Похоже, ожидающие меня настроены серьезно, наверняка будут бить. А у меня из оружия только шлепанцы. И как у них сил хватает после марш-бросков еще разборки устраивать? Сама держалась на упрямстве и тонике. Темень, хоть глаза выколи. Остро запахло пряностью. Кто-то из девиц раздавил фунгус, ценный гриб, в высушенном виде используемый как приправа к мясу.
Спотыкаясь о выступавшие корни, девушки недобрым словом поминали шмыра и знакомых парней-кадетов. Я ругала себя за глупость. Остановившись возле подсвечивающего все вокруг призрачным сиянием магического защитного поля, тянущегося вверх и в стороны докуда хватало глаз, разбудившая меня кадетка проговорила в полголоса:
— Как услышите свист, возвращайтесь на это же место. Тут пробоина в защите. Вот ориентир, — девица указала на высохшее дерево, приметно белевшее за оградой. — Сегодня Краус умоталась на марш-броске и посты проверять не будет. Времени у нас чуть больше часа. Пошли.
Она положила руки на защитный контур и сделала шаг. Магия чуть слышно затрещала, попуская ее на ту сторону. Следом прошла другая девушка. Они ждали меня. Я секунду раздумывала, стоит ли к драке, которая меня ждет, и за которую я отхвачу у мастера, присовокуплять еще и попытку побега. Поймав удивленный взгляд девушек, вспомнила, что я «золотой шеврон», решила не трусить и прошла сквозь контур. Легкое приятное покалывание магии по коже понравилось.
— Теперь всем прямо. Возвращаемся по условному сигналу, — быстро повторила инструкции девица, вглядываясь в темноту чернеющего леса, шагнула в сторону и растворилась в чаще.
В том же направлении исчезла вторая. Жаль, я не спросила, какого шмыра их понесло в лес ночью. Или они будут группой поддержки при разборках?
Я помедлила, внутренне соглашаясь с обидными словами, которыми награждала нас мастер. Притащилась в лес, нарушив комендантский час, и еще по бурелому буду блуждать в поисках кадеток, желающих со мной поквитаться, рискуя сломать ногу или свернуть шею в темноте.
Сделав вывод, что я полная идиотка, наплевав на логику и безопасность, вошла под сень леса. Думала, темнее быть не может. Оказывается, может. Можно засветить магический шар, но тогда я себя выдам. А хотелось использовать фактор неожиданности. Прикрывая глаза от опасных сучков, двинулась вперед. Десяток шагов с закрытыми глазами дались с трудом. Я чувствовала под ногами мягкий мох, ветки цепляли волосы, грозя выдрать с корнем.
И где же исходящая негодованием и жаждой мести девичья братия? Или сестрия? Я вроде как пришла, а обиженная сторона не явилась. Значит, со спокойной совестью можно считать дело сделанным. И если я сейчас вернусь к защитному полю и лягу поспать прямо на мох, в ожидании гуляющих девиц, меня не сочтут трусихой.
Успокоив себя таким образом, развернулась, чтобы уйти, когда сильные, горячие руки прижали к себе.
— Сбежать решила, моя боязливая, — Рыжик горячо зашептал на ухо, прижимаясь все сильнее. — Ты такая теплая и так пахнешь… Я соскучился.
Теплая волна радости захлестнула с головой. Не думала, что так обрадуюсь появлению своей обидчивой «занозы».
Жула показалась из-за туч, рассеивая мрак под кронами и выдавая лихорадочный блеск в глазах у пришедшего на свидание парня.
— Латус, это ты? Что ты здесь делаешь? — губы сами собой расползались в довольной улыбке. — Не ожидала тебя увидеть так скоро.
— Ты ждала кого-то другого? — в голосе послышался холодок ревности и обиды. — Кого если не секрет?
— Ну, да, — брякнула, почувствовав, как напряглись греющие талию руки. — Я на разборки с кадетками шла. Приготовилась к небыстрой и нелегкой смерти.
— Обижают? — Рыжик тут же оттаял и заулыбался. Вдохнул запах волос и потерся носом о висок. — Скажи кто, я разберусь.
— Да собственно все, — решила нажаловаться на обидчиков. — Если раньше только за выбор князя отдувалась, то после сегодняшней встречи с тобой, еще и от твоих поклонниц отбиваться придется.
— Жаль тебя, моя несчастная, их так много, что тебе не отбиться. Я же не какой-то захудалый князек. Меня не любят только слепые, — сдерживая смех, в притворном сочувствии поглаживал меня по голове Рыжик. — Значит, ты последние деньки доживаешь? Это я вовремя успел.
Наклонившись, Латус нежно обвел контур губ. От легкого прикосновения они заныли. Я их облизала. Рыжик рвано выдохнул, и мои губы смял нетерпеливый обжигающий поцелуй. Он умело и чувственно дразнил, заставляя приоткрыться, впустить ласкающий, дразнящий язычок. Прикосновения губ то нежные едва ощутимые, то подчиняющие, на грани боли. С трудом отстранилась, задыхаясь. Внутри бушевали невиданные доселе эмоции, по телу разливалась истома, ноги едва держали.
Глава 25
Глава 25
Легко мазнув губами по щеке, Латус хмыкнул и присел у дерева, притягивая меня на колени, легко сломив слабое сопротивление. Мне не нравилось, что я слишком эмоционально реагирую на него. Тревожило, что чувства эти далеки от простого интереса, как было вначале. В голове крутились слова Рэдис, что я интересна Рыжику только как избранная князя.
— Главное травят совсем не ту, — смиряя ураган чувств, боясь поднять глаза, нерешительно положила ладошки ему на грудь. — Я всего лишь подставная невеста, на которую выльется недовольство и ревность оставшихся ни с чем претенденток и любовниц. Настоящую князь бережет и держит ее имя втайне от всех.
С замиранием сердца ждала ответа Рыжика, занятого разглядыванием моего скудного одеяния. Он осторожно выводил узоры пальцами на ключицах, освобождая плечи от одежды.
Сейчас он спросит имя настоящей избранной, чтобы переключится на нужную девушку. Это и будет точкой в наших едва начавшихся отношениях. От этой мысли сердце тоскливо сжалось и зачастило. Дыхание перехватило. Ждала его слов, как приговора.
— На тебе только куртка. Не замерзла? — горячее дыхание коснулось щеки, пальцы дрогнули, наткнувшись на медальон в ложбинке.
От его осторожных прикосновений тело пылало. Щеки заливал жаркий румянец. Губы ныли, требуя новых поцелуев. Отмахнувшись от желаний, с уверенностью одержимой выпытывала правду. Мне нужно было знать, что я значу для Рыжика. Тело прошила нервная дрожь страха.
— Тебе не интересно, кто настоящая невеста князя? — не выдержала я, уверенная, что даю себе шанс избегнуть чувств, в которых боялась потеряться.
— Зачем? Посочувствовать ему? — глухо спросил Рыжик, волосы коснулись моей щеки, и шею обжег поцелуй, от которого мурашки разбежались по телу.
— Почему посочувствовать? — удивилась я, не понимая его логики.
— Потому что лучшая девушка досталась мне, — губы проложили дорожку поцелуев к груди.
Словно тяжелый камень свалился с души.
Ведь накручивала себя, поверив в слова Рэдис. А нужно было просто спросить. Как же трудно поверить, в чужое бескорыстное чувство, когда знаешь только любовь в обмен на послушание. Я и сейчас сомневалась, что нужна Рыжику. Нравлюсь ему, или он мастерски задурил мне мозги? С его опытом второе не исключается.
Теплые пальцы скользили по спине, опускаясь ниже, губы умело ласкали напрягшуюся вершинку груди, вызвав слабый стон. Тело выгнулось, подаваясь к нему, мои пальцы зарылись в густые рыжие волосы. Неожиданная боль обожгла грудь. Я и Рыжик резко отпрянули друг от друга.
— Шмыров медальон, — прорычал Латус, потирая щеку, разглядывая остывающую подвеску. — Сури, ты уверена, что избранная не ты? Князь не стал бы вешать такую сильную защиту на подставную невесту.
Я пожала плечами, злясь на Калеба, своими причудами мешающего моей личной жизни. В глазах Рыжика плескались желание и злость. Выдохнув, он взял себя в руки. Зло рыкнул, нехотя запахнул на мне курточку и притянул к груди.
— Не я. Гаролд все рассказал мне лично. Правда, упомянул еще одну девушку, тоже изображающую невесту, — вспоминала разговор с князьями, устраиваясь удобнее на Латусовом плече.
— Ты знаешь, кто она? — задумчиво спросил Рыжик, поглаживая пальцами спину через тонкую ткань.
— Не знаю. Наверно из «Серебряных молний». Только им под силу навести морок на медальон. Может поэтому ее до сих пор не вычислили наши живодерки? — рассуждала, нежась от ласковых прикосновений.
— Странный этот отбор какой-то. Моя сестра Лиззи участвует уже не первый раз. Раньше были стандартные девичьи конкурсы. В этот раз даже близко такого нет. Перенесли соревнования в военный лагерь. Все эти проверки на выживание… Не к войне ли с Окавитой готовится князь?
— Гаролд что-то подобное говорил. Что будущая Светлая княгиня должна уметь защищать себя, детей, землю и свой народ, — перечисляла претензии к будущей княжеской жене. — Думаешь, Доранты объявят войну соседям?
— Самое время. Княжество на грани, народ на пределе. Все заинтересованные ждут слово Дорантов в судьбе соседей и не суются. Сами слишком слабы, чтобы захватив Окавиту, воевать с Риволой. Измученный народ Окавиты сопротивляться не будет, еще помогут завоевателям. Потому как хуже уже не будет. Их и так обобрали до нитки собственные князья, — рассказывал Рыжик, обнимая меня крепче и играя волосами. — Нам от этого завоевания никакой пользы. Нищее княжество принесет доход незнамо когда. Несколько лет самим кормить Окавиту придется. Вассальная зависимость предполагает помощь. Лучше бы они свою княжну нашли.
— Даже если княжна существует, то вряд ли объявится. Ей опасно показываться, — высказала свою мысль, вдыхая запах прокаленного зноем дня, которым пахла кожа Рыжика. — Она, как единственная полноправная наследница, рискует своей жизнью, явившись в Окавиту сейчас.
— Почему? Ее ищут уже пару десятков лет. Даже у шебиттов пытались разыскивать, — в удивлении поднял брови Рыжик. — Для Окавиты наследница — спасение. Князья прекратят делить престол. Она выйдет замуж, родит наследников. Возьмется за благоустройство своих земель. Ривола в стороне не останется, поможет.
— Из своих ее появление выгодно только нынешнему временному князю, ее дальнему родичу. Остальные попытаются ее убрать, чтобы дать шанс своему роду заполучить престол. А есть еще те, кто удачно наживается на смуте в княжестве. Им тоже княжна как кость в горле.
— А из чужих? — сощурился Рыжик.
— Князьям Дорантам ее появление сулит скорую свадьбу по давнему договору и объединение с Окавитой на равных. А это, как ты говоришь, потребует помощи для соседнего княжества и приуменьшит благополучие Риволы, — вещала, зарываясь пальчиками в густые, мягкие рыжие кудри, думая о том, что Латус и Рэдис зря боятся, считая войну неизбежной.
— Светлая голова! Тебя бы советником князьям. А они натравили на мою маленькую птичку стаю местных шмыр, — похвалил Рыжик, наклоняясь к губам за поцелуем.
Мерзкий медальон раскалялся и обжигал по всей длине цепочки, как только мы забывались и позволяли себе больше, чем поцелуи.
Тихий, предупреждающий свист услышал Рыжик. Нехотя отпустил меня, и, наклонившись, шепнул:
— Наш куратор обещал скорые учения. Все как обычно. Мальчики против девочек. Красные против синих. Будь обязательно. Я тебя найду. До скорой встречи, Сури.
— Как найдешь? — удивилась я, помня, что девчонок будет человек двести.
— По запаху, — коротко отрезал Рыжик, целуя на прощание.
— И чем я пахну? — поинтересовалась, нехотя выпуская его из объятий.
— Счастьем, — шепнул Латус.
— Да ты романтик! — удивилась я, не подозревая в ловеласе нежного сердца.
— Только с тобой, — донеслось тихое уже из-за деревьев.
У защиты меня ждала девица из моего барака. Судя по потрепанному, но счастливому виду, свидание прошло удачно.
Глядя на смущенно приглаживающую волосы девушку, отрешенно подумала, что у кого-то скоро свадьба. Но заметив алый череп на курточке, сдулась. «Смертницы» редко заводили серьезные отношения. На их грешки смотрели сквозь пальцы, понимая, что жизнь этих девушек короткая.
— Это не мое дело, конечно, но ты бы поосторожнее с ир Грассом. Он загорается быстро, но остывает еще быстрее, — косясь на меня, тихо произнесла девушка.
Я резко повернулась. Жаркая волна ревности затопила мозг. Захотелось вцепиться наглой девице в волосы. Едва удержалась от соблазна изувечить чужую шевелюру, удивляясь себе.
— Ты была его подругой? — последнее слово неприятно царапнуло по горлу.
— Упаси, Богиня, нет! — открестилась девица. — Моя соседка с ним встречалась. Сначала все идеально было, мы все слюной исходили от зависти, глядя на них. А потом он сам ее бросил, не объясняя причин. Летиция два месяца по ночам плакала и сейчас понурая ходит. А этот гад делает вид, что ее не знает.
— Спасибо, что предупредила, — сухо поблагодарила девицу, которая внезапно стала жутко раздражать.
На тропинку вышла наша третья гулена, сразу получившая нагоняй и не оставшаяся в долгу. Слушая, как тихо переругиваются девушки, я вслед за ними преодолела барьер, и мы благополучно добрались до бараков.
Глава 26
Глава 26
Наше ночное отсутствие не осталось не замеченным. Кто-то из кадеток проговорился. Мастер Краус вызвала нас и долго допрашивала, выпытывая, куда мы ходили ночью. Наконец, не выдержав, она сама выдала версию со свиданиями. Мотивируя тем, что куратор из соседнего лагеря не досчитался троих парней предыдущей ночью. С грустью подумала, что сейчас мой Рыжик и двое других бедолаг отрабатывают провинность.
Понимая, что от наказания нас спасет только отрицание, мы отнекивались, списывая все на происки недоброжелательниц и завистниц. Мастер кипела, грозила всеми карами вплоть до отчисления, но прямых доказательств у нее не было, и она сдалась, назначив нам наряды на отработку. Я попала на кухню.
Кухня и примыкающая к ней столовая, стоящие на отшибе, были скрыты от посторонних глаз магическими маскировочными элементами. Засучив рукава повыше, открыла скрипнувшую на несмазанных петлях дверь. В лицо ударила влажная, густая волна пара. Очертания помещения скрылись за плотными клубами. В них шевелились, переговариваясь, несколько теней. На меня никто не обращал внимание. Закрывшаяся дверь мягко поддала по спине. Обернувшись, заметила белевший лист правил поведения за столом. От нечего делать стала изучать содержание. Прочитав первые строки, затряслась о беззвучного хохота, искренне надеясь, что написанное всего лишь шутка.
Не жри как свинья. Используй приборы.
Режь блюдо мелкими кусочками.
Не дуй в первое, разбрызгивая бульон.
Не сопи и не чавкай, пережевывая пищу.
Руками с общего блюда не бери.
Ногами под столом не мотай.
Не облизывай пальцы.
Не три грязные пальцы об камзол или штаны, скатерть или шторы.
Не грызи кости (оборотням на заметку!)
Не ковыряй в зубах и при всех не сплевывай.
Не говори с набитым ртом.
Не чихай, не сморкайся в скатерть.
Не чешись (оборотням на заметку!)
Кашляя, прикрывай рот.
Не складывай огрызки и корки у тарелки.
Вилкой и ножом у чужого носа не маши.
Вином и водой рот не полощи.
Газы не спускай ни ртом, ни другим местом.
Вилкой в общем блюде долго не ковыряй, выбирая кусок послаще.
Надкусив, обратно в общее блюдо не возвращай, никому не приглянется.
Невкусное назад в тарелку не сплевывай.
Утирая глаза от слез смеха, представляла, какие случались казусы, чтобы собрать такой дикий свод правил поведения за столом.
— Ты на отработку? — полная женщина понятливо усмехнулась, покосившись на заинтересовавший меня список. — Как зовут?
— Кадет Калария, — привычно вытянулась по стойке смирно.
Женщина покачала головой, жалостливо вздохнула и произнесла:
— Совсем рехнулись, детей в армию брать, — плеснув воды из кадки, повторила вопрос:- Зовут тебя как, сердешная?
— Сури, — разглядывала показавшийся в облаках пара край стола, на котором поварята наполняли корзиночки пирожных кремом.
— Поешь, Сури, потом поможешь Ярику картошку чистить, — оглядев меня, решила женщина и подтолкнула в спину. — Иди к столу.