— Видимо, получилось, — произнес он. — Луна, ты что-то чувствуешь?
Луна помотала головой.
— А что ты использовал? — заинтересованно спросила Элин.
— Адское пламя, — ответил Сириус. — По идее, с его помощью можно уничтожить все, что угодно. Странно, что от медальона вообще хоть что-то осталось.
— Научишь?
— Да ни за что! — Сириус нахмурился. — И сама даже не пробуй, если не хочешь сгореть заживо вместе с домом. У тебя, может, хватит сил его вызвать, но адское пламя практически невозможно контролировать, я бы сам не рискнул его использовать нигде, кроме этой комнаты.
Вызвав Кричера, Сириус покачал у того перед носом остатками медальона на цепочке.
— Он уничтожен. Убедился?
— Ты рассказал все хозяину Сириусу, — добавил Гарри. — Значит, ты хоть и не прямо, но все же уничтожил медальон. Последний приказ твоего хозяина выполнен.
— Выполнен... — эхом повторил домовик. — Кричер... выполнил приказ хозяина. Кричер не опозорился. Кричер хороший домовик... Кричер слушается...
— Ну вот и слушайся, — кивнул Сириус. — И для начала приберись тут. А мы пошли, после такого и выпить не грех.
— Кричер приберется, — кивнул домовик. — Комната ужасов снова открыта, в комнате ужасов творились страшные дела... совсем как в старые добрые времена... Неужели хозяин Сириус взялся-таки за ум? Госпожа Вальбурга была бы рада...
Для гостей Сириус отвел две больших комнаты на втором этаже.(2) Драко сказал, что одна из них — та, что была предназначена для Элин и Луны, — когда-то была хозяйской спальней, но сейчас об этом уже совершенно ничего не напоминало. С местом, где закончила свои дни Вальбурга Блэк, Сириус расправился особенно яростно, уничтожив не только всю мебель, но и ковры, и шторы с карнизами, и даже шелковую обивку со стен.
Комната, в которой должны были спать Драко и Гарри, была когда-то будуаром, с ним Сириус расправился так же, как со спальней. А вот отцовский кабинет он почему-то пощадил — то ли из-за каких-то сентиментальных воспоминаний, которыми он не захотел ни с кем поделиться, то ли потому, что отделка рабочего кабинета Ориона Блэка (никакой зелени с серебром, только строгие дуб и орех) сильно отличалась от отделки всего остального дома.
Так или иначе, но отцовский кабинет Сириус использовал сейчас как небольшую гостиную. Ночевал же он в своей старой спальне на третьем этаже, и, видимо, по его замыслу только эти две комнаты и должны были сохранить первоначальный облик.
— Стиль «лофт»? — спросила Элин, оглядывая комнату, в которой им с Луной предстояло провести эту ночь.
— Стиль «ремонт», — усмехнулся в ответ Сириус. — Ничего, ничего, как только мы все тут вычистим, приглашу мастеров, они быстро сделают это место пригодным для обитания. Я уже и бригаду гномов нашел, они как раз по спальням специализируются. А их начальница — отличный ландшафтный дизайнер.
Предупредив напоследок ребят о том, чтобы они запирали двери спален и не выходили наружу без палочек (некоторые творения Вальбурги Блэк любили гулять по ночам), Сириус и Люпин покинули дом.
— По бабам отправились, — со знанием дела хмыкнула Луна, глядя им вслед. — И, кстати, Эль, мне нужен твой совет. Черный или розовый?
— Собираешься устроить Гарри сюрприз? — улыбнулась Элин, глядя на разложенное на кровати Луны белье. — Но я необъективный судья. Ненавижу розовый.
— Значит, черный. Помоги, пожалуйста.
Луна скинула с себя платье и повернулась к Элин спиной.
— Где ты достала такое? — спросила Элин, помогая расстегивать ей лифчик.
— Сама придумала, — ответила Луна. — Сначала я хотела купить готовое, но волшебных магазинов с такими вещами нет, а в магловский меня почему-то не пустили. Пришлось нарисовать то, что мне хочется, и отдать Уизли, им понравилась идея. Они сказали, что будут такими торговать, только это секрет... Ой! Забудь, пожалуйста, я не должна была об этом рассказывать.
— Все в порядке, я в курсе, — ответила Элин. — Это ведь я заставила Бэгмена выплатить им их выигрыш с Чемпионата, а потом еще и часть своих призовых ссудила на развитие дела... Хм, а неплохо получилось. У тебя отменный вкус!
Одеяние Луны оказалось составлено из переплетенных между собой шелковых лент, совершенно не скрывавших ничего, что полагалось бы скрывать.
— Нравится? — засмеялась Луна.
— Иди уже, — Элин накинула на нее мантию и подтолкнула к двери. — А то еще немного, и я попытаюсь отбить у брата его девушку.
Луна показала Элин язык и выскользнула из спальни. Элин быстро переоделась в пижаму, юркнула в постель и погасила свет. Спустя минуту в дверь осторожно постучали.
— Извини, что беспокою, — произнес Драко, — но у Гарри гостья, и мое присутствие там немного неуместно.
— Твоя кровать справа, — сказала Элин, отворачиваясь к стене. — Надеюсь, нам не придется класть посреди комнаты рыцарский меч?
— Меч между мужчиной и женщиной клали, когда они спали в одной кровати, а не в одной комнате, — ответил Драко. — К тому же ты можешь не волноваться, у меня теперь девушка есть.
— Знаю, — Элин хихикнула. — Я случайно наткнулась на вас с Анджелиной той ночью.
— И много успела увидеть?
— Да нет, я же не специально подглядывала. Увидела, что вы делаете, и сразу ушла. У меня были другие дела. Я должна была налаживать международные связи.
— Да, я знаю, — кивнул Драко. — Половина школы видела, как ты целуешься с этой своей «международной связью» на следующее утро. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. В нашем мире к таким вещам относятся достаточно либерально, но есть и консерваторы...
— Да плевать, — пожала плечами Элин. — Как говорит одна наша общая знакомая: «Какое тебе дело до того, что думают другие?»
— Лавгуд? — Драко хихикнул. — Да уж, вот кому точно все равно...
— А почему ты называешь Луну по фамилии? — спросила Элин чуть погодя.
— Так положено... — ответил Драко. — Нас с детства учат, что по имени можно звать только очень близких друзей и родных. Все остальные — исключительно мистер Смит и мисс Джонс, даже если эти самые мистер и мисс едва научились самостоятельно ходить на горшок...
— Но нас с Гарри ты зовешь по именам, а Анджелину по фамилии.
— У Джонсон фамилия короче, чем имя, — терпеливо пояснил Драко. — И она просто ненавидит, когда ее имя сокращают, а рука у нее тяжелая... А с вами мы были командой. Согласись, глупо было бы говорить «мисс Олсен, будьте любезны выставить щит справа, пока я атакую мисс Делакур». И вообще, коллеги обычно зовут друг друга по именам, ты разве не замечала? Даже профессора Снейп и Макгонагалл, хотя они друг друга на дух не переносят. Только директора Дамблдора из-за возраста чаще зовут «господином директором», а не «Альбусом», все-таки нынешние профессора у него когда-то учились.
— Спасибо, что просветил.
Ребята помолчали.
— О чем думаешь? — спросил, наконец, Драко.
— О медальоне, — ответила Элин. — Почему он сильнее всего повлиял на нас двоих?
— Это как раз просто, — ответил Драко. — Медальон-то принадлежал Слизерину, а ты сама говорила, что Шляпа предлагала тебе наш факультет. Ну а в остальных, видимо, не нашлось столько слизеринскости, чтобы медальон захватил их сразу. Хотя если бы его не уничтожили, как знать, может быть, он смог бы и на остальных повлиять... Гораздо интереснее другое. Артефакт, зачарованный лично Темным Лордом, влияющий на разум и практически неуничтожимый... Тебе это ни о чем не напоминает?
— Само собой, — ответила Элин. — Очень похоже на дневник Тома.
— Вот только Лавгуд дневник не почуяла, — заметил Драко.
— Почуяла, — возразила Элин, — только иначе. Она видела у Уизли очень жирного наргла, только тогда она еще не понимала, что это значит. А когда стало понятно, что дневник не простой, ты его уже спрятал... И вопрос на миллион: зачем Том создавал эти штуки? Если для воскрешения, то зачем было прятать медальон в пещере с инферналами, куда так трудно попасть? А если это что-то ценное, тогда... Тогда тот же вопрос. Какой смысл прятать медальон в пещере с инферналами, куда хоть и трудно, но все же возможно попасть? Я сходу могу придумать десяток способов спрятать медальон так, что его никто никогда не найдет. Да хоть в космос на ближайшей ракете запустить.
— Вероятно, Том зачем-то хотел иметь возможность забрать медальон при необходимости, — сказал Драко. — Или... Знаешь, существует гипотеза, что в магии нет ничего абсолютного, в том числе абсолютной защиты. То есть теоретически можно попытаться создать непреодолимую защиту или спрятать магический предмет в совершенно недоступном месте, но цепь случайностей приведет к тому, что защита разрушится, а предмет найдется. Слышала легенду о кольце, которое выкинули в море, а его принесла обратно рыба? Это не просто магловская выдумка, это реальность. Именно поэтому, когда сильные маги что-то прячут, они оставляют сложную и опасную, но теоретически проходимую дорогу к предмету.
— Игла в яйце, яйцо в утке, утка в зайце, заяц в шоке... — задумчиво произнесла Элин. — Интересные аналогии в голову лезут... А что-нибудь про духов, заключенных в медальонах, ты слышал?
— Вроде нет... — Драко задумался. — Хотя знаешь, была одна история... Да, точно! В восемнадцатом веке один известный чародей и магистр тайных сил сумел вызвать из медальона образ мужа одной вдовой леди, да так, что она его осязала и после той ночи даже понесла...
Ребята рассмеялись.
— А если серьезно, — сказал Драко, — то я о подобном не слышал, но это еще ни о чем не говорит, в тайны запрещенных искусств принято посвящать только после семнадцатилетия. И лорд Блэк по той же причине вряд ли что-то знает, он ушел из дома раньше. Хотя, если порыться в его библиотеке...
Сириус вернулся домой глубоко за полночь. В общем-то, он предполагал провести эту ночь в другом месте, и они с Лунатиком честно выполнили первую часть плана: успешно напились в магловском баре в компании с парочкой скучающих красоток. Но чем больше Сириус пил, тем меньше ему хотелось продолжать веселье, так что в конце концов он покинул компанию и отправился домой. Впрочем, он надеялся, что Лунатик не будет на него долго обижаться — американские приключения пошли ему на пользу, и он явно успел понравиться обеим девушкам. А поскольку до полнолуния было еще далеко, сил у товарища должно было хватить на двоих.
Слегка покачиваясь, Сириус поднялся на третий этаж, открыл дверь своей спальни и, стоя на пороге, некоторое время оглядывал свое обиталище, словно впервые его увидел. Затем, развернувшись, он подошел к двери напротив.
— «Не входить без явно выраженного позволения Регулуса Арктуруса Блэка», — прочитал он. — Да уж, Регулус, в этом ты весь. В наши комнаты даже матушка, будучи в гневе, никогда не входила без разрешения... Или ее характер изменился после моего ухода? Ой, вряд ли... Но тебе всегда было важно обозначить свою территорию... Алохомора!
Дверь послушно распахнулась, и Сириус вошел внутрь.
— Твоего явно выраженного согласия теперь уже не получишь, — словно оправдываясь, произнес он.
Комната брата мало изменилась по сравнению с тем, какой он ее запомнил. Те же слизеринские цвета везде, где только можно, тот же идеальный порядок на письменном столе и застеленная по линеечке кровать... Впрочем, возможно, что это постарался Кричер — сам Регулус, насколько знал Сириус, после окончания Хогвартса редко появлялся в отчем доме.(3)
Чего Сириус не помнил — так это посвящённых Волдеморту газетных вырезок, наклеенных на стену под гербом Блэков. Регулус открыто восхищался Темным Лордом лет, наверное, с десяти, но до ухода Сириуса он свои симпатии настолько явно не выражал.
Новой была и фотография над столом — слизеринская сборная по квиддичу, впервые после долгого перерыва выигравшая школьный чемпионат... Регулус тогда был на пятом курсе, Сириус — на седьмом, и он отлично помнил, в какое бешенство пришел Джеймс, мечтавший увенчать свой последний год Кубком.
Некоторое время Сириус стоял посреди комнаты, слегка покачиваясь и пытаясь вспомнить, зачем он вообще в нее зашел. Ну не для того же, чтобы попросить у мертвеца прощения! Наконец, сообразив, Сириус подошел к столу и принялся перебирать лежавшие на нем аккуратной стопкой книги, надеясь обнаружить среди них хоть какую-то подсказку. Увы, ничего интересного там не было — пара школьных учебников за седьмой курс, испещренный пометками генеалогический справочник (видимо, Регулус искал себе невесту) да сборник биографий Темных Лордов Европы, Азии и Африки, который Регулус, судя по закладке, едва начал читать, не продвинувшись дальше древней Греции.
Сириус машинально сложил книги в такую же аккуратную стопку, какой они лежали до него, и снова оглядел комнату.
— Почему же ты молчал? — тихонько произнес он. — Почему не пришел ко мне, когда понял, что ошибся в своем господине? Почему решил умереть, доверив медальон Кричеру?
Впрочем, ответ на последний вопрос Сириус, кажется, знал: его брат попросту не доверял самому себе и боялся попасть под влияние медальона. Но вот почему он решился действовать в одиночку? Этого Сириус понять так и не смог. Боялся, что противники Волдеморта откажутся его принимать? Или опасался предателей? Это весьма вероятно, учитывая, сколько скрытых пожирателей было выявлено после победы, а сколько так и остались нераскрытыми. Или Регулус знал о медальоне что-то такое, о чем не следовало сообщать вообще никому?
Сириус повернулся, чтобы уйти, и наткнулся взглядом на Кричера, стоявшего в дверях безмолвной тенью.
— Хозяйка хранила комнату мастера Регулуса, какой она была при его жизни, — сказал домовик. — Хозяйка даже запретила Кричеру вытирать тут пыль.
— Пусть так и будет дальше, — кивнул Сириус.
Он вышел из комнаты, запер дверь, прошел к себе и не раздеваясь упал на кровать. Перед тем, как погрузиться в сон, Сириус еще успел подумать о том, что его комнату Вальбурга Блэк тоже сохранила в неприкосновенности даже после того, как выжгла его имя с семейного гобелена. Наверное, это должно было что-то значить, но Сириус слишком много выпил этим вечером и слишком устал, чтобы думать о таких вещах. Он просто заснул.
— Никогда не видел ничего подобного, — признался Билл Уизли, опуская палочку. — Если бы вы не указали точное место, я бы просто прошел мимо.
Дамблдор кивнул, разглядывая открывшийся перед ним проход в глубокую темную пещеру.
— Теперь можно идти, — сказал Билл, сделав еще несколько пассов палочкой. — Насколько я могу судить, ловушек тут нет... Что, кстати, немного настораживает.
— Думаю, все дело в том, что Том приходил сюда в весьма ослабленном состоянии, — ответил Дамблдор. — Сложные ловушки могли помешать ему, поэтому он ограничился лишь маскировкой... Впрочем, не будем терять бдительности, мальчик мой.
— Извините, профессор, можно вопрос? — спросил Билл. — С какого возраста будет приличным попросить вас перестать называть меня «мальчиком»?
— С любого, — усмехнулся Дамблдор, шагнув в проход. — Но, боюсь, твоя просьба пропадет втуне, в моем возрасте очень трудно избавиться от некоторых привычек. Ты уж не обижайся на старика...
— Стоп!
Дамблдор послушно замер. Билл принялся махать палочкой, словно рисуя кистью на невидимом холсте, и воздух перед ним сгустился, приняв форму животного, похожего на гибрид страуса с кенгуру. Еще взмах, и фигура поскакала в темноту, спустя несколько секунд впереди послышался металлический лязг и звук спущенной тетивы.
— Так я и думал, — удовлетворенно произнес Билл. — Обычная механическая ловушка, которая не обнаруживается никакими заклинаниями, безвредная для нематериальной сущности, но вполне эффективная против... гм, материального гостя. В Долине царей такие на каждом шагу, только...
Он задумался.
— Странно. Вы сказали, что подземелье древнее?
— Две с половиной тысячи лет, — кивнул профессор.
— Но тоннель новый, — Билл направил палочку на стену и отколол от нее небольшой камешек. — Судя по остаточному свечению, ему лет семьдесят или около того.
— Полагаю, ты немного ошибся, — ответил Дамблдор. — Его сделали менее пятидесяти лет назад.
— Я все же думаю, что больше, — Билл пожал плечами. — Хотя спорить на деньги с вами не стал бы.