Теодор Нотт, Винсент Крэбб, Диана Картер и капитан сборной Грэхэм Монтегю. Последним в купе втиснулся Гойл — его попытались оттереть в сторону, но ввиду его габаритов проделать это оказалось невозможно. Том Ургхарт и Блейз Забини остались стоять в дверях, периодически бросая грозные взгляды на всех, кто пытался пройти мимо купе по коридору.
— Мистер Малфой, полагаю, нам стоит прояснить кое-какие вопросы, — начала Диана. — Мы не могли не заметить, что в последнее время круг вашего общения расширился, включив в себя некоторых... сомнительных личностей.
— И каким же образом мои личные знакомства касаются факультета? — удивленно спросил Драко.
— Староста Слизерина — это не просто староста, — сказала Диана. — Впрочем, вы и сами об этом знаете. Факультет должен понимать, может ли он вам доверять и должен ли он вас слушаться, с учетом того, что за вашей спиной уже не стоит лорд Люциус. Если мы решим, что нет, то вам лучше будет передать значок более достойному.
— Интересное заявление, — усмехнулся Драко. — А могу я узнать, чем вызваны ваши сомнения?
— Твоими новыми знакомствами, — заявил Монтегю. — Мне плевать, кто там носит эту побрякушку, — он ткнул в значок старосты, — но ты пока что в моей команде. А Джонсон — капитан команды Гриффиндора, и если ты спишь с врагом, Малфой, то я не могу тебе доверять.
Драко пожал плечами.
— Джонсон помешана на честной игре, — сказал он. — Ей и в голову не придет как-то использовать наши отношения.
— Я беспокоюсь не о ней, а о тебе, — возразил Монтегю. — Ты-то ради того, чтобы присунуть, способен на что угодно, даже на то, чтобы сдать игру.
— Ты дурак? — перебил его Драко. — Едва я почувствую, что мои отношения мешают мне играть, я тут же уйду из команды... Потому что если я этого не сделаю, Анджелина меня сама пришибет. Как я уже сказал, она помешана на честной игре.
Монтегю с сомнением поджал губы, но все же кивнул.
— Смотри у меня. Если я только почую...
— Гриффиндорцы — прихвостни Дамблдора! — рявкнул вдруг Гойл.
Остальные собравшиеся посмотрели на него, как на тяжело больного родственника.
— Ну, я это... — смутился тот. — Мы же вроде как враги. Когда Лорд позовет, ты с кем будешь?
— Заткнись, — зашипел на него Нотт. — С ума сошел, про такое в поезде говорить? И вообще, постой-ка ты лучше в коридоре.
— Так я ж только спросил... — Гойл замолчал, обвел недоуменным взглядом лица товарищей, осознал, что он опять сморозил что-то не то, молча повернулся и вышел.
— Однако, наш не очень сообразительный друг задал интересный вопрос... — задумчиво протянула Диана.
— Позвольте спросить, а вы сами с кем будете, мисс Картер? — усмехнулся Драко. — Ну, чисто гипотетически.
Диана помолчала.
— Надо же, — сказала, наконец, она. — Не думала, что ты поймешь.
— А я вот что-то нифига не понял, — проворчал Нотт.
Драко фыркнул.
— Если это все...
— Погоди, — остановила его Диана. — Есть еще один вопрос. Джонсон — ладно, она в конце концов чистокровная, но твои другие знакомства...
— Вас интересует Олсен? — уточнил Драко. — Ну, во-первых, против полукровок даже Лорд не сильно возражал, а во-вторых, я думаю, тут все понимают, что такое знакомство может быть весьма полезно при определенных обстоятельствах. Потому что он теперь не просто Мальчик-Который-Выжил. Он Мальчик-Который-Выжил-Дважды.
«А Лорд теперь не просто Лорд, а Лорд-Который-Дважды-Облажался, — мысленно добавил он. — И это если не считать еще попыток с Квирреллом и дневником. Тенденция, однако».
— Это знакомство может быть весьма опасным, — проворчал Нотт. — Но нас интересует его сестра. Грязнокровка. Такое можно было ожидать от кого угодно, но от тебя...
— Мы бы поняли, если бы ты подкатывал к ней, чтобы переспать, — сказала Панси. — Но это явно не тот случай.
— И не надо нам заливать, что ты просто оказался с ней в одной команде, потому что вас выбрал Кубок, — добавила Диана. — Вас видели в Косом переулке, вы общались как хорошие друзья... Это зашквар, Малфой.
— Где вы таких слов нахватались, мисс Картер? — хмыкнул Драко. — Ладно, я мог бы сказать, что общаться только с одним из Олсенов в принципе невозможно, потому что они слишком дружны. Но помимо этого...
Он на секунду задумался.
— Знаете, просто чтобы сменить тему. Этим летом я пообщался с четой Олсенов... в смысле, старших. Неплохие, в общем-то, люди, хоть и маглы, даже магию почти не боятся, а мистер Олсен от нее так и вовсе в восторге...
— Это ты к чему? — подозрительно спросила Диана.
— Да так, ни к чему, — пожал плечами Драко. — Я же говорю, просто чтобы сменить тему. Так вот, когда на Гарри напали дементоры, мистер Олсен поступил очень отважно, для магла, конечно: он схватил ружье и выстрелил в дементора. И, по его словам, даже отпугнул. Ненадолго, конечно, свинец все же не серебро, но дементор замешкался, а тут как раз подоспел патронус его сына...
Он замолчал. Слизеринцы переглядывались, не понимая, к чему был весь этот рассказ.
— Маглы не видят дементоров, — сообразил, наконец, Крэбб.
— Не видят, — подтвердил Драко.
— Так как же он стрелял? — спросила Диана. — Вслепую?
— Нет, — снова сказал Драко. — Он очень подробно описал и внешний вид дементора, и эффект от выстрела.
— Может, он сквиб?
— И опять мимо. Сквибы видят сквозь антимагловские чары без посторонней помощи,(1) а Эрик Олсен — нет.
— Тогда кто он?
Драко ухмыльнулся.
— Понятия не имею. Но он любит магию, с удовольствием летает на метле и способен видеть дементоров... И сохранять хладнокровие в их присутствии, если уж на то пошло. А его жена при мне произнесла самое настоящее пророчество. Простенькое, но тем не менее.
Его товарищи задумались.
— Чья-то боковая ветвь? — предположила Диана. — Если род достаточно сильный, он способен сохранить магию даже через несколько поколений, случаи известны.(2)
— Возможно, — пожал плечами Драко. — Род, скорее всего, из Норвегии, я давно собираюсь намекнуть Элин, чтобы она поискала концы. Благо, она обожает историю.
— По-моему, это какая-то отмазка, — недовольно сказал Нотт. — Грязнокровки остаются грязнокровками.
— Хорошо, — покладисто согласился Драко. — Тогда другой вариант: Элин Олсен — грязнокровка, которая, по мнению Кубка Огня, оказалась достойнее десятка чистокровных претендентов. Если хочешь, можешь так думать.
Нотт чертыхнулся, развернулся и вышел из купе.
— Вот вечно вы, Малфои... выкручиваетесь, — бросил он напоследок.
Драко вспомнил рассказанный Элин анекдот про разведчика с апельсинами и нервно хихикнул.
Едва войдя в Большой зал, Гарри сразу же обратил взгляд на преподавательский стол.
— Эль, гляди, — шепнул он. — Что здесь делает Розовая Жаба?
— Кто она такая и почему ты обзываешь профессора жабой? — требовательно спросила Гермиона.
Ребята переглянулись.
— Это Амбридж, — ответил Гарри. — Та самая министерская заместительница. И поверь, узнав ее чуть поближе, ты ее еще и не так назовешь.
В этот момент в зал зашли первокурсники и профессор Макгонагалл вынесла шляпу.
— Аберкромби, Юан.
— Гриффиндор! — вынесла свой вердикт шляпа после недолгого раздумья.
— Аддамс, Уэнсди.
— Слизерин! — на этот раз она даже не коснулась головы мрачной девочки с тугими черными косами.
Наблюдая за распределением, Элин записывала имена всех, попавших на Пуффендуй. Последней в списке оказалась Роза Целлер — та самая лопоухая девочка из вагона. Когда она, спрыгнув с табурета, направилась к столу под черно-золотыми знаменами, Дамблдор поднялся на ноги.
— Мне еще надо будет вам многое рассказать, — произнес он, — но сейчас я ограничусь лишь двумя словами: добро пожаловать и приятного аппетита! Хм, кажется, это уже четыре слова... или пять, если считать частицу «и». Впрочем, надеюсь, на качество еды это не влияет.
«Придуривается перед Амбридж? — подумала Элин, приступая к еде. — Или просто устал выдумывать новые шутки в течение двадцати пяти лет подряд?»(3)
Она посмотрела на Амбридж, которая как раз в этот момент беседовала с директором, по-прежнему сохраняя на лице свое слащавое до придурковатости выражение. Затем Элин перевела взгляд на Сириуса — судя по его виду, тот не знал, кого ему убить первым: Снейпа (с которым — к Трелони не ходи — он уже успел поцапаться) или Амбридж. Словно почувствовав ее взгляд, Сириус повернулся в сторону зала, посмотрел на Элин и еле заметно пожал плечами.
Прежде чем вернуться к еде, Элин обвела Большой зал взглядом и вдруг словно споткнулась. Из-за слизеринского стола на нее очень внимательно глядела Панси Паркинсон. Несколько секунд девушки смотрели друг другу в глаза, затем Элин почувствовала мысленное давление и машинально закрылась. Панси тут же опустила взгляд и отвернулась, но перед самым разрывом зрительного контакта Элин успела почувствовать... нет, не мысли, но слабые отзвуки эмоций: первой — «стоит попробовать» и второй — «да пошел он...» Элин вспомнила, что, судя по книгам, получивший неожиданный отпор легилимент может ненароком пустить несостоявшуюся жертву в поверхностный слой своих собственных чувств и мыслей.
«Надо бы выяснить, что она задумала, — решила Элин. — А то вдруг она хочет попробовать на вкус мою печень... Мерлин, что за мысли мне в голову лезут на голодный желудок...»
— Гарри, будь добр, передай паштет. Спасибо.
До конца ужина она еще несколько раз бросала на Панси косые взгляды, но та в ее сторону больше не смотрела.
Наконец, когда жизненный цикл большинства учеников Хогвартса миновал стадию «борьба с голодом» и успешно приблизился к стадии «борьба со сном», Дамблдор снова поднялся на ноги и хлопнул в ладоши, очищая столы от остатков пиршества.
— Ну а теперь настало время для нескольких объявлений, — сказал он. — Во-первых, наш завхоз мистер Филч в четыреста шестьдесят второй раз просит напомнить о запрете на колдовство в коридорах и на некоторые другие интересные действия, полный перечень которых вывешен у нас в холле. Особо обращаю ваше внимание на то, что Запретный лес является, как это ни удивительно, запретным для учеников.
Я также рад представить вам наших новых преподавателей. Во время прошедшего турнира мы с коллегами из других школ договорились о более тесном сотрудничестве, поэтому профессор Вектор в этом году будет читать курс нумерологии в Шармбатоне. На время ее отсутствия преподавать нумерологию любезно согласился профессор Скаляр, прошу любить и жаловать. Кроме того, профессор Сириус Блэк, о котором вы все, вероятно, слышали, в этом году будет учить вас защите от темных искусств.
Сириусу аплодировали довольно активно: его история до сих пор была на слуху, а слава Блэков давала кое-кому надежду, что в предмете «защита от темных искусств» наконец-то появится не только «защита», но и сами «искусства».
— Вы, вероятно, будете счастливы узнать, — продолжал Дамблдор, — что благодаря неустанной заботе Министерства магии в Хогвартсе появился еще один обязательный предмет — «основы магического права», и преподавать его любезно согласилась сама Долорес Амбридж, которая ради этого временно оставила свой высокий пост в Министерстве. Давайте же дружно скажем ей спасибо за этот самоотверженный шаг!
Дождавшись нескольких жидких хлопков, Дамблдор уже открыл было рот, чтобы продолжить, но тут раздалось знакомое «кхе-кхе».
— Благодарю вас, профессор, за столь теплое приветствие, — произнесла Амбридж. — Но если позволите, я внесу малюсенькую поправочку: хоть я и с удовольствием приняла предложение стать преподавателем, но я также остаюсь и работником Министерства магии. Ведь Министерство, как всем давно известно, уделяет процессу образования самое пристальное внимание. Наши дети... то есть, вы, мои дорогие, — она обвела рукой зал, — достойны лучшего из того, что мы можем вам дать. И самой великой ценностью, которой мы, взрослые, можем с вами поделиться, является знание. Знание не только о том, как следует использовать магию, но и об окружающем вас обществе, об установленных в нем законах и обычаях, о том, как они возникли и как поддерживаются. Именно поэтому Министерство и настояло на моем назначении на должность профессора. Мой предмет называется «основы магического права», но фактически он гораздо шире. Я расскажу вам о том, как живет наше общество, и о тех людях, чей каждодневный тяжкий труд поддерживает его существование и процветание.
Гарри, не выдержав, широко зевнул и посмотрел вокруг. Большинство студентов уже либо откровенно засыпало с открытыми глазами, либо занималось своими делами — болтало, перебрасывалось записками или читало раскрытые на коленях журналы. Однако профессор Амбридж это, казалось, совершенно не волновало.
— Новый предмет — это знак того прогресса, которое Министерство готово привнести в Хогвартс, — продолжала она. — Конечно, прогресс бывает разный, мы должны с крайней осторожностью относиться к любым попыткам изменить что-то просто ради изменения. Наше общество сильно традициями, которые следует тщательно беречь, но мы должны уметь различать и те традиции, от которых пришло время отказаться. И я искренне надеюсь, что сумею внести свой посильный вклад в дело сохранения, обновления и процветания нашего любимого Хогвартса!
— Благодарю вас за столь содержательную речь, профессор Амбридж, — произнес Дамблдор. — Думаю, студенты Хогвартса по достоинству ее оценили.
— Те, кто понял, несомненно оценили, — шепнула Элин. — По моим прикидкам таких тут набралось человек семь.
— Теперь насчет квиддича, — продолжал директор. — Мы немного изменили порядок, отныне все желающие должны обращаться непосредственно к капитанам своих команд. Напоминаю, что первокурсники смогут получить разрешение на полеты в играх только после сдачи зачетов мадам Трюк. Что ж, на сегодня это всё. Следующие два дня — выходные, и вы все, несомненно, проведете их с максимальной пользой. Но я все же тешу себя надеждой, что вы не забудете о том, что после воскресенья неизбежно должен будет наступить понедельник. Пир окончен, старосты, отведите первокурсников в общежития.