— Мне кажется… по-моему, на мою подругу наложили проклятие, — неуверенно произнес лоддер.
— Что ж, бывает. А почему ты не вызвал защитников? Это вообще-то в их компетенции!
— Она… она изменилась. И стала опасна. Я не уверен, что это теперь можно повернуть вспять. А у защитников в таких случаях протокол — сначала уничтожение опасного существа, потом расследование. Но она же не виновата, что на нее колданули! А отряд может в резервацию направить.
Федор прищурился — с одной стороны все это попахивало лишней морокой, с другой…
— И ты отчего-то решил, что я стану всем этим заниматься, как будто у меня других дел нет? Типа по твоей просьбе, в нагрузку к работе?
— Больше мне обратиться все равно не к кому, — лоддер грустно вздохнул и тихо продолжил, — говорят, что драконы справедливы и всегда помогают попавшим в беду.
Федор неодобрительно поглядел на лоддера:
— Никаких драконов тут нет. А если бы ты и встретил одного, да еще узнал про него, то, боюсь, ему пришлось бы свернуть тебе шею, потому что это — секрет.
— Я умею хранить секреты, — серьезно сказал лоддер, и Федор отчего-то ему поверил.
— Ладно. Веди к своей подруге, посмотрим, во что она там мутировала…
Парень расплылся в улыбке и вихрем взбежал по лестнице ко входной двери.
— Она человек. Самый обычный. Но живет с гоблином. Работает в одном клубешнике, там многие из наших бывают, ну, вы понимаете. Недавно она приболела, я решил навестить, так как ее уже несколько дней на работе не было, на звонки не отвечала и парень ее тоже. В общем, зашел в квартиру, а там… сейчас увидите.
— Эй, погодь! Ты сказал, что она стала опасна, может, не стоит так вламываться? — приостановился Федор уже перед самой дверью.
— Не агрессивна. Потенциально опасна, — пояснил рыжий, решительно открывая дверь и громко оповещая, — Лена, это я, Тоха! Я гостя привел.
— Хорошо, — раздался ответ откуда-то из глубины квартиры, — можете, хе-хе, не разуваться.
Федор, с некоторой опаской, прошел вслед за уверенно двигающимся лоддером. Квартира была в жутком состоянии — обои подраны, пол настолько немыт, что даже неприхотливый в этом смысле Федор обратил на это внимание, везде сновали какие-то жуки. Насекомые явно чувствовали себя хозяевами в доме — они не пугались шагов, как те же тараканы.
Лена обнаружилась в дальней комнате. Но сперва дракон ее не заметил, так его потряс открывшийся вид. Федор ошалело огляделся. Помещение напомнило ему собственную квартиру после атаки ядовитых пауков: паутина была везде. Покрывала стены, плотно перекрывала окно, свисала с потолка. Посредине комнаты находился тщательно свитый кокон. Или гнездо? Да, скорее гнездо, так как оно было круглым и имело вход.
— Здрасьте. О, а я вас знаю, — проскрипел голос слева, и Федор чуть не вздрогнул.
Дракон внимательно осмотрел поздоровавшееся с ним существо. Круглое паучье тельце. Лапки тоже паучиные, единственное отличие — у передних были длинные пальцы. Лицо было несколько измененным, но все еще человеческим и… узнаваемым. Барменша в том клубе, где недавно была облава.
— Да. Недавно виделись, — признал Федор, — только тогда не было никаких признаков… этого.
— Ага. И… вы знаете, что со мной?
Паучиха перебрала лапками и вперилась в Федора внимательным взглядом. Дракон почесал затылок. На первый взгляд существо себя контролировало… но куда подевался ее парень? Кажется, некоторые пауки поедают самцов…
— А где гоблин? — спросил Федор.
— Не отдам. Мое! — тут же ответила паучиха, волоски на ее туловище встопорщились, Федор воспринял это как угрозу и поспешил успокоить занервничавшее существо:
— Мне он в общем-то не нужен. Только хотелось бы уточнить его состояние.
— С ним все хорошо. Ром, подтверди!
— Все нормально, — раздался голос из гнезда, — она не выпускает меня отсюда, когда в квартире чужие, это просто такой инстинкт. Я смогу выйти, как только вы уйдете.
— А откуда вы еду берете? — задумчиво спросил Федор, отметив про себя, что голос сожителя паучихи звучит бодро и даже весело.
— Тоха приносит.
— Ясно.
Федор смотрел на паукообразное существо, но идеи о том, что же это за создание, все не приходили. Дракон подозревал — это оттого, что он в теле человека.
— Ладно. Я сейчас перейду в полуформу. Только одежду скину, а то уже всю перепортил этими превращениями.
Дракон быстро разделся догола и вздохнул с облегчением, принимая свой естественный облик.
— О, арахнид! — тут же сообразил он. — Так, сколько вам годков? Пятидесяти ведь нет?
— Эй, мне вообще-то и тридцати нет! — возмутилась паучиха.
— Ясно. Ребенок. В общем, слушайте внимательно: это не проклятие, а совершенно естественный процесс. Елена взрослеет и у нее произошло первое изменение. Теперь лет десять она будет оставаться в таком виде, а затем начнутся спонтанные превращения в человеческую форму. Еще около десяти лет уйдет на то, чтобы научиться это контролировать. И только где-то к пятидесяти годам она сможет свободно управлять своим внешним видом.
— Погодите… но разве это все не означает, что мои родители тоже… как это там зовется? Та же штука? — растерянно спросила паучиха.
— Арахниды? Ну, хотя бы один из них — наверняка. Я так понимаю, что вам никто ничего про это не говорил?
— Нет.
— Арахниды, не достигшие зрелости, причислены к опасным существам.
— Почему? В смысле: понимаю, я — огромный паук, плету паутину, выгляжу… пугающе. Но я же не бросаюсь на людей! Никаких кровожадных устремлений в себе тоже не ощущаю. По-моему, я почти не изменилась, ну, как личность. Чем же я так опасна? — недоуменно спросила Лена.
— Представители вашего вида рано выбирают себе пару — что и произошло в вашем случае. Ничего криминального, вроде бы, если бы не один нюанс: арахниды жуткие собственники, особенно остро это проявляется в первые десятилетия. Держу пари, что вы, осознав себя после беспамятства, связанного с изменением, первым делом нашли своего ненаглядного и замотали его в кокон, чтобы он не ушел.
— Это было временное помутнение, — немного смущенно произнесла Лена, — честное слово, сейчас он вполне свободен в передвижениях… по квартире.
Федор хмыкнул:
— Ваш избранник — гоблин. Он и сам бы никогда от вас не ушел. А представьте — он был бы человеком? Начал бы кричать, вырываться, предпринимать попытки побега?
— Не хочу об этом думать, — мрачно поежилась Лена, припоминая, каких усилий стоило Роману уговорить ее размотать его и отпустить хотя бы в туалет.
— И правильно. Пропустим драматические перипетии и обратим внимание на то, как подобные истории завершаются — вызванный отряд уничтожает арахнида, так как по доброй воле он никогда не расстанется с избранником.
— Жуть какая! — искренне заметила Лена. — Но у нас вроде все нормально. Я даже… если хотите, можете заглянуть — Роман не связан. Ром, скажи ему!
— Лен, мне тут душно. Я хочу выйти, — раздалось в ответ.
— Ну, наверное, можно, — промямлила паучиха неохотно, начиная нервно переступать лапами.
— Роман, не стоит, — спокойно произнес Федор, — Елена обратилась совсем недавно — несколько дней назад, верно? Да. Вам нужно запомнить — сейчас ею управляют инстинкты. И самый мощный — защита самца. У арахнидов самцы небольшого размера. Они хрупки, им требуется защита. Почти всю жизнь эти изнеженные создания проводят в заботливо сплетенном самкой гнезде, принимая от нее подношения, и лишь изредка выбираются наружу. Самка, особенно такая молодая, как Елена, никогда не позволит самцу разгуливать вне гнезда в присутствии потенциально опасных существ, таких как я. Елена — разумная девушка, она понимает, что вы — не арахнид и такой защиты, как ему, вам не требуется, но как только вы появитесь в поле ее зрения, все человеческие мысли окажутся сметены инстинктивными потребностями. Она просто кинется на меня, ослепленная страхом за самца. Потерпите немного, скоро мы покинем квартиру, и вы сможете выйти.
— Так будет всегда? — с ужасом спросила Елена, сжимая кулаки.
— Нет, нет. Со временем вы научитесь подавлять инстинктивные, чисто животные порывы. Главное — не торопитесь.
— А сейчас-то что делать? Мы же не можем просидеть в этой квартире безвылазно двадцать лет! Мама телефон оборвала, я уже не знаю, что придумать, чтобы держать ее подальше отсюда. Не хочу, чтобы она видела меня… она пауков боится! И… я все еще не понимаю, как это вообще произошло?!
— Как произошло, наверное, лучше узнать у вашей матушки. Вариантов на самом деле несколько. Первый: вы — приемный ребенок.
— Маловероятно. Мне так не кажется, — покачала головой паучиха.
— Ладно, тогда, может быть один из ваших родителей относится к виду арахнидов, но ничего не сказал об этом своему супругу. Впрочем, сейчас это все не первоочередной вопрос. Самое главное — боюсь, что единственным решением в вашей ситуации будет отъезд.
— Куда?
— Обычно арахниды селятся в южной местности, там климат лучше.
— Но… у меня нет денег! Я не смогу купить себе домик в Италии, у меня вообще нет никаких сбережений. Ром?
— У меня есть тысяч сто деревянных, на Италию явно недостаточно. А что, если нам вернуться в мой дом? Он не в Италии, конечно, а в одной из резерваций. Небольшой, но обустроенный. Помнишь, Лен, я рассказывал, как жил с бабушкой?
— Ну, давай, все равно больше вариантов нет. А как мы туда доедем?
— Тут я вам помогу, — вмешался Федор. — Закажу спецмашину и пропуск. Я бы рекомендовал вам покинуть город как можно скорее… Попробую договориться на ближайшие дни. Только перед отъездом нужно все тут прибрать, чтобы не возникло лишних вопросов.
— А как быть с мамой? Как думаете, она хоть что-то знает об арахнидах? Что мне ей сказать? Есть какие-то рекомендации? — Лена внимательно глядела на Федора, но на этот вопрос дракон ответа не знал.
Пришлось звонить Матрене и привлекать ее для решения вопроса. Женщина не была в восторге, она бормотала что-то неодобрительное и озабоченно поджимала губы, но пару советов дала.
В день отъезда Федор нервничал ничуть не меньше переселенцев. Он боялся, что все сорвется в самый последний момент. Например, кто-нибудь из задействованных в перевозке подойдет слишком близко к партнеру паучихи, и она отреагирует соответствующим образом. Или ее еще как-нибудь случайно или специально спровоцируют. Терзаемый этими мыслями, Федор буквально не отходил от Елены. Паучиха тоже нервничала и даже пару раз совершенно неосознанно намотала на Федора немного паутины, дракон быстро сорвал липкие путы и сделал вид, что ничего такого не было. Наконец, все тревоги были позади, и паучиха с гоблином выгрузились около небольшого деревянного домика.
Федор проследил за тем, чтобы водитель и сопровождающий не выходили из машины. Дверцы фургона он открыл сам. Елена аккуратно вынесла кокон, в который было превращено тело Романа.
— Лен, а Лен, может, уже размотаешь? Мы остановились — приехали? — донеслось откуда-то из паутины.
— Приехали, — рассеянно ответил Федор и обратился к паучихе, — вот вам телефон, если возникнут вопросы, звоните. Устраивайтесь, учитесь бороться с этой своей склонностью все запеленывать. Все, счастливо, мы поехали.
Паучиха немного растерянно махнула лапкой вслед машине и потащила кокон к дому.
— Лен?
— Сейчас, сейчас…
Несколько быстрых движений — острые выросты на конечностях отлично справились с паутиной — и через пару мгновений Роман уже оглядывался по сторонам.
— Ух, ты! Столько лет меня тут не было, а вроде ничего не изменилось! Пойдем внутрь, поглядим?
— Мне, наверное, лучше в какой-нибудь сарай… а то все у тебя своей сетью затяну, — неуверенно сообщила Елена.
— Ну и что! — Роман радостно улыбнулся, его лицо как обычно преобразилось, но, странное дело, Лене больше не было страшно.
Она робко улыбнулась ему в ответ и даже позволила взять себя за руку и потянуть в строение.
— Я смотрю, у тебя отличное настроение. Думала, тебе будет неприятно сюда вернуться, — заметила она, осторожно протискиваясь в слишком маленький для нее проем двери.
— Теперь все иначе — со мной ты! У меня теперь настоящий дом! Семья, — Роман нежно погладил длинные темные пальцы своей женщины.
— Ага. Ты только сбежать не пытайся, от такого-то счастья… я все равно поймаю, — предупредила Лена.
— Лен, ну что ты такое говоришь? — нахмурился Роман. — Зачем? У нас, гоблинов, такого не бывает, чтобы мужик свою суженную бросал! Пусть я и не совсем… уродец, в общем, но не в этом смысле!
— Нда, походу ты, Ром, невезучий! — грустно усмехнулась Лена, ловя взглядом свое отражение в зеркале.
— Почему? — гоблин недоуменно нахмурился.
— Потому, что тебе теперь лет двадцать со мной куковать, пока у меня мозги на место не встанут, — объяснила Лена.
— А! Не понял… хата, конечно, не ахти. Не хоромы каменные. Но, думаю, мы приспособимся. Могло быть и хуже, по-моему…
— Куда уж хуже — я здоровущий безумный паук!
— Ну, паук и паук… Лен, мы же уже об этом говорили! Ничего страшного, у меня нет никаких глупых предрассудков.
— У всех свои недостатки, да? — хмыкнула Лена.
— Да это и не недостаток никакой, — уверенно произнес Роман, — даже хорошо: человеческие женщины очень ветреные, арахниды же напротив — однолюбы. Я очень рад, что мне так повезло! Подумай — в многомиллионном городе встретить настолько подходящее мне существо, это — почти чудо!
Лена поглядела на гоблина с некоторым подозрением, но не смогла выискать на его вдохновенном лице признаков вранья. Роман глядел с искренним восторгом, и Лена позволила себе поверить в то, что все у них будет хорошо. Сейчас устроятся на новом месте, а потом, через двадцать лет, а то и меньше, удастся вернуться в город.
— Ром, а сколько лет живут гоблины?
— Долго. Больше людей.
— Хорошо, — рассеянно кивнула головой Лена, — а знаешь, что я тут подумала? Когда мы сможем посетить мой город, папы с мамой, наверное, уже не будет в живых.
— Почему ты так говоришь? Сколько им сейчас? Сорок?
— Почти пятьдесят.
— Ну, будет им по семьдесят — это ведь еще не дряхлость! — успокоил Роман.
— Не знаю, не знаю. По-моему, шестьдесят — это уже ближе туда, — с сомнением протянула Лена, — в любом случае, понимаешь, сейчас они еще полны сил, а потом я увижу их, а они — уже старики оба.
— А вдруг они все-таки арахниды? Просто по каким-то причинам не сказали тебе? — предположил Роман.
— Нет. Я так волновалась из-за переезда, что забыла тебе рассказать: Федор заходил к моим родителям. Надо же было что-то сказать по поводу моей пропажи. В общем, он представился моим другом и наплел что-то о поездке заграницу. Якобы тебе предложили работу в сети клубов, и я поехала с тобой.
— И они поверили в слова какого-то левого мужика? Как-то это все нелепо звучит! — удивился Роман.
— Немного колдовства. Так я не об этом хотела рассказать — их просканировали. Обычные люди.
— А как же тогда? Откуда? — недоуменно вопросил Роман.
— Есть у меня одна догадка. Бабуля рассказывала, что маман до папы встречалась с другим мужчиной, очень его любила, но потом тот слег то ли с раком, то ли с туберкулезом… не выходили его, помер. А папахен был во френдзоне. Тогда это называлось красиво — запасной аэродром. Вот она и того… приземлилась. Папаша, вроде, не жалуется. А бабуля наедине со мной частенько того, другого, вспоминает. Говорит — очень красивый был, прямо принц из сказки… Федор говорил, что самцы арахнидов требуют к себе особого отношения, наверное, этот самый самец и не знал, что мама от него понесла. Вот и помер, ничего не сказав. Ладно, это все история… ты лучше скажи, что мы есть-то будем? Откуда вы тут вообще продукты берете? Магазин есть?