— На выход!
Нацепив шлемы и выпрямив спины, полицейские вновь превратились в живое воплощение правопорядка. Таких лучше не злить.
С изобретением Системы бюрократия серьезно упростилась. Владение имуществом прописывалось в профиле, все споры решались через электронный документооборот в инфополе. Любые действия с живыми людьми старались совершать максимально быстро. Поэтому меня сразу потащили в зал суда. Ещё до того, как там закончили решать дело предыдущего пользователя.
По огромному экрану над потолком медленно двигался текст: «Корпоративная идеология душит нас, калечит и мешает быть собой. Мы занимаемся рабским трудом в пустой надежде, что однажды сами начнём руководить. Система превратила нас с хладнокровные, эффективные машины, забывшие о душевности. Готовность подчиняться директивам и слепая вера лжи — вот что погубит человечество. Жизнь — это импровизированный акт! Нет ничего, в чём мы можем быть до конца уверены. Действительно ли мы должны скрупулёзно планировать наше будущее? Правда ли Система — лучший выбор? Стоит ли пытаться контролировать вещи, которые находятся вне человеческого понимания? Мы не ищем ответы, забывая вопросы в рутине трудовой повинности».
Данные транслировались напрямую с чьего-то нейромодуля. Забавно, что компьютеры почти вымерли, а телевизионные экраны, наоборот, переживают небывалый подъём и дорабатываются ежемесячно. Никогда не знаешь, какая технология вырвется вперёд.
За судейским столом сидели трое: андроид без кожного покрова, маленький мальчик и сухощавый подтянутый мужчина. Чуть дальше стояло пустое кресло: дань уважения анонимусу. Знаменитая четверка правосудия, не думал, что когда-нибудь испытаю их приговор на себе.
— Это оценочные суждения. Смелые, но пользователь имеет на них полное право, — проскрежетал андроид.
Он символизировал холодный разум, выдающий беспристрастную информацию. Если бы решение принимали машины, его слово стало бы последним. Но роботы — всего лишь наши запрограммированные слуги, на них нельзя полагаться в серьёзных вещах.
— Хочу его отпустить! — мальчик даже не аргументировал, просто высказал ощущение.
Сердце правосудия. Обычно эту роль играет юная девушка, но малыш отлично справляется. Причём, далеко не всегда сердце принимало сторону подсудимого. Непостоянное, как ветер, поверхностное и подчиняющееся сиюминутному ощущению, оно порой требовало смертную казнь просто из-за неприятной внешности пользователя.
Суровый мужчина протирал свой планшет белоснежными перчатками и долго молчал. Этот предмет гардероба носил каждый из трех судий, но только ему они по-настоящему шли. Лет шестьдесят на вид, ровные бакенбарды с проседью, пурпурная мантия со стоячим воротником. Он представлял опыт, глас прошлых поколений. Явно энтузиаст, обожающий свою работу. Над головой ярко горело достижение: Социальная значимость выше 20 пунктов. Истинный столп общества.
— Личное мнение. Понимаю. Только вот, — он громко хрустнул пальцами, — неоднократная письменная критика Системы, худший из проступков. Вы даже не представляете, молодой человек, насколько подрываете наши устои. Расшатываете неокрепшие умы своими вольностями. Мир хрупок, зачем подталкивать его к хаосу?
На стремительно бледневшего нарушителя было страшно смотреть.
— Я не хотел! Это ошибка! Простите, больше не буду!
Фальшивые нотки неприятно резанули по ушам, как будто наждачная бумага, счищающая ржавчину. Парень старался, но это ложь. От первого и до последнего слова.
Прогресс навыка: «Распознавание лжи» 3 (+ 2) = 5%.
Микро-улучшения раздражали. Умение крайне полезное, но выкачать его на максимум — та ещё морока. Где бы мне поймать кучу лжецов в одном месте? Карточный турнир, рынок Муравейника, собеседования практикантов? В круговерти дел никак не найду время для главного.
Судья встал, резким рывком оттолкнувшись от подлокотников. В полный рост он ещё больше походил на наставника, выправка выдавала армейскую службу.
— Понимаю, дело молодое. Вам нужно время, чтобы осознать свою ошибку. Подальше от ненавистной власти корпораций и душных объятий мегаполиса. Пятнадцать лет принудительных работ на планете-колонии вполне достаточно для размышлений. Надеюсь, тяготы терраморфирования придутся вам по душе. Следующий.
Значит, именно за опытом последнее слово. Нервно подрагивающего парня вытащили из герметичного бокса, а меня запихнули внутрь. Несмотря на хорошую вентиляцию, здесь всё пропахло потом. Нужно как-то оправдаться, пока судьи не приняли решение.
— Ваша честь, хотел бы уточнить: это была самооборона.
— Тихо, подсудимый! О чем он?
Андроид пискнул, выводя на широкий экран мой профиль. Пока судьи перебирали краткую биографию и достижения, в зал суда заволокли помятого киборга с раздробленным протезом плеча. Настоящий преступник: сильный и дерзкий. Его с ног до головы опутывала лазерная сетка, которой меня пугали копы. Чем активнее он двигался, тем глубже в кожу врезались светящиеся нити. Мальчик отвлёкся на новичка, но робот продолжал выполнять текущую задачу: прокручивать на экране ролик с дуэлью под дождем. Уличные камеры меняли ракурс, в цвете показывая каждую мерзкую деталь. Впрочем, судей видео не удивило. В этих стенах явно видали кадры пострашнее.
— От лица таможенной службы выражаю вам благодарность за избавление общества от опасного криминального элемента! — отчеканил мальчик, улыбаясь.
Получена премия «Охотник за Головами. 1 ранг»: 10 000 гольденов.
9 000 автоматически переведено Банковской системе Конфедерации в счёт покрытия долга.
Серьёзная мера, но понятная. Близится день конечной выплаты и кредитор нервничает. Если меня притащили сюда не из-за старухи, то зачем? Судья-опыт пристально смотрел мне в глаза, словно пытаясь устыдить.
— Обычно мы не вмешиваемся в корпоративные споры, — он прервался на середине фразы, явно обдумывая последствия.
Подумать было над чем. Начиная от уровня менеджера пользователи выходят из-под юрисдикции закона. Посмотрел бы я, как сюда тащат Эстель. У большой пятерки свои суды и разборки, куда суровее стандартных процедур.
— Однако, две жалобы подряд нельзя игнорировать. Давление на врача, человека спасающего жизни! Непростительное поведение!
Меня сдал док? Вот ведь жук членистоногий!
— Рядом с ним тепло и спокойно. Давайте отпустим?
Похоже мальчишка разомлел под моей аурой. Жаль, что мнение сердца почти не учитывается. Приговор звучал хлёстко:
— Семь суток тюремной коррекционной игры.
— Протестую! — неожиданно выкрикнул малыш.
— Уточнение: подавший жалобу нечист на руку. ДатаКом уволила его задним числом с отвратительной характеристикой.
Робот выдал на экран понурую фигуру дока, продающего свои дополнительные щупальца на разборке. Видео в режиме реального времени? Серьёзные у судей полномочия. Раскрутили моё дело за пару минут, даже добавить нечего.
— Это не отменяет факт давления, — авторитетный судья зачем-то взглянул на пустое кресло и окончательно смягчился. — Хорошо, трое суток. Без занесения в профиль. Следующий.
Спорить не хотелось, просходящее казалось справедливым. Я действовал как корпорат, по факту не являясь им. Пока меня выводили из зала, решилась судьба опасного киборга:
— Планетарный корабль-тюрьма «Анжело» для рецидивистов. Сроком на пятьдесят лет с возможностью досрочного выхода. При повторном проступке или нарушении содержания: утилизация.
Юный и взрослый голоса слились в унисон:
— Согласен.
— Подтверждаю. Следующий.
Я ещё легко отделался. Поднявшийся социальный статус и должность сыграли свою роль. И всё же целых три дня! В Катану уже передали информацию о заключении, надеюсь, Эстель прикроет от кадровой службы. Профиль мне марать не стали, но инфополе всё помнит.
Само собой, отпускать меня никто не собирался. Приговор исполняется незамедлительно, будь то казнь или высылка из города. Патрульные, к которым я уже привык, передали меня боту-конвоиру. Точнее, к ходячему комплексу из охранных дронов в тяжёлой боевой броне. Он больше напоминал шкаф на колёсах, внутри которого гроздьями подвешивались шары из роботов поменьше. Такую конструкцию я видел впервые в жизни, городская управа серьёзно защищала своих служащих.
Составной бот проводил меня к рядами безликих игровых капсул. Их установили вертикально, в целях экономии места. В огромном ангаре помещались сотни тысяч стеклянных коконов удовольствия. Интересно, сколько я не играл? Три года или дольше?
Одновременно со мной в игру запускали внушительную группу нарушителей. Мы заняли целый ряд капсул. Многие выглядели потерянно, но ближайший ко мне блондин с азиатским прищуромявно отбывал не первую ходку. Его забавляла моя растерянность.
— Нуб? Раздевайся до трусов, ныряй в гроб, расслабься и постарайся получить удовольствие. Гы!
Показывая пример, он лихо сорвал комбинезон в блестящую клетку и модное худи. Обнажив жилистое тело, по которому причудливой вязью змеились функциональные татуировки, напоминающие вживленные под кожу провода. Такие штуки обеспечивают лучшее соединение с капсулой. Похоже, парень суровый игроман.
— Благодарю за пояснения.
Синхронизация с классом «рыцарь» + 0,2%.
Пока татуированный пытался понять, хамство это или нет, я выполнил необходимые действия. Бот одобрительно пискнул и захлопнул крышку капсулы, одновременно настраивая оборудование.
Срок заключёния: 3 дня.
Добро пожаловать на «Весёлую Ферму»! Воспользуйтесь вашим наказанием, чтобы стать лучше. Все навыки, которые вы заработаете, останутся с вами!
Желаете ознакомиться с 128-страничным введением в игру? Время чтения не идёт в зачёт заключения.
Нет уж, спасибо. Я и так потрачу кучу времени на глупую игру. Яркий свет ослепил меня, перемещая сознание к месту лишения свободы. А ведь сбегать из виртуальной тюрьмы нет никакого смысла. Пока пользователь придёт в себя, его уже заблокируют в капсуле и окружат дронами.
Глава 20. Три в ряд
Свет изменил цветовую гамму, и я отказался на холме, в самом центре прямоугольного мирка. Рядом воткнули деревянную табличку с корявой надписью «Блок 1446». Геоотслеживание отключилось, но мизерную карту можно было обойти за час от края до края. Локация отлично просматривалась: колосящиеся поля пшеницы и моркови, небольшой городок вдали, овальный лес и гора, изрытая шахтами. Пейзаж выглядел бы приятно, если бы не графика: огромные, несуразные пиксельные квадраты, из которых состояло буквально все, включая мои руки. Единственное, что осталось хорошо детализированным — окно характеристик. Все обучающие программы оставляют элементы интерфейса, чтобы пользователь мог отслеживать прогресс.
Первые полчаса я привыкал к окружению и ощущениям тела. Новшеств хватало: например, вместо выносливости красовались четырнадцать одинаковых зелёных сердечек. Это много или мало? Доступ к гайдам и инфополю из игры блокировался. В глазах рябило от яркой палитры красок, словно я попал в детский мультик. Для заядлых игроков процесс адаптации занимал куда меньше времени. Едва появившись на холме, они хватали из кучи инструментов кирку, топор или лопату и прыгали с уступа головой вниз. Разумеется, в тюремной игре нет возможности повредить себе и другим: вместо показателей медицинского модуля красовались улыбающиеся жёлтые смайлики.
— Эй, дружище!
— Можно спросить?
— Постой!
Возможность коммуникации оставалась, но квадратные человечки в смешных полосатых робах игнорировали меня, спеша по своим делам. Всего я насчитал десяток новичков, вряд ли в один блок помещается больше сотни заключенных.
Игре моё бездействие не нравилось. Она использовала для общения письма с пометкой отправителя «Администрация».
Исходя из оценки профиля вам присвоена временная профессия: фермер.
Присоединяйтесь к трудотерапии! Сдайте 100 единиц моркови до конца дня.
Контакты с заключёнными поощряются только в рамках обмена/взаимопомощи. Пожалуйста, не мешайте чужому игровому процессу.
Дальше мотивация стала негативной:
Проследуйте на свой участок огорода. При невыполнении нормы ваш срок увеличится на 0,5 часа.
Следующего сообщения ждать не стал. Подобрал ближайшую лопату и осторожно спустился с холма по протоптанной тропинке. Основы понятны: за мной наблюдают и оценивают. Довольно логично, мы же здесь не развлекаемся, а корректируем поведение. Я, кстати, не мог никому писать, включая администрацию. Вместо вкладки почты висела заглушка: «Внимание! Вы находитесь в тюремном заключении. Общение с внешним миром заблокировано в целях следствия». Какого ещё следствия? Моё дело прозрачнее, чем вода в этой реке.
Тропинка уткнулась в голубую гладь воды. Даже квадратные рыбки были, но, учитывая отсутствие удочки, они несли чисто декоративную функцию. Судя по трём растерянным человечкам, плавать наши аватары не умеют. Кажется, я понял, почему опытные зэки прыгали с холма. Это не показуха, а единственный способ преодолеть препятствие. Хотя я все ещё воспринимал этот мир как реальность и прыжок вниз головой казался суицидом. Заметив меня, игроки принялись раскачиваться из стороны в сторону и подпрыгивать.
— Психи что ли? Что вам надо? Скажите нормально!
Два аватара продолжили яростно дёргаться, а ближний пискнул женским голоском.
— Ты что, не знаешь? Тюремщики подслушивают!
— Какая свежая новость. А подпрыгивать-то зачем?
В ответ заключенные рассерженно зашипели. Сомневаюсь, что за нами наблюдают ежесекундно. Скорее, действуют стандартные алгоритмы слежки, считывающие отклонения от нормы. Проработав на корпорации, я осознал, что ценность человеческой жизни сильно переоценена. Да, все пользователи уникальны, технически можно отследить любого через Систему. Но горькая правда в том, что наши жалкие жизни интересуют лишь рекламные агентства, и то ровно до тех пор, пока мы платежеспособны.
Внешне живые заключённые были похожи на прямоугольные полосатые кусты. Игра не разбирала пол и возраст, выдавая всем одинаковый набор пикселей. Люди продолжали привлекать моё внимание прыжками и приседаниями, указывая на недостроенный остов моста с кучей досок на берегу.
Постройка Речной Переправы требует пять очков выносливости. Плотницкий труд не является вашей временной профессией. Работа не принесёт нужных материалов (100 единиц моркови).
Словно показывая мне, чем надо заниматься, пришло письмо об игровом достижении:
Пользователь Кира Великолепный собрал урожай в 10 000 единиц картошки за 1 день!
Заладили с этой нормой овощей. Как будто сельхозработы важнейший навык в мире. Впрочем, лесорубы и горняки в перенаселённом мегаполисе тоже не нужны. Заключённых не собирались обучать практичным навыкам и интегрировать в общество. Пока я заметил только дрессировку послушания: нормы, планы, сроки. Такое в меня вбили за первую неделю офисной работы.
— Грядёт обновление?
Среди инструментов наверху точно нет молотков и рубанков.
— Скорее, остатки былой роскоши. Движок рассчитан на стратегию с полной свободой действий.
Не ожидал от девушки таких познаний. Впрочем, сейчас каждый второй разбирается в механике игр больше, чем в одежде и продуктах. Времена обязывают.
— Законченный мост останется навсегда?
— Какая разница? Через неделю я свалю из этой вырвиглазной вселенной.
Я нахмурился, начиная понимать наставника. Сколько они уже здесь, полчаса? Вместо работы ждут, чтобы кто-нибудь пришёл и взял ответственность на себя. Слизняки.
Схватившись за доски, я потянул их к реке, но неожиданно обзор закрыло поле, расчерченное на ровные квадраты. В каждой клетке помещалось стилизованное изображение дерева, камня или других материалов. В левом нижнем углу мигал счётчик: пятьдесят ходов. Ткнув на блок с веревкой, я без труда переместил его ниже по вертикали, совместив с двумя похожими. Картинки вспыхнули, исчезая, и мост на заднем фоне стал немного чётче.
Собери три в ряд? Серьёзно? Всё куда хуже, чем я думал. Такой геймплей был популярен в первые годы освоения инфополя, когда в виртуальную реальность пытались перенести удачные решения прошлых эпох. Нас заперли внутри доисторического тетриса! Ладно, спокойно. Это в любом случае лучше, чем принудительное погружение в кому или ссылка на корабль-тюрьму к настоящим преступникам.