— Петь, невежливо говорить о присутствующем человеке в третьем лице, — во мне проснулся мамский инстинкт. — Да, Раис останется. В том мире он мне помогал, в этом моя очередь.
Петька хмыкнул — я про похищение орлодерами и принудительный замуж не упоминала, но сынуля как-то сам догадался, что не все так просто. А его выдриное величество на меня так внима-а-ательно посмотрел и усмехнулся едва заметно уголками губ.
Один выдр просто и без затей полез обниматься, радостно свистя. А я что, я обняла, потому что зверушек люблю, а у калана одна из самых шикарных шкур на планете, их за нее почти истребили, между прочим. Густющая, мягкая и шелковистая — тискать не перетискать.
Эх, если бы так же легко и с удовольствием можно было решить все остальные наши проблемы…
— Я к чему, — снова влез Петька. — Денег нет. Я заначку потратил. И клиника вот-вот закроется. Чем мы гостей кормить будем?
Глава 39
Лидия:
ДДДРРРРЗЗЗЗ!
Звук был столь настойчив, что пришлось встать.
Ну да, газонокосилка. Я проснулась в мире, где траву на газонах косят противно жужжащей бензомашинкой, а не бесшумной косой.
За окном гудели автомобили, издали донесся скрежет трамвая. Под какие звуки я просыпалась в замке, сразу и не вспомнить: вскакивала — и за дела, пара человеко-зайцев и человеко-псов уже в очереди.
А сейчас можно позволить чуток поваляться, повспоминать…
— Чем мы гостей кормить будем? — спросил вчера мой анфан террибль, мой драгоценный, но ужасный ребенок.
Я с некоторой долей смущения посмотрела на Раиса. И обнаружила пустое место. Его величество соизволил покинуть кухню. Причем даже не по-английски, а проявив умение суперспецназа, без скрипа и шороха. Выдр удалился столь же тихо.
Из совмещенной ванной донеслось журчание воды. Звук был ровный и стройный, Его величество легко освоил купальню своей несостоявшейся невесты.
— Чуча, — заявила я строгим педагогическим тоном, — при гостях гостей не обсуждают. — Деньги, потраченные на мои поиски, я верну, раз нашлась, — добавила уже не столь уверенно. — А откуда ты узнал, что клиника закрывается?
— Я же там был, — напомнил сын. — Мне рассказал, какие траблы начались, тот самый лысый дядька. Вот я и подумал: где ты будешь работать теперь? У тебя же и ветеринарного образования нет.
Что на это ответить? Я просто подсела к Чучундру и крепко его обняла. Пригнула голову, чтобы он уперся затылком в плечо.
— Сына, вспомни, от какой проблемы мы избавились час назад. Не говори, что не хочешь вспоминать, я сама не хочу. А еще вспомни: ведь немного раньше ты не был уверен, что еще раз увидишь меня. Правда?
Сын не то вздохнул, не то всхлипнул.
— Проблема с деньгами — такая мелочь, и мы ее решим. Только когда выспимся. Иди в ванную, его величество ее уже освободил, а я сделаю кровать. И все же помни: он — король. Может, когда-нибудь к себе вернется, а мы будем к нему в отпуск летать, через миры.
— Ну, пока что он полезен в момент гнилых базаров, — ответил Чучундр, сладко зевнув. — Ма, может, он съест тех, кто на клинику напал?
— Выспимся и подумаем, — ответила я, — а сейчас пора спать.
Сразу лечь не удалось. Оказалось, что Раис моет комнату. Конечно, самые одиозные ошметки недавней баталии я убрала. Но остались, например, обрывки одежды и мелкие капельки крови — когти выдроморфа не тупые. Теперь мусор был сметен, а король домывал пол шваброй-складушкой.
Я вспомнила мультик про Вовку в Тридевятом царстве и царя-маляра. Отметила, что его величество так же легко разобрался с современной шваброй, как и с краном.
— В жилище не должно быть следов битвы, — сказал Раис.
Я настолько устала, что не было сил помогать или восхищаться. Разложила для него кресло, правда в комнате Чучундра, преодолев легкое сопротивление сына, застелила кровати и уснула.
Вот и новый день. И новые заботы, итить их итом и морфом!
Кстати, который час-то? Привыкла вставать по будильнику на мобиле, но мой телефон остался в тридевятом царстве. Это не проблема, а проблемка, предыдущий аппарат я не выбросила, симку восстановлю, а без хорошей камеры и памяти пока поживем.
Настенные часы в кухне показали первый час дня. Идти и будить?
Что это такое? Мой сынок опять прикован наручниками. Правда, к компьютерному креслу.
— Ты видел, как это сделал я? — говорил ему Раис. — Теперь повтори.
Сынуля нащупал большую черную шпильку и несколько раз неуверенно тыкнул.
— Показываю еще раз, — терпеливо сказал Раис. Взял шпильку, ткнул в замок и освободил Чучундра.
Я зааплодировала в дверях.
— Вы хотите стать фокусниками?
— Нет, — ответил Раис, — но случившееся однажды может повториться.
— Но у меня может не быть с собой шпильки…
— Носи ее с собой, — сказал сыну король без королевства.
Я оглядела комнату. Перед сном видела ее мельком, но уже сейчас было очевидно, что в ней появился самый редкий и нежданный гость — Порядок. Зная характер Чучундра, я была уверена: заставить его убраться и убрать его комнату в его присутствии — «ма, не трогай мои вещи!» — одинаково невозможно.
Впрочем, в первую очередь мое внимание привлек пистолет. Он лежал на столе, в разобранном виде.
— Очень странное оружие, — сказал король, заметив мой взгляд. — Сначала над ним работал искусный мастер, а затем — переделал другой, более грубый. Оно мечет эти маленькие тяжелые дротики магической силой? — спросил король, показывая на патрон.
Я ни разу не спец в огнестрельном оружии. Но детективы читаю, криминальные сводки смотрю, поэтому сразу разобралась в «искусном» и «грубом» мастере. Это газовый пистолет, переделанный в боевое оружие, понятно, не в заводских условиях. Блин, надо же, какой глазастый его величество!
— Раис, да вы гигант! Как так легко разобрались и со шваброй, и с пистолетом?
— Лидия, я давно научился видеть и соображать, иначе…
— Иначе не стали бы королем?
— Иначе не остался бы в живых. Но вы не ответили на мой вопрос.
Я потрепала по голове Чучундра, пытавшегося разомкнуть наручники, правда не на своей руке:
— Сын! Настал твой час вспомнить, для чего ты ходил в школу! Вспомни физику, вспомни, что такое порох, вспомни, как это называется… Я сама вспомнила: «пороховые газы». Освежи в голове школьную программу и объясни его величеству. Я верю, ты справишься!
Педагог я почти никакой, но редкие удачи у меня бывают. Чучундр вдохновился и начал объяснять королю. Я взяла его мобилу и пошла в другую комнату, объясняться с мамой. Ей таки надо было сообщить некую урезанную версию случившегося, очень отредактированную и поданную в стиле — ой, мамуль, у нас тут такая ржака… ну, то есть, представляешь, ко мне друг приехал издалека, и они с Чучундром увлеклись историей оружия, а в клинике какие-то дурни с переездом голову морочат. А в остальном, прекрасная маркиза, все хорошо, все хорошо!
Потому что у меня одна мамочка, и слава богу, что все случилось в это время года, когда она на даче и сумела не заметить катастрофы сразу.
Ага, только я забыла про мамину интуицию. Каким местом она чует мои неприятности, я не знаю, наверное, тем же, которым я моментально определяю, куда бежать-орать, спасать Чучундра. Вот и сейчас… Вчера-то она бодро со мной разговаривала, а сегодня, видимо этим самым неведомым органом определив, что немного отпустило, мамочка моя, мамулечка даже не расплакалась, а сразу принялась за дистанционную педагогику. Хорошо хоть, не пыталась выяснить, где я пропадала (спасибо, Чучундр, что держал ее в блаженном неведении). Минут десять я слышала монолог в стиле: никогда такого не было, и вот опять!
Наконец я пообещала заехать сегодня, в крайнем случае — завтра. Когда вернулась, Чучундр открыл ноутбук, нашел какую-то программу на «Дискавери» и смотрел вместе с королем. Правда, иногда что-то пояснял сам.
Я направилась на кухню готовить завтрак, точнее экспресс-обед, потому что намеревалась оказаться в клинике как можно быстрее.
***
Очень быстро не получилось. Надо было найти старый телефон — легко, потом зарядку к нему — непросто, а потом, уже выскочив из квартиры, сообразить, что без паспорта — никак, и вернуться.
Потом визит в сотовый салон — и я из безмолвного средневековья окончательно перенеслась в современный мир. Не без труда закачала такси-приложение и устремилась в клинику.
Что это такое? Весь трудовой коллектив — на улице. Рядом с ними люди в камуфляже и, похоже, единственный пациент: роскошная овчарка с высунутым языком. Но и та скрылась в клинике.
Глава 40
Лидия:
Вся прежняя злость мгновенно вернулась ко мне. Они что, решили просто захватить клинику? Да я сейчас их сама не порву даже — заколю, а будет мало — искусаю!
Во мне боролись два бешенства — одно какое-то темное, по-прежнему мне непонятное, связанное с иглами. И обычный человеческий гнев. Я рванулась к ближайшему человеку в камуфляже, еще не зная, что с ним сделаю…
— Лида, стой! — резко сказал Борменталь, удерживая меня за руку. — Эти с… самки собаки позвонили в полицию, сказали, что клиника заминирована. Сейчас нас проверяют. Уже понятно, что ничего нет.
Уф-ф! Впрочем, чему радоваться? В нашем городе сотни ветеринарных клиник, на любой вкус и кошелек. Кому охота ходить в клинику, где то проверка, то окно разбито, то «телефонная бомба»?
— Из-за этой шуточки, — гневно продолжил Борменталь, — три пациента, две операции — псу под хвост. На два часа должны были у Персея камни удалять, как раз подъехали к началу катавасии. Я позвонил Саше на юго-запад, попросил принять вне очереди, сам такси оплатил. Вроде бы нашей вины нет, а все же…
Иван Иваныч грустно вздохнул, Федя просто посмотрел на облака.
— Чисто, заходите, — сказал седоватый мужчина, поднимаясь из подвала. — Первый раз такое. Оболтусы школы минируют, опоздавшие идиоты — самолеты. Бывает, сразу целый торговый комплекс, это просто панику навести. А чтобы ветеринарную клинику... К вам клиентская претензия?
— Нет, рейдерство, — ответил Иван Царевич. — А как выяснить, кто позвонил?
— Это не к нам, — ответил офицер. — Если рейдерство, то я прямо сейчас скажу, откуда звонили: с левой сим-карты, из другого города. Где серьезные деньги, там серьезный подход, с подготовкой, чтобы не спалиться.
— Можно Альму из вашего кулера напоить? — спросила девушка-кинолог.
— Можно, — махнул рукой Борменталь. — Мы заходим?
Я вошла одной из первых. Взрывотехники работали деликатно: рабочий беспорядок остался нетронутым. Все равно неприятно.
Отвлекусь-ка на овчарку, громко лакавшую воду возле кулера. Девушка поила ее из маленькой переносной красной миски. Напившись, Альма села, потряхивая ушами. Казалось, она с интересом смотрит на плакат «Витаминизированные корма для собак крупных пород».
— Можете погладить, — сказала кинолог по принципу «любезность за любезность».
— Давайте-ка лучше посмотрю, что у нее с ушами, — предложила я. — Она ими часто так встряхивает?
— Бывает, — согласилась девушка. — Надо бы к ветеринару…
— Вы уже в клинике, — заметил Борменталь. — Лида, посмотри.
Я взяла отоскоп. Работать с крупными собаками, тем более служебными, — удовольствие. На меня гавкали и рыкали только четвероногие малявки, а единственный след укуса на руке — паршивый и злобный шпиц по кличке Азалия. С тех пор я не подходила к зубастой мелочи, не надев перчатку больше и толще, чем такой звереныш.
— Отит, — сказала я через минуту и, не удержавшись, погладила черно-рыжеватую шерсть, ощутив на щеке огромный язык. — Начальная стадия, ничего страшного. Сейчас накапаю суролана, потом купите, покапаете еще.
— Спасибо, — поблагодарила девушка. Командир поблагодарил тоже, хотя, усмехнувшись, добавил: «Коррупционная услуга».
— Коррупционные услуги, — устало ответил Борменталь, — оказывают в расчете на будущие преференции. А мы были бы рады с вами не встречаться.
— Да, — согласился офицер, — мы, как работники морга, «до свиданья» не говорим. Желаем вам удачи и никакого рейдерства.
— А вам — только учебных взрывных устройств, — отблагодарил Борменталь. Альма согласно кивнула своей крупной головой и потрусила к выходу.
— Что, Лидочка, втянулась в работу? — невесело заметил Иван Царевич, показав на удаляющийся вилявший хвост.
Я кивнула. Во всем есть свои плюсы. Мы заварили антистрессовый чай, пили его и обсуждали, какие еще пакости могут нам подкинуть враги. О том, где я пропадала, к счастью, не говорили.
Потом потянулись вечерние клиенты. Все как обычно. Только хозяйка старого бобтейла Мурзика вспомнила новость, которую недавно слышала по радио.
— Это же у вас был звонок о заложенной бомбе?
Борменталь, пальпировавший кота, подтвердил — у нас. Потом, краснея, объяснял, что это какое-то недоразумение, что неизвестные злодеи хотели навредить торговому центру, но перепутали с нами. Хозяйка Мурзика кивала, соглашалась, не без труда удерживая мяукающего любимца. Но потом сказала:
— Вы уж поосторожнее с этим. У меня в классе мальчик учился, баловался с патронами, взрывал на плите, так ослеп на один глаз. Смотреть на него было страшно.
Я чуть сама себя не проколола внутренними иголками. Даже нашла объяснение: ассоциативный ряд. Что поделаешь, «телефонная бомба» рассчитана в том числе на такие подсознательные реакции: страх, детская психотравма. Не понятно, что случилось, но лучше держаться подальше.
Еще позже я пообещала, что выйду на ночное дежурство, но не сегодня. Борменталь остался в клинике на ночь. Показал мне нашу почту. Через час после взрывотехников пришло письмо-реклама от погрузочной фирмы: «Перевезем в день обращения». Никто не подумал, что это совпадение.
Из клиники я выходила в печали, а вот домой вернулась в боевом настроении. Кажется, я понимаю, что делать. И спасибо вам, господин король, за подсказку.
Дома меня ждал букет запахов: непередаваемая смесь специй, добавленных в какую-то мясную вкуснятину, и горелой резины. В кухне на электроплите стояла большая кастрюля, она чуть-чуть булькала и благоухала. В комнате обнаружились Раис и Чучундр, сидящие на полу вокруг открытого набора «Юный электрик».
— Я спросил, откуда берется тепло, которое используется для приготовления пищи, — объяснил Раис, — и хочу разобраться с истоками.
— Круто! — восторженно сказал сын. — Я сам все вспомнил! Сейчас думаем, как отправиться в его королевство и построить там электростанцию.
Я потрепала сына по голове. Немного отвыкла от его фантазий. Впрочем, как теперь без них обойтись. Может, и правда, отправиться туда, построить электростанцию, а в качестве аванса захватить пару орлодеров и посетить с ними вражеский офис.
Впрочем, по моему плану можно справиться своими ресурсами.
Они еще не знают, с кем связались.
Узнают!
Глава 41
Раис:
Ночью иногда приходят странные и ненужные мысли. Но если они пришли, с ними надо жить.
Например, захотелось задать Лиде вопрос: как ей самой спалось в моем мире? И вообще, как она там себя чувствовала?
Если же она задала бы этот вопрос мне, я бы ответил честно: привыкаю с трудом. Наверное, ей тоже было легче трудиться не поднимая головы, чем засыпать, думая о том, кто остался в ее городе.
Пока что работать почти не приходилось. Вчера я приготовил ужин из снеди, хранившейся на верхних полках железного шкафа и в лéднике, на нижних. Оказалось, что та же сила, которая освещает дом, также создает холод и мороз в шкафу, а в железном очаге рядом с железным шкафом — порождает жар.
Чу — так зовут сына Лиды — сначала пытался надо мной смеяться, когда я стал задавать вопросы, но уже скоро покраснел, потому что не смог на них ответить. Я попросил его показать, как создается электричество, но сначала наточил ножи, и мы приготовили обед. Потом я сам выбрал режим тушения, который соответствовал бы почти погасшим углям, и Чу отправился объяснять мне про электричество.