— Хорошо, помню… Слушай, Слав, раз так, то тогда я тебе завтра уже забронирую билеты на самолет. Можешь идти, и в принципе собрать все свои вещи… На пса документы в порядке, спасибо твоей подружке…
— Это здорово, спасибо…
— Меня, вроде, по слухам, должны вот-вот отправить в служебную командировку, поэтому тебя дома проводит дед. И… Ты поедешь в служебной машине с Кругловым, я об этом его попрошу… чтобы он тебя в аэропорту проводил до самолета. Мне так будет за тебя спокойнее.
— Хорошо, мам.
Через четыре дня Рогозин уже стоял с чемоданом у подъезда, ожидая прибытие фэсовской машины с Кругловым, которая и подбросит его до аэропорта. Они с дедом обнялись напоследок… Жаль, что маму три дня как отправили в командировку, в город Архангельск, и с ней нельзя было попрощаться сейчас…
Знакомая, серебристая машина с фиолетовым логотипом выруливала перед домом. За рулем, как и говорила мама, был крестный, Николай Петрович Круглов.
— Здорово, Вячеслав… Ну, давай, забирайся. Ничего не забыл?
Опер открыл дверцу, и Рогозин уютно устроился на заднем сидении с чемоданом и сумкой-переноской, в которой был Лаки. Лаки с трудом был пойман и насильно посажен в переноску, несмотря на рычание и попытки куснуть хозяина.
— Не-а, не забыл. Мои документы, и документы на пса в полном порядке…
— Тогда поехали!
— Тебе хоть в Англии интересно?
— Еще как, — Рогозин с трудом сдержался, чтобы не рассмеяться, — друзья классные, учеба… довольно интересная. Само здание школы — реальный замок с коридорами, галереями, залами и тайными комнатами и ходами!
— Честно? Замок?
— Угу… Атмосфера там… мне даже словами не описать. Особенная, короче. Мне все нравится, пусть и учиться нелегко…
Остаток в пути прошел молча. Рогозин, гладя сквозь сетку пса, смотрел в окно, безмолвно прощаясь с родиной на долгие месяцы. Сейчас самолет… Там сон, затем приземление, а потом такси до Дырявого котла, гостиница и Полумна…
Полумна…
Вячеслав довольно заулыбался и прикрыл глаза. Они пойдут в кафе, посидят за столиком, поедая мороженное…
— О чем задумался, крестник?
— О Полумне, — честно поговорил парень. — Наконец-то я ее свожу в кафе… А то мать проходу не давала, и меня не отпускала на свидания.
— Ты давай, аккуратнее, парень…
— Да что там… — Рогозин чуть не проговорился, что в бокалы специально добавляют противозачаточное зелье, — спальни девочек очень сильно охраняются… Так просто пройти невозможно. Лазеек нет.
— О, как…
— Зато им к нам в спальню можно… — хитро заметил мальчик.
— О! Ну, смотри там…
— Ха! Николай Петрович, наши дамы едва ли не каждый месяц таскаются на медосмотры… Так что враг — не пройдет! Но если я коснусь Луны пальцем, то две кандидатуры по мою душу найдутся сразу. Если после матери у меня есть слабый шанс остаться в живых, до с Дмитрием Юрьевичем шансы сильно сокращаются… Процентов так на сто.
Мужчина рассмеялся, крутя руль. Машина стрелой летела вперед по трассе, и вскоре вдалеке показалось здание аэропорта.
— До свидания, Вячеслав, удачной учебы! — обнял его майор, — и, — тут он перешел на шепот, — удачного начала личной жизни. Это тоже немаловажно.
— Спасибо, Николай Петрович.
Петрович с грустью в глазах наблюдал как мальчик идет на регистрацию рейса, и его затем полностью закрывает от обзора идущая к выходу толпа людей.
Много лет он мечтал, что у него будет семья, родится такой вот сын (или дочь)… Ни с кем у него не получалось — лишь случались короткие, мимолетные, ничего не значащие романы и «постель на одну ночь». Но по-настоящему его покорила именно шеф ФЭС. Эта «Мата Хари и Пикертон» в одном лице. Но Рогозина вроде и замечала его особое отношение к себе (хотя поначалу у них была чуть ли не война), но, по-видимому, не выходила за рамки служебной этики. Ее романы причиняли ему боль. Он все видел, но молчал.
В тайне ото всех он радовался, что его сделали крёстным Славы: хоть немного он будет видеть свою любимую женщину вне стен служебного помещения. Хоть чуть-чуть гордая, «стальная» женщина станет мягче и сбросит оковы возложенных на себя обязательств.
«Домашняя» Рогозина как небо и земля отличалась от той, «рабочей» версии. А когда он увидел ее после своеобразного декрета… увидел, как она любит, казалось бы, все же чужого ей ребенка… В общем, его страсть и любовь к ней окрепла, возросла в геометрической прогрессии. Она была бы идеальной женой, матерью, женщиной, находись она рядом с ним…
Духу не хватало признаться и сказать три заветных слова.
И, по-видимому, не судьба…
Узкие улочки и стоящие рядками дома англичан нагоняли скуку. Рогозин устало глядел в окно, считая минуты и секунды оставшиеся до бара «Дырявый котел». Лететь обратно было дико скучно и неинтересно.
Вот и бар. Сунув таксисту деньги и чаевые, Рогозин, покрепче перехватив чемодан и сумку-переноску с Лаки, двинулся к зданию, сокрытому от глаз маглов…
====== Джинни. ======
Луна обедала в уголке, который посчитала наиболее чистым. Бар был почти пуст — постояльцы разбрелись куда глаза глядят, и всего лишь пара тихо беседующих друг с другом волшебников и одна скучающая одинокая колдунья за отдельным столиком пили чай.
Тут скрипучая старая дверь приоткрылась, и, к своей радости, Полумна узнала Рогозина, по которому успела очень сильно соскучиться. Тот волок чемодан и переноску. Лаки учуял ее — очень знакомый запах, и залаял.
— Слава! — подбежала девочка к нему и обняла, — я так рада твоей компании! Тут было чрезвычайно скучно!
— Привет, — проговорил парень, — ладно, я пойду свой чемодан уложу в номер… Да и псу надо дать возможность размять лапы… И покупки можно начать делать прямо сейчас
— Тогда я тебя жду здесь.
Лаки, помахивая хвостом, бежал впереди идущих подростков, беседующих на разные темы. Оба шли к магазину «Флориш и Блоттс» за книгами. Подойдя к магазину, друзья, к своему изумлению, увидели огромную толпу у входа, рвавшуюся внутрь. Причиной этому была, очевидно, огромная вывеска на верхнем окне:
«Златопуст Локонс подписывает автобиографию „Я — ВОЛШЕБНИК“ сегодня с 12:30 до 16:30.»
— Сейчас… — проговорил Рогозин, метнув взгляд на наручные часы, — только два…
— А нам нужен автограф? — спросила девочка.
— Нет. Я, лично только за книгами пришел. Лаки, ко мне!
Собака, которой тоже не нравилось такое скопление народа, послушно прижалась к хозяину и тявкнула, чтобы ей не отдавили в толчее лапы.
— О! Привет, Рон! — крикнул Слава, узнавая в толпе, которая стояла чтобы получить автограф, долговязого и рыжеволосого парня. — Тоже решил все купить?
— Привет, Рогозин. Да, и не только я, а мои братья с младшей сестрой. Джинни едет в Хогвартс первый раз… Джинни, познакомься, это мой одноклассник, он из России…
С Роном у Рогозина были неплохие отношения: впрочем, успехи в учебе у шестого сына из многодетной семьи были не заметны. Обожает квиддич, поклонник «Пушек Педдл».Крепкий троечник, единственное, что в шахматы хорошо играет. Рядом с ним стояла кареглазая девочка с огненно-рыжими волосами. Она, услышав, что к ней обращаются, вспыхнула как маков цвет и смущенно глянула на парня.
— Привет, — еле слышно проговорила она, а Рогозин ободряюще ей улыбнулся. Та вспыхнула еще раз.
Луна преступила с ноги на ногу.
— Ладно, Рон, встретимся в школе! Мы за книгами!
Полумна лишь кивнула на прощание.
Найдя все необходимые книги, Вячеслав понял, что хрупкой Лавгуд не так просто будет унести такую кучу.
— Так, давай ты пса возьмешь, а я займусь этими… томами.
— Давай.
Полумна взяла пса на руки; Рогозин с двумя тяжелыми вязанками книг в руках, направился к продавцу, заметив в секции по «Зельям и ядам» пару новых, интересных ему книг.
— А автограф?
— Обойдемся, — за двоих проговорил Рогозин, извлекая кошелек из кармана. — Сколько?
— Кого я вижу! — раздался сзади знакомый голос, и Вячеслав едва не застонал, узнав знакомые, томно растянутые интонации.
— Здравствуй, Малфой. — Спокойно сразу же отреагировала Лавгуд.
— Какая забавная шавка, твоя что ли? Ай! — потянулся было блондин к животному, но Лаки не выносил чужих и чуть не тяпнул незадачливого парня за протянувшуюся к нему, чтобы погладить, руку.
— Нет, Лаки — мой пес, — парень почти с ненавистью уставился на своего школьного недоброжелателя.
— Это… твой? Ха-ха-ха, — покатился со смеху Драко Малфой. — Вот уродливая дворняга!
— Вообще-то, Малфой, это дорогой пес, породы китайская хохлатая… Но, раз ты так его принизил, то я могу сказать и много обидных слов и про твоего… непородистого филина…- бросил в ответ уже разозлившийся Рогозин.
— Слав, — схватила его за рукав куртки Луна, обращаясь к нему по-русски, — утихни. Он не стоит того.
— Ты права, — и Рогозин-младший удостоил Драко просто уничтожающим взглядом.
— Ух ты, — Малфой оглядел Рона и Джинни, что находились теперь рядом, внутри магазина — очередь начала рассасываться. — Уизли! Ух ты, сколько покупок! Небось твои родители теперь месяц будут ходить голодные… Я удивлен, что встретил тебя в этом магазине!
Рон, издав рычание, двинулся на него. Упоминание о том, что он и его семья бедны, действовало на него как красная тряпка на быка. У него и раньше случались с ним потасовки… Сзади его (вовремя) перехватил отец и не дал кинуться на слизеринца. Джинни, с испугом взиравшая на зарождавшуюся ссору, прижалась ближе к семье и старшим братьям.
— Ба-а! Кого я вижу! Артур Уизли!
Это был уже старший, мистер Малфой. Подойдя к сыну, он опустил руку ему на плечо и мерзко ухмыльнулся — точь-в-точь, как Драко. Что говорить — что отец, то и сын…
— Здравствуйте, Люциус, — холодно проговорил мистер Уизли.
— Слыхал, что у Министерства прибавилось работы. Все эти рейды, знаете ли! Хоть сверхурочные-то вам платят? — издевательски поинтересовался он.
С этими словами он бессовестно сунул в котел Джинни руку и среди глянцевых книг Локонса откопал старый, потрепанный учебник «Руководство по перевоплощению для начинающих».
— По-видимому, нет, — притворно горестно вздохнул он. — Стоит ли позорить имя волшебника, если за это даже не платят?..
Мистер Уизли так сжал плечо сына, что тот вскрикнул. Миссис Уизли сзади уговаривала его не обращать внимание, но нервы-то у многодетного папаши семейства были далеко не стальные…
Через минуту два мага уже сражались врукопашную. И, судя по всему, выигрыш и преимущество был у как раз-таки у Артура Уизли… Рогозин, хватая двух девочек — Луну и Джинни за руки, плюнув на книги, первый рванул с ним к выходу, понимая, что самые слабые сейчас будут в большой опасности.
Успел.
Девочки никак не могли отдышаться, а магазин сейчас громили два разозленных друг на друга мага и рвавшиеся прочь, к выходу, волшебники и волшебницы, не желавшие участвовать в гуще баталии. Локонс (писатель оказался ярким, голубоглазым блондином, одетым в богатую мантию из белого шелка) то ли не понимая опасности ситуации, то ли специально прикидываясь дурачком, просил включить этот… компроментирующий эпизод в вечерний номер «Пророка».
Придурок.
— Н-да, — переглянулся Рогозин-младший с Луной, а затем и со вновь бросившейся в краску от его взгляда Джинни Уизли, — закупились книгами, называется… А я почитать еще хотел… Хорошо, что мы успели выскочить…
Тут предательски и очень звонко треснуло стекло витрины… Только что в него метнули тяжелый том…
Потасовку окончил лесничий, каким-то чудом оказавшийся в Косом переулке. Он в мгновение ока растащил драчунов.
— Слав, а почему ты не спустил Лаки? — спросила Полумна.
— Знаешь, — тут парень замешкался, но ответил по-русски: — я думаю, что не стоит вмешиваться в сугубо семейные разборки двух кланов родовитых магов, учитывая, что они — взрослые дядечки… Оставим это аврорам*.
Джинни с интересом глянула на них, потому что не понимала, на каком языке они общаются.
Они втроем вернулись в магазин. Все Уизли сжались у одной из стен. Миссис Уизли, которая, по-видимому, потеряла дочь в толпе, очень обрадовалась ее возвращению и горячо обняла.
У мистера Уизли была рассечена губа и на лице было пару царапин, а у мистера Малфоя наливался под глазом здоровенный фингал. В руках у старшего Малфоя все еще был учебник Джинни. Он сунул его обратно в котел, глаза у него при этом слишком недобро блеснули.
— Вот твоя книжка, девочка. Получше твой отец не в состоянии купить.
С этими словами он высвободился из рук Хагрида, выразительно посмотрел на сына, и оба поспешили убраться восвояси.
— Нам тоже пора, — Рогозин быстро-быстро отрыл две связки (о чудо!) не пострадавших от драки книги, и двинулся с Луной к выходу.
— Пока, — раздался позади чей-то слабый голос. Рогозин обернулся: это говорила Джинни. По-видимому, она забыла о собственном смущении.
— Пока, — улыбнулся он ей, — встретимся в Хогвартсе!
Дверь магазина «Флориш и Блоттс» закрылась за ними двумя.
Комментарий к Джинни. * – да, я использую оригинальное название. Прим. автора.
====== Златопуст Локонс. ======
Скоро, очень скоро наступило время отправки на платформу девять и три четверти. И вот ранним, осенним утром двое подростков стоят у алого поезда Хогвартс-экспресс, пускающего пары дыма, и терпеливо ожидают прибытие Гермионы и Невилла.
Первым, кого увидел Вячеслав, это был Невилл. Парень заметно вырос за лето и загорел. Вообще он больше не походил на того парня-тюфяка и плаксы, что был на первом курсе. Рядом с ним была старая женщина, на вид очень властная, которая коршуном уставилась прямо на Лавгуд и Рогозина.
— Здравствуйте, — проговорил Рогозин очень спокойно и сделал женщине шаг навстречу, — я — Слава Рогозин, а это — Луна Лавгуд, мы друзья вашего внука…
— Рада знакомству с вами, — это было сказано таким холодно-сдержанным тоном, что у паренька из России не возникло сомнений — она, даже не узнав их ближе, уже ненавидит. — Прощай, Невилл. Учись лучше… хотя, что я говорю! Ты ничего не унаследовал от своих покойных родителей! Никакого таланта! Пустышка!
Мальчик вспыхнул от обиды. Рогозин чисто интуитивно перевел взгляд на его руки — там красовались свежие порезы… По одному на каждой руке.
Значит, опять сорвался. Впрочем, с такой… дамой, это немудрено.
— До свидания, бабушка, — проговорил Невилл покорно.
— До свидания, миссис Долгопупс, — вкрадчиво попрощалась Полумна. Рогозин же просто чуть склонил голову.
Долгопупс гордо удалилась, не удостоив их даже взглядом, но не успели они и обменяться взглядами, как из клубящегося пара вышли три фигуры: мужчина, женщина и девочка с копной непослушных, вьющихся волос. Женщина шла бережно, осторожно — ее округлившаяся в районе живота фигура указывала на то, что она беременна.
— Гермиона! — замахали ей сразу три пары рук, и девочка, одарив всех лучезарной улыбкой, по очереди обняла каждого.
— Привет… Мам, пап, это мои друзья — Вячеслав Рогозин (помните, что я вам говорила — он из России!), это — Невилл Долгопупс, а это — Полумна Лавгуд… — представила она своим родителям трех друзей.
— Рады с вами познакомиться, ребята, — тепло улыбнулась миссис Грэйнджер. Мужчина вторил ей. — Дорогой, помоги дочери занести вещи в купе, ее чемодан такой тяжелый из-за книг! — обратилась она к мужу.
Тот с готовностью кивнул, и Слава, захватив Невилла, помог мужчине с чемоданами и с розысками их «забронированного» купе.
— Спасибо, мальчики, — выдохнул мужчина, — книг в этом году у дочки слишком много для одного чемодана.
— У нас так же, мистер Грэйнджер. — Проговорил Рогозин-младший. — У нас так же…
Поезд издал гудок отхода; его колеса сделали круг, потом начали вертеться все быстрее и быстрее — и платформа ушла вдаль. Они летели строго на север, никуда не отклоняясь от курса.