У дома мы оказались практически одновременно. Нежилой двухэтажный барак с выбитыми окнами, полуразрушенным дверным проемом, горами строительного и обыкновенного мусора и соответствующим запахом выглядел недружелюбно. Я уже было направилась ко входу, когда почувствовала хватку за плечо.
— Погоди, я вперед, — Антон не спрашивал, а ставил перед фактом, одновременно обходя меня и первым входя в дом. Желание взбрыкнуть и доказать свою состоятельность, как бойца, я проглотила — ни к чему хорошему глупые противостояния еще не приводили. Хочет лезть первым — удачи. Я приложила руки ко рту, проухав совой три раза — мой знак Тиму, что мы заходим на разведку. Черная тень на крыше возникла буквально через пару секунд, а я шагнула в темный проем.
Антон двигался вдоль левой стены, внимательно оглядывая помещение и закоулки и запуская кратковременные пульсары для подсветки. Я шла в трех шагах позади, контролируя территорию за нашими спинами. На первый взгляд дом был окончательно заброшен и не посещаем даже бомжами — никаких приспособлений типа лежанок и импровизированных столов/стульев мы не видели. Конечно, мусора хватало, но никакой организации не наблюдалось и близко.
— На первом этаже чисто, — озвучил тихо парень очевидную мысль в последней комнате. Я кивнула больше машинально, чем отвечая.
Мы тихо и быстро вернулись к лестнице. Антон подергал перила и остался доволен — лестница должна была быть довольно крепкой. Немало ребят ломало и вывихивало ноги, проваливаясь на трухлявых ступенях. Мы успели подняться на один пролет, двигаясь вдоль стены, когда наверху что-то опять ухнуло и затрещало. С трудом подавив желание двигаться быстрее, мы продолжили подниматься, вглядываясь в пространство.
В комнате напротив лестницы было тихо и пусто. Я махнула парню, предлагая разделиться и направляясь влево. Через две комнаты в оконный проем внезапно запрыгнул Тим, напугав меня до усрачки. Как удержалась от вскрика, ума не приложу. Щелкнула животину по уху, показывая, что так делать больше не надо. Но Тиму и этого не требовалось — он уже почувствовал мой испуг и осознал свою вину, лизнув мою ладонь. В последней комнате тоже было пусто — я разочарованно вздохнула, когда с дальнего края дома раздался приглушенный вопль и громкий шелест. Я, уже не стараясь передвигаться тихо, бросилась к Антону.
В руках уже было парализующее зелье, когда я ввалилась в проем дальней комнаты. Но застала там только тихо матерящегося парня, разглядывающего свою куртку.
— Стой, стой, все в порядке! — он даже отшатнулся, увидев меня, приготовившуюся метнуть зелье.
— Я услышала шум, — спрятав пробирку обратно, подошла к нему.
— Да я по привычке зажег пульсар, а тут мыши…летучие, мать их за ногу…кто ж знал…
Я подняла голову и представила всю нелепость ситуации — мыши спокойно жили себе, когда их ослепили и подогрели одновременно пульсаром. Поэтому всем дружным составом они быстро покинули зону дискомфорта, по пути обгадив источник неприятностей. Вернувшись взглядом к парню, я честно попыталась не хихикать, но получалось откровенно плохо. По крайней мере, принять мое сдавленное хрюканье за проявление сочувствия не смог бы даже законченный оптимист с очень богатым воображением.
— Рада! — стихийник попытался воззвать к моей совести, но куда там. Даже Тим подозрительно фыркал в углу.
Через секунду дружный хохот отдался эхом во всех помещениях заброшенного здания. Я вытирала слезы, не в силах остановиться. Стресс последнего получаса отпускал, заряжая нас позитивом. Мы уже спускались с лестницы, все еще посмеиваясь, когда меня накрыла такая простая и логичная мысль, что я схватила парня за руку, вынуждая остановиться.
— Что? — обернулся он.
— Антон, а мыши ведь ничего уронить, тем более тяжелого, точно не могли…
В глазах парня мелькнуло понимание нашей беспечности одновременно с моим вопросом:
— А где здесь подвал?
Глава 10
Вход в подвал, несмотря на темноту, мы нашли довольно быстро. Он оказался на самом виду, напротив входа. За неприметной дверью в стене обнаружилась лестница с уходящими в непроглядную темень ступеньками. Она была довольно узкая, спускаться можно было только по одному, причем Антону — пригнувшись и полубоком. Мы немного постояли возле входа, внимательно прислушиваясь, но редкие шорохи давали минимум информации. Сканирование тоже ничего определенного не выявило — внизу был практически ровный голубоватый фон, без выявления каких-либо отдельных организмов. Странно…
Антон приложил палец к своим губам, призывая к тишине и максимальной осторожности, и начал медленно спускаться вниз, осторожно ставя ногу на каждую ступеньку так, что ни одна даже не скрипнула. Оборотни в роду были, что ли? Я шла след в след, оставив Тима наверху — в тесном замкнутом пространстве он мог пострадать, не имея места для маневра. Примерно на пятой ступеньке у меня закружилась голова и я сообразила, что от напряжения забыла, что надо дышать. Внутреннее чувство опасности просто вопило от нехороших предчувствий.
Мы спустились на узкую площадку сразу после последней ступеньки и уткнулись еще в одну деревянную дверь, на первый взгляд незапертую. Антон знаком показал прижаться к стене и поднял вверх три пальца, медленно загибая их по одному.
Три…два…один…
Быстро распахнутые двери и яркий пульсар над головой…и две сотни абсолютно охреневших глаз, из которых только четыре — наши. Каюсь, на секунду меня даже парализовало от неожиданности…
Шишуги! Нет, в самом наличии этих маленьких и, в общем-то, не особо агрессивных существ, ничего удивительного не было. Но не в городе…не в ТАКОМ количестве…и не с такой злобой в алых зрачках глаз…
Эта мелкая нечисть водилась повсеместно, являясь своеобразными санитарами — они уничтожали остаточные магические следы после различных ритуалов, а также гибели магических существ, не гнушаясь при этом вполне материальной падалью. Сохраняя ровный магический фон среды, не позволяя образовываться различным аномальным зонам ввиду гиперконцентрации различных энергий.
Встречаясь с ними не единожды, я обращала внимание, что к живым людям и существам они, в целом, довольно равнодушны, занятые своими делами и проблемами. Сбиваясь в маленькие группы по две-три особи, они не являлись стадными существами — это неудивительно, большой группе таких существ было бы сложно найти достаточное количество пропитания. Но те шишуги, которые сейчас смотрели на нас… они были и такие и не такие одновременно. Как отличается единорог от обычной лошади, так и в этих существах было что-то не то…в первую очередь смущали алые горящие зрачки…как будто демонские…
Существа отмерли первые, вразнобой издав мерзкий утробный вой на уровне ультразвука, заставляя нас с Антоном зажать уши руками.
Размер подвала не превышал пары десятков квадратных метров, пол возле дальней стены был усеян каким-то мусором, в котором, видимо, и копошились твари до нашего вторжения. Хоть шишуги и доставали нам едва ли до середины голени, численное преимущество было неоспоримо. Сотня существ создавала эффект своеобразного «ковра», поэтому кстати сканирование и было таким неопределенным — как можно разграничить такую массу.
Внезапно вся эта толпа хлынула к нам, весьма неоднозначно демонстрируя зубы. И тут же, практически синхронно, полыхнули две вспышки — моя голубоватая и ярко-огненная от напарника. От моего зелья с пяток впереди бегущих упали мгновенно, парализованные, а пульсар Антона поджег еще с десяток тварей, заставив их откатиться назад, а некоторых — забраться на стены под самый потолок. И так к немалому смраду, добавилась вонь паленой шерсти и жареного мяса. Вой обожженных шишуг добавил колорита, как и затлевшие доски прогнившего пола.
Еще пара зелий и несколько пульсаров уничтожили всего пару десятков существ, но при этом заполнили помещение едким дымом.
— Антон, мы сгорим или задохнемся раньше, чем эти сволочи помрут, — крикнула я, с трудом стараясь не кашлять.
— Да я понял уже, — в голосе напарника была досада, — нужна идея.
Тем временем мы совершенно забыли о тех, кто полз по стенам, увлекшись процессом. Когда мне на голову шлепнулся весьма увесистый комок, расцарапав попутно кожу головы, я громко взвизгнула от неожиданности и, выхватив небольшой нож из крепления около ботинка, одной рукой отодрала тварь с себя, одновременно располосовав ее пополам.
— Антон, сверху, осторожней!
Мое предупреждение оказалось своевременным — парень вовремя увернулся от двух шишуг, располовинив их уже на полу небольшим огненным хлыстом. Я бы полюбовалась, но твари наседали. Я метнула еще три зелья из разряда смертоносных, уничтожив чуть больше десятка особей.
Прикинув, что осталось не больше трех смертоносных и пары парализующих составов, я судорожно придумывала план Б…и С…и еще какие-нибудь. Антон хлыстом прицельно рассекал тварей, но они быстро сообразили, что к чему и начали весьма эффективно отпрыгивать от испепеляющего огня.
Я крутилась на месте волчком, отшвыривая, отпинывая, вспарывая, рассекая и умертвляя буйные тушки. Руки онемели, сжимая лезвие ножа, а ноги начали наливаться заметной тяжестью, но останавливаться было сродни самоубийству. Я смахивала пот с лица, смешанный с чужой кровью, и молилась, чтобы нам хватило сил и везения выбраться отсюда целыми. Или хотя бы живыми.
Острые зубы впились мне в ногу чуть ниже колена — тварь подползла сбоку, и тут же на плечо спрыгнула вторая. Пока убила одну, вторая успела укусить еще несколько раз, разодрав штанину. На запах крови ко мне, будто по команде, со всех сторон двинулись десятки шишуг, весьма красноречиво открыв пасти с капающей слюной с мелких зубов. Со всеми одновременно я не справлюсь, а умирать в этом зачуханном подвале хотелось меньше всего. Думай, Рада, думай!
— Антон! — идея была самоубийственная, но другой на ум не приходило, а времени было в обрез.
— Что? — парень подпалил очередную тушку и брезгливо отпихнул ее ногой.
— Можешь полыхнуть сплошной стеной огня?
— Ты с ума сошла? — он быстро оглянулся на меня, видимо проверяя, не двинулась ли я кукушечкой на фоне легкого стресса.
— Долго объяснять, просто сделай, как я прошу, — Антон нерешительно дернул головой, и я заорала в полный голос, рассекая очередную шишугу в покушении на мое бедро, — пожалуйста! Или нас сейчас просто сожрут живьем!
Вокруг раздался громкий визг, как сигнал к атаке, и оставшиеся твари бросились на нас всем скопом.
Парень схватил меня за руку, подтягивая вплотную к себе, и свел руки вместе буквально на две секунды, затем резко разводя их в стороны. Я распахнула, а потом с силой зажмурила глаза, спасаясь от ослепительного света и жара. Сплошная стена чистого пламени хлынула от нас, не оставляя ни сантиметра спасения ни на стенах, ни на полу, ни на потолке. Шишуги вспыхивали порохом, не успевая даже взвизгнуть, но одновременно с ними вспыхивал каждый миллиметр деревянной обшивки подвала. Не успели сгореть последние тушки, как языки огня лизнули подошвы наших ботинок. Буквально секунды отделяли нас от неминуемой гибели…
И тут был мой выход — зашипев от боли, когда огонь весьма недружелюбно опалил кожу лица и рук, я молниеносно разбила три абсолютно прозрачных пузырька. Оставалось только надеяться, что мой расчет оказался верен. Иначе…иначе нам будет совершенно все равно, похоронят ли нас коммунистами. Если опознают…
Раздалось громкое шипение и наступила звенящая тишина…в полнейшей темноте…
Еще через мгновение над нашими головами вспыхнул тусклый мерцающий пульсар и тут же рядом раздался пораженный вздох Антона. Я только глубоко вздохнула, чувствуя, как саднят легкие.
А смотрелось и вправду красиво. Абсолютно черная обугленная комната была покрыта внушительной, в два пальца, идеально ровной коркой льда с витиеватыми узорами, как на окнах в сильный мороз. В подвале было холодно, не меньше десяти градусов ниже нуля, и легкий пар вырывался вместе с нашим дыханием, довершая нереальную картину.
— А почему ты сразу не заморозила их? — напарник говорил шепотом, разглядывая подкопчённые стены.
— В замкнутом помещении было чревато, большая вероятность, что мир обогатился бы на две реалистичные ледяные скульптуры в нашем с тобой лице. А шишуги, кстати, устойчивы к замораживанию. Твой огонь решил обе проблемы, — я провела рукой по левой ноге и только раздраженно рыкнула, почувствовав разодранную ткань штанины и противную липкость крови. До свадьбы заживет, но до чего неприятно…
На Антоне вроде повреждений не было, по крайней мере, парень двигался без ограничений, да и внешне все выглядело терпимо.
Внезапно я вспомнила, что шишуги до нашего прихода чем-то были очень заняты возле дальней стены. Аккуратно переставляя ноги, чтобы не поскользнуться, я направилась туда, отметив, что Антон идет следом. Попинав ногой груду мусора, намертво замерзшую, я была аккуратно отодвинута в сторону. Напарник поводил руками над мусором, вызвав образование приличной лужи вокруг и возвращение забытой было вони. Пульсар стал еще тусклее, еле-еле освещая пространство.
— Тебе надо отдохнуть, хватит, — положила я руку парню на плечо, прерывая разморозку. Никогда бы не призналась, но остаться бес света мне сейчас стало очень страшно. Даже зная, что в живых остались только мы втроем.
— Я в порядке, — оглянулся он на меня с улыбкой, но не убедил. Улыбка была вымученной, очевидно, что вызванный напалм измотал его изрядно.
— Да, да, я знаю…ты мужчина, могуч, бесстрашен, непобедим, неутомим…
Я разгребла ногой смердящую мокрую кучу и ошеломленно замолчала…кости, человеческие, обглоданные, явно не один комплект…. От открывшейся картины по коже пробрал мороз…
Шишуги — идеальные помощники. Магические следы они уничтожили в первую очередь, а через несколько часов и костей бы не осталось — такой ораве этого будет мало. Кто-то очень умело заметал следы, а мы случайно наткнулись на этот «безотходный цех».
Антон стоял рядом, молча разглядывая страшную находку. Теперь понятно, почему мы не слышали в последнее время о пропавших и убитых…их весьма успешно прятали…Как теперь узнать, от скольких успели избавиться эти всеядные чудовища? Организатор всего этого был безумен и гениален одновременно. И причин найти его как можно скорее стало намного больше.
Я развернулась и начала подниматься наверх. Светало…
Погладив подбежавшего Тима по голове, я посмотрела на часы — до начала рабочего дня оставалось чуть меньше полутора часов. Смысла возвращаться домой не было — назрел серьезный разговор с Сергей Палычем, и откладывать его стало уже некуда.
Антон подошел ко мне вплотную, заставляя поднять лицо и взяв аккуратно меня за подбородок.
— Ты как? — судя по стягивающему ощущению на коже лица — похожа на папуаса, забытого в солярии. Надеюсь, что брови остались на месте. Антону же свой огонь был явно нипочём.
— Нормально, — выдала стандартный ответ, а парень уже осматривал мою ногу.
— Нужно обработать, хоть и порезы неглубокие совсем.
— Антон! — я заставила его встать, отступая на пару шагов — я не маленькая, разберусь, хорошо? Не надо со мной нянчиться.
Во взгляде парня мелькнула обида. Да, я понимала, что это прозвучало грубовато, но мне было откровенно неловко от того, как его пальцы гладят мою кожу на ноге, особенно на бедре. А лучшая защита, как известно…
— Ладно, дежурство закончилось, иди домой. Тебе надо хорошенько выспаться, — примирительно сказала я, покидая негостеприимный дом.
— А ты?
— А мне еще на работу забежать надо. Хочу обсудить все с начальством, — немного подумала, но пояснила, — слишком нетипичное поведение нечисти в прошлый раз и сейчас. Все наши находки и облавы успешны чисто случайно. Мне кажется, что нас успешно водят на веревочках в нужном направлении, как тупую послушную скотину, опережая каждый раз на пару шагов точно.
— Тогда пошли, — парень взял меня за руку и потянул за собой.
— Куда? — я в недоумении шла следом, даже не думая отдернуть конечность.