— Против Тома? — Гарри на секунду задумался. — Хотя нет. Его очередное тело, наверное, можно уничтожить и так. Яд василиска нужен для уничтожения крестражей Тома, правильно?
— Совершенно верно, мой мальчик, — пламя камина осветило улыбку Дамблдора. — С самим Томом, я надеюсь, тебе придется столкнуться еще не скоро, а вот крестражи... будет обидно найти еще один и не знать, как его уничтожить, не так ли?
Гарри кивнул, завороженно разглядывая узор на лезвии, затем осторожно вложил кинжал в ножны. Тот тут же стал снова невидимым, но рука Гарри по-прежнему ощущала приятную тяжесть оружия.
— Гоблины — истинные мастера своего дела... — Дамблдор поднялся на ноги. — Мне пора. До свидания, Гарри, надеюсь, мы скоро увидимся вновь.
Гарри посмотрел директору в глаза и, повинуясь внезапному порыву, протянул ему руку. Дамблдор машинально вытащил правую руку из кармана, протянул ее Гарри и тут же отдернул назад, но этого краткого мгновения хватило Гарри, чтобы увидеть, что вся правая кисть Дамблдора почернела и ссохлась, став похожей на головешку.
— Что с вашей рукой? — спросил он.
— Не обращай внимания, — Дамблдор спрятал руку в карман. — Я был немного неосторожен во время одного... эксперимента. Пустяки, Гарри, очень скоро эта травма перестанет меня беспокоить.
9 февраля 1996 года
«ПОПЫТКА ПЕРЕВОРОТА ПРОВАЛИЛАСЬ!
Вчера вечером в самом сердце Министерства магии был раскрыт страшный заговор, грозивший разрушить самые основы нашего общества. Предводителем заговора являлась глава Департамента магического правопорядка Амелия Боунс, вступившая в преступный сговор с Верховным чародеем Визенгамота Альбусом Дамблдором. Неопровержимые доказательства, собранные авроратом, свидетельствуют о том, что названные лица под предлогом защиты Министерства от бежавших пожирателей смерти и якобы воскресшего Того-Кого-Нельзя-Называть планировали захват Министерства и убийство министра магии Корнелиуса Фаджа. Всех, кто мог оставаться верен законному правительству, планировалось незаконно заключить под стражу в Азкабане.
К счастью, заговорщики совершили большую ошибку, попытавшись переманить на свою сторону главу аврората Руфуса Скримджера. Благодаря проявленной им верности Министерству, а также благодаря мудрости и дальновидности нашего дорогого министра Корнелиуса Фаджа, заговор в последний момент удалось предотвратить.
В настоящий момент арестовано три высокопоставленных члена заговора: заместитель главы ДМП Эмелина Вэнс, заведующий Сектором борьбы с незаконным использованием изобретений маглов Артур Уизли и заведующий Отделом тайн (имя засекречено). Аврор Кингсли Шеклбот при попытке задержания был убит на месте.
Арестованным предъявлены обвинения в государственной измене и покушении на незаконный захват власти. Все они помещены в Азкабан, где будут находиться до суда, который состоится в самое ближайшее время.
В ходе чрезвычайной сессии Визенгамота, состоявшейся сегодня рано утром, Амелия Боунс и Альбус Дамблдор были смещены со всех занимаемых постов и лишены всех почетных званий и государственных наград. Обязанности Верховного чародея до следующих выборов возложены на главу фракции «Британский магический альянс против реформ» Уильяма Оклича, руководившего в прошлом году предвыборной кампанией министра Фаджа.
— В эти смутные времена — заявил В. Оклич, — наша задача, задача всех нас, и в особенности Визенгамота как законодательного органа и судебной инстанции, а также всех волшебников Британии, заключается в том, чтобы — я подчеркиваю! — оказать всемерную поддержку и содействие усилиям министра по предотвращению любых провокаций, как спровоцированных, так и неспровоцированных, а также всех противоправных действий, направленных на неправомерную смену правовой парадигмы. Потому что сегодня в завтрашний день не все могут смотреть. Вернее, смотреть могут не только лишь все, не каждый может это делать!
Вместо Амелии Боунс с сегодняшнего дня Департамент магического правопорядка возглавил Руфус Скримджер. Главой аврората назначен бывший заведующий сектором каминно-транспортных происшествий Пий Толстоватый. И тот, и другой от комментариев отказались в связи с большой рабочей нагрузкой.
Временно исполняющей обязанности директора Школы чародейства и волшебства Хогвартс назначена генеральный инспектор Долорес Амбридж.
Амелия Боунс и Альбус Дамблдор объявлены в розыск, за поимку каждого из них живым или мертвым назначена награда в размере десяти тысяч галлеонов. За поимку старшего юрисконсульта Визенгамота Элфиаса Доджа, заведующего сектором исследования времени Сола Крокера и аврора в отставке Аластора Грюма назначена награда в размере одной тысячи галлеонов. Аврорат особо подчеркивает, что награда будет выплачиваться только тем, кто доставит в Министерство либо самих указанных лиц, либо их тела с характерными приметами. Свидетельства родных и близких о том, что претендент на их глазах победил разыскиваемого при помощи семейного заклинания, заставившего труп раствориться без следа, во внимание приниматься не будут.
Министерство магии призывает всех, кому известны любые подробности сорвавшегося заговора, незамедлительно явиться в аврорат. Лица, вовлеченные в заговор, будут освобождены от ответственности в случае явки с повинной и согласия на дачу показаний против руководителей заговора».
— Неудовлетворительно! — раздраженно произнес Фадж. — Это крайне неудовлетворительно, Руфус! Ни один заговорщик не должен был уйти!
— Они бы не ушли, если бы Министерство не текло, как дуршлаг, — ответил Скримджер. — Наблюдение за каминной сетью ясно показало: за полчаса до начала операции и Боунс, и Дамблдор получили вызовы по каминной сети, и я съем свой башмак, если это не была утечка! Причем утечка именно от вас!
— Или от вас!
— О нет, — Скримджер усмехнулся. — У меня-то все прошло гладко, иначе мы бы не взяли Вэнс и Уизли.
Фадж открыл было рот, чтобы возразить, но присутствующий в кабинете Хамфри Эпплби его перебил.
— Этого таинственного осведомителя засекли? — спросил он.
— Нет, — новый глава ДМП скрипнул зубами. — Вызов шел из комнаты в Дырявом котле, снятой на час каким-то гномом. Бармена мы допросили, но он помнит лишь густую бороду и рогатый шлем.
— И даже подслушать разговор не удалось? — Фадж раздраженно пожевал губами. — Что толку тогда от этой системы слежения, про которую вы мне все уши прожужжали?!
— Я давно говорил, что ее пора усовершенствовать! — возразил Скримджер. — Это ведь вы все время откладывали решение то из-за отсутствия денег, то из-за выборов, то из-за погоды на Марсе...
— Я уверен, что теперь система будет доведена до ума, — успокаивающе произнес Хамфри. — В нынешних обстоятельствах Визенгамот не будет возражать против выделения нужной суммы. И уж коли об этом зашла речь, Руфус, вы принесли те документы, о которых я говорил?
— Да, — Скримджер протянул ему папку. — Хотя я считаю эти ваши юридические фокусы совершенно излишними. Нам достаточно всего лишь объявить чрезвычайное положение...
— Мы же, кажется, договорились, — мягко сказал Хамфри. — Я не вмешиваюсь в дела вашего ведомства, вы не вмешиваетесь в дела моего. Понимаю, что вам было бы намного легче работать, если бы вы могли отправлять подозреваемых за решетку без всех этих юридических закорючек, но в таких значительных делах все должно быть оформлено так, чтобы комар носа не подточил. Иначе... Вспомните дело Блэка.
Скримджер поморщился.
— Поступайте как знаете, — махнул он рукой. — Хотите разыгрывать этот спектакль с открытым процессом — ваше право, хотите затянуть время до суда — пожалуйста. Но если что-то пойдет не так, вспомните, что я вас предупреждал.
— Именно для того, чтобы «все пошло так», я и настаиваю на отсрочке, — все так же мягко ответил Хамфри. — Тем более, что спешка в данном случае совершенно бессмысленна: заключенные до суда в любом случае будут сидеть в Азкабане, а если повезет, к ним вскоре присоединятся и их боссы...
Он, разумеется, ни секунды не верил в то, что Скримджеру удастся поймать Дамблдора. Но говорить об этом открыто Хамфри не собирался.
Руфус Скримджер вовсе не был идиотом и с самого начала прекрасно понимал, что не смог бы взять Дамблдора, даже если бы того не предупредили о готовящемся аресте. Великий волшебник не стал бы покорно сдаваться посланной против него команде, просто схватил бы за хвост своего феникса, и поминай как звали...
Но Дамблдор Скримджера и не волновал. Пожалуй, на свободе он был даже полезнее, чем за решеткой — Фаджу не нужен был слишком сильный глава ДМП, и, свалив Боунс, он наверняка попытался бы отодвинуть Скримджера на задний план. С нависающей же над ним угрозой в виде Дамблдора Фадж будет более зависим от аврората и, следовательно, намного более сговорчив. Нет, конечно, со временем Фадж поймет, что новый глава ДМП — слишком сильный соперник, и обязательно попытается найти ему противовес. Но Скримджер вполне обоснованно полагал, что к тому моменту он уже успеет набрать достаточно влияния для того, чтобы самому занять место министра. По его прикидкам, на это должно было уйти полгода, максимум год. Ну а потом...
Скримджер усмехнулся. Магическая Британия давно ждет сильную руку, способную навести в ней порядок. Время либералов, типа Юджины Дженкинс, давно прошло, хотя стране и понадобилось пришествие Волдеморта, чтобы это осознать. Минчум и Крауч шли в правильном направлении и почти добились нужного результата, если бы первая война не закончилась так неожиданно. Им не хватило самой малости...
Что ж, значит, судьбе было угодно, чтобы начатое другими завершил он, Руфус Скримджер. Собственно, он всегда знал, что никто другой не способен сделать то, что должно: Фадж был хитер, но для решительных действий у него не хватало яиц; Дамблдор хоть и был силен, но никогда не стремился к власти; Боунс же была властолюбива, но сама загнала себя в рамки «законности и правопорядка», отказавшись признать, что в некоторых делах целесообразность стоит превыше формальных норм права. Ну а кроме этих троих в Британии была лишь одна личность, имевшая достаточно воли и силы, чтобы добиваться своего.
Темный лорд Волдеморт... Когда-то давно молодой Скримджер всерьез думал о том, не присоединиться ли к пожирателям смерти. Волдеморт, чье имя тогда еще не боялись произносить, подкупал его своей целеустремленностью, презрением к быдлу и способностью применять силу, когда это было необходимо. Скримджеру удалось пару раз послушать его речи (собрания пожирателей в то время были еще открытыми), и он был поражен, насколько правильные вещи говорил тот, кого — тогда еще все больше в шутку — называли новым Темным лордом.
Тогда, в шестидесятые, Скримджера отпугнул не столько сам Волдеморт, сколько его последователи — высокомерные отпрыски древних семейств, чьими достоинствами были лишь длинная череда предков да золото, этими самыми предками накопленное. Сами же они не представляли из себя абсолютно ничего, но при всем своем ничтожестве с презрением относились к Скримджеру, который хоть и был чистокровным, но всего в своей жизни привык добиваться сам.
Менее значимой причиной было то, что Скримджер всегда полагал, что талантливых маглорожденных следует привечать, а не отталкивать расистскими лозунгами, толкая их в объятия противоположной стороны. И впоследствии, став старше, он не раз благодарил Мерлина за то, что не поддался тогда очарованию речей Волдеморта. Увлекшись темной магией, тот быстро утратил человеческий облик и перестал использовать любые средства, кроме террора. Те же, кто пошли за ним, очень быстро превращались из соратников в слуг, а то и в рабов Темного лорда, и уже не вызывали у Скримджера никаких чувств, кроме презрения.
Это, конечно, не значило, что с Волдемортом не надо было считаться. Скримджер с самого начала понял, что этот мальчишка, Олсен, говорит правду о его возвращении, и сразу же начал готовиться. Боунс и Дамблдор, как он теперь знал, тоже не сидели сложа руки, но они были слишком нерешительными и слишком завязли в своих моральных путах, которые сами же на себя и наложили. Скримджер быстро понял, что они не смогут противостоять Волдеморту, когда тот вернется. Понял — и сделал выводы.
Именно поэтому он сдал Боунс и Дамблдора Фаджу, представив их приготовления так, как будто они хотели устроить переворот в Министерстве. Благо, сделать это было легче легкого, Фадж давно опасался заговора и пришел в восторг, когда Скримджер подтвердил его подозрения. Гораздо сложнее оказалось заставить Фаджа перейти к активным действиям. Он бы, пожалуй, так и сидел, засунув голову в песок, если бы несколько дней назад Скримджер не сообщил ему, что Боунс в глубокой тайне начала сбор авроров для штурма некоего «объекта» — вероятно, это был какой-то пожирательский схрон, но Фадж быстро убедил сам себя, что речь идет о здании Министерства.
Единственный сбой в плане произошел, когда Амелия Боунс непостижимым образом сумела испариться из своего кабинета за пять минут до ареста, прихватив к тому же все относящиеся к операции бумаги (и превратив в пепел хранившийся в ее кабинете архив. Скримджер отдал бы правую руку, чтобы в нем покопаться, но увы...). И это таки было проблемой, потому что Скримджер прекрасно знал: сколько бы Темных лордов не возродилось в Британии, Боунс никогда не простит его за предательство. Рано или поздно, но она попытается отомстить, нанеся свой удар в самый неподходящий момент.
Конечно, сейчас возможности Боунс довольно ограничены, но кто знает, что случится, когда Волдеморт объявится в открытую... Если это произойдет слишком рано, когда Фадж еще будет сидеть в своем кресле, весь план может пойти к Мордреду в задницу. Фадж тут же вспомнит про Дамблдора и побежит вилять перед ним хвостиком, надеясь, что великий добрый волшебник защитит его от другого волшебника, тоже великого, но совсем не такого доброго. И Дамблдор, руководствуясь своими представлениями о «всеобщем благе», разумеется, простит Фаджа — противостояние Волдеморту для него наверняка на первом месте. Простит, но потребует немаленьких уступок, и возвращение верной соратницы Амелии наверняка будет одним из главных его требований...
Скримджер снял трубку телефона и крутанул рукоятку.
— Толстоватого мне. Пий? Слушай внимательно. Во-первых, завтра в девять собери группу Долиша. У меня... Конечно, в девять утра, мантикору тебе в брюхо! В могиле отоспишься! Во-вторых, группа Вильямсона отныне занимается только поиском пожирателей, всю текучку пусть передадут Сэвиджу. Ему — зеленый свет во всем, что попросит: люди, снаряжение... Вильямсону, конечно, Моргану твою через плечо! Пий, не заставляй меня жалеть о том, что я тебя назначил. И, в-третьих, доведи до всех, что с Боунс можно не церемониться. Да, по всем объявлениям — «живой или мертвой», но если кто-то найдет ее хладный труп, я не буду слишком расстраиваться. И еще одно. Мне надо... А хотя нет. Это всё.
Скримджер хотел было вызвать для допроса Гарри Олсена, но решил, что для этого еще слишком рано. Мальчик, скорее всего, уже давно человек Дамблдора, но вряд ли он знает, где сейчас скрывается его покровитель и как с ним связаться. Конечно, потом Олсена можно и нужно будет постараться переманить на свою сторону (или хотя бы сделать нейтральным), но это подождет. Сейчас такая попытка лишь насторожит Фаджа.
15 февраля 1996 года
Заместитель министра магии Долорес Амбридж тоже была отнюдь не глупа. Ошибочное мнение о ней как об исполнительной, но не очень сообразительной служаке было вызвано лишь тем, что ее знания и умения лежали в несколько иной плоскости, нежели у большинства волшебников. Долорес Амбридж не умела превращать кошек в чертополох, не разбиралась в квиддиче и не любила детей — это правда. Но вот чего у нее было не отнять, так это умения предсказывать будущее. Не по движению звезд и завиткам тумана в хрустальном шаре, разумеется (это был удел шарлатанов, вроде Трелони), но по тем еле заметным дуновениям, которые шли с самой вершины власти и которые большинство простых служащих могло вообще не заметить.