— Пожиратели в нашем поместье?
Панси не могла поверить своим ушам. Отец и мать никогда не скрывали свои консервативные взгляды, но метку в прошлой войне так и не приняли и от прямой поддержки Волдеморта всегда уклонялись, проявляя в этом вопросе крайнюю осторожность, которую кое-кто называл трусостью. Старший брат Панси, Джеймс, был более радикален и часто вслух жалел, что по молодости не успел принять участие в войне, но даже для него мысль поселить у себя дома десяток беглых преступников была слишком смелой.
— Вы что, с ума все посходили?
— Повежливее, юная леди. В этом доме я решаю, кого приглашать, а кого нет, — строго произнес Сирил Паркинсон.
— Надеюсь, хотя бы мою комнату вы им не отдали?
— Они живут в южном крыле.
— Но оно же разваливается...
Панси замолчала, увидев, каким самодовольством светится лицо отца.
— Па, откуда у нас деньги на ремонт? — спросила она, стараясь сохранить спокойствие.
— Не твое дело. Когда Лорд возьмет власть, все наши затраты окупятся сторицей... Джеймс, Виолетта, мы вернулись!
— Давно пора, — Виолетта Паркинсон обняла дочь. — Быстрее переодевайтесь и спускайтесь в столовую, мы обедаем с гостями.
— С пожирателями, что ли? — хмыкнула Панси.
— Вас не устраивает наша компания, мисс Паркинсон? — раздался от дверей знакомый Панси голос.
Панси резко повернулась и склонилась в глубоком поклоне перед сидящей в инвалидном кресле мумией.
— Простите, Милорд, я... я лишь волнуюсь за безопасность семьи, — пробормотала она. — Если кто-то узнает...
— Страхи весьма естественны для юных девушек, — бинты, скрывающие лицо Волдеморта, дрогнули, что, видимо, должно было изображать улыбку. — Но не волнуйтесь, мисс Паркинсон, пока я нахожусь под вашей крышей, вы можете не опасаться внезапных нежелательных визитов. Я принял для этого все меры.
Темный Лорд щелкнул пальцами, и стоящий позади него домовик послушно покатил кресло к дверям столовой.
— Живо переодеваться! — зашипел на Панси отец, едва Волдеморт скрылся из виду. — И впредь думай, прежде чем распускать язык!
Кивнув, Панси направилась к лестнице, размышляя над странными словами Волдеморта. «Пока я нахожусь под вашей крышей...» Интересно, когда именно он успел под ней обосноваться? Уж не летом ли? Тот внезапный ремонт в подвале, отъезд Джеймса «по делам» неизвестно куда, затем внезапная отправка самой Панси в Японию и еще более внезапное возвращение, когда ей пришлось принять участие в ритуале возрождения... И тайный визит в убежище Лорда в последний день августа, когда ожившая мумия, еле шевеля губами, объяснила Панси ее миссию и пообещала в случае успеха сделать самой молодой носительницей метки за всю историю... Панси еще тогда удивило, почему всех остальных просто проводили через портал с завязанными глазами, а ее оба раза оглушали и приводили в сознание лишь внутри убежища Лорда. Уж не потому ли, что опасались, что она по неуловимым мелким деталям опознает свой собственный дом?
К облегчению Панси, для беглецов был разработан особый режим дня и специальная диета, долженствующая поставить их на ноги как можно скорее. Поэтому за столом кроме членов семьи присутствовал лишь Лорд и трое Лестрейнджей, которые перенесли Азкабан намного легче и физически почти оправились от последствий заключения. Только лица братьев сохранили еще следы перенесенного заключения — струпья уже сошли, но кожа еще не излечилась до конца и напоминала миниатюрные поля битвы Первой мировой войны, с пересекающимися под разными углами траншеями и воронками от снарядов.
Темный лорд, как оказалось, тоже придерживался диеты. Он еще не мог есть твердую пищу, и на обеденном столе перед ним стояла лишь чашка густого бульона, источавшего довольно слабый, но все же явственный гнилостный аромат. Белла, подойдя к Волдеморту, аккуратно раздвинула бинты в том месте, где должен был находиться рот, Волдеморт повел носом, взял чашу в руки и принялся пить.
— Прошу прощения за мои манеры, — произнес он, отставив пустую чашку. — Но есть это варево при помощи ложки выше моих сил... Вы кушайте, кушайте, не обращайте на меня внимания.
Лестрейнджи тут же принялась с аппетитом поглощать содержимое своих тарелок. Старшие Паркинсоны ели медленно, то и дело косясь на своего гостя, словно ожидая от него разрешения на каждый надетый на вилку кусочек. Панси, наоборот, сосредоточилась на тарелке и изо всех сил старалась не обращать внимания на пристальный взгляд, которым Волдеморт разглядывал ее, словно изучая и оценивая.
— Молодости присущ хороший аппетит, — наконец, произнес Волдеморт. — Как и крепкий сон. Это признаки здорового тела и чистой совести. Ваша совесть чиста, мисс Паркинсон?
— Разумеется, мой Лорд, — ответила Панси.
— Странно... — задумчиво протянул Волдеморт. — Я очень хорошо помню, что при нашей прошлой встрече вы выразили желание исправить вашу давешнюю неудачу и делом доказать свою верность мне. И, кажется, я дал вам определенное задание.
— Я выполнила его, Милорд.
— О, тогда, должно быть, меня неверно информировали, — Волдеморт еле заметно усмехнулся. — Мне сообщили, что Гарри Олсен встречается с некой Луной Лавгуд, а не с вами, мисс Паркинсон. Хотя вам были предоставлены все средства для того, чтобы подчинить его своей воле.
Панси отложила вилку и посмотрела прямо в глаза Волдеморта.
— Милорд, вы позволите мне объясниться?
Несколько секунд они обменивались взглядами, затем Волдеморт медленно кивнул.
— Я действительно планировала соблазнить Олсена, как вы приказывали, — начала Панси. — К сожалению, его подруга Лавгуд — довольно необычная волшебница, получившая определенные способности после неудачного эксперимента. Она оказалась совершенно невосприимчива и к заклинанию пустой ссоры, и к зелью разрыва... Влиять же на одного только Олсена было слишком опасно — окружающие заметили бы, что его поведение изменилось, и донесли бы Дамблдору.
Но у Олсена есть сестра, и они не держат секретов друг от друга. Все, что знает Гарри, знает Элин. А значит, буду знать и я, потому что я с ней сплю.
— Ты спишь с девкой? — воскликнул Джеймс Паркинсон.
— Ты спишь с грязнокровкой? — одновременно с сыном воскликнул Сирил.
— Мерлин, что подумают люди! — воскликнула Виолетта.
— Ха, а мне нравится! — засмеялась Беллатрикс. — Вот она, настоящая слизеринская кровь!
Рабастан Лестрейндж ничего не сказал, лишь окинул Панси заинтересованным взглядом.
— Действительно, это... весьма нестандартное решение... — произнес Волдеморт. — Как я понимаю, ваши отношения остаются в секрете? Мои источники о них ничего не говорят.
— Разумеется, — ответила Панси. — Я не хочу вызывать подозрения раньше времени и портить свою репутацию... Да, мама, я прекрасно понимаю, как может быть воспринята такая связь, но приказ Лорда превыше всего.
— И многое вам уже удалось выяснить? — спросил Волдеморт.
— Пока не очень, — вздохнула Панси. — Я боюсь высказывать слишком явный интерес к делам ее брата и задавать прямые вопросы. Удалось узнать лишь, что Олсен вовсю готовится к новой встрече с вами, Милорд, изучает окклюменцию и боевую магию, часто советуется с Дамблдором. Тот, кажется, каким-то образом внушил ему уверенность в победе. Один раз Элин обмолвилась о каком-то пророчестве, но тут же закрылась, а я побоялась расспрашивать. Пока что это всё...
Панси посмотрела на лица отца и брата и мстительно улыбнулась.
— ...но я смогу узнать больше, когда наши отношения окрепнут и перестанут ограничиваться только сексом, — закончила она.
— Ты... — Сирил Паркинсон оборвал себя, бросил быстрый взгляд на Волдеморта и принялся с остервенением резать лежащий перед ним кусок индейки.
— Вот как... — Волдеморт задумался. — Вы меня приятно удивили, мисс Паркинсон. Обычно я не поощряю самостоятельность исполнителей, но в данном случае... Да, вы молодец. Хвалю. Продолжайте в том же духе и постарайтесь к Пасхе узнать точный текст этого пророчества. Оно меня очень и очень интересует. И еще: узнайте, где прячутся родители Олсена и как их можно выманить из убежища. Они тоже мне понадобятся.
В тот вечер Панси допоздна засиделась за чтением биографии Талейрана(1) за авторством Жоржа Бордонэ. Она уже собиралась ложиться, когда дверь в ее комнату распахнулась.
— Сколько раз я просила, чтобы ты не входил без стука? — раздраженно произнесла Панси. — А если бы я была не одета?
— О, ты внезапно вспомнила про стыд, — Сирил Паркинсон подошел к дочери и выхватил книгу у нее из рук. — Что это?
— Книга, — сообщила очевидное Панси. — Да, магловская. Да, это ее подарок.
Отец брезгливо отбросил книгу на пол.
— Вы уже и до обмена подарками дошли? — сказал он. — Что дальше? Может быть, пригласишь свою девку к нам на рождественский ужин?
— А можно? — улыбнулась Панси. — Черт, папа, почему ты раньше не предупредил?
— Не дерзи отцу! Ты и так уже...
Он не закончил.
— Я и так уже что? — спросила Панси. — Ты чем-то недоволен? А разве не ты заставил меня «обеспечивать эрекцию» Повелителю перед кучей народа? Не ты подкинул ему идею сделать из меня подстилку? Я всего лишь проявила небольшую инициативу и даже добилась похвалы Лорда...
— Олсен хотя бы полукровка, — ответил отец. — И Олсен, Мордред его забери, «он», а не «она»!
— И что? — удивилась Панси. — С чего вдруг тебя вообще стала интересовать моя личная жизнь? Ты ведь не интересовался ей последние шестнадцать лет, и, честно говоря, меня это вполне устраивало.
— Меня интересует все, что затрагивает честь нашей семьи! — рявкнул Сирил Паркинсон.
— Честь нашей семьи пострадает, если я выполню приказ Лорда?
— Да! То есть нет! То есть не так!
Панси лишь пожала плечами.
Сирил мрачно посмотрел на дочь, отвернулся и принялся расхаживать по комнате.
— Ладно, — сказал он наконец. — Тут уже ничего не исправишь... Но отныне изволь вести себя как обрученная девушка. Твой жених — Рабастан Лестрейндж.
— Кто? — изумилась Панси. — Па, он же старик!
— Ему едва стукнуло сорок, — ответил отец. — И это приказ. О помолвке я объявлю завтра при всех. Свадьба состоится через год, сразу после твоего семнадцатилетия. Лорд обещал, что к тому времени Лестрейнджи уже вернут все, что потеряли... А даже если нет, ничего страшного, проведем тайное венчание.
Сирил Паркинсон бросил косой взгляд на дочь, словно ожидая возражений, но Панси выглядела совершенно равнодушной.
— Интересно, — протянула Панси, — сколько Лестрейндж тебе заплатил?
— Это не твое дело.
— Да я просто из любопытства спрашиваю. Хотелось бы знать, во сколько меня оценили.
— Больше, чем ты стоишь, — криво усмехнулся отец. — Имей в виду, о твоем бесплодии Лестрейндж не знает... и не должен узнать, пока вы не подпишете брачный контракт. Ты меня поняла?
— Поняла, — кивнула Панси. — Очень даже хорошо поняла, папочка.
— Вот и умница, — Сирил Паркинсон развернулся и вышел из комнаты.
— Мог бы и спокойной ночи пожелать, — пробормотала Панси, закрыв за отцом дверь.
Она подняла с пола книгу, повертела ее в руках и отложила в сторону. Читать ей больше не хотелось, Панси вздохнула и щелкнула пальцами.
— Чами, помоги снять платье, — велела она появившемуся домовику. — И разбери постель.
Она едва успела переодеться в ночнушку, когда в дверь комнаты осторожно постучали.
— Да? — Панси поспешно накинула на себя поданный домовиком халат.
Дверь распахнулась. На пороге стоял Рабастан Лестрейндж.
— Чем обязана столь поздним визитом, мистер Лестрейндж? — холодно спросила Панси. — Пришли оценить товар? Прошу, не стесняйтесь, можете даже пощупать...
Она развела полы халата, демонстрируя еле скрытую под полупрозрачной тканью фигуру.
Рабастан улыбнулся. Его взгляд скользнул вдоль тела Панси и тут же вернулся к ее лицу.
— Мисс Паркинсон, вероятно, вас ввели в заблуждение. Я вовсе не собирался «оценивать товар», как вы изволили выразиться. Равно как и не собирался приступать к исполнению супружеского долга прямо сейчас, о чем вы, возможно, подумали. Хотя, признаюсь, ваша красота заставляет мое сердце биться чаще.
— О... — Панси запахнула халат. — Прошу прощения, видимо, меня ввели в заблуждение относительно вашей персоны.
— Не стоит извиняться, Панси... ты ведь позволишь называть тебя по имени? Я, собственно, зашел поговорить о предстоящей помолвке. Панси, если ты не хочешь выходить за меня замуж, то лучше скажи об этом сейчас. Я не хочу прожить остаток жизни с той, кто будет меня ненавидеть.
Панси села на кровать, жестом указала Рабастану на стул и глубоко задумалась.
— Сколько вы заплатили за меня отцу? — спросила она наконец.
— Полмиллиона, — ответил Рабастан. — Сто тысяч авансом, остальное — после свадьбы, если к тому времени будет возвращено наше имущество.
Панси присвистнула.
— Зачем я вам нужна? Только не говорите, что были настолько очарованы моей внешностью, за такие деньги вы могли бы каждую ночь покупать себе новую женщину много красивее меня.
Теперь пришел через Рабастана надолго задуматься.
— Мы, Лестрейнджи, считаем людей главным капиталом, — ответил, наконец, он. — Жены нужны нам не только для продолжения рода и приятного времяпровождения. Найти ту, кто будет следить за домом и блистать на приемах, легко. Гораздо сложнее найти ту, кто сможет стать верным другом, партнером и боевым товарищем. Родольфусу повезло с Бель, мне же... Забавно, но сложись все чуть иначе, и я женился бы на Алисии Вуд, которую родители лишь в последний момент предпочли отдать в жены Фрэнку Лонгботтому. И мне пришлось ждать достаточно долго, прежде чем я нашел тебя. Ну, а деньги... Деньги ничто. Я уверен, что с твоей помощью быстро верну назад все, что потрачу.
— И вы решили, что я вам подхожу? — скептически хмыкнула Панси. — Простите, мистер Лестрейндж, но до сего дня мы даже не были знакомы.
— Лорд рассказал мне достаточно, чтобы я понял: ты именно та, кто мне нужен, — ответил Рабастан. — И сегодняшний обед окончательно убедил меня в этом. Мы ценим женщин, способных отринуть навязываемые обществом стереотипы... во всех сферах.
— Хорошо, — кивнула Панси. — Вы меня убедили. Мистер Лестрейндж... Рабастан, я согласна выйти за тебя замуж.
Они одновременно встали на ноги и обнялись, Панси почувствовала на щеке легкое касание чужих губ, но Рабастан тут же от нее отстранился.
— Буду с нетерпением ждать нашей свадьбы, — сказал он. — И... Не волнуйся насчет этого, — он провел рукой по своему обезображенному лицу. — До свадьбы заживет.
Уже стоя на пороге, Рабастан вдруг замер.
— Совсем вылетело из головы! Я, конечно, не собираюсь ревновать к этой твоей Олсен, даже если ты возишься с ней для собственного удовольствия, а не только по приказу Лорда. Но, Панси, дорогая, когда ты с ней закончишь, попробуй доставить ее ко мне.
— Живой или мертвой? — спросила Панси.
— Живой, разумеется, — удивился Рабастан. — С живым человеческим телом можно проделать столько интересных вещей... Собственно, с мертвым тоже, если тело еще не начало разлагаться, но это уже не так весело.
Панси поежилась. Ей почему-то показалось, что Рабастан имеет в виду отнюдь не секс.
— Мы договорились? — спросил Рабастан.
— Да, — чуть помедлив, ответила Панси. — Да, мы договорились.
8 января 1996 года
Логово Блэков после ремонта стало намного более уютным, но абсолютно неинтересным местом. Даже библиотека не могла развеять скуку, потому что все самое интересное Сириус запер в отдельной комнате, куда нельзя было войти без него, а сам он целыми днями пропадал в городе по каким-то своим таинственным «делам». Гарри с Элин решили было, что крестный собрался жениться, но оказалось, что тот на пару с Люпином пытался организовать частное детективное агентство.
Луна уехала к отцу, Гермиона — к родителям, Драко пригласила на Рождество семья Анджелины. Со своими собственными родителями ребята разговаривали раз в неделю, те были, судя по всему, вполне довольны своим путешествием (и Элин запретила себе думать о том, что источником их хорошего настроения могло служить заклинание Сириуса, а не только новые впечатления). Выходить из дома из-за безопасности было нельзя, все домашние задания были переделаны за два дня, и теперь Гарри с Элин откровенно маялись от скуки.