- Отпираться ещё будет! Пойдёшь со мной! - сказала она решительно, - Зови меня Евгения Александровна.
Я задумался, глядя на медленно проплывающий пейзаж за окном. В принципе, мне и надо было попасть в детский дом, потом перебраться в Свердловск, к деду.
- Где находится ваш детский дом? – спросил я угрюмо.
- В Новосибирске, - ответила мне Евгения Александровна, - Не буду тебя обманывать, ездила я по личным делам, к родственникам.
- У меня нет билета, – не стал скрывать я, - Что будем делать?
- Куплю на ближайшей станции. Не сбежишь?
- Мне надо в Новосибирск…
- Понятно, - засмеялась Евгения Александровна, - Решил использовать меня, как прикрытие!
Я скромно промолчал.
- Ладно, хоть и невелика у меня сумма... Останусь без обеда.
- У меня есть сублимированная лапша, картошка, суп…
- Поделишься? – удивилась попутчица.
- Это естественно, - пожал я плечами, - если не побрезгуете едой беспризорников.
- Не побрезгую, на станциях нет бесплатных столовых.
- Евгения Александровна… разрешите вопрос?
- Да, слушаю.
- Не будет подозрительны здесь японские концентраты? Может, во что-то завернуть? В газету?
- Хорошо, предупредил. Действительно, могут возникнуть вопросы у кого-нибудь!
Мы неплохо пообедали. Несмотря на надоевший вкус, мне было всё равно, лишь бы что-то съесть,
моей соседке откровенно понравилось.
Затем я аккуратно всё собрал и отнёс в туалет, тем более, действительно, захотелось…
Вернувшись, заметил, что мы приближаемся к станции. Боготол, написано было большими буквами.
Чем-то родным повеяло от этой станции. До этого я не обращал внимания, что происходит вокруг, а сейчас разглядел: обшарпанное здание, мусор на платформе, возле урн, облупившиеся лавочки…
Недавно меня тошнило от прилизанных вокзалов, сейчас я не мог понять, радуют ли меня родные просторы.
- Я пойду, куплю тебе билет. У тебя есть ученическое удостоверение?
Я помялся, потом достал свой документ.
- Надо же… Я думала, ты врёшь. Извини. Так ты действительно едешь к деду? – я кивнул.
- Но со мной прогуляешься до детдома? – спросила она меня.
- Само собой. Не только прогуляюсь, но и останусь. На время.
- Вот спасибо! – чему-то обрадовалась попутчица.
- Екатерина Александровна, позвольте вопрос?
- Почему ты всё время спрашиваешь разрешения? – удивилась женщина.
- Я не могу взрослым задавать вопросы без разрешения…
- Как это?
- Воспитание не позволяет.
- Решил посмеяться надо мной?
- Ничуть.
- Ладно, задавай свой вопрос.
- Пока вас нет, меня могут спросить о вас, назовите, пожалуйста, свою фамилию.
- Нестерова моя фамилия, извини, Никита, надо было сразу представиться, ладно, побежала.
Директриса оставила со мной свои вещи, поэтому мне было неудобно прятаться, если появится какой-нибудь проверяющий.
Проверяющий, в виде милиционера, не замедлил явиться. Поезд всё-таки шёл из-за границы.
- Приготовьте документы, граждане! – громко раздалось в вагоне.
Я расслабился, глядя в окно. Я мальчик, еду с взрослыми, ваши документы мне…
- Молодой человек! – обратился ко мне человек в форме, козыряя, - ваши документы!
- Все документы у мамы, - лениво ответил я, изображая капризного тинэйджера.
- Где мама?
- Вышла куда-то, - пожал я плечами.
- Как фамилия?
- Чья?
- Мамы? – терпеливо сказал милиционер.
- Мама! – пожал я плечами, отворачиваясь к окну.
- Вот дети пошли! – зашамкала старушка, слышавшая наш разговор, - никакого уважения к старшим!
Сидит при стариках! Место уступи, нахал!
- А мы с мамой, где будем сидеть?! – возмутился я, - Нам ещё до Новосибирска ехать! У вас, может, и билета нет!
- Что?! – зашлась в гневе старушка, потрясая клюкой и оттирая милиционера в сторону, - Сейчас я поучу тебя уму-разуму, щенок!
- Гражданка, успокойтесь! – кричал милиционер разошедшейся старушке, - предъявите ваш билет!
- Да что это делается! – ещё громче закричала бабулька, - То контролёры, то милиция! Нет, чтобы посадить ветерана труда и войны, так они изгаляются! Я жаловаться на вас буду! То к ребёнку цепляются, то к старухе! – скандал потихоньку отодвигался дальше по проходу, втягивая в себя новых участников. Я с удовольствием слушал перебранку, когда подошла моя попутчица, протягивая мне ученическую карточку с билетом.
- Что здесь происходит?
- Менты бабку обидели!
- Никита! Ты поражаешь меня! То сама вежливость, то…
- Простите, Евгения Александровна, как будто дома побывал!
Поезд тронулся. Так без приключений мы добрались до Новосибирска. Я прекрасно выспался, не в таких условиях приходилось спать. Утром я нагрузился всеми вещами, что были у нас, и вышел вслед за своим новым начальством.
Я озирался вокруг, не понимая, куда попал. Вокзал был похож … Не знаю, с чем сравнить. В моём мире не очень чистые вокзалы, но здесь он был покрыт какой-то грязно-серой краской, мусор подметали дворники в здоровенных серых фартуках, допотопными мётлами.
Чего-то не хватало, только потом я понял: нигде не было рекламы.
Ребята… да, ребята присутствовали, но ходили группами, и чётким строем. Здесь было ещё удивительней, чем в Японии.
- Перестань вертеть головой! – тихо сказала Евгения Александровна, - это неприлично!
Мы подошли к остановке, дождались автобуса странной, пыхтящей и воняющей конструкции, вошли в неубранный салон и автобус, громко лязгнув дверями, затрясся по неровной дороге.
Теперь можно было смотреть в окно. Странные лозунги вызывали удивление: «Решения партии - выполним!», «Будущее принадлежит молодёжи!», «Реформы образования - в жизнь!»
Я ничего решил не спрашивать, один раз оглянувшись на свою спутницу.
Ещё два раза мы меняли автобусы, пока не выехали из города.
Кстати, в центре были красивые старинные дома приятной архитектуры, затем появились какие-то многоэтажные серые коробки, иногда украшенные красными баннерами с лозунгами, на крышах иногда лозунги состояли из громадных металлических букв. Я офигевал.
Нет, в учебном центре мне преподавали, как здесь всё устроено, но без подробностей.
Я, например, знал, что форма власти здесь выборная, президентская, но выборы проходят, а президент остаётся, все единогласно голосуют за одного президента, который нравится всем.
Сейчас появилась сильная оппозиция, и, как будто у них появился новый кандидат в президенты, но народ боится нового. Якобы налаженный строй хорош, а новая власть всё сломает, и станет гораздо хуже.
Детский дом.
- Сейчас детский дом на даче, - пояснила мне Евгения Александровна, - поэтому едем за город.
- Слушай, Никита, я вижу, ты житель столичный, не смотри на нашу провинцию с открытым ртом, и не вставляй замечаний, когда я буду разговаривать с замполитом!
Хоть он и числится моим заместителем, он подчиняется КГБ, если не знаешь. Лучше молчи, не подставляй меня!
- Я буду послушным, - сказал я, устав удивляться.
Автобус высадил нас на пустой остановке посреди дороги, окаймлённой густой чистой зеленью. Кроны деревьев над дорогой почти смыкались, образуя красивый зелёный тоннель.
За остановкой оказалась дорожка, мощённая кирпичом, пройдя по которой мы остановились у закрытых решётчатых ворот, на них было написано: «Посторонним вход воспрещён!».
Покрутив головой, я не нашёл приветственной надписи. Спрашивать у своей спутницы я ничего не стал, видя, как она волнуется.
Евгения Александровна нажала на кнопку звонка, и из будочки вышел мальчик моего возраста, одетый в чёрные шорты, белую рубашку с красным галстуком. На голове у него была белая панама с широкими полями.
Мальчишка отсалютовал нам и открыл калитку.
- Спиридон Ильич спрашивал о вас, - сообщил он тихим голосом.
- Где он сейчас? – спросила директриса.
- В своём кабинете, просил вас зайти к нему, как вернётесь.
- Спасибо, Саша, - поблагодарила директриса воспитанника, - пойдём, обратилась она ко мне. Я так и стоял, навьюченный всеми нашими вещами.
- Тебе не тяжело?
- Нет, что вы!
Пройдя по мощёной дорожке, мы вышли к административному корпусу, вошли в прохладный коридор и, затем, в кабинет, на котором было написано: «Заместитель директора по воспитательной работе и режиму».
Из-за стола поднялся лысоватый худой мужчина с костистым лицом. Он сделал приветливое выражение лица, мазнув по мне цепким взглядом, и сказал:
- Добрый день, Евгения Александровна! Я уже заждался вас!
- Да, вот видите, нашла нового воспитанника!
Я поклонился.
- Надолго к нам? – весело обратился ко мне Спиридон Ильич.
- Пока не найду способа добраться до Свердловска, - честно ответил я.
- Зачем тебе в Свердловск? – удивился зам. директора по воспитательной работе.
- Там меня ждёт дед!
- Сейчас лето, и дети не должны болтаться без дела. У нас намечается мероприятие, люди нам нужны, потому что съезжается народ из многих городов. Мы свяжемся с твоим дедом. Как я понял, кроме него у тебя больше никого нет?
- Вы невероятно проницательны, - польстил я.
- Поработаешь с моё, будешь проницательным. Я вот вижу, что бегать ты не собираешься, воспитан, вежлив, остальное узнаем подробнее, когда поживёшь среди нас. Не конфликтуй с ребятами.
Евгения Александровна, есть у мальчика документы?
- Да, у Никиты есть ученическое удостоверение.
Я подумал, что сейчас меня разоблачат, минимум, подделка документов мне обеспечена.
Помявшись, я протянул Спиридону Ильичу свой документ.
Спиридон Ильич сунул мою карточку в считыватель компьютера, посмотрел на монитор, потыкал в клавиши и сказал:
- Хорошо, Никита Сиверцев, возьми жетон, сходишь к кастелянше, получишь постельное бельё и форму. Вот тебе направление на заселение. Первый отряд. Там командиром Ким Кошкин, запомни.
Всё, ступай. Нам с директором надо поговорить.
- Извините...
- Кастелянная дальше по коридору, все вопросы к ней!
Я ещё раз поклонился, оставил на полу вещи директора детского дома, и вышел в коридор, недоумевая.
Моё ученическое удостоверение действительно!
Кастеляншу я нашёл по табличке на двери, постучался, и, дождавшись ответа, вошёл.
- Заселяться? – спросила дородная женщина. Я кивнул. Она посмотрела направление, жетон, затем взяла с полки уже упакованный комплект постельного белья с одеялом.
- Матрацы на кроватях, Кимка определит, где лечь... Так, размер формы примерно сороковой... Будешь здесь переодеваться? Вон, примерочная, можно подогнать форму. Парадную будешь надевать, когда заступишь на дежурство.
Я решил сразу переодеться. Повседневная форма состояла из защитного цвета рубашки и шорт, так же сюда входили кроссовки и обязательно – красный галстук.
Свою одежду я сложил в рюкзачок и оставил на хранение кастелянше.
- Простите! – вспомнил я, - У меня в рюкзаке продукты. Что с ними делать? мыши не доберутся?
- Что за продукты? – лениво спросила кастелянша, - Оставь здесь, отнесу их на кухню.
Я выложил надоевшие мне упаковки сухих концентратов и несколько жестяных банок с кашами.
Всё в ярких упаковках.
- Надо будет что, обращайся! – облизнулась кастелянша.
Я отвесил ей поклон и вышел, в пионерской форме, с панамкой на голове! И с немаленьким тючком белья. Чтобы я не заблудился, добрая тётя выдала мне схему движения по лагерю, отметив на ней мой коттедж.
Коттедж оказался обыкновенным бараком, похожим на те, в которых я прожил столько лет.
Было чувство, что вернулся к себе домой.
Войдя в прихожую, увидел дежурного пионера. Он вскинул руку в приветствии:
- Кимка тебя ждёт в пионерской комнате, - показал он мне рукой на дверь.
Я стукнул в дверь, и вошёл в комнату.
В комнате, увешенной атрибутами пионерского отряда, стоял большой стол с приставленным к нему длинным столом заседаний. На этом столе сидел темноволосый мальчишка моего возраста и болтал исцарапанной ногой. Когда я вошёл, он острым взглядом окинул меня с головы до ног, улыбнулся и слез со стола.
- Клади шмотки сюда, - показал он на стол, - Ким, - протянул он руку.
- Ники… - ответил я, протягивая свою, и Ким крепко пожал её.
- Ты вовремя! – обрадовано воскликнул Кимка, - мы сегодня проводим последний сбор, завтра выезжаем в Омск!
- Уже завтра? – удивился я.
- Да! Именно на Иртыше Ермак разбил орды хана Кучума, там мы и будем проводить наши ролевые игры. Представляешь, на этот раз собираются ребята со всей Сибири! Приедут даже из Свердловска!
Ты можешь себе это представить?!
Я потряс головой:
- Какие игры?
- Ты что, не ролевик?!
- Не знаю, Кима-сан, - машинально сказал я, - Меня сняли с поезда, привезли сюда, отправили к тебе…
- Тогда всё правильно! – воскликнул Ким, - Если ко мне, значит, ролевик! Сегодня вечером будем тренироваться на мечах! Ты на каких больше любишь биться? Катана, шпага, рапира?
- Да мне, в принципе, всё равно…, - смутился я. Ничего не понимаю!
- Ладно, заговорил я тебя, пойдём, покажу тебе кровать, бросишь шмотьё, и сходим в столовую!
Кимка проводил меня в спальню, нашёл свободную кровать, и я бросил на неё свой тючок, после чего мой новый приятель, или начальник, повёл меня в столовую, что-то рассказывая весёлое. Что-либо понять из его рассказа я не пытался.
В столовой Ким усадил меня за стол, сам наполовину залез в окошко раздачи, так что торчал только его поджарый зад с длинными загорелыми ногами. Поболтав ногами, он вылез наружу, всё так же улыбаясь, вынул из окошка две «сиротские» тарелки с горками картофельного пюре, щедро сдобренного большими кусками мяса. Всё это было полито коричневым соусом.
Поставив добычу на стол, он принял из окошка тарелку с нарезанным хлебом и две больших ложки. Потом, не мелочась, принёс бачок с компотом и две больших кружки.
- Навались! – скомандовал Кимка.
…Уже потом, вдоволь поев простой натуральной пищи, я понял, почему в таком ходу была химическая японская еда в ярких упаковках: хотелось разнообразия, новизны, да и ещё заграничной, в яркой упаковке с иероглифами! О вредности такой пищи никто не задумывался, потому что в России не было некачественных и вредных продуктов. Может, и в простых обёртках, и без усилителей вкуса, зато много, сытно и безопасно!
Что же говорить о наших, вечно голодных, растущих ребячьих телах? Мы ели всё и с удовольствием.
Конечно, дай моим новым приятелям мою сублимированную еду, и всё будет съедено на ура.
К счастью, она сюда не завозилась.
После того, как мы наелись и вдоволь напились компота, Ким, наконец, разрешил мне разобрать постель и отдохнуть с часок. Потом будет сбор, затем побьёмся на мечах. Где ребята? Конопатят лодки. Когда вернёмся с битвы, пойдём по Новосибирскому морю под парусом.
Когда я пришёл в свой «коттедж», дежурный сказал:
- Ты новенький? Тогда сразу предупрежу: если хочешь отдохнуть, раздевайся, и ложись под одеяло, в одежде поверх одеяла не ложись. Ладно, Кимка, объявит наряд вне очереди. А вот Спиридон…
Может и хворостиной отходить!
- Тогда почему Кимка меня не предупредил? – удивился я.
- Ты грамотный? – спросил дежурный. И я понял, что шпион из меня, и, правда, никакой. Лох! Прямо напротив входа висит доска с правилами для воспитанников и поведению в местах проживания.
- Спасибо! – с чувством сказал я и принялся изучать стенд. Ничего нового из этого я не вынес, всё было знакомо, кроме некоторых мер наказания. Здесь были в ходу розги. Я почесал свой зад, испытавший в своё время немало ремней. Но те наказания не были прописаны в правилах, а как бы подразумевались, как родительская мера, дескать, детский дом, он тоже дом!
- Если раздеваться, - сказал я, - тогда неплохо бы помыться?
- Есть душ на улице, - сказал мальчик, - Вон там, где умывальники. Там бочка с водой, нагревается солнцем. Туда подведён водопровод, так что, носить воду не надо!