Около получаса Шаман пребывал где‑то за пределами нормального человеческого восприятия действительности. Неожиданно он спокойно открыл глаза и спросил:
– Какие у тебя ощущения?
– Я ничего не почувствовала и не впала в транс.
– В первый раз так всегда и случается. Никаких ощущений. Кстати, в транс впадать не надо. Здесь нужна только концентрация внимания на заклинании. Когда появляется сущность, ей ведь надо передать конкретную программу действий, на которой тоже нужно сконцентрироваться. Ладно, на сегодня хватит. Колдун давно уже дрыхнет, а Самум теперь просидит до утра.
– Завтра будет как вареный.
– Он может не спать неделю без видимого для себя вреда. Может спать с открытыми глазами. У него еще много достоинств, так что давай укладываться.
Глава 5
Когда утром Сирена открыла глаза, Шамана сзади на ящиках уже не было. У соседней песчанки возился Колдун, что‑то закладывая в грузовое отделение. Выскочив из кабины, она достала фляжку, сполоснула одной рукой лицо и, взглянув в зеркальце, быстрым движением расчесала короткие волосы.
– Долго спите, мадам, – приветствовал ее инженер. – Начальство приказало бросить что‑нибудь на зуб и выдвигаться.
– А где остальные?
– Теперь началось. Пошли вперед пешком. Им, видишь ли, надо прочувствовать энергетику местности.
– Тогда вперед.
– Ну вперед так вперед, – ворчливо проговорил Колдун, забираясь в кабину своей машины.
Они дружно снялись с места ночевки, и Сирена, пропустив вперед песчанку более опытного водителя, пошла за ним, уравняв скорость.
Шамана с Самумом они заметили издалека. Диверсанты стояли спинами друг к другу, широко разведя перед собой руки.
Машина Колдуна, не дойдя до них метров триста, опустилась на начинающийся раскаляться камень. Сирена сделала то же самое.
– И долго они так будут сканировать? – вполне серьезно спросила она.
– Что, поверила после вчерашнего легкого переполоха в песчаного беса? – спросил, усмехаясь, Колдун. – Сколько понадобится, столько и будут. Командир знает, что задерживаться нет смысла. Поешь пока.
Действительно, на границе степи и ущелья они задержались ненадолго и вскоре вновь быстроходные машины начали выписывать змейку между горбами барханов, обходя их то справа, то слева. Когда до утопленного вчера транспортника осталось не более пяти километров, Шаман приказал Сирене, сидевшей за управлением песчанки, остановиться.
– Перехват перехватом, – сказал он остановившемуся рядом Колдуну, – но подстраховаться не мешает. Вы – вправо, мы – влево. Пройдемся вокруг точки. Не торопитесь, слушайте внимательно.
Машины разошлись и, включив биолокаторы и чувствительные датчики, улавливающие работу электро‑ и радиооборудования, пошли по кругу. Засады не было. Они не обнаружили даже следов пребывания на месте катастрофы спасательной команды. Она, по всей видимости, даже не высаживалась.
У инженера все было готово. Опустив шланг в горловину почти пустого бака, Колдун другой его конец, оканчивающийся длинным металлическим конусом, отнес метров на пять от машин и, определившись, опустил его в песок. Поддерживая шланг, он отошел на пару метров и нажал кнопку на пульте дистанционного управления, который держал в руках. Конус завибрировал, его очертания стали размываться, и он провалился в песок, на глубине пяти метров наткнувшись на емкость с тиналом, установленную на транспортере. Выдвинувшийся из него бур пробил ее стенку, погрузившись в темно‑коричневую жидкость, и насос, жадно засасывая, погнал кровь войны в пустые баки песчанки.
Заправка заняла не более получаса, и, когда она закончилась, инженер присоединил к вынутому из бака машины концу шланга баллон с жидким пластификатором. Жидкость под давлением рванулась в емкость с тиналом и, коснувшись его, скоагулировала, образовав в месте пробоя пластиковую пробку, не дающую песку осыпаться внутрь.
– Можно трогаться, – сообщил Колдун, захлопывая крышку грузового отсека, после того как песчанка вытянула шланг с глубины и он был убран.
Машины поочередно прошлись над местом заправки, заметая следы, и встали на курс к ближайшему оазису. Сегодня диверсантам предстоял тяжелый день наблюдения и поисков в испепеляющей духовке пустыни, высасывающей из тел каждый грамм жидкости.
Первый же посещенный оазис подтвердил худшие опасения Шамана, высказанные в ущелье. Было ли это приказом командования, желающего создать мертвую зону вокруг добывающих модулей, или сыграла свою роль патологическая жестокость гаюнов, но зрелище было страшным. Оазис был уничтожен полностью. На момент появления карателей в нем проживало, судя по площади, не меньше двух тысяч человек. Четыре имевшихся колодца были взорваны. Деревья и другая растительность сначала были обработаны дефолиантами, а потом сожжены огнеметами, так же как и легкие жилища аборигенов. Не сдерживаемая никакими факторами пустыня уже почти поглотила цветок наслаждения, так поэтично называли оазисы на Смекте. Кое‑где из‑под тонкого слоя песка выглядывали выбеленные ветром и лучами Хохайя, изгрызанные волками пустыни кости человеческих скелетов.
Диверсанты не были впечатлительными людьми, но эта массовая бойня беззащитных жителей заставила их сжать кулаки. Шаман даже не приказал высаживаться, а молча дал сигнал Сирене, сидевшей за управлением, продолжать движение.
Когда машины покинули скорбную территорию, Самум просигналил – просят остановки.
– Здесь была жизнь, – подойдя к приоткрытому фонарю кабины, проговорил он. – Может, остался Хоп‑ша.
Шаман молча кивнул и выбрался со своего места на песок. Оба нетраца поднялись на ближайший бархан и сели плечом к плечу на его вершине, откуда прекрасно просматривались мертвые стволы цветка наслаждений.
– Кто это Хоп‑ша? – спросила Сирена у Колдуна.
– Дух оазиса, – ответил тот. – Его наверняка тут нет. Но если его позвать и он почувствует, что нужен в этом месте, то вернется.
– И что он может сделать?
– Поможет воде вернуться в колодцы. Оживит не погибшие семена и корни. Удержит от наступления пустыню.
– Ты говоришь так, как будто знаком с ним и видел, как он это делает.
– Я видел оживающие оазисы, в которых не было людей. Если тебе не нравится слово Дух, замени его словом Природа или Всепобеждающая природа. Придут люди и помогут духу природы оживить это место. Злые духи, как само зло, приходят к людям и уходят, а добрые всегда с людьми.
Такого объяснения от инженера Сирена не ожидала.
«Нахватался, – мелькнуло у нее в голове. – А может, он тоже нетрац, только скрытый. Вызовет дух машины, и тинал не потребуется», – усмехнулась она про себя, но вслух ничего не сказала.
Вскоре Шаман с Самумом спустились с бархана, и вездеходы вновь замелькали между песочных волн, как хищные барракуды над дном океана.
Осмотр второго оазиса обогатил группу двумя глиняными дощечками с нацарапанными на них письменами. В остальном картина полностью повторилась. Гаюны выжигали и убивали все вокруг.
К месту, отмеченному на карте непонятным значком и, по мнению Самума, являющимся домом отдыха для смен с добывающих модулей, группа подбиралась осторожно. Там должна была быть хорошая охрана и неизученный рельеф местности. Так в действительности и оказалось.
Постепенно песчаные горы стали ниже, а их скаты более пологими, и, наконец выглянув из‑за бархана, машина Колдуна пошла задним ходом. Пески кончились. Начиналась степь. На горизонте просматривалась довольно длинная полоса деревьев, зеленеющих листвой. Двигаться дальше по открытому пространству было в высшей степени безрассудно. Обе песчанки взобрались на скаты ближайших барханов и, выдвинув перископы оптических систем, стали изучать раскинувшееся впереди пространство. Рельеф местности не позволял приблизиться к объекту наблюдения незаметно, но оптика дала ответы на некоторые вопросы.
Впереди среди деревьев располагался лагерь гаюнов. Двухэтажные сборные казармы, ангары и даже играющие у колючей проволоки в рейн гаюны были отчетливо видны. Немного левее вне зеленой зоны в первый момент оставшиеся незамеченными были видны строения другого рода. Низкие бараки, палатки и навесы, охваченные двумя рядами колючей проволоки, сетчатым забором, и вышки под плоскими крышами, на площадках которых разгуливали часовые. Вне всяких сомнений, это был лагерь, куда согнали местное население. Аборигены сидели и лежали, частью прямо под открытым небом, а между ними перемещались дети.
Понаблюдав примерно с час, Шаман приказал уходить обратно в пустыню.
– Наша цель – лагерь, – поставил он задачу. – Нам необходимо сместиться в ту сторону, – он махнул вдоль барханов. – Там пески подходят значительно ближе. Изучайте систему охраны. Обращайте также внимание на поведение аборигенов. Попробуем установить их лидеров в этом лагере. Эти люди нам и нужны. Думайте, как можно проникнуть в лагерь и выйти оттуда, не растревожив этот муравейник. Если ничего не придумаем, то придется идти по кромке пустыни, пока не найдем хотя бы одного бекши или чурагу. Это на местном вождь и очищающий, – пояснил он Сирене и Колдуну. – То ли шаман, то ли врач. Найдем, разберемся.
Песчанки на малых оборотах сползли с барханов и с черепашьей скоростью поползли вдоль их кромки, чтобы выйти на траверз лагеря. Теперь пришлось укрыться маскировочными зонтами, учитывая то, что у противника могут работать биолокационные системы.
Час проходил за часом, а наблюдение не приносило никаких результатов. От пристального вглядывания глаза наблюдателей начинали слезиться так, что вскоре диверсанты установили получасовые дежурства. Двухчасовые ночные вахты тоже не принесли ничего нового.
Наступило утро, и все понимали, что необходимо принимать решение, но неожиданно в лагере началась какая‑то активность. По территории забегала охрана. На площадку перед воротами начали сгонять пинками и прикладами автоматов пленников, которых собралось человек пятьдесят. В это же время со стороны санатория к лагерю двинулась колонна, состоящая из пяти открытых легких вездеходов. Это были шестиколесные машины на широких шинах, специально приспособленные к движению по пескам. В кузовах стояли гаюны и о чем‑то оживленно переговаривались. Дойдя до лагеря, колонна выстроилась сбоку от ворот, развернувшись в сторону пустыни.
– Похоже, они собираются вести куда‑то этих бедолаг, – высказал предположение Самум.
– Нет, здесь что‑то другое. Я даже отсюда ощущаю чувство страха, который они испытывают, – возразил Шаман.
– Будешь бояться, когда не знаешь, что ожидает тебя на новом месте.
– Нет. Лагерь существует не первый день. Они знают, куда и зачем их повезут.
Ворота раскрылись и толпа аборигенов под ударами прикладов и крики охранников начала выходить из них на открытое пространство, но не двинулась в сторону выстроившихся в ряд машин. Охрана остановилась в проеме ворот, а пленники медленно двинулись в сторону пустыни. Один из охранников дал очередь из автомата вслед уходящим. Пули выбили пыль, входя в почву в нескольких метрах от идущих последними в толпе пленников.
– Похоже, они их отпускают, – сказала Сирена.
– Нет, – твердо ответил Шаман. – Имперцы развлекаются. Это охота. Они дадут им возможность скрыться в пустыне, а потом начнут преследовать на вездеходах и отстреливать как дичь. Уставшие смены расслабляются, играя не только в рейн.
– Что делаем, командир? – спросил Колдун.
– Уходим. Вы – вправо, мы – влево. Войдя в пустыню, они начнут разбегаться веером и вглубь. Мы останемся на флангах и, возможно, нас не заметят. Когда здесь все закончится, мы уйдем.
– А если… – начал Самум.
Но тут же был прерван.
– Если повезет и на вас выйдут беглецы, хватайте и начинайте потихоньку выходить из зоны охоты. Если не повезет, то не стесняйтесь. Здесь скоро будет столько стрельбы, что случись ее немного больше, то на это никто не обратит внимания. Мину под брюхо – и уходить.
– Все будет в лучшем виде, – довольно улыбнулся Колдун.
На что Шаман показал ему кулак и покачал головой.
Песчанки медленно снялись со своих мест и стали удаляться друг от друга, вскоре затерявшись среди барханов.
Отойдя на пару километров, Шаман приказал Сирене остановиться и раскрыть маскировочный зонт.
– Может, отойдем подальше, командир? – спросила Сирена.
– Нет, скорее всего, уже не успеем. Сейчас охотники включат биолокаторы и детекторы движения и нас сразу засекут. Садись к пушке, но работать только по моей команде.
– Будет сделано, – серьезно ответила девушка, вылезая из водительского кресла, в которое тут же перебрался Шаман.
В ожидании прошло около получаса. Сирена, сжимая рукоятку пушечного спуска, уже решила, что охотники ушли далеко в пески, когда услышала мелодичный сигнал биолокатора.
– Спокойно, – проговорил Шаман. – К нам приближается одинокая цель.
Беглец, поняла девушка. Если бы подходил вездеход гаюнов, цель была бы групповая.
Локатор песчанки сейчас работал в радиусе пятисот метров, да и то кое‑где на экране оставались белые пятна. Барханы экранировали полный охват контролируемой территории.
– Я возьму его. Будь внимательна, – через некоторое время донесся до нее голос командира.
Сирена прикипела взглядом к экрану оптической системы, включив ее на круговой обзор. Пока опасности не было. Но вот за ближайшим барханом что‑то мелькнуло и через несколько секунд метрах в пятидесяти от песчанки появился беглец. Оглянувшись по сторонам, маленькая фигурка хотела нырнуть за другую песчаную гору, но вдруг сложилась пополам и бесформенной кучкой упала на песок.
«Парализатор», – мелькнуло в голове у Сирены.
Сверху с легким щелчком сложился купол маскирующего зонта и фонарь кабины скользнул назад. В оптику стало видно, как Шаман бежит к лежащему телу беглеца.
Именно в этот момент между барханами с другой стороны и появился вездеход охотников. Раздумывать было некогда. Песчанка стояла без маскировки и была прекрасно видна находящимся в кузове вездехода гаюнам. В доли секунды до открытия огня девушка даже успела увидеть их растерянные лица. Не раздумывая, она нажала на спуск. Бронебойные снаряды, преодолев расстояние в каких‑то семьдесят метров, как бумагу, прошили легкие борта вездехода и продолжали рвать его, когда уже все было кончено. Машина охотников бесформенной грудой металла лежала на песке, забрызганная кровью и ошметками плоти.
Убрав палец со спуска, Сирена увидела на экране, что Шаман стоит пригнувшись, а на его плече лежит безвольное тело аборигена. Грохот пушки смолк и командир быстро сориентировался в ситуации. Добежав до песчанки, он бросил тело беглеца на сиденье и, выхватив из бокового отделения кабины цилиндр песчаной мины, побежал к разбитой машине охотников. Не добежав до цели нескольких метров, он остановился и, не закладывая заряд, вернулся обратно.
– Молодец, – проговорил Шаман, запрыгнув в кабину и мягко снимая вездеход с места. – Будь внимательна. Сюрпризы, возможно, еще не закончились.
– Приняла, командир, – ответила Сирена.
Шаман все дальше и дальше уводил машину от места боестолкновения по кромке между степью и пустыней. То ли им повезло и они не попали на экраны локаторов вездеходов гаюнов, то ли те приняли их за одну из своих машин, но сюрпризов больше не было. Напряжение прошедшего боя не покидало девушку.