- Почему, дедушка Мойше? – удивленно спросил Гарри.
- У нас тут в восемьдесят шестом Советскую власть хотели скинуть. С понтом грабь награбленное, власть – не народу, а банкам, Запад нам не враг и прочая фашистская демократия, на какую я еще в сорок первом насмотрелся. И если бы это иностранные шпиёны всю эту воду мутили, а то из нашего же правительства, Михаил Горбачев, что был одним из замов товарища Машерова, и Эдуард Шеварднадзе, замминистра у Громыко. Хотели своих начальников скинуть и сами власть в руки взять. Но есть Бог на небесах, уберег нас.
- Как?
- Не получилось у них ничего. В апреле восемьдесят шестого поймали диверсанта, который хотел на АЭС большой кипиш [18] устроить со взрывом и прочей радиацией, стали копать, а ниточка возьми да и приведи к Верховному Совету и лично к Мишке Меченому. И свилась она, ниточка эта, в персональную петлю для него и всей его шайки. Только Шеварднадзе и сбежал, к вам в Англию, кстати. Улетел с «дружеским», как они это любят называть, визитом, а тут КГБ взял да и выдал весь расклад.
- Ах, да, я помню, дядя Вернон когда-то долго ругал коммунистов, что подавляют свободу слова и разгромили либеральное крыло своего правительства…
- Запомни, внучек, коммунисты – это все мы тут. Это я, это твой дядя Марик, это вся наша семья и весь Советский Союз. Нас ненавидит весь остальной так называемый «свободный» мир, потому что мы живем лучше них, за то, что у нас нет и половины тех идиотских законов, что отравляют жизнь им, за то, что советский рабочий получает денег больше, а налогов платит намного меньше, чем англичанин или американец. Ненавидит, но ничего не может с нами поделать. В войну с нами ввязываться не хотят, потому что это для них для всех означает гарантированный гроб с крышкой и гвоздями, вот и пытаются гадить исподтишка. Что тогда полвойны ждали, кто кого одолеет, что сейчас своих людей на управление пропихивают. Я ж помню, воевал и видел все это. Всю войну англичане сидели у себя на островах и выжидали, чья возьмет, а как мы одолевать немцев стали, так и высадились, но то, что они там хотели, у них не получилось.
- Почему?
- Бодливой корове Бог рогов не дал. Мы их на Рейне встретили, и им только то и осталось, что разоренная Франция, Голландия да два куска от бывшей Бельгии. С других мест их где немцы прогнали, а куда и мы не пустили.
- Это как?
- По их планам мы должны были летом сорок четвертого только на нашу границу выходить. А мы уже осенью сорок третьего к Берлину подошли да зимовали на Одере. Вот и торопились они, урвать хоть что-то. Высадились раньше срока, в январе вместо июня. Немец их прижал к берегу, в море сбрасывать стал. Они к нам за помощью, а товарищ Сталин не захотел раньше срока наших ребят в землю класть. А что, справедливо, мы их ждали два года, пускай и они бы нас подождали. Так что пошли мы Одер форсировать весной, как подготовились, и вышли на Рейн намного раньше них. А они, поскольку в честном бою воевать не умеют, еще раз Париж потеряли и назад почти к самому морю откатились. До сих пор этого товарищу Сталину простить не могут, хоть и нет его давно. Вот и идет с тех пор заклятая дружба между нами и ими.
- А Вы где воевали?
- Я на юге был, начал под Яссами, оттуда отступал к Кировограду, потом ехал назад, освобождал Будапешт, брал Вену, Мюнхен и Штрассбург. Я ж танкистом был, на «тридцатьчетверке» сначала воевал, потом на ИС пересадили.
- ИС – это что такое?
- Это танк такой, на котором я воевал. Пушка сто двадцать два миллиметра, «тигра» с одного попадания выбивала. Командиром танка в тот год был я, механиком-водителем – Петя Семенов, сейчас в Краснодаре живет, заряжающим был Коля Мартынов из Горловки, а наводчиком – Хаим Фельдман из Бреста, он же из спаренного пулемета стрелял. Так нас и прозвали – «Три танкиста, Хаим-пулеметчик». Эх, было время… – ветеран погрузился в воспоминания.
- Дедушка Мойше! Дедушка Мойше! – Гарри принялся тормошить ветерана. – Так Вы не сказали, почему я не попал сюда, в Россию.
- Так я ж сказал. Я заподозрил неладное, когда услышал от тебя, кого твоим опекуном назвали. Говорил же я Яше, папе твоему непутевому, да будет ему земля пухом, что дружба с этим бородатым поцем до добра не доведет. Мама твоя, что характерно, меня в этом поддерживала. А твой папа на пару с корешами своими, Сириусом и Римусом, на три голоса мне обратное кричали. Вот и докричались…! – старый танкист закончил тираду длинным матерным выражением.
- Так Сириус после этого провел двенадцать лет в тюрьме…
- Вот те пожалуйста! Этот шлимазл [19] еще легко отделался по сравнению с твоим папой.
- Он рассказывал, что отдал меня Хагриду, а потом погнался за предателем…
- Гарик, я таки не понял, он твой крестный или где? Если бы он был твоим крестным не на словах, а на деле, то спрятал бы тебя в своем доме, шагу бы не отходил, а потом дождался бы нашего прилета. Вот оно, кстати, завещание твоего папы, посмотри. Что бы они там в Англии не говорили, но экземпляр с печатью, что мы тогда с твоим папой составили, у меня есть, а до нас бородатый поц не дотянулся.
- В случае моей смерти… – начал читать Гарри сквозь слезы. – Опеку над моим сыном перепоручаю моему двоюродному дяде Моисею Поттеру из Советского Союза. До его прибытия опеку должен осуществлять Сириус Орион Блэк…
- Вот видишь? А его куда понесло? Вместо прямого исполнения обязанностей? И кончилось тем, что его подставили и бросили в тюрьму без суда и следствия. Кстати, если, как ты мне рассказывал, этот бородатый поц Дамблдор уже тогда заправлял всем и всюду, то почему он твоего Сириуса не судил? Боялся, что правда выплывет наружу и что у надежды и опоры английских чародеев вдруг окажется родня в СССР?
- Я не знаю… – на глаза Гарри стали наворачиваться слезы.
- Тише, Гарик, тише, я тебя не виню, – погладил Гарри по голове дедушка Мойше. – Ты ни в чем не виноват, и я ни в чем не виноват… Не переживай, кончились твои мучения. Ты теперь среди своих, мы тебя в обиду не дадим.
- Правда?
- Правда, внучек, правда. И мы будем драться. Я не собираюсь прощать этому бородатому поцу смерть Яши, да и твои мучения тоже. И я это все просто так не оставлю. У меня и у твоих дядьев Лёвы и Марика есть знакомые в милиции и в КГБ, и среди советских чародеев тоже, так что, Гарик, мы с тобой еще повоюем! И попомни мои слова, этот бородатый мишигинер [20] еще горько пожалеет, что связался с нами!
- Дедушка Мойше…
- А?
- Надо письма написать. Друзьям моим, Рону, Гермионе, да и Сириусу. Я же исчез тогда, никому ничего не сказал.
- Это да, друзей бросать – последнее дело. Напиши, шо все у тебя хорошо, шо ты нашел свою семью, пригласи к нам приехать. Вон, к нам на дачу на электричке поедем, у нас дача большая, будет, где погулять, Финский залив недалеко, озёра кругом, летом мы только так купаемся. А коли что – так и в Крым поедем, у меня там сослуживцы живут, давно в гости звали, все никак туда не соберусь. Так что пиши, внучек, а я пойду своих искать, кто еще на пенсию не ушел да может нам с тобой помочь. Точно помню, вроде Сима еще в ОВИРе работала, надо будет к ней сходить, чтоб она тебе паспорт выдала… – и старый Моисей начал снова рыться в бумагах в поисках записных книжек.
Гарри же пытался собраться с мыслями, что-нибудь да написать, но груз пережитых за эти несколько дней впечатлений оказался слишком велик, и вскоре гриффиндорец уже спал на диване без задних ног. Увидев, что приемный внук крепко спит, старый Моисей осторожно накрыл его одеялом и тихо вышел из комнаты.
СССР, Ленинград, 19 апреля 1996 года
О том, что доставленный в «убойный» отдел интурист неожиданно оказался чародеем и нашел в Ленинграде своих родственников, каким-то образом узнал весь главк. Семен Черныга продолжал свои исследования неопознанных предметов, но практически ни в чем не преуспел. Даже срочно приехавший его приятель из НИИ химии удобрений и ядохимикатов, глянув на материю, только руками развел.
- Увы, Сеня, тут даже я бессилен. Сильно хитрая материя.
Зато неожиданно получилось с картой. Причем выяснили случайно, уронив этот самый сучок дерева, испускающий искры, на кусок пергамента, да еще Семен крепко выругался, и неожиданно этот самый пергамент сам по себе развернулся в карту какого-то большого здания, на которой подобно тараканам двигались отметки с подписями в виде имен и фамилий.
Срочно вызванный в лабораторию Сан Саныч понял ситуацию первым.
- Карта, да еще и с точным указанием местонахождения каждого человека. Надо снова в Минчар звонить, если там найдутся специалисты и смогут расшифровать способ изготовления таких карт…
- Так это же… любого можно найти… – вырвалось у Шишкина.
- Вот именно. Если мы получим в свое распоряжение карту Ленинграда, нам тогда все злоумышленники будут видны как на ладони.
- Это ж нам какое подспорье, ядрён-батон. Не надо будет искать их по всему городу.
- Облегчит дело – да, но не заменит. Не беспокойся, Анатолий Палыч, без работы не останешься.
По делу «лица, именующего себя Гарри Поттером», или просто по «делу интуриста», как его часто именовали, пришли материалы и из КГБ, и из министерства иностранных дел. Молчало пока только министерство чародейства, но там клятвенно обещали помочь.
«Невидимый» плащ и карту все же пришлось отдать соседям из КГБ. Специально насчет этого из Москвы пришла бумага от самого тамошнего зампреда В.В.Путилова, коего Сан Саныч знал лично еще с тех пор, как Владимир Владимирович начальником ленинградского КГБ работал. Так что картой и плащом теперь занимались в Москве, там все же возможностей было побольше.
СССР, Ленинград, 23 апреля 1996 года
Моисей Израилевич не оставил своих намерений выяснить все до конца, заявившись в главк лично и притащив с собой внука.
- Я имею побеседовать с товарищем Шишкиным! – сказал он на проходной.
- А, интурист, – поздоровался с ними майор Шишкин, когда ветеран с приемным внуком вошли к нему в кабинет. – А Вы, надо полагать, тот самый Моисей Израилевич Поттер? Рад с Вами познакомиться.
- Да, это я. Взаимно.
- Чем могу быть Вам полезен?
- У меня есть кое-какие сведения по делу, которое ведет Ваш отдел. Все дело в том, что я лично знал родителей нашего Гарика, и часто бывал у них в гостях… – и Моисей Израилевич в подробностях рассказал всю историю поисков пропавшего родственника с предъявлением оригиналов всех бумаг, которые находились в распоряжении ветерана. Шишкин среагировал вовремя, и практически всю беседу записали срочно вызванные Журбин и Плахов. Записали и еще одну беседу с самим Гариком, к радости милиционеров, уже умеющего говорить по-русски.
Теперь «убойному» отделу все стало ясно. Сопоставив показания потерпевшего с тем, что прислали из Москвы, они нарисовали примерно такую картину. После гибели Якова и Лили Поттеров от рук криминального авторитета по кличке «Волдеморт», самого потерпевшего похитили подручные другого криминального авторитета по кличке «Дамблдор» и определили к совершенно чужим потерпевшему людям, а сам факт его местонахождения из низменных побуждений фигурант «Дамблдор» скрывал ото всех. И вероятнее всего, это с его злого умысла британская виза М.И.Поттера была досрочно аннулирована без объяснения причин. Дело начало раскручиваться по новой. Теперь обвинения, которые готовились предъявить Дамблдору, проходили по статьям «Похищение человека», «Нарушение порядка усыновления» применительно к Гарри, и «Незаконное лишение свободы» применительно еще к одному потерпевшему, крестному отцу первого, Сириусу Блэку. Для полноты показаний недоставало еще одного человека – самого Сириуса, и где его искать, на Литейном не знали. Однако Моисей Израилевич пообещал поднять все свои связи, вытащить гражданина Блэка в Советский Союз и предъявить его на Литейный в добром здравии.
Письма своим друзьям и Сириусу Гарри все же написал. Причем последнее – советуясь при этом с дедом Мойше. Старый танкист, который тоже, как оказалось, знал Сириуса, кое в чем помог.
Сложнее было с письмом Гермионе и Рону. Гарри не знал, как именно отреагируют его друзья на факт его попадания в Россию, а тем более – на факт обнаружения на просторах славного города Ленинграда целой большой и дружной семьи родственников, о которых сам Гарри ранее не имел ни малейшего понятия, но о чем получилось, о том он и указал.
Кстати, выяснилось, что никакая сова от Ленинграда до Хогвартса добраться просто не в состоянии, поэтому отправлять пришлось обычной почтой. На почтамте, конечно, сделали большие глаза, но отправили, куда было написано – в конце концов, отправитель заплатил за пересылку сам, поэтому это будут уже его проблемы, если письмо не дойдет до адреса…
[15] Девица легкого поведения (идиш)
[16] Еврейское ругательное слово
[17] Задница (идиш)
[18] Чрезвычайное происшествие (жарг.)
[19] Еврейское ругательное слово
[20] Еврейское ругательное слово
====== Глава пятая. Усы, лапы и хвост – вот мои документы! ======
В желтой, жаркой Африке
Не видать идиллий,
Льют Жираф с Жирафихой
Слезы крокодильи.
Только горю не помочь –
Нет теперь закона.
У Жирафов вышла дочь
Замуж за Бизона!
Пусть Жираф был неправ,
Но виновен не Жираф,
А тот, кто крикнул из ветвей:
«Жираф большой – ему видней!»
Владимир Высоцкий «В желтой, жаркой Африке»
Великобритания, Хогвартс, 15 апреля 1996 года
- Рон, ты не видел Гарри? – спросила Гермиона за завтраком. – Вчера он в башню не вернулся.
- Нет, я думал, ты его видела, – ответил Рон, продолжавший набивать рот пищей. – Там вроде как Малфой ошивался, может, Гарри его заметил и решил отсидеться в комнате.
- Ты уверен?
- Фред и Джордж рассказали. От них ничего не скроешь.
- Наш крошка Ронникинс прав… – легкие на помине близнецы оказались рядом и сели на соседние с Роном и Гермионой стулья.
- Малфой действительно там был…
- Вчера ночью говорили…
- Что он ходил ловить Гарри…
- Но у него ничего не получилось…
- Потому что Гарри спрятался в Комнате…
- Но все те, кто туда ходил потом…
- Ничего не добились…
- Потому что из дверей на них…
- На всех во главе с Амбридж…
- Хлынула болотная вода…
- С тиной и лягушками…
- Малфоя и Паркинсон…
- Теперь весь Слизерин называет…
- «Мистер и Миссис Водяной»…
- Нашей горячо и нежно…
- Любимой преподавательнице…
- Тоже досталось…
- Потому что за столом ее нет!
- Как нет? – удивленно переспросила близнецов Гермиона.
- И впрямь нет! – удивился Рон, ради такого дела даже оторвавшийся от тарелки.
Пересуды о возможной судьбе мадам Амбридж, множившиеся по Большому Залу, пресек Дамблдор, постучавший вилкой по кубку.
- Дорогие друзья! – объявил он. – К сожалению, профессор Амбридж временно не сможет вести свои занятия из-за проблем со здоровьем. Об этом она сегодня утром уведомила меня. До ее возвращения вести уроки по Защите от темных искусств буду вести я лично.
- Профессор Дамблдор! – вскочила Гермиона, когда завтрак уже заканчивался. – Профессор Дамблдор! Вы не знаете, куда мог пропасть Гарри? Сегодня мы его еще не видели.
- Разве? Мне казалось, мисс Грейнджер, что Гарри все время рядом с вами.
- Последний раз мы его видели вчера…
- Пройдемте ко мне в кабинет. Да, и Вы, юный Рональд, тоже.
- Так Вы говорите, что юный Гарри куда-то пропал? – переспросил Дамблдор уже у себя в кабинете.
- Да, профессор Дамблдор. Вчера вечером мы шли с… с занятий, Гарри оставался в классе. А сегодня оказалось, что никто его с тех пор не видел.
- Это уже хуже. Кто-нибудь может знать, где находится Гарри?
- Не знаю, профессор Дамблдор, – ответил Рон. – Фред и Джордж вчера рассказывали, что видели, как Малфой во главе своих прихлебателей бежит на седьмой этаж, а потом возвращается оттуда, весь в…