Постирав заляпанную кровью одежду, я развесила её на ветках и подошла к мужчине, бесстыдно пользуясь тем, что он меня не видит.
— Раздевайся, — сказала я, забирая у него поводья. — Пока моя одежда подсохнет, ты тоже сможешь искупаться.
На миг произошло странное. Мне будто хотели возразить, но потом Клён принялся покорно раздеваться. Я привязала лошадь к большим корням дерева и придержала его под локоть, стараясь не смотреть на хорошо сложенную мужскую фигуру.
А он красивый. И, между прочим, тоже имеет достаточно шрамов. Мне кажется, он должен неплохой воин, раз ещё жив после всех этих «отметин».
— Не бойся. Я буду рядом, — сказала я, заводя его в воду. И мягко добавила: — Просто хочу, чтобы никто ничего не заподозрил о… наших трудностях.
Сейчас при свете начинающегося дня было прекрасно видно, что в его волосах ещё есть кровь. Наверное, и я выгляжу не лучше.
Попросив не волноваться, я быстренько метнулась к своей сумке за шампунем, который также имелся среди моих баночек. Зачерпнув немного с собой, я закрутила ароматно пахнущую баночку и вернулась.
— Приятно пахнет, — заметил Клён, когда я намыливала ему голову.
— Я сама делала, — почему-то решила похвастаться я, стараясь не задевать мужчину. Хотя совсем избежать этого, не удавалось. Он был слишком высок. — Теперь постарайся получше промыть, у тебя там кровь ещё.
Клён как-то сдавлено кивнул, и я отошла на шаг, чтобы тоже промыть волосы как следует. Ещё вначале пути я обнаружила, что они обожжены. Пришлось подрезать прямо ритуальным ножом, и теперь тёмно-золотистые пряди едва касались плеч. У Клёна и то волосы длиннее. До лопаток.
Чтобы смыть мыльную пену, я решила немного понырять, и пока Клён моется как может, отплыла на довольно большое расстояние.
Когда я в очередной раз вынырнула, никого не было ни в воде, ни на берегу.
— Клён!
Я рванула к берегу, намереваясь нырнуть поближе к тому месту, где совсем недавно видела мужчину. Но вдруг меня коснулись, чьи-то руки и уже сам Клён собственной персоной вынырнул из воды рядом.
Поражённая я замерла, вглядываясь в его лицо. А в душу закралось подозрение.
— Клён… ты видишь?
— Нет, — грустно улыбнулся он. — Просто плыл на звук. Знаешь, когда сосредоточусь, то могу примерно сориентироваться в пространстве. И решил попробовать…
— Ты напугал меня, — сказала я тихо.
— Извини.
Вдруг я осознала, что мы находимся слишком близко. Его рука на моей талии, а грудь касается его обнажённой кожи. Моя рука на его плече…
— Клён. Поплыли к берегу, а? — попросила я робко. Голос дрожал от смущения и ощущения, как внизу живота становится слишком жарко.
Вместо ответа, он вдруг выдохнул моё имя и притянул к своему телу.
— Тиса.
Его рука скользнула к моему подбородку, а затем его губы накрыли мои. Это был напористый и стремительный поцелуй, полный неприкрытой страсти и желания обладать. Он вцепился в меня словно голодный. Но, что ещё хуже, я не возражала. Поддалась, забыв обо всём и отвечая также яростно и страстно. Пережитые за последние сутки эмоции, требовали выхода. На какой-то миг мы даже ушли под воду. Это немного остудило пыл.
— Клён, прошу не надо, — прошептала я, чувствуя, что он уже готов зайти дальше поцелуев.
— Тиса. Я тебе противен?
— Нет, Клён. Ты нравишься мне. Просто боюсь, ты сам будешь не рад, когда к тебе вернётся зрение.
— Если вернётся, — поправил он меня. — Да и не важно это… прости.
Внутри что-то болезненно дрогнуло.
Я молча взяла его за руку и потянула его к берегу.
Там я расстелила наши плащи на песке, чтобы нормально обсохнуть. Солнце уже взошло и приятно грело кожу. Обработав свои ожоги, я направилась к Клёну. Он уже натянул на себя рубашку и штаны, поэтому можно было не бояться прикосновений.
Мазь и в самом деле оказалась чудодейственной. Рана на голове почти затянулась, и гематома сошла на нет.
Когда я собиралась встать с колен, Клён перехватил меня за запястье и удержал.
— Ещё раз прошу простить меня, Тиса. Ты поступила со мной благородно, заботишься обо мне, а я…
Я прижала указательный палец к его губам.
— Тише, Клён. Ты не должен просить у меня прощения, — я провела пальцами по его небритой щеке. — Ты красивый и сильный мужчина, которого, я надеюсь, ждёт прекрасное будущее. А наши пути… они пересеклись только на время. Когда найдём нормального целителя, я отправлюсь дальше на север. И поверь, так будет лучше.
— А если я захочу идти вместе с тобой на север? — вдруг вскинулся он. — Ты мне запретишь?
Оставалось сокрушённо покачать головой, совершенно забывая, что он не видит моих жестов.
— Ты и сам не захочешь идти со мной, когда память к тебе вернётся, — подумав, добавила: — Или зрение…
— Да, что ты заладила с этим зрением? Так и скажи, что я для тебя обуза! — вспылил он.
Какой же он непрошибаемый.
— Я увечная уродина, Клён! Да никто не будет связываться со мной в здравом уме! — не выдержала я, и даже попыталась вырваться.
Но так бы мне и позволили…
Клён опрокинул меня на спину и навис сверху. Его невидящие глаза смотрелись жутко, но губы кривились в живой, пусть и язвительной усмешке.
— А кто же говорил о том, что это не самое плохое? Кто радовался тому, что есть руки и ноги?
— Ну почему же ты всё переворачиваешь с ног на голову, — вздохнула я, подумав меж тем о том, что не зря опасалась связываться с ним. Присутствует в этом мужчине что-то опасное и непримиримое.
Он склонился ниже, снова прикасаясь своими губами к моим. Только теперь это была нежная ласка. Клён словно пробовал мои губы на вкус.
— Губы у тебя тоже есть, — сказал он, прикрывая глаза. — И пахнешь ты мёдом и летом.
Я затаила дыхание, рассматривая его обманчиво безмятежное лицо. Острые скулы, прямой нос, длинные ресницы, под которыми прятался совершенно невообразимый взгляд. Идеальный излом тёмных бровей.
Интересно, кто он такой? Нисколько не удивлюсь, если окажется что он имеет отношение к аристократии. Правда, никаких колец не видать. Вообще ничего.
— Тиса. Я даю тебе слово сопроводить тебя домой. Даже если мне удастся всё вспомнить и вернуть зрение.
— Почему? — спросила я. — Ведь я и сама справлюсь.
— Потому что мне так хочется.
Я криво усмехнулась. Весомый аргумент. Даже не знаю, что ему ответить на это.
— Хорошо, — согласилась я и поднялась на ноги, когда Клён сел.
В своё время мне доводилось общаться со многими самоуверенными и заносчивыми мужчинами. Многие считали, что девушке в Ордене не место. А уж что началось, когда я стала младшим магистром и не вспоминать лучше.
Поэтому со временем у меня выработался своеобразный иммунитет. Я больше не боялась и не пасовала. Я просто делала то, что должно.
Вот и сейчас я взяла себя в руки и спокойно собрала сумку. Затем, сняла ещё немного сырые вещи и оделась, решив, что досохнут по дороге.
Когда я обернулась, Клён уже стоял собранный и готовый отправляться в путь. Если бы не его взгляд, я могла бы подумать, что зрение к нему вернулось. Слишком уверено он чувствовал себя.
========== 2. Путеводный свет ==========
Переправу удалось найти довольно своеобразную. Это была длинная песчаная коса, которая переходила в каменистое мелководье. Но выбирать не приходилось. На той стороне действительно виднелись дома.
Приблизившись к селению, я спрятала лицо в тень капюшона и уронила на глаза длинную чёлку. Неизвестно что подумают обо мне местные, если я им покажусь во всей красе.
С востока надвигались тучи, когда мы добрались до порога трактира. Вовремя.
Хозяевами трактира оказалась пожилая супружеская чета, которые поначалу встретили странных путников насторожено, но увидав, что деньги у нас имеются, проявили большую снисходительность.
Мы получили двухместную комнату, которую нам выделили как брату и сестре. Я специально настояла на этом, чтобы кровать была не двуспальная, а раздельная. Ночёвки под боком у Клёна хотелось избежать.
Также я распорядилась, чтобы обед нам принесли в комнату, сославшись на то, что мы сильно устали с дороги. Ладно бы вечером, а вот днём мне на людях появляться опасно.
— Больше ничего не требуется? — спросила молодая служанка, приносившая обед.
— Нет… а хотя. Зеркало есть? И небольшой отрез тёмной ткани, — я изобразила какого размера мне нужен материал.
— Хорошо, я принесу, — откликнулась девушка, стрельнув глазками в сторону Клёна, после чего скрылась за дверью.
Поставив поднос на небольшой столик перед кроватью, я подозвала мужчину. После того как он сел, я вручила ему в руки чашку и ложку, а затем села сама.
Некоторое время мы молчали, занимаясь самым восхитительным на этот момент процессом — поглощением пищи. Я почти ничего не ела эти сутки, а потому простая деревенская похлёбка с мясом и чересчур крупно нарезанной картошкой, казалось невиданным изыском без всяких приправ.
Через некоторое время в дверь снова постучали. Вернулась служанка с зеркалом и тканью. Я дала ей пару медных монет и закрыла дверь на задвижку. Потом подошла к окну и, поставив зеркало, сняла с головы капюшон.
Я впервые видела себя такую.
Мои несостоявшиеся палачи потрудились на славу. Поражена почти половина лица. Красная обезображенная кожа, местами стянувшаяся, почти не затронула нос и не касалась контура губ. Но страшный ожог продолжался на шее и плече. Я уже знала, что у меня такая кожа до локтя. Вместо глаза же остался тошнотворный тёмно-красный провал.
Встреться я со своим отражением без подготовки, отшатнулась бы в ужасе, а так…
Меня охватил какой-то неприятный холод. Будто омерзение к самой себе. Знал бы Клён, какую «красавицу» целовал.
Соорудив из ткани аккуратную повязку, я попыталась спрятать под ней своё увечье. Получилось совершенно не то, чего я хотела добиться. Повязка сползала или смотрелась на редкость убого.
Достав из сумки гребень, я расчесала золотистые пряди, укладывая на правую сторону. Так было почти не видно. А вместо повязки лучше обзавестись специальной маской. Только сначала придётся шокировать какую-то бедную швею.
Понимая, что совсем позабыла о Клёне, я обернулась и обнаружила, что парень безмятежно спит. Пускай. Подозреваю, что ночью ему совсем спать не пришлось. Меня охранял, держал, чтобы с дерева не свалилась.
Я на миг остановилась, наткнувшись взглядом на целовавшие меня губы.
Внутри что-то сладко и тревожно затрепетало от воспоминаний, но я одёрнула себя, напоминая о том, что этот мужчина не для меня. Достаточно снова в зеркало взглянуть, чтобы перестать себя обманывать.
Отвернувшись, я расстегнула фибулу плаща и сняла куртку, вешая всё на спинку кровати. Затем, сбросив сапоги, я с наслаждением растянулась на своей кровати. Конечно, эта комната далека от моей квартиры в Занере, но всё же гораздо приятнее, чем ветви дерева или сырая земля.
Сытая и в меру довольная я незаметно для себя последовала примеру Клёна и заснула.
***
Ко мне спешил красивый светловолосый мужчина. В синем парадном мундире со светлыми вставками и увешанном наградами, он выглядел просто божественно. Синие глаза смотрели на меня пронзительно и оценивающе.
Молодой, но уже достойный всех полученных им наград и почестей, генерал Эан Актир. С нашего первого знакомства я знала о том, что между нами очень много общего. Ему, как и мне, приходилось пробивать себя дорогу с самых низов. Только у меня был дар, а Эан добивался всего только благодаря своему уму и упорству.
— Госпожа Шальтиса Ясень. Хочу поздравить вас с новым званием! Я ни на миг не сомневался в том, что вы достигнете успеха с вашими непревзойдёнными талантами, — он поклонился мне и, завладев рукой, поцеловал. — Подарите мне ваш первый танец на этом балу.
Я согласно взмахнула ресницами.
Это воистину был прекрасный вечер. Актир оказался внимательным собеседником. Он приятно удивил тем, что не просто старался всюду угодить, а предугадывал мои желания.
Только я совсем не ожидала того, что он поцелует меня в саду и сделает предложение.
— Обещаю подумать, — сказала я, невероятно смущенная таким напором.
Но я знала, что отвечу ему согласием. С Эаном я буду счастлива. Он как никто другой понимает меня.
Потому и не передать словами, что я ощущала в день, когда мир перевернулся.
В тот день, когда я намеревалась сообщить Эану о своём решении, то не дошла даже до дворца. Весть о том, что король и все члены совета мертвы, а на Орден готовится нападение, застала меня на полпути.
Я тут же развернулась назад и побежала.
— Это сон, всего лишь сон… я должна была это предвидеть, — шептали беззвучно губы.
Невероятно, но неведомый враг сумел нанести внезапный и жестокий удар, несмотря на все усилия Ордена. Теперь всё, что я могу — предупредить своих.
Должна успеть…
***
Его осторожные прикосновения к моему плечу и слегка взволнованный голос стали почти традицией.
— Тиса. Тиса, проснись!
Я открыла глаз и машинально вцепилась в плечо мужчины. Он всё понял и перестал трясти.
— Ты разговаривала во сне, и мне показалось, что лучше тебя разбудить от кошмара, — произнёс он, словно извиняясь.
— Да, мне и в самом деле снился кошмар. Спасибо, что разбудил.
Похоже, стараясь не переживать события прошлого наяву, я так и буду видеть их во сне. Кончится ли это когда-нибудь?..
Бросив быстрый взгляд в окно, я обнаружила, что проспала почти до вечера.
— Ты голоден? — спросила.
Клён смущённо кивнул.
— Погоди тогда, я оденусь и спустимся. Не сутки же нам тут взаперти сидеть.
Я погладила его по руке, что вцепилась в ткань блузы на моём плече и пальцы разжались. Прикасаться к нему отчего-то казалось таким естественным, что я даже не задумывалась, забывая об осторожности. Наверное, подсознательно я чувствовала, что это успокаивает его.
Быстро одевшись, я вновь взяла его за руку, и мы покинули комнату. Сумку прихватила с собой, решив не рисковать столь ценным имуществом.
В общем зале, заполненном людьми, я едва нашла свободный столик и усадила за него Клёна.
— Подожди немного, Клён, я сейчас вернусь.
С этими словами направилась к стойке, чтобы лично сделать заказ и принести его, видя, как разрывается между столами единственная подавальщица. Правда там меня попросили подождать и заверили, что девушка всё равно принесёт заказ и волноваться не стоит. Смирившись с этим фактом, я расплатилась заранее и с чувством выполненного долга вернулась к Клёну.
— Сейчас заказ принесут.
— Шумно. Наверное, стоило снова заказать еду в комнату.
— Просто дождь на улице и собрались все кому не лень, — хмыкнула я.
Время шло, и я убеждалась в том, что Клён в чём-то прав. Лета или Леда (честно говоря, не запомнила имени подавальщицы), металась как белка в колесе, но до нас так и не дошла. Не выдержав, я резко встала и снова направилась к хозяину.
Внезапно чья-то широкая лапища сграбастала меня на полпути к трактирщику и дёрнула назад. Я со всего размаху плюхнулась на колени какому-то здоровому детине. Окинув его быстрым оценивающим взглядом, я определила в нём наёмника.
— Ты чего тут разбегалась, блондиночка? — поинтересовался он, сдавливая мне рёбра. — Посиди лучше с нами, скрась вечерок усталым путникам.
Его спутниками были такие же головорезы, как и он. Итого четверо. Раньше я могла рассмеяться им в лицо. Могла бросить любое дерзкое слово и мне бы сошло это с рук. Теперь я лишена возможности пользоваться магией и действовать придётся осторожно.
— Отпустите, пожалуйста, меня брат ждёт, — жалостливо пролепетала я.
— Подождёт твой брат, — с глумливой улыбкой произнёс тот что сидел рядом и потянулся к моей сумке. Что-то жалобно звякнуло и как мне показалось, треснуло.
А вот этого я уже оставить просто так не могу!
— Отпустите по-хорошему! — прорычала я, готовая выцарапать глаза всем четверым.
— Вы слышали, что она сказала, — прозвучал ледяной властный голос, который я узнала далеко не сразу. Клён.