— Низшее отродье… — другой рукой он тянул из груди золотой гвоздь, — Как долго я ждал.
— Он вырывается! — с лица мага пропала вся его спесь, — Ульва-а-ар, убей его!
Десятник с криком влетел в комнату, запрыгнул на решетку, и вонзил меч через прутья в грудь демону. За его спиной Коли творил какое-то заклинание — в комнате задул ветер, зашипел воздух, и опять стало тяжело дышать.
Вопли Ульвара потонули в вакууме, он проворачивал меч в теле Белиара, а тот с улыбкой, не обращая внимания на раны, тянул к десятнику руку…
В этот момент я провалился в обморок. Удар по голове не обошелся без последствий.
Я, легонько покачиваясь, снова плыл в неведомом простр…
— Вставай, поднебышек, не хрен разлеживаться, — жесткая затрещина выбила меня из видений, и я попытался продрать слезящиеся глаза.
Тут же закашлялся и согнулся. Жуткий дым и угар залетели в легкие, и я попробовал задержать дыхание, но в груди загорелось пламя. Тогда я попробовал вдохнуть носом.
Жуткая вонь едва не вывернула меня. Рядом слышалось довольное и шумное сопение, кто-то с удовольствием втягивал этот смрад.
— Родной воздух Тенебры! Не нравится, поднебыш? А мне жуть как!
За плечо рванула сильная рука, и меня потащили. Камешки и выбоины больно врезались в мою пятую точку, но я не мог встать — из меня будто все силы высосали. Голова гудит, правая рука вывихнута — все тело просто безвольная тряпка.
Наконец получилось рассмотреть мир. Я не увидел неба. Наверху был только дым, иногда он вихрился от неведомого ветра, и открывалась серая каменная поверхность. Высоко над нами был потолок, будто я находился в гигантских размеров пещере.
Все здесь отливало огненно-красным цветом. Из отверстий вырывалось пламя, валил черный и серый дым, текли реки лавы и магмы. Ну ад, самый натуральный ад.
Я поднял глаза, но никого не увидел.
— Ах, да, — раздался голос, — Ты же не видишь.
И демон появился, будто по щелчку пальца.
Меня тащил Белиар. Его кожаные крылья покачивались за спиной, в них виднелись торчащие золотые гвозди. На руках у него тоже остались кандалы с оборванными цепями, они гремели на каждом шаге. Аурит дымился и шипел, но демону, кажется, это не причиняло боли. Металл будто испарялся.
А еще тут были бесы. Мы двигались по утоптанной тропинке, и вокруг начали появляться мелкие демонята, которым по размерам было далеко до Белиара. Они расступались перед ним, словно волна перед кораблем, и так же схлестывались позади него. Орущая толпа бежала за мной и пыталась схватить за ноги.
— А-а-а!
— У-у-у!
— Белиар посмел вернуться?
— Предатель!
— Отступник!
Истошные крики доносились со всех сторон, но Белиар не обращал на них внимания — демон что-то насвистывал. Тут наша дорога пошла на подъем.
— Жертву, Белиар принес жертву!
— Какую жертву? — демон все-таки развернулся.
— За искупление предательства!
Белиар поморщился, но ничего не ответил, и потащил меня дальше. Бесы продолжали кричать:
— Предатель!
— Оступник!
— Поднебная подстилка! — выкрикнул особо смелый бес.
Белиар развернулся… и бес вдруг вылетел из толпы, сбив с ног пару собратьев. Беднягу словно взрывной волной унесло вниз, он еще долго кувыркался по склону, а потом канул в горящую реку.
— Сила! Сила! Откуда у него сила?
Бесы с истерикой разбежались, но через некоторое время подтянулись назад, выбирая более безопасную дистанцию. Они рассматривали меня с голодным интересом.
С горы панорама просматривалась чуть лучше, но вдалеке все тонуло в дымном мареве. Земля слегка затряслась, послышался гул. Там, за клубящимися облаками, двигалось что-то огромное. Будто одна из стен пещеры пришла в движение, но тут же исчезла в дымке.
Наверняка те самые Апепы, черви, пронзающие миры…
— Почти, — ответил демон.
Тут Белиар отпустил меня. Я больно свалился на землю, оцарапавшись об острый щебень. Демон же встал спиной ко мне, поднял крылья вверх, раскрыл руки, и заорал во все горло:
— ТЕНЕ-ЕБРА-А-А!
Его громкий голос полетел под сводами страшного мира, затухая где-то вдали. Казалось, тучи даже раздвинулись от его крика.
Я попытался встать, но тело не слушалось меня. Дышать было невозможно, глаза слезились, и у меня получилось только перевернуться на живот и задрать голову. Кажется, я уже задыхался.
Тут Белиар повернулся:
— Ты интересный поднебышек. Умный. Решил тебя не убивать. Ты будешь служить…
Я выдавил из себя:
— Пошел ты. Ты… ты… — я пытался придумать хоть что-то, — Подземыш…
Я закашлялся, а демон расхохотался, задрав голову. У него было очень хорошее настроение.
— Ох, и нравишься ты мне.
— Зато ты… мне…
Я не смог договорить, как вдруг Белиар приложил ладонь ко лбу, кого-то высматривая.
— А, летят… Как ты сказал? Подземыши? А мне нравится, — он улыбнулся, — Подземыши летят!
Я попытался разглядеть, кого он там увидел. Ничего, только стена дыма вдали.
— У меня тут дела намечаются, — Белиар склонился надо мной, положив руку на плечо и вдавив в кожу отросшие когти, — Эти глупцы поплатятся.
Он с детским интересом потянул ауритовый гвоздь, до сих пор торчавший у него в коленной чашечке. Показалось тело гвоздя, изъеденное будто кислотой, а потом он просто обломился.
— Вот же дерьмо, — вздохнул Белиар, — Ладно, поднебышек. Они на тебя глаз положат, а мне ты нравишься.
— Ты… — я только беспомощно ворочался, — Ты…
— Мы еще вернемся к нашему разговору, — сказал демон.
И картинку отключили…
Боль, муки, страдания… Как еще это можно было назвать?
— Спика! — меня тормошили, — Первуха сраная, очнись.
Где я? Кто я? Спика — это я?
По моим щекам прилетели звонкие пощечины, и моя бедная голова снова взорвалась болью.
— Однуха, а ну открывай глаза!
Знакомый голос доносился будто сквозь вату, а мое сознание плавало где-то в желудке. В противной склизкой массе, которая вроде раньше была едой, но так и не переварилась. А теперь еще и запросилась назад. Очень-очень ей надо…
— Спика, слышишь?
Я содрогнулся, спазмы скрутили пищевод, и сильная рука перевернула мое тело вниз лицом. Меня стошнило, и стало намного легче.
— Вот дерьмо нулячье, — донеслось с отвращением.
— А… — вырвалось у меня.
Я вдохнул воздух. Обычный, простой, чистый… Такой сладкий воздух!
Все кружилось перед глазами, темнота разбавлялась синими и красными пятнами. Разноцветные круги стали пропадать, уплывать за край зрения, но темнота никуда не исчезала.
Не сразу я понял, что темно не в моих глазах. Вокруг все еще царила ночь. Под ладонями едва проглядывались камни, на которых блестел мой ужин.
— Как ты выбрался? Что там произошло?
Вопросы сыпались на меня, а я ничего не помнил. Картинки болтались на краю сознания. Дым, огонь, золото… Что все это значит?
Я заворочался, пытаясь подняться. Рука, держащая меня, отпустила, я уперся всем весом на ладони… и с криком упал на вывихнутую руку.
— А-а-а!!!
Я приложился в мой же вчерашний ужин всем лицом, но он совсем не смягчил удар о каменный пол.
— Спика, первушья твоя мера! — рука снова подхватила меня.
Я поднял голову. Вокруг кирпичные стены, какой-то мусор. Я был в темном закоулке. Повернувшись, я увидел… Фолки! Это был Фолки…
Тут на меня нахлынули воспоминания, память стала возвращаться. Где я, твою мать? Какой сейчас год?
— Не знаю, как ты выбрался. Уходить надо, — помощник Хильды нервно поглядывал на выход из проулка, — Звери Грэя повсюду.
Я пытался понять, о чем говорит зверь, но чистый ночной воздух принес звуки опасности. Крики, ругань, и топот множества ног. Тут же ко мне вернулось и острое чувство опасности…
Глава 5. Избежать последствий
Я попытался встать, но едва не поскользнулся и ухватился за стену. Фолки подхватил меня под мышки и рывком поднял.
Голова все еще кружилась, то ли от пьянящего воздуха, то ли от путешествий по непонятным мирам. Сил в ногах не было, но я почему-то стоял. Словно попал в магнитное поле, и меня поддерживало течение тока по жилам.
Если бы меня кто спросил, как я себя чувствую, я бы ответил: «Не знаю!»
— Где твое копье?
Я покрутил головой. Копье осталось там, в подземелье, когда я сломал его об стопор цепей. Демон пытался вырваться, выкачав мою силу, а я освободил его сам на свой страх и риск. Как результат — я еще жив.
— Спика, идти надо, — рука толкнула меня вперед.
Я сделал шаг, еще, и чуть не споткнулся.
— Ну, силу бери из земли, или что ты там делаешь? — раздраженно зарычал Фолки, — Не пойму, что с тобой происходит!
— А то я понимаю, — огрызнулся я, пытаясь представить форму копья в стене под рукой. Оно там, я знаю это.
Сила полилась в жилы, но как-то с перебоями, будто разряды электрошокера. Мускулы сразу заныли от такого обращения, и, упав, я согнулся уже от мышечной боли.
Тут же опять накатила тошнота. Да что не так-то? Я попробовал ощутить вокруг меня камень, вызвал свою стихию земли — и меня стошнило, голова затрещала.
Я зарычал от злости. Состояние напоминало, когда я только появился в Нулевом мире, на столбе. Только опять не ноль, только не это.
Со стонами, сдирая пальцы о стену, я пытался, пытался, и еще раз пытался встать. Что-то со мной сделали в том подземном мире.
Фолки пристально рассматривал меня, а потом выдал:
— Твоя первушья сила, — его глаза лезли на лоб, — Ты пятая ступень! Когда успел? Ты там кого убил?
Я закачал головой:
— Только Фолка, второго когтя…
— Знал я такого придурка. Не знаю, не поднялся бы ты на ступень, мне кажется.
— Может меня так колошматить от этого? — я вскинул голову.
— Да нет, — Фолки все так и смотрел на меня, — Ты по всей пятой ступени прыгаешь.
Я пытался понять, что он имеет в виду, но последовал новый вопрос:
— Тебя видели?
— Видели.
— Дерьмо нулячье! — Фолки выругался, — Кто?
Я потер лоб, пытаясь вспомнить.
— Ульвар, Коли…
— Оракул?!?
— Я не знаю. Тот, который в деревне был, где я с прималом бился.
— Это плохо, очень плохо!
— Боюсь, их уже нет.
Глаза зверя удивленно блестели в темноте. Он еще много чего хотел спросить, но ситуация не оставила нам времени.
Ругань уже доносилась слишком близко, и Фолки прорычал.
— Если их нет, это хорошо. Уходим, — и зверь добавил, — Поймают — нам конец. А потом и Хильде.
— Знаю, — я заскреб пальцами по стене и мотнул плечами, сбрасывая руки зверя.
Фолки убрал пальцы, и я, охнув, выпрямился и зашагал вперед, как робот. Шаг, еще, быстрее, и через пять метров я смог побежать.
— Да, давай, — Фолки бежал чуть позади, — Давай, первуха сраная!
Мы неслись по темному проулку, иногда вылетая на задние перекрестки, где дома едва не лепились друг к другу. Фолки хватал меня за плечи, подтягивая в стороны, чтобы я знал, куда поворачивать.
Мы подбегали к следующему перекрестку, когда вдруг темнота разбавилась непонятными искрами, летящими в глаза. Будто я посмотрел на звезды через ресницы. Я остановился и проморгался — нет, все тот же темный переулок.
— Что такое? — Фолки нетерпеливо прошептал в ухо.
— Не знаю!
Тут зверь вздрогнул и толкнул меня плечом к стене, а сам прыжком ушел в другую сторону.
— А-а-а! Нашел! — крик застал меня врасплох.
Зазвенело железо, тень Фолки увернулась от сверкнувшего клинка. В темноте ничего нельзя было разобрать, и я только беспомощно сжал кулаки, приняв боксерскую стойку. Ни зги не видно, а земной сканер меня не слушался. Оставалось полагаться только на рукопашные знания.
Я даже не успел повернуться, как сзади мою шею уцепили стальные пальцы и бросили вниз. Затылок загудел от удара о землю, но я заметил, как прямо надо мной просвистел клинок, и он со звоном встретился с кинжалом Фолки.
А сверху, еще выше, между домами проскочила тень. Там был рыжий хвост, или мне показалось?
Глухо застучали удары, заскрипела сталь.
— Н-на!
Я попытался встать, и тут мне так сильно прилетело в бок, что я отлетел и чуть не потерял сознание от удара о стену. Мое тело безвольно сползло по кирпичной кладке.
— Тварь! — чей-то еще голос добавился.
Фолки сражался с двоими!
Пытаясь взять себя в руки, я сжал кулаки и попробовал рывком встать. Где там эти звери?
Прямо передо мной в темноте переулка копошились тени.
— О-о-огх… — оборвался стон, один из зверей упал.
Я пытался разобрать, кто есть кто, но тут застонал и второй зверь. Через пару секунд все было кончено, и ко мне подскочил Фолки. Живой!
Тяжело дыша, он сказал:
— Все… фу-у-ух… Спика, бежать надо!
— Ты не ранен? — только и вырвалось у меня.
— Нет, — блеснувшие в темноте глаза покачались, — Я их вообще не почуял. Если бы не ты, они бы в спину ударили.
Он меня толкнул, подгоняя. Придерживаясь рукой за больной бок, в который пришелся удар, я выжимал из себя все, что мог. В таком темпе мы бежали еще минут пять.
Когда мы выскочили на одной из улиц, зверь остановил меня.
— Стоим, надо осмотреться, — он крутил головой.
Я прислонился к стене, пытаясь отдышаться. Лучше мне явно не стало, и я все не мог сообразить, что со мной происходит. Боль в боку уже давно отошла на второй план. Меня кидало то в жар, то в холод, а все мои внутренности иногда скручивало в узел.
Пока мы бежали, я еще отвлекался от этого, но теперь опять стало невмоготу.
Тени домов скрывали почти всю улицу, чуть-чуть не доставая дома напротив. Через прогалы между зданиями свет падал на темную мостовую яркими полосами. Фолки вышел на середину, стараясь не выходить из темноты. Улица хоть и не была закоулком, но тут было безлюдно.
— Не понимаю, — послышался его голос.
Я решил подойти к нему, лишь бы не стоять и не слушать капризы тела.
— Что происходит, господин зверь? — едва ли не стуча зубами, спросил я.
Фолки мельком глянул на меня.
— Не знаю, куда бежать, — он пожал плечами, — Обычно я прекрасно вижу варианты.
Я посмотрел в одну сторону, потом в другую. И на меня снова нахлынуло…
С одной стороны улицы шли какие-то непонятные волны энергии, словно излучатель включили. Я не видел ничего, но чуял воздействие каждой частицей тела.
Это какое-то новое зрение. Не земля, не вода, и даже не чувство опасности. В глаза будто искры летели.
Она не была опасной, эта энергия, но она что-то скрывала. Ощущение было такое, будто кто-то включил прожектор и направил на нас, чтобы мы не могли рассмотреть, кто за ним стоит.
Я сморгнул. Нет, обычная темная улица, порезанная редкими лунными полосами.
Фолки тронул меня:
— Что там, Спика?
— Не знаю. Что-то…
— Можешь кинуть свое земное зрение?
Я покачал головой.
— Не уверен, что смогу. Но там что-то есть, искрит как будто, — а потом я показал в другую сторону, — А вот там ничего, пустота.
Фолки заулыбался, и тоже стал всматриваться.
Мне почудилось какое-то движение на стене здания, куда падала тень соседнего дома. Будто кто-то прыгал по крышам.
Я задрал голову, но никого не увидел. В этот же момент зверь схватил меня за рукав и рванул за собой.
— Прекрасно, Спика, — прошипел Фолки, — Значит, бежим туда, где ничего нет!
Я едва не споткнулся, но все же выровнял шаг и постарался не отставать от зверя. Изредка я кидал взгляд на крыши, но больше ничего не видел.
Мы пробежали целый квартал, когда к Фолки вернулись его чувства.
— Все, теперь вижу, — обрадовался зверь и сразу же утянул меня в подворотню.
Встав там, я снова попытался отдышаться. Меня мутило, перед глазами плавали круги.
— Не полегчало?
Я покачал головой.
— Ты понимаешь, что ты там увидел? — его глаза блестели жадным огнем, будто я стоил целое состояние.
— Нет.
— Я уже трепанный жизнью, и видел множество даров Неба. Есть такие звери, которые могут закрывать чувства другим.