Флорин, сидящий рядом, дёрнулся и резко выдохнул, на лицах вампиров отражалось замешательство, отец вздёрнул брови, словно был не в силах поверить услышанному, Лоан опустил голову ещё ниже.
— В любом случае, решение принято, и каким бы несправедливым оно вам ни показалось, оно неизменно. И любой, кто пойдёт против него, будет уничтожен. Даже если таких «любых» наберётся целый клан.
Георг резко поднялся с места и вышел на середину залы, заложив руки за спину и глядя в нашу с Даниэлем сторону.
— Если бы не одно обстоятельство, мы бы приняли несколько иное решение, и сейчас бы разговаривали в замке Охотников, но Александра Константин обратила Даниэля Стана.
В зале послышался ропот, отец одарил меня таким взглядом, что если бы он мог убить меня на месте, я была бы уже мертва. А Лоан смотрел только на сына, и в этом взгляде смешалась любовь и ненависть…Удивительный коктейль чувств.
Леонтий поднял руку вверх, давая понять, что будет продолжать, и в зале снова установилась тишина.
— Наше решение таково: следующей ночью состоится поединок между Даниэлем Станом и начальником Воинов Флорином Йонеску. В случае победы Даниэля, они с Александрой останутся жить в Бране и Стан станет новым вождём клана Константин. Любая попытка уничтожить Дэна или Алекс будет караться смертью всего клана того, кто совершит эту попытку. В случае победы Флорина, Александра будет передана отцу, и он сам решит её дальнейшую судьбу, в которую Старейшины уже не будут вмешиваться.
Я застыла на месте, не в силах поверить в это. Это было жестоко, очень жестоко…Но я чувствовала всем своим существом, что Леонтий зол, как бы бесстрастен он ни был…А потом он сказал то, что разрушило все мои надежды на то, что удастся найти хоть какую-то лазейку во всём этом. Он замер на несколько секунд и, бросив взгляд на меня, добавил тихим голосом:
— В любом случае, исход поединка один: чья-то смерть.
Глава 21 Люблю
Я никогда не относилась ко времени, как к чему-то важному, на что стоит обращать внимание. У меня в запасе всегда была вечность, а, значит, было много времени, очень много…До неприличия много. А сейчас, когда мне нужно было ждать, я просто сходила с ума. Я шагала и шагала по одной из комнат замка, понимая, что время застыло, и я застыла в нём, и в то же время ощущая, что оно несётся вперёд с неумолимой скоростью.
То, что должно было свершиться ночью, было настолько неотвратимо-ужасным, что я не знала, как остановить это. Это было самым страшным наказанием для меня. Наверное, наказанием за те чувства, которые родились у меня по отношению к Охотнику. Я предпочла бы до конца своей вечности бегать от преследований, подвергая свою жизнь опасности, лишь бы только сейчас не было принято это решение, которое, так или иначе, унесёт жизнь одного из любимых мною людей. И я понимала, что это, скорее всего, будет Флор. Дело было даже не в том, что Стан был сильнее Флорина. В любом случае, как раз у Флора было гораздо больше опыта в такого рода поединках один на один. Но я знала, что Флорин пожертвует собой ради моей безопасности. Потому что если Даниэль будет мёртв, и меня передадут в руки отца, итог для моего существования будет один — казнь. Это я прочитала по тому равнодушию, которое сквозило в каждом взгляде отца. А значит, всё заранее решено.
Был только один выход: бежать искать Флора и сказать ему, чтобы он дрался в полную силу, не как любящий меня мужчина, а как начальник Воинов. Я сделала пару шагов к дверям, ведущим из комнаты, почти сразу же начиная сомневаться в своём решении. Такого коктейля сумасшедших чувств я не испытывала, наверное, никогда. Это был тот выбор, сделать который было невозможно. И оставалось только ждать, что кто-то сделает этот выбор за меня. Ждать и понимать, что в любом случае, всё окончится печально, и что сегодня ночью я буду выть от боли, глядя на смерть одного из любимых мною людей.
А потом мне в голову пришла новая мысль: Дэн не знает, что Флорин его брат. Он так же не знает о том, что у него будет ребёнок, но этого он знать пока и не должен, иначе итог будет ясен точно. Ах, чёрт!!! Что же делать?
Я застыла на месте, глядя на часы на стене. До поединка оставалось чуть больше двух часов, но меня сейчас разрывало на мелке кусочки от ощущения беспомощности. Я должна была что-то предпринять, потому что сидеть на месте было невозможно.
Охраны или чего-то подобного возле моей двери не было, я могла беспрепятственно выйти из комнаты и я была уверена, что никто не решится меня как-то обидеть, — слишком огромной была та мощь, которую источало слово Старейшин. Но я не знала, где мне искать Дэна…Или Флора. Как и не решила, кого из них я должна увидеть, чтобы просить. Да и о чём просить, не знала тоже.
Наконец, решив, что я придумаю что-то по дороге, я шагнула к двери, и тут же отпрянула от неё, потому что та распахнулась мне навстречу.
— Дэн! — выдохнула я, бросаясь в объятия вошедшего Стана, — Как хорошо, что ты пришёл!
Он с силой сжал меня в объятиях, закрывая за собой дверь и зарываясь пальцами в мои волосы.
— Я не мог прийти раньше, прости, — Он повернул моё лицо к себе и, взяв его в ладони, нагнулся и нежно прикоснулся к губам в поцелуе. — Мы обговаривали условия поединка.
Я вздрогнула, прикрывая глаза и стараясь прогнать от себя эти жуткие мысли о предстоящей схватке. Но прогнать их было невозможно.
— Идём, я должна тебе кое-что рассказать, — я высвободилась из объятий Даниэля, стараясь не думать о том, что нас ждёт впереди и позволяя спокойствию, которое всегда охватывало меня, когда он был рядом, снова распространиться по телу. А ещё мне нужно было обдумать, что и как сказать ему, чтобы не проговориться о сыне.
Мы подошли к кровати, и Дэн сел на постели, потянув меня за руку на себя и устраивая на коленях. Вот и всё, что мне всегда было необходимо: только знать, что он рядом, и чувствовать, как его сильные руки обнимают меня…Мне не нужно было чего-то иного, чего-то сверхчеловеческого. Вполне хватало этих объятий, за которые я готова была отдать ему всю себя.
— Что ты хотела сказать мне, малышка? — прошептал Стан, втягивая носом аромат моего тела.
— М? — я не сразу поняла, что он имеет в виду. Разве сейчас есть что-то, важнее нашей с ним близости? — А! Это касается Флорина…
Я сделала паузу, ощущая, как руки Дэна чуть сильнее сжимаются на мне. Но он должен был знать о том, что Флор на самом деле его брат. В противном случае, он не простит мне, если узнает, что я обладала такой информацией и не предупредила его.
— Всё дело в том, что когда я… когда мы с Леонтием ждали тебя, точнее, не ждали, ведь я не знала, что ты придёшь… — Я запнулась, волнуясь из-за того, что мне предстояло рассказать Охотнику, а он молчал, ожидая продолжения, — Так вот, он рассказал мне историю твоего рождения.
Я замолчала, намеренно не рассказывая о том, что узнала ещё и свою историю рождения, а потом продолжила.
— Дело в том, что Лоан не твой отец, ну…в биологическом смысле, — снова запнувшись и чувствуя всем существом, как Дэн задержал дыхание, я продолжила, — Сейчас нет времени на то, чтобы пересказывать тебе всю историю твоего рождения, скажу только, что на самом деле твой отец вампир. И в тебе с самого рождения текла кровь вампира.
Стан молчал, да я, наверное, знала, что мои слова для него не новость. Всё его поведение до этого говорило о том, что он знал эту правду, ну или, по крайней мере, подозревал о ней.
— Это всё? — раздался его приглушённый голос, — Ты говорила, что это как-то связано с Флорином. Что там ещё за новости?
Я сделала глубокий вдох, и Дэн повернул лицо ко мне, всматриваясь в мои глаза. Как же мне было страшно в эту самую секунду. Я уже почти потеряла его вчера вечером, больше такого я просто не переживу…Это немыслимо…
— Твоим отцом был Николай Йонеску, он занимал пост начальника Воинов до меня.
— И? — вздёрнул бровь вверх Стан, не понимая, о чём я пытаюсь ему сказать.
— Николай Йонеску — отец Флорина, — выдохнула я, прикусывая нижнюю губу.
Даниэль кивнул, прикрывая глаза и тоже делая тяжёлый вдох, а потом резко поднялся, ставя меня на пол и отходя к окну. Он с силой растёр затылок, словно пытался прийти в себя, и не знал, что ему ещё сделать для этого, а потом медленно повернулся ко мне.
— Значит, Флорин мой брат, — прошептал он, будто желая, чтобы я опровергла эту информацию, но мне оставалось только кивнуть, соглашаясь. — Чёрт побери, всегда мечтал иметь старшего брата, а теперь…
Он усмехнулся, потому что ситуация и впрямь была жутковатой и в то же время настолько иронично-злой…
— А теперь я вынужден буду убить его, чтобы он не убил меня.
— Дэн, не повторяй мне это, это ужасно! — воскликнула я, подходя к нему, чтобы снова найти успокоение в ставших такими родными объятиях.
Если бы я была человеком, наверное, сердце моё разрывалось бы от этого жутчайшего осознания. Когда мне было лет десять, и моё сердце ещё билось, я видела своими глазами казнь, которую устроил мой отец одному из провинившихся вампиров. Это было отвратительное, страшное зрелище, я присутствовала при этой казни только потому, что извечное детское любопытство подстегнуло меня к тому, чтобы спрятаться неподалёку и подсмотреть.
И я до сих пор помню, как моё сердце заколотилось, как сумасшедшее, а в груди вдруг не стало хватать воздуха. Изо рта рвались беззвучные рыдания, а воздуха не было — я просто не могла сделать вдох.
И если бы сейчас моё сердце билось, я была примерно в таком состоянии. Жутком и страшном…
— Что мне сделать Алекс, скажи? — раздался хриплый голос Стана, и я прижалась к нему, вцепляясь пальцами в свитер на его спине и вжимая его тело в своё. Понимая, что выбора у нас с ним не осталось совершенно.
— Не знаю, Дэн…я не знаю.
— Если я не убью его, он убьёт меня. Слово Леонтия Георга — закон, сама должна это понимать. А если я погибну, то тебя казнят, это тоже ясно и даже обсуждать это не стоит.
Он снова замолчал, рассказав мне то, что я знала сама, а я стояла, разрываясь от непереносимых ощущений. Я привыкла думать и размышлять здраво, и то, что меня сейчас буквально рвало на кусочки от таких ощущений, было в новинку. В груди невыносимо жгло, на глазах выступили предательские слёзы. Я уже не помнила, когда я плакала в последний раз. А сейчас от выступивших слёз совершенно не становилось легче. Наоборот, жжение в груди усилилось, и я поняла, что безмолвно кричу внутри себя. Кричу и понимаю, что меня не слышно…Но Дэн услышал…Он невыносимо медленно приподнял пальцами мой подбородок, целуя закрытые глаза, мокрые от слёз щёки, плотно сжатые губы…
— Алекс, бедная моя девочка, — шептал он отрывисто, продолжая покрывать моё лицо влажными горячими поцелуями, — Всё будет хорошо.
Я усмехнулась, потому что в груди было как-то странно горько. Верила ли я Дэну? Мне безумно хотелось ему верить, и в то же время я понимала, что хорошо быть не может. И предчувствие надвигающейся беды было настолько неотвратимым, что бороться с ним было глупо. Потому что ничего нельзя было изменить…
Я с силой вжалась в тело Дэна, раскрывая губы ему навстречу, и глухо прорычав, рванула свитер в разные стороны, обнажая его безупречное тело.
— Алекс, — только и шепнул он, подхватывая меня на руки и укладывая на кровать.
Это было абсолютное безумство, когда мы полностью отдались на волю страсти. Мне хотелось, чтобы он каждым своим движением попытался стереть все те мысли, что бушевали у меня внутри. И именно сейчас я попыталась прогнать их, заменить ощущениями Дэна во мне. Он брал меня жёстко и властно, яростно вбиваясь в готовую принять его плоть и выбивая из моей груди стоны. Я испытывала совершенно новые ощущения, чем от предыдущих занятий любовью со Станом. И это было абсолютно нормально, теперь он был не только Охотником. Да и к тому же вся эта ситуация, весь этот адреналин перед поединком, давали сейчас выход, вот таким вот образом.
— Не боишься…потерять все силы…перед боем? — прошептала я, сбивая дыхание от каждого толчка моего Охотника во мне.
Он только ухмыльнулся и перевернулся на спину, давая понять мне этим, что теперь силы терять буду уже я…
Дэн собрался уходить от меня минут через двадцать, когда я быстро натягивала на себя сорванную одежду. Он подошёл ко мне, быстро прижимая к себе и целуя в макушку.
— Увидимся в фехтовальном зале, — шепнул Стан, тут же отстраняясь и отходя к двери.
А я стояла и ничего не могла ни сказать, ни поделать. Словно меня пригвоздили к месту. И я не знала, обниму ли я его снова, подарит ли он мне свои яростные поцелуи…Даниэль постоял так ещё немного, а потом, будто решившись, шепнул:
— Люблю тебя, — и, ни прибавив больше ни слова, вышел.
И только когда за ним закрылась дверь, я шепнула в ответ…
— Люблю…
Глава 22 Поединок
Большой фехтовальный зал был полон вампиров и Охотников, которые сейчас стояли по обе стороны от будущего места действия и ждали того, что будет дальше.
Я вошла в зал и на несколько бесконечных секунд остановилась на пороге, снова борясь с жутким ощущением растерянности. Со мной никогда такого не бывало раньше, я всегда умела полностью контролировать свои эмоции и чувства, но сейчас этому контролю просто не было места в моей душе. Именно здесь и сейчас произойдёт убийство одного из дорогих моему сердцу людей, а я ничего не могу с этим поделать…И эта беспомощность убивала меня, делала беззащитной перед обстоятельствами. Я очень надеялась, что за это время, что прошло с того момента, как Стан ушёл от меня, он сумел найти Флорина, разъяснить ему всё, и они вдвоём что-то придумали. Оставалось ожидать только этого и больше ничего.
Прямо напротив меня стояли кресла для Старейшин, которые уже были заняты ими, а чуть поодаль, в углу залы стояли ещё несколько кресел, занятых вождями кланов. Охотники и Воины сидели на них бок о бок…Это зрелище завораживало и пугало одновременно. Я огляделась в нерешительности, не зная, куда мне идти, только чувствовала на себе взгляды нескольких сотен пар глаз.
— Александра! — голос Леонтия был слышен даже сквозь шум от многочисленных голосов.
Я повернулась в его сторону, и он дал мне знак рукой, чтобы я шла к Старейшинам. Тут же возле трёх кресел, словно из ниоткуда, появилось ещё одно для меня, и я подошла к нему. Бросив быстрый взгляд на отца, который намеренно не замечал меня, я сделала глубокий вдох и заняла своё место рядом со Старейшинами. Чем бы ни закончился сегодняшний поединок, сейчас я была защищена, и этот жест Леонтия в мою сторону можно было расценивать, как его незримое покровительство.
И всё равно я ощущала себя одинокой. Как будто я не была частью этого мира, потому что то и дело ловила на себе взгляды врагов. А Старейшины, которые сейчас о чём-то тихо переговаривались, были совершенно отдельной кастой.
Наконец, шум в зале стал стихать, и два Воина из клана Константин подошли к дверям, ведущим к комнате с оружием. Леонтий поднялся со своего места, и в зале установилась полнейшая тишина. Мне казалось, что я ощущаю биение сердец Охотников и каждый вдох, который делали присутствующие в этом зале.
— Поединок объявляю открытым, — я даже вздрогнула, услышав голос Георга, и инстинктивно вцепилась руками в подлокотники кресла. Вот и всё, — начало того боя, который унесёт жизнь одного из самых дорогих мне людей…
Воины распахнули двери и оттуда бок о бок вышли Даниэль Стан и Флорин Йонеску. Каждый из которых излучал такую мощь, что казалось, будто её можно потрогать руками. Даниэль тут же нашёл меня взглядом и усмехнулся, подмигивая, и я неуверенно улыбнулась ему в ответ. Взгляд Флорина тоже прошёлся по зале и остановился на мне, но ни один мускул не дрогнул на его лице.
Они встали друг напротив друга…Два брата, волею случая готовые убить один другого…
Даниэль неспешно стянул с себя белоснежную рубашку и, не глядя, отбросил её в сторону. Её тут же подхватил один из Воинов и унёс за пределы импровизированного ринга. Флорин последовал его примеру, скидывая рубашку и оставаясь только в чёрных обтягивающих брюках.