- Как он?
Тот вздрогнул, обернулся к Виктору, с изумлением посмотрел на него и довольно грубо вытолкал из каюты.
- Какого чёрта? - разозлился Бобков.
Врач поднял забрало шлема и накинулся на Виктора:
- Вы что, с ума сошли?! Он же излучает, как кусок чистого плутония! Вы что, объявления не видели?
Он ткнул рукой на стенку каюты рядом с дверью.
'Радиация! Опасно! Без защиты не входить!' - гласила табличка.
- Извините, Павел Константинович, - Виктор только сейчас узнал главного врача станции Летова. - Не заметил.
Летов, быстро успокоившись, буркнул:
- Ладно уж. Идите лучше отдыхать.
- Всё же, как он? - ещё раз спросил Виктор. - Надежда есть?
- Какое там, - махнул рукой врач. - Протянет ещё часа два, от силы три.
Виктор провёл рукой по влажным от пота волосам и кивнул. Заглянул ещё раз в приоткрытую дверь каюты. Относительное спокойствие, царившее там вначале, нарушилось. Пострадавший, повернувшийся на бок, прижал колени к животу и корчился, мучимый позывами к рвоте.
- Уходите, быстро! - крикнул, вбегая в каюту, Летов. - Не надо на это смотреть.
Виктор с трудом оторвал взгляд от каюты и, всё убыстряя шаг, пошёл к выходу из грузового отсека.
Едва переступив порог жилого отсека, Бобков столкнулся с Полторжицким.
- Как там? - кивнул Зигмунд на дверь.
- Плохо, - махнул рукой Виктор.
- Понятно. Ладно, пойдём - я покажу твоё место. Надо отдохнуть.
Виктор согласно кивнул. Усталость в очередной раз навалилась на него. Тяжесть скафандра казалась неприподъёмной. И это притом, что гравитационная установка капсулы была выставлена на семьдесят процентов от нормальной тяжести. Шаркая ногами по полу, он пошёл вслед за Полторжицким. Идти, к счастью, было недалеко.
В маленькой каюте царил полумрак. В ней уже разместились пять человек. Кроме двух откидных коек на пол было постелено четыре надувных матраца. Так что в каюте получилось шесть спальных мест. В углах помещения были свалены снятые скафандры. Четверо в каюте спали, пятый укладывался.
- Располагайся, - Зигмунд показал на свободный матрац у дальней стены каюты и вышел.
Для начала нужно было избавиться от скафандра. В общем-то, Виктор мог справиться с этой задачей и один, но единственный бодрствующий обитатель каюты поднялся со своего места и молча стал помогать ему.
- Спасибо, Саша, - вспомнил Бобков имя соседа по каюте.
Тот кивнул и так же молча улёгся на свой матрац.
Виктор стянул с себя пропитавшееся потом гигроскопическое белье, швырнул его в мусоропровод и достал из стенного шкафа новый комплект. Чистая, пахнущая свежестью ткань, приятно холодила тело. Бобков пробрался к своему месту и почти упал на матрац. Ещё несколько секунд он слышал ровный рокот двигателей, работающих на малой тяге, а потом провалился в черноту сна.
Проснулся он, как от толчка. Автоматически глянул на часы. Восемнадцать тридцать. Значит, спал он только час с небольшим. Если конечно не пошли вторые сутки. Однако, на это было не похоже: все его соседи ещё спали, причём, насколько он помнил, почти не сменив поз. Что же его разбудило? Анализировать долго не пришлось - тишина. Смолк рокот маршевого двигателя. Что могло случиться? По логике, капсула должна была уходить от станции, точнее от пришельца, у которого бог весть что на уме, на максимальное расстояние. Тем более, чем ближе она подойдёт к области с оживлёнными космическими трассами, тем скорее её обнаружат и снимут людей. Горючего должно было хватить, насколько помнил Виктор, как минимум на десять часов непрерывной работы двигателей на средней тяге. С момента старта прошло два с половиной часа. Притом, перед тем, как заснуть, Виктор помнил совершенно точно, что двигатель работал на малой тяге. Даже если допустить невозможное - двигатель работал во время сна форсировано, а это наверняка разбудило бы спящих, ресурсы топлива не должны были иссякнуть. Значит, из всего этого следовал один вывод - что-то случилось. Или поломка - что вероятнее всего, или какие-то внешние причины. В любом случае, лежать и ждать, а уж тем более спать, Бобков уже не мог.
Поднявшись с матраца и стараясь не шуметь, он натянул комбинезон и отодвинул дверь каюты. Выйдя в коридор, Виктор так же аккуратно закрыл дверь и прислушался. В коридоре царила тишина, давящая на психику. Прояснить ситуацию можно было только в отсеке управления. Бобков прикинул, удобно ли будет ему там появляться, и решил, что теперь можно пренебречь некоторыми положениями устава. Пройдя пять метров, отделяющих его от отсека управления, он нажал кнопку открывания двери. Герметизирующая, бронированная дверь задвинулась в стену. Виктор переступил высокий порог и оказался в небольшом, забитом аппаратурой помещении - отсеке управления. Кроме многочисленных пультов здесь ещё стояло три кресла пилотов. Все три были заняты. Остальное небольшое пространство перед центральным пультом занимали трое, стоящие к Виктору спиной. Одного он узнал сразу - это был Горелов. Двое других, при ближайшем рассмотрении, оказались его заместителями - Харрингтоном и Ленком.
- Что случилось? - негромко поинтересовался Виктор.
Ленк, оказавшийся к нему ближе всех, вздрогнул и оглянулся. Ничего не сказав, он вопросительно посмотрел на Горелова.
- Что-то с двигателями? - решив, что пауза затянулась, задал следующий вопрос Виктор.
Горелов покосился на него и с усмешкой в голосе произнёс:
- Скоро я буду думать, что ты поистине вездесущ, бомбардир. Как это у тебя получается - оказываться всегда в центре событий?
Виктор решил скромно промолчать, продолжая вопросительно смотреть на координатора. Тот снова повернулся к обзорному экрану и неохотно пояснил:
- Что-то с двигателями. Аварийная группа разбирается. Видимо, пострадали при столкновении станции с обломками.
- А где мы сейчас?
- Ты что бомбардир, не грамотный? - в голосе Горелова прозвучало неприкрытое раздражение. - Весь пульт перед тобой. Смотри.
Виктор обиженно замолчал, хотя в глубине души согласился, что последний вопрос был лишним.
- Ты хоть ел? - видимо, желая смягчить резкость Горелова, спросил Ленк.
- Ещё не успел, - мотнул головой Бобков.
- Возьми в контейнере у кресла первого пилота.
Виктор кивнул и вытащил из стоящего под ногами контейнера пластиковый пакет с пищевым концентратом. Только теперь он почувствовал, как голоден. Голоден до дрожи в руках и головокружения. Сорвав оболочку, он добрался до бруска сублимированной ветчины и сунул его, в блестящий фольгой, мешочек восстановителя, находящийся здесь же в пакете. Через несколько секунд извлёк уже мягкий, ароматный кусочек, ещё продолжавший набухать и распространяющий аппетитный запах. Виктор торопливо откусил изрядную порцию, почти не жуя, проглотил, откусил ещё. Не прекращая процесс пережевывания, пригляделся к экранам и датчикам центрального пульта, стараясь прояснить для себя местонахождение капсулы.
Так. Скорость - пятьсот двенадцать километров в секунду. Полёт инерционный. Это и так ясно - двигатели молчат. Координаты... Понятно. Даже если двигатели оживить не удастся, через две недели капсула достигнет оживлённых окрестностей Марса, где её неизбежно обнаружат. Так что не всё так плохо. А что со станцией? Виктор повторил этот вопрос вслух. Сидящий в кресле первого пилота Полторжицкий, ткнул пальцем в левый верхний угол экрана заднего обзора. Приглядевшись, Виктор увидел небольшое светлое облачко.
- Давно? - спросил он, с трудом проглотив очередной кусок ветчины.
- Часа полтора назад, - ответил Зигмунд.
- А реакторщик? - ожидая самого худшего, задал Виктор следующий вопрос.
- Пока жив, - Полторжицкий видимо взял на себя обязанность отвечать на вопросы Бобкова. - Но очень плох.
Чувство голода внезапно прошло. Виктор через силу дожевал ветчину и вытер руки. Так, а где же причина всех несчастий? Бобков внимательнее пригляделся к экрану заднего обзора. Да вот же он. Виктор удивился, что не заметил пришельца сразу. Видимо, всему виной была слабая отражательная способность объекта. В настоящий момент тот почти вплотную приблизился к тому, что осталось от станции, уровнял с ней скорость и продолжал двигался по той же орбите. Расстояние между ним и капсулой... Виктор глянул на приборы - три миллиона сто двенадцать тысяч километров. Ну что же, ушли достаточно далеко. Во всяком случае, будем на это надеяться, решил Виктор.
Обстановка более или менее прояснилась. В этот момент Ленк, ведший в полголоса переговоры с аварийной командой, громко, для всех, произнёс:
- Ну наконец-то! Неисправность обнаружена. Ничего фатального: часа на полтора работы.
По отсеку прошелестел вздох облегчения. Виктор решил больше не надоедать своим присутствием и уже поворачиваясь к выходу, глянул на экран заднего обзора. Со стороны пришельца что-то приближалось с огромной скоростью. Восклицанием Виктор привлёк внимание присутствующих к экрану, а сам попытался определить форму приближающегося предмета. Судя по всему, тот имел ромбовидную форму и нацелился передним острым углом на капсулу. Скорость его была огромна. Он буквально увеличивался на глазах.
- Что это за чертовщина! - в восклицании Ленка слышались нотки растерянности.
- Думаешь, посланник пришельца? - задал риторический вопрос Харрингтон.
Ответ был столь очевиден, что никто не счёл нужным отвечать.
- Скорость пять триста, - прервал напряжённое молчание Полторжицкий. - Движется с постоянным ускорением. Если так пойдёт дальше - будет рядом через пятнадцать минут.
- У нас есть чем защититься? - снова спросил начальник спасательной команды.
Зигмунд покачал головой, а Ленк пояснил:
- Спасательные капсулы имеют на борту минимум необходимого. Оружие не предусмотрено.
Харрингтон сокрушённо покачал головой, заставив усмехнуться Горелова.
- Пока наше оружие производит на них, судя по всему, слабое впечатление, - бросил он.
Странный объект продолжал приближаться. Виктор с удивлением отметил, что волнуется мало. Наверное, слишком много эмоций было потрачено за прошедшие сутки. Их лимит был исчерпан. Видимо, то же чувствовали и остальные. Кроме, разве что, Харрингтона. Тот всё время порывался что-то сделать.
- Поднимем по тревоге команду? - сделал он очередное предложение.
- Зачем? - пожал плечами Горелов. - Изменить этим всё равно ничего не сможем. Пусть хоть выспятся.
- Отвратительно умирать во сне, - продолжал отстаивать свою точку зрения Джон. - Смерть надо встречать лицом к лицу.
- Красиво звучит, но я бы предпочёл смерть во сне, - как-то даже лениво возразил координатор. - Страшна не сама смерть, а её ожидание. Извините за банальность. И к тому же, почему ты, собственно, собрался умирать?
- По-твоему, они направляются к нам чтобы пригласить на уик-энд? После всего случившегося.
- Кто знает, - пожал плечами Горелов, - враждебные действия, строго говоря, до сих пор предпринимали мы.
- Именно поэтому они нас и прихлопнут. Думаешь, им не знакомо чувство мести?
- Неизвестно, есть ли у них вообще какие-то чувства. А если и есть, мне кажется, в смысле мести они должны быть удовлетворены.
Горелов кивнул на расплывающееся облачко, бывшее когда-то станцией.
- Ты занимаешься самоуспокоением, командор, - заявил раздражённо спасатель.
- А что нам ещё остаётся? Ты можешь предложить что-то конкретное? Нет?
- Можно увеличить скорость, хоты бы. Попытаться уйти... - начал Харрингтон, но замолк, вспомнив о неисправных двигателях.
- Чёрт бы всё побрал, - подытожил он и, усевшись на подлокотник кресла второго пилота, наконец-то замолк.
Дальник, как окрестил про себя Виктор приближающийся предмет, начал тем временем, маневр, обходя капсулу справа. Одновременно он накренился, позволяя видеть себя не только с ребра. Благодаря этому, и ещё тому, что расстояние сократилось, стало возможным рассмотреть, что это не один объект, а четыре, идущие ромбом. Шли они так ровно, что не мудрено было принять их на большом расстоянии за единое целое. Продолжая облетать капсулу, объекты начали резко тормозиться. Причём с таким отрицательным ускорением, что у присутствующих в рубке вырвался невольный вздох изумления.
- Не меньше двадцати же - прикинул Ленк. - Они что, из железа? Я имею в виду пилотов.
- Если они вообще там есть, - произнёс Горелов. - Это могут быть автоматы без экипажа. Каковым может оказаться и корабль-матка.
- Весёленькую перспективу вы предлагаете, командор, - с неискренним смешком опять включился в разговор Харрингтон. - Война Земли с взбесившимся автоматом неведомых пришельцев. Кажется, я уже это где-то читал.
Горелов промолчал. В рубке снова воцарилась тишина.
Тандем из четырёх объектов сблизился до пятисот километров, постепенно снижая скорость и уравнивая её со скоростью капсулы.
- Всё-таки добираются именно до нас, - констатировал Ленк.
- А вы надеялись они пролетят мимо по своим делам? - буркнул Харрингтон.
Объекты, тем временем, разорвали свой строй, сближаясь и окружая капсулу с четырёх сторон. Наконец справа, слева, сверху и снизу капсулы, на расстоянии десяти километров оказалось по объекту. Теперь их можно было рассмотреть во всех подробностях. Дальники пришельца имели форму ромбов с закруглёнными углами и с утолщением по длинной оси. Поверхность казалась гладкой. Молочного цвета. Каких-либо иллюминаторов или иных отверстий видно не было. Не видно было дюз и, вообще, признаков реактивного выхлопа. Полёт с таким эскортом продолжался минут пять. И всё это время никто в рубке не произнёс ни слова.
- Ну и что же дальше? - не выдержал наконец Харрингтон.
Словно услышав его, ромбоиды опять начали сближаться с капсулой.
У Виктора от напряжения заныли шейные мышцы.
- Эх, шарахнуть бы по ним сейчас чем-нибудь, - сдавленным голосом пробормотал Харрингтон.
Горелов глянул на него, но ничего не сказал. Ромбоиды, сблизились до ста метров. Виктор подвигал челюстью, стараясь прогнать спазм. Потом повертел головой с той же целью и предложил:
- Может, стоит надеть скафандры?
- Надень, - пожал плечами Горелов.
Больше никто из присутствующих не отреагировал на это предложение. Виктор почувствовал неловкость - можно было подумать, что самый, мягко говоря, осторожный здесь он. Да и, если вдуматься, какой смысл в скафандре. Разнесут пришельцы капсулу, окажешься в скафандре в открытом космосе. Запас воздуха - три часа. Никакие спасатели за три часа сюда не доберутся. Не доберутся и за трое суток....
Эти размышления прервал, внезапно заливший все обзорные экраны, ровный зеленый свет, погасивший мерцание звезд. Только солнце с левого борта виднелось в виде небольшого изумрудного диска, да темно-зеленые контуры ромбоидов выделялись на фоне этой зеленой кисеи.
- Какое-то излучение? - напряженным голосом предположил первый пилот.
- Счетчики молчат, - отозвался второй пилот.
В следующую секунду Виктора толкнуло вперед. К счастью, впереди оказалась относительно мягкая спинка пилотского кресла, в которое он и вцепился. Капсула ощутимо тормозилась. Бобков осмотрелся. Горелов и Ленк, так же, как и он, стоявшие за пилотскими креслами, отделались легко. А вот Харрингтона, сидевшего на подлокотнике, отрицательное ускорение бросило на пульт, и теперь он, слегка оглушенный, сидел на полу, прижавшись спиной к тому же пульту. Первой мыслью было - сработали тормозные двигатели. Но приборы этого не подтвердили.
- Похоже, нас останавливают, - констатировал Горелов. - Причем, весьма бесцеремонно.
- Как они нас зацепили? Какое-то поле? - подал голос Ленк.
- Видимо, эта зелень - его проявление, - отозвался Полторжицкий.
Минут через десять, снизив скорость капсулы процентов на тридцать, ромбоиды начали плавный разворот в сторону пришельца. Все это время Полторжицкий вел активные переговоры с обитателями капсулы в разных ее отсеках. Закончив говорить, он обратился к Горелову:
- В группе ремонтников два человека получили травмы средней тяжести при первом импульсе торможения. Остальные отделались ушибами. Народ интересуется - что происходит?
- Объясните по громкой связи все, как есть, - после короткого раздумья ответил Горелов. - Ремонтники пусть ускорят работы, если могут.