— Внимание! Получено минорное благословение Творца (64 грамма Искр).
— Err… Ошибка! Основной резервуар благословения пуст! Переключение на резервный.
— Err… Ошибка! Запасной резервуар благословения пуст! Активируется режим имитации Искр Творца.
— Внимание! Ваш поступок привлек к вам взор Теней Творца.
— Развитие метки: «Дарящий Надежду». Ранг метки: первый.
— Получено достижение: «Идущий по Пути».
— Эффект: в вашу Книгу Жизни вплетена золотая нить. Продолжайте следовать пути Творца и вам откроются дополнительные возможности.
— Тень, ты видишь?
— Я вижу, Тень.
— Невозможное возможно?
— Под дланью ЕГО личного благословения — возможно все.
— Но ведь сосуды ЕГО поощрения давно пусты, это все иллюзия?!
— Ты не права Тень, ты не права…
Глава 6
Поле боя — впечатляло. Чувствовался в нем божественный размах. Несмотря на абсолютную локальность замеса и применение в основном точечных ударов — торговый квартал стерло с лица нулевого вплоть до неразрушимого фундамента залитого собственноручно Творцом и несущим отпечатки дланей ЕГО. Довольно маленьких дланей…
Лишь кое-где, на последнем издыхании, переливались мыльной пленкой истерзанные куполы стационарных щитов.
Битва закончилась, однако окружающая среда по-прежнему пыталась убить.
Сверхтемпературные аномалии плавили клинки и замораживали кровь.
Излучения широчайшего спектра спекали глазной белок в мутный студень и заставляли экипировку фонить наведенной радиацией.
Разорванные тела монстров, заросли хищных растений, колонии бактерий и рои инсектов — все это истекало ядом, щелкало пастями и жвалами, полосовало пространство когтями, щупальцами, жгутами и хаос знает чем еще.
Гравитационные и силовые ловушки пригибали надсадно хрипящих богов к земле, а смертных, с характерным чавканьем плющили в тетрадный лист.
Оно и правильно. Не стоит короткоживущим видеть, как небожители режут друг друга. Да и богам с пустым балансом лучше не подставляться. Вон как улепетывает чудом выжившая мелочь!
Сглазил…
Протуберанец энергии смерти захлестнул неосторожного фея, что под перегрузкой в полсотни «жэ», выпучив окровавленные глаза, медленно рвался из поля притяжения крохотной черной дыры. Сотканные из праха хлысты смяли летуну крылья и потащили к казалось бы мертвому телу какого-то некробога. Разорванный пополам, втоптанный в камень, с вырванным ложным сердцем — некрос стремительно регенерировал, поглощая все, до чего только мог дотянуться.
Уж кто, а этот — выкарабкается. Из пепла восстанет, в чужое тело или запасной аватар вселится, но выкарабкается. Была бы цела душа, да адамантовое сердце.
Невдалеке, дюжина стражей натужно давила пятно Хаоса, уменьшая радиус захваченной территории и изгоняя его в Пустоту. Первостихия огрызалась, разрушая плоть, пространство и разум. Вон привалившийся к обломку стены архидемон, скалится оголившимися костями черепа и баюкает обрубок истлевшей руки. Рядом двое серафимов удерживают лишившегося крыльев собрата. Тот бьется в истерике и все норовит вскрыть себе горло когтями.
Кто-то из богов зарабатывает благодать, прикрывая куполом сбившихся в кучку смертных героев. Побледневшие губы усиленно шепчут молитвы, а их спаситель довольно щурится от потока поступающей силы.
Чуть в стороне, горизонт закрывает огромная туша какого-то молодого бога, погибшего в самом начале сражения. Боевая форма в виде стометрового базальтового великана — отлично работает при битве со смертными. Но в драке Высших — такую кубатуру практически невозможно укутать надежными щитами. Вот и рубятся большинство богов в довольно привычных для человека габаритах. Золотая середина. Хоть удавись, но отойти от нее сложно…
Продолжаю крутить головой, приходя в себя после дуэли. Спешно перекачиваю веру из накопителя, латаю плоть и щиты, меняю перегоревшие энергоканалы, осматриваю потрепанную ауру, восстанавливаю контроль над пространством.
Вон, кстати, плавно скользит над полем бог-целитель, предлагая свои услуги по чуть завышенному курсу.
Налетевшие мародеры рвут божественные останки. Тут и там происходят стремительные стычки. Миллисекундный обмен экономными импульсами сырой силы, и один из соперников покорно отваливает в сторону. Технология распознавания взаимной табели о рангах отработана тысячелетиями. Можно блефануть, но велик шанс подставиться под групповую атаку. Забить толпой хитреца — это святое.
Пришедшая в себя феечка торопливо поправляет прическу и задумчиво прищурившись следит за мародерами. Неожиданно рявкнув что-то матерное прямо мне на ухо, она сорвалась с плеча и рванулась в самую гущу трофейщиков. Веер искр фальшивого благословения Творца трассером отмечает ее путь и лучше всяких щитов оберегает от мелких конфликтов.
Гумунгус рыкнул тревожно, понюхал ядовитый воздух и громко чихнув поспешил в сторону свалки тел у магазина фамилиаров. Я торопливо зашагал следом.
Да, можно было бы пробежаться, подлететь, стрейфануть, прыгнуть порталом, но… Кратчайший путь и спешка ведут к безымянной могиле. Мне же приходилось контролировать десятки параметров окружающей среды, разума, астрала, пути… Вот и вышагивал с неторопливым величием, выверяя каждый свой шаг и перегревая мозг вычислениями, как разогнанный геймером процессор.
На ходу скинул каплю силы в глефу и одним движением смахнул голову какой-то крупной твари, довольно успешно притворявшейся мертвой. Если бы не нервное подергивание хвоста и активно фонящая аура чудовищного голода — мог бы и купиться.
— Божья кара! — веско припечатываю свой поступок, практически закрывая твари шанс на перерождение.
Отпихнув ногой судорожно клацающую зубами морду, я поторопился за мишкой. Активный щит словно нож бульдозера раздвигал валяющиеся тела.
Элкил настороженно прикрывал мне спину. От него частыми волнами били мощные сканирующие заклятия, заставляя зубы противно вибрировать. Вписываю в антивирус очередной фильтр, отсекая побочные явления союзного скана.
Идущий третьим Авось греб в инвентарь все, что попадалось под руку. Божественную плоть, кристаллы крови, туши магических существ, осколки оружия и артефактов. Ну а вдруг пригодится? Да и денег стоит…
Сиреневый же оказался совсем нетипичным завхозом. Абсолютно равнодушным к богатству и ресурсам. Он задумчиво брел следом за нами, вертя в руках очередную щепку и вгоняя в ужас всех, кто видел его дуэль.
А вот и моя первая цель — рыдающий на земле гремлин, баюкающий в обожженных руках обрывок пулеметной ленты. Сквозь негромкие всхлипы долетали едва слышные причитания:
— Пулеметик мой… именной, дедовский… я же тебя тряпочкой бархотной, лучшим маслицем… мы же с тобой комарику яички с километра отстреливали… на кого же ты меня покинул?
Мне стало совестно. Задержавшись на минуту, спешно тюнингую спасшее меня оружие. Меняю кристаллическую решетку металла стволов, в разы повышая прочность и выводя теплопроводность в максимум. Генерирую баф на поглощение отдачи, навешиваю на прицельную рамку голограмму коллиматора. Заодно, натягиваю на макет оружия самый стильный скин из «Контры». Алая хохлома, из России — с любовью.
Машина вышла убойная, да и опыт недавнего применения требует заиметь и себе такой же агрегат. Напрягшись, копирую изделие.
— Минорное изменение реальности.
— Базовые затраты Очей Веры — 810.000 единиц. Понижающий коэффициент Нулевого Яруса: двукратный. Финальные затраты Очей Веры — 405.000 единиц. Текущий баланс ОВ — 9.542.300 Изменение выполнено.
— Внимание! Созидание уменьшает энтропию Древа и на шаг сокращает ваш Путь к Вершине.
— Вним@№$е! Посл@ние от Х@оса. Скрыт@я Истин@ № 1. Путей, ведущих к Вершине — более одного. Х@ос!!!
Задумчиво перевариваю сообщение от Первостихи. Ну-ну, прямо откровение. А то я не догадывался. Нет, Хаос, попытка сбить меня с истинного Пути не засчитана.
Разглядев ценник за новенький, сверкающий вороненой сталью и черно-алой хохломой пулемет, я возмущенно хекаю. Сильна мать-природа, не терпит дешевых чудес. Хочешь нарушать физику мира? Плати, и радуйся что ты на нулевом — где нет комиссии и повышающих коэффициентов… Остро желаешь творить со скидкой? Создай свой мир, где каждая травинка помогает.
На остатках щедрости подлечиваю гремлина и уронив ему на колени тяжелый пулемет весело подмигиваю:
— Спасибо браток, выручил.
Хлопнув ошарашенного стрелка по плечу, отвешивая рандомальный баф «от души и по справедливости», спешу к призывно ревущему Гумунгусу. Позади лязгает металл — гремлин умело раскидывает пулемет на запчасти, причитая над «изуродованным» оружием и лаская чуткими пальцами каждую железку.
Хм… что ему не нравится? Я, конечно, не сержант Калашников, но по-моему — аппарат вышел на загляденье.
— Автоматическая картечница Седого Гозума. Дедовская. Именная. Родная.
— Урон: зависит от типа БК. Базовый: 7.000 по шкале Ройса.
— Вес: 84 кг. Прочность: 40.000/40.000
— Артефактный модуль самовосстановления стволов.
— Родовой баф: в руках гремлина наносит повышенный урон.
— Баф от деда: на победу.
— Режимы огня: одиночный (отключен), очередь (опционально), на расплав стволов (по умолчанию).
— Божественная доработка Лаита Справедливого: увеличенная прочность, скорострельность, теплоотдача, точность.
— Чем выше внутреннее чувство несправедливости, тем выше бронепробиваемость снаряженного боеприпаса.
— Рэндомный баф: боевой скин «Хохлома». Десятикратная мощь пулемета при ведении боя в районе Костромской губерни.
Отличный ведь агрегат!? Ну да ничего, привыкнет — еще благодарить будет. А квест «Ствол от крепостной мортиры этому рукожопу в задницу!» — мы принимать не будем…
Гумунгус, порыкивая от нетерпения, яростно разгребал спрессованную гору тел залитую разноцветной кровью, машинным маслом и светящимися кляксами материализованной энергии. В общем всем тем, что отвечает у богов разных планов за жизнеспособность физических аватаров. Могучие лапы медведя работали как ковши мини-экскаватора. Тридцатисантиметровые когти выворачивали из спекшегося пирога тел бесформенные куски плоти и легко отбрасывали их в стороны.
Подлетевшая фейка сверкнула свежим фингалом, сунула мне в ладони десяток измятых адамантовых пуль и спешно рванулась назад, успев лишь крикнуть: «бафни меня на урон!».
Отвесив щедрый баф бережно прячу драгоценный металл в инвентарь. Ай да летунья, ай да молодца!
Крупный зеленый котенок некоторое время усиленно помогал Гумунгусу. Но довольно быстро он отыскал в куче потрохов чье-то измятое сердце и жадно впился в него зубами. Ощутимый выброс силы заставил завистливо оскалиться круживших вокруг мародеров.
На нас косились, но претензии предъявлять никто не спешил. Лишь невысокий божок в ослепительно белом плаще, умело скользящий по краю охраняемого Элкилом пространства, недовольно буркнул:
— Святотатство!
Не знаю, чего он хотел и каких церемоний погребения ожидал, но чуйке Гумунгуса я доверял больше, чем мнению богов которых я вижу в первый и последний раз. А если кто-то не уверен, что наша встреча последняя — то могу ему помочь. Нервы на пределе. Впереди умирающий Друмир, и не стоит заслонять его своей тощей фигурой с дешевыми претензиями. Втопчу в гранит и скажу, что так и было.
— Ра-а-а-р! — возмущенно взвыли из под завала и наружу показалась взъерошенная мордаха Гамми. Чуть подпаленный, украшенный ссадинами, но формально — целый.
Приветственно рявкнув встревоженному деду, он рывком выбрался наружу. Неожиданно ловко увернувшись от воспитательного шлепка, он бросился к одному из тел, что прикрывало его собой от разбушевавшейся стихии. Бережно перевернув погибшего лапой, Гамми обреченно заскулил и принялся ожесточенно вылизывать ему лицо.
Разглядев четыре параллельных шрама на виске, я вполголоса выругался:
— Хаос…
Доппеля-мастера было откровенно жаль. Он хоть и клон — но человечней многих разумных. Однако божественная чуйка уверенно подсказывала — если и была у доппеля душа, то сейчас она где-то очень далеко. И перед нами — не более чем мертвое тело, жестоко обожженное первородным Хаосом.
Однако тело было несогласно. Неожиданно вздрогнув, Квазимодо судорожно вздохнул и, закашлявшись, рывком уселся на остатках тротуарной плитки.
Я рефлекторно развеял вырвавшуюся из его горла первостихию и провел над телом рукой, ощупывая все ярче разгорающуюся ауру. Хм, реально живой…
— Живой… — не менее удивленно подтвердил Квазимодо.
Ласково потрепав по загривку льнущего к нему Гамми, он вдруг замер и повернулся к медвежонку:
— Судя по логам, это ты меня вытащил. Как же так? У тебя, конечно, есть способность к суточному воскрешению, но она ведь персональная! Неужели опять в магосхемах накосячили? Вот что за боги? Просил ведь — рассчитайте все адресно, по слепку энергоканалов! А они: «не богохульствуй мол, возьмем стандартную схему от лекаря, да обрежем чтоб в мелкого влезла!». Обрезали, порождения Хаоса!
— Молись на них, — улыбнулся я, подавая Квазимодо руку и помогая встать. — Ты им жизнь должен.
— Это не повод халтурить! Энтропия копится, открывая путь Хаосу в наших сердцах. Не можешь творить? Сгинь в Пустоте, Древо не бесконечное!
Я хмыкнул. Где-то я уже слышал нечто похожее. Москва не резиновая?
А вот Сиреневому спич Квазимодо зашел до глубины души. Маленькие кулачки решительно сжались, головенка усердно кивала в такт словам и даже скупая слеза домового сорвалась с его щеки и глубоко впилась в неразрушимый фундамент Яруса.
И снова — хм…
Может мой завхоз когда-то при самом Творце служил, присматривал за пентхаусом ЕГО на восемьдесят первом? Как же он тогда оказался на минусах, да еще без памяти? Одни вопросы, ответов бы горсточку…
Зов бога-родителя заставил Квазимодо обернуться. Плечи мастера поникли, взгляд наполнился тоской. Выкраивая секунды, Ква рванулся к медведям и крепко стиснул их в объятьях. Пошмыгал носом, уткнувшись в жесткую шкуру. Наконец, отмахнувшись от слов благодарности, захромал в сторону покосившегося фасада своей лавки.
Гамми проревел вслед что-то призывное, но не получив ответа, вдруг встал на задние лапы и взвыл, закручивая вокруг себя разлитую в пространстве силу. Сформировав что-то очень похожее на неуклюжий зверобожий баф, он толкнул конструкт в сторону Ква. Мастер запнулся, на мгновение покрылся звериной шкурой. Обернувшись, махнул нам на прощанье рукой и грустно улыбнулся. Крупные медвежьи клыки сверкнули между его губ. Клон не властен над своей судьбой…
Хлопнула и осыпалась стеклом дверь лавки фамилиаров. Тени сгоревших доппелей, до последней капли веры удерживавших щит, хиросимными контурами отпечатались на стене. Ох и натворили мы делов…
Подошедший серафим навис надо мной трехметровой статуей и сочным баритоном подтвердил мои невеселые мысли:
— Уважаемый Лаит, при всем моем расположении…
— Да? — готовясь к хреновым новостям натягиваю на лицо непроницаемую маску и поощрительно приподнимаю бровь.
Ангел замялся, прочищая горло кашлянул в покрытый ссадинами кулак.
Что ж он неуверенный такой? Вроде как целый Страж и Эмблема Творца, а мнет грязные перья — словно потрепанный голубь мира.
Серафим болезненно поморщился, рефлекторно дернул левым крылом, что самопроизвольно било мелкой дрожью.
— Советом Стражей ваше пребывание на Нулевом признано нежелательным. Нет-нет, мы не имеем претензий! Вы не нарушали законов ЕГО, в чем-то даже наоборот… Но, согласно видениям тактического оракула — вокруг вашей фигуры разворачиваются слишком могучие силы. Мы не боимся, в нас нет страха. Гасить источники угроз — это часть нашей миссии. Но… Уровень возмущений вокруг вашей фигуры — сорок две единицы по линейке Неопределенностей Оракула. Поверьте, это много…