В итоге мы уезжали оттуда, нагруженные ящиками с оружием и патронами к нему, договорившись до начала сентября закупить ещё партию оружия и снаряжения. Судя по маркировкам на ящиках, «штурмгеверы» попадали на Зелёный остров почти что прямиком с заводов в ГДР. Вот молодцы, это я понимаю – система. Похоже, здесь ирландцы всерьёз готовятся выгнать англичан со своего острова и ждут, как говорится, только сигнала «три зелёных свистка» или чего-то наподобие.
Известия из большого мира, впрочем, радовали не меньше. Не успел недавно избранный президент Франции Жак Ширак заявить о готовности Франции следовать евроатлантическим идеалам, главный его оппонент Жан-Мари ле Пен в ответ заявил, что Франция за годы следования этим идеалам оказалась у разбитого корыта, не ведая такого позора со времён немецкого нашествия. Пятая Республика в очередной раз запуталась в парламентских и не только бурных дискуссиях, выплёскивающихся на улицы и площади, и оказалась на грани краха. В южных департаментах от Женевы и Лиона до самой Каталонии полиция не успевает разгонять выступления так называемой «Республики Окситания». Испанцы, ещё в Гражданскую войну лишившиеся Каталонии, теперь имеют кучу проблем с басками. Итальянцы же, которым очень повезло попасть в красный блок, додавливают на Сицилии и Сардинии последних мафиози, в открытую облизываясь на Корсику.
Другие части света радовали не меньше. Корейский председатель Пак Ён Сам (видимо, никакой династии Кимов здесь нет и в помине, как и Южной Кореи) в очередной раз напомнил японцам о недопустимости пролётов японской авиации вблизи корейских вод. Китайцы всех мастей режут и убивают друг друга на огромном пространстве от Великой Стены и до границы с Вьетнамом. Похоже, что там не случилось ни Председателя Мао, ни «культурной революции», ни «большого скачка», если на территории Китая, включая Тайвань, находятся на данный момент целых тридцать шесть республик, диктатур и империй различной степени самостоятельности. При том, что Манчжурия, Монголия и Синцзян, бишь советский Восточный Туркестан, от этого беспредела избавлены благодаря нахождению в составе СССР.
На Ближнем Востоке поддерживаемый Советским Союзом Израиль в очередной раз сцепился с Египтом, и израильские «Меркавы» и Т-72, не встречая сопротивления, форсировали Суэцкий канал и идут на Каир. Египет же бессилен что-либо предпринимать, ибо никакие подкрепления не могут проскочить мимо советских ракет, поставленных в Греции и простреливающих насквозь всё Средиземное море. Попытки же англичан отправить в Александрию один из трёх оставшихся у них авианосцев напоролись на пролетевший мимо одиночный Су-24 с красными звёздами, после чего корабль Ея Величества «Инвинсибл» драпал полным ходом без остановки от меридиана Эль-Аламейна до Гибралтара, на ходу стирая измаранные подштанники доброй половины команды. И хорошо ещё, что самолёт был одиночный и встретил англичан заранее – пройди они дальше, самолёты, конечно, остались бы теми же самыми Су-24, но их было бы намного больше и звёзды на крыльях у них были бы синими и шестиконечными. Вместо израильских «сушек» могли также появиться действующие из Греции и Сирии советские Ту-22, и исход был бы ещё более печальным для Королевского флота.
В Америке же передовые отряды Конфедерации влезли на юг штата Калифорния, где вот уже который месяц подряд ярким факелом полыхает Лос-Анджелес. Белое население северных штатов массово бежит на Юг, ибо белым янки, как ни крути, всё же надоело постоянное ущемление их прав в пользу небелых. Негры, в свою очередь, столь же массово бегут с Юга на Север, ибо новый конгресс конфедератов в их отношении руководствуется идеями товарища Дэвиса и других его сподвижников. В Аляске и на Гавайских островах и того хуже, там вовсю бурлят страсти по поводу того, куда пойти и к какой стране присоединиться. Тихоокеанский флот США не в силах на это повлиять, ибо матросы и офицеры массово дезертируют в зависимости от предпочтений – Юг или Север.
Советский Союз, к великому возмущению английской прессы, вместо того чтобы поддаться соблазну учинить то же самое, что и остальной мир, нещадно истребляет у себя в стране националистов и экстремистов всех мастей. И, как с горечью отмечали английские газеты, многие «либеральные экономисты рыночного толка» с очень памятными по прошлой жизни фамилиями вместо особняков на Рублёвке получили место на нарах в зонах на Колыме, где – о ужас! – русские комиссары заставляют заключённых заниматься физическим трудом. Именно последний пункт возмущал британских журналистов больше всего. И ничего, что результатом этого физического труда явилась недавно законченная здесь железная дорога до станции Магадан…
Весь оставшийся август я не терял из виду ни Сьюзен, ни обеих сестричек Гринграсс, переписка с которыми, начавшись вскоре после того самого вечера на озере, вовсю продолжалась. Все три моих новых подруги с нетерпением, прямо-таки чувствовавшимся даже сквозь тексты писем, ожидали встречи в школе. Ну что ж, сентябрь уже скоро, а там буду их ловить…
Тонкс таки сдержала свою угрозу насчёт музыки и песен, и на следующие выходные мы организовали такой же музыкальный вечер на берегу озера, на который позвали и Флёр. Правда, вечер пришлось сократить из-за капризов погоды, потому что внезапно полил проливной дождь, мелкий, осенний, мы втроём практически моментально промокли до нитки. Пришлось убегать в дом, сушиться, отогреваться и продолжать уже там. И там же Тонкс впервые поцеловала меня по-настоящему.
Не отрывалась от меня и Флёр, которая достаточно часто просила встречать её с работы. Видимо, сии встречи возымели эффект, ибо замеченная мной поначалу рыжая башка Билла Уизли при виде меня с обрезом ружья очень быстро исчезала в коридорах банка, а числа так двадцатого вейлочка сообщила, что её рыжий мучитель перевёлся работать обратно в Египет. Впрочем, ухажёров-прилипал в «Гринготтсе» с исчезновением одного из них отнюдь не убавилось, так что наши встречи продолжались, и поцелуи раз за разом становились всё глубже. Никаких слов мы не говорили – всё было ясно и так.
Перевод Билла в Египет повлёк за собой прилетевший рано утром двадцать шестого конверт-крикун от миссис Уизли. Мы с Бродягой и Тонкс чуть чаем не подавились. Плевавшаяся ядом крикливая мадам, не стесняясь в выражениях, расписывала мне, какие кары небесные она обрушит на мою голову, а заодно на головы Сириуса Блэка и всех, кто ещё может быть к этому причастен, поскольку исчезновение Билла, оказывается, на нашей совести. Вслед за этим прилетели газеты большого мира, прочитав их, я сложил два и два, и всё стало понятно. Как выяснилось, Билл прибыл в Каир за день до входа в город частей ЦАХАЛ. Израильтяне же, по-видимому, с населением взятого города не церемонились. Как и с обнаруженными там британско-подданными. Как мы узнали значительно позднее, в ночь того же дня перед падением Каира израильские бомбардировщики вместе с центром города разнесли по камешку весь тамошний магический квартал, поэтому погибших и пропавших без вести попросту никто не учитывал.
За оружием мы ездили ещё раз, в этот раз с нами была и Тонкс, заинтересовавшаяся пистолетами для самообороны. Ей, помимо пистолетов, достался ещё и «Томпсон». Я же забирал с собой в школу свой обрез, а в багаже, уменьшенном стараниями Бродяги, лежало по нескольку «Томпсонов» и пистолетов «Кольт», всё это с солидным запасом патронов, а также ещё парочка зелёных ящиков, содержимое которых должно было стать сюрпризом для всей школы. Фред и Джордж также ехали в школу, нагруженные по максимуму аналогичным грузом. У них до кучи также лежал в багаже разобранный пулемёт MG42, должный стать основным оружием поддержки в нашей бригаде. В нормальных условиях для перевозки всего этого был бы нужен отдельный грузовик, но, увы, добыть что-либо подходящее у Сириуса пока не получалось, а багажного вагона в «Хогвартс-Экспрессе» не было.
Перед отбытием в школу очень порадовали свежие новости из немагической прессы. Как оказалось, двадцать девятого августа очередной «гениальный менеджер» и руководитель ещё одной «многообещающей корпорации» и «примера для подражания в ведении бизнеса» под названием «Майкрософт» Билл Гей(тс-с-с-с-с!) был обнаружен мёртвым у себя на вилле в Калифорнии. Вскрытие показало, что «менеджер» и «гений» словил в спину достаточно длинную очередь из пулемёта, из трупа полиция достала три десятка пуль, по калибру которых в 7,92 миллиметра определили гэдээровский MG42, штатное оружие Национальной Народной Армии. Какое жестокое самоубийство, не находите?
Всё это время Бродяга периодически куда-то пропадал, отговариваясь, что «по делам», предоставив особняк в Севен-Оукс, новую летнюю резиденцию Блэков, в моё распоряжение. А вот двадцать восьмого он обрадовал меня неожиданными новостями.
- Слушай, крестник, как ты относишься к тому, что мы Сопливуса поймали?
- Вы поймали Снейпа?
- Да, Грюм и Роджерс неделю назад подловили его выходящим из Лютного переулка. Мы с Эми его допросили, накачав зельем правды. Такое рассказал, даже у меня уши в трубочку свернулись. Потому-то мы тебя и не звали на допрос. Показания все записаны, и даже проведено заседание суда. Чтобы не звать старика, пришлось ещё раз заплатить Фаджу, поэтому материалы дела до поры наружу не выплывут.
- Так о чём он рассказал?
- Его руки в крови твоих родителей не меньше, чем у Хвоста. Это он был инициатором мести Джеймсу, подговорив Змеерылого напасть на ваш дом. Это он убил брата Эми, выпустив «Аваду» ему в спину. И это он планировал в наступающем году разделаться уже с тобой. Он, к твоему сведению, великий мастер по части изнасиловать чей-нибудь разум, причём это в его случае вовсе не фигура речи. От Пожирателя сложно было ожидать чего-то другого.
- Ну, этот ублюдок никогда не будет хорошо к нам относиться.
- О нём уже позаботились, крестник. Проблемой для тебя он больше не будет. А вот Дамблдору мы устроим небольшой сюрприз. Обо всём ты узнаешь наравне со всеми первого числа.
И вот настало первое сентября. Бродяга в компании с Тонкс отвезли меня на вокзал.
- Давай, Сохатый-младший, до встречи! Ждём тебя на Рождество!
- Пока, Гарри! – обняла меня Тонкс, прошептав на ухо: «И я тоже очень буду ждать тебя».
«Я тоже», шепчу ей. И ведь не только по ней скучать буду, не далее как вчера меня точно так же провожала Флёр, со слезами на глазах обещавшая ждать.
Поднимаюсь в вагон, машу рукой Сириусу и Тонкс, они исчезают, чтобы не создавать лишней шумихи. Иду искать купе, наконец, удача мне улыбается, и я натыкаюсь на Сьюзен Боунс.
- Сьюзен, привет! – говорю ей. – Здесь свободно?
- Гарри! Конечно, свободно! Заходи! – девушка улыбается до ушей. Захожу и запихиваю чемодан на полку.
- Что везёшь, что чемодан такой здоровый?
- Учебные пособия, – подмигиваю Сьюзен. Она всё поняла – всё-таки в одних кругах нынче вертимся.
- Мне там найдётся что-нибудь?
- Там для всех наших есть. Приедем – раздам.
- Тётя Эми просила передать, что учитель по Защите в этом году будет наш. Успели в последний момент подать заявку в Совет попечителей. С рекомендациями Боунс и Грюма одобрили без разговоров.
- Повезло. Можно будет наши тренировки пропихнуть как углубленный курс.
- Вот именно, я тоже об этом подумала.
- Начали без нас? – на входе в купе возникли ехидно ухмыляющиеся Дафна и Астория. – Есть тут, где сесть?
- Для вас – само собой, – улыбаюсь им. – Привет, Дафна! Привет, Астория!
- Привет, Гарри! Ну, как отдохнул?
- Отдыхать – не учиться, девчата, и всё равно скучал без вас.
- Мы тоже, – сказала Дафна. – Говорили же мы тебе, что будем ждать продолжения знакомства. Гитару взял?
- Взял, конечно, и магнитофон взял, все кассеты перезаписал. И топор для рубки дров взял, чтобы костёр развести.
Насчёт гитары я не врал. Купил всё-таки сам для себя в один из выходов в Косой переулок, когда ходил встречать Флёр. А то Тонкс наотрез отказалась отдавать свой инструмент, говоря, что самой нужен бывает.
- А что во втором чемодане? Раньше один был и меньше.
- Учебные пособия. Сью уже знает.
- Ах, ЭТИ пособия. Папа что-то про них нам с Тори говорил.
- Вот-вот. Понадобятся в школе. Ещё Фред с Джорджем такой же груз везут. Бродяга их мне в подчинение определил. И поручил вербовку новых сторонников.
- Нас трёх в список пиши сразу. Ещё кого сможем, того уговорим.
- На вас и рассчитывал, девчата.
- Вот-вот, Гарри, мы тебе плохого не посоветуем.
Тем временем откуда-то впереди послышался свист, и поезд тронулся.
- Ну, всё, поехали.
- Поттер! Это всё твоя вина! – в купе нарисовался чумазый Рон, а следом за ним – и Гермиона.
- Чего тебе надо, Уизли? – удивилась Дафна.
- Поттер! Это всё твоя вина! Ты предался Тьме! Из-за тебя мой брат пропал без вести в Каире! А ты тут сидишь, якшаешься с грязными слиз…
Что Рон хотел сказать дальше, истории осталось неизвестным. Потому что я в момент вскочил и упёр обрез ему под нос.
- Слушай сюда, выродок, и потом не говори, что не слышал. Мне глубоко до задницы, что думаешь по этому поводу ты, твои братья или твоя горластая мамаша. Но оскорбления в адрес моих друзей я прощать не собираюсь никому. Так что предупреждение первое, оно же последнее. В следующий раз твои мозги будут на полу. Усёк?
- Ы… – только и смог вымолвить Рон, отчаянно закивав.
- Вот что, убирайся с глаз моих, и прихвати с собой свою подстилку. Я вам ещё месяц назад сказал, куда вам обоим следует пойти и чем там заняться. Вы, судя по всему, извиняться за своё поведение не собираетесь. Так что вон отсюда, пока я не прибегнул к крайним мерам.
Дважды упрашивать Рона было не нужно. Подхватив под руку Гермиону, рыжий клоун вылетел из купе, вереща на весь вагон о том, что-де я выжил из ума, не желая знаться со своими друзьями.
- А о чём он там орал? – переспросила Дафна. – Про брата своего…
- А, это вот о чём. Помните, когда мы впервые собрались вместе, к нашей общей подруге Флёр приставал Билл Уизли, самый старший братец Рона. Мне пришлось его грубо посылать. Так вот, после этого вечера Флёр стала часто просить меня встречать её с работы, чтобы отбить у Билла охоту приставать к ней. Ну и вот, он в итоге перевёлся обратно в Египет, где работал раньше, да вот на этот раз ему не повезло – он приехал туда за день до взятия Каира израильскими войсками и наверняка не успел сбежать оттуда. А у евреев к англичанам давние счёты, ещё с двадцатых годов. Так вот, вслушайтесь в абсурд. Рон обвиняет меня в том, что израильские солдаты разрушили Каир.
- Ах, вот оно что, – подытожила Дафна. – Ну, что бы он ни верещал, в этом твоей вины нет. Не мог же ты отдавать приказы израильской армии.
- В самом деле, – говорю. – Моя фамилия ведь не Ариэль Шарон, – все три девчонки при этих словах расхохотались.
- Ну что, Гарри Шарон, будешь ты нам сегодня песни петь? – сквозь смех спросила Сьюзен.
- Вам – буду, – сам посмеиваясь, ответил я. – Только двери надо запечатать, чтобы незваных гостей больше не было.
- Сейчас сделаем, – ответила Дафна, заколдовавшая дверь. А я тем временем достал с полки гитару, настроил и запел:
Я хотел бы подарить тебе песню,
Но сегодня это вряд ли возможно,
Нот и слов таких не знаю чудесных,
Всё в сравнении с тобою ничтожно.
Нот и слов таких не знаю чудесных,
Всё в сравнении с тобою ничтожно.
И я хотел бы подарить тебе танец
Самый главный на твоём дне рожденья,
Если музыка играть перестанет,
Я умру, наверно, в то же мгновенье…
Ау, днём и ночью счастье зову,
Ау, заблудился в тёмном лесу я,
Ау, и ничего другого на ум,
Ау, ау, ау… [14]
- Всё так же шутишь? – ухмыльнулась Дафна. – Всё те же иностранные песни?
- Уж какие есть, – отвечаю ей. – Какие разучил.
- Не, ничего, хорошая музыка, мы тогда аж заслушались, – редкое зрелище – покрасневшая Дафна Гринграсс. – Мы с Тори потом по всему Лондону искали такие же кассеты. Еле нашли.
- Ну вот, разучите – будем вместе петь на голоса и на «бис». Чем плохо?
- Как мы выяснили, для этого нужно учить русский язык.
- Тоже осуществимо. И полезно, кстати, через море от нас – красный блок, а там русский язык – основной в общении между странами, его там учат все. Не собираетесь же вы всю жизнь просидеть в Англии?
- Конечно, нет! – ответила Дафна. – Хотим посмотреть мир. Да и жить всё же хотелось бы там, где потеплее.
- Ну вот. Так что нет ничего невозможного, девчата. Чему-то я вас научу, чему-то мы все учиться будем, договорились?