«Чтобы она никогда не напоминала мне погибшую невесту».
Ровно через неделю Вано принёс ему список из двадцати молодых аристократок. Хорошенькие, ни в чём непристойном не замеченные и обладающие хотя бы минимальным магическим даром. Ну а как же – не может ведь император жениться на пустышке?
Арен проглядывал списки вместе с портретами, и ему было слегка тошно. И как он должен выбирать? Все девушки были хорошенькими – хоть на всех сразу женись. И при этом ни одна ему не нравилась.
– Устройте приём, ваше величество, – сказал Вагариус осторожно. – Так делал ваш дед…
– У меня нет желания превращать дворец в цирковую арену, – покачал головой император. – Да и не поможет это. А вам кто больше всех нравится, Вано?
– Честно говоря, я в затруднении, ваше величество, – безопасник улыбнулся. – Все девушки вполне… Впрочем… По одной кандидатуре сотрудники, которым я поручил это дело, приходили советоваться. Девушка подходит по всем личным критериям, но семья… Род древний, но состояние промотано до копейки. Мои сотрудники сомневались, что её стоит включать в список.
– Включили?
– Да, ваше величество. Состояние – не то, что вам необходимо, поэтому…
– Верно. О ком речь, Вано?
Безопасник быстро нашёл в папке с документами на каждую девушку нужную страницу и указал на портрет.
– Вот. Виктория Азалиус. Месяц назад исполнилось восемнадцать. Третий курс столичного Института прикладных наук, факультет природоведения.
С портрета на Арена смотрело очень милое, но очень несчастное лицо безумно красивой девушки. Волосы – чистое золото, а глаза – чистейшее небо.
– Не повезло ей с родственниками, ваше величество. До смерти матери всё было более-менее, а потом отец и брат пустились во все тяжкие. Ни гроша за душой не осталось, даже дом пришлось продать и переехать в крошечную квартиру. Оттуда Виктория в общежитие сбежала, когда поняла, что отец с братом хотят её повыгоднее замуж выдать. Она у них теперь единственная и главная ценность. Не уверен, что вам нужны такие родственники, но девушка-то не виновата, поэтому решил включить.
– Родственников не выбирают, – пробормотал Арен, просматривая досье. – Вот что, Вано… Мне нужно познакомиться с этими девушками, хотя бы с некоторыми, но приём не подходит. Давайте начнём с этой Азалиус, так будет проще всего. На следующей неделе я поеду с официальным визитом в Институт прикладных наук, и там я должен её встретить. Как именно – придумайте. Только не пугайте ребёнка.
– Ваше величество, – фыркнул Вагариус, – вы уж не называйте своих невест детьми, женитесь же потом на ком-то.
– Это будет потом.
Ровно через неделю Арен действительно поехал в Институт прикладных наук – заодно пообщался с ректором, посмотрел на состояние учебного заведения и выслушал кучу просьб. А потом была встреча с группой студентов, среди которых была Виктория. В жизни она оказалась ещё красивее, чем на портрете. Очень стеснялась, но не боялась. Арен беседовал со студентами целый час, стараясь вовлечь в беседу всех, кого пригнали для массовки, а не только Викторию – чтобы ничего не заподозрила и не закрылась ещё больше.
А потом один из студентов вдруг сказал:
– Ваше величество, а у нас тут слух прошёл, что вы приезжаете, потому что невесту себе ищете. Это правда?
Присутствующие девушки вспыхнули, в том числе и Виктория. Арен сосредоточился на её чувствах – неприязни не было, но он ощутил звенящее отчаяние.
– Возможно, – улыбнулся он, обведя глазами присутствующих. – А возможно, и нет. Вам не кажется, юноша, что это слишком сложный путь?
– Зато более интересный, – развёл руками студент под общее сдавленное хихиканье. – Менее скучный. И кто же вам приглянулся, ваше величество?
Арен, продолжая улыбаться, посмотрел прямо на Викторию, и его затопило противоречивыми эмоциями. Да, ей было приятно, но и не по себе – тоже.
– Пусть это останется моей тайной.
Потом, после Виктории, он знакомился и с другими девушками из списка, но чувствовал исходящие от них волны страха во время общения. Арен и сам понимал, что со своими глазами производит странное впечатление, но уж бояться… Он не хотел, чтобы будущая жена его боялась. И всё чаще возвращался мыслями к Виктории.
На половине списка император понял, что больше не может. Он устал и от незнакомых девушек, и от их страхов. И однажды вечером Арен попросил Вагариуса устроить ему встречу с Викторией. Разумеется, тайную.
– Я бы мог, конечно, просто взять и перенестись к ней в комнату в общежитии, но боюсь, после этого мне будет сложнее с ней договориться.
– Да, ваше величество, – кивнул Вано, и через пару часов Арену сообщили, что нужная ему девушка ждёт в библиотеке института. На часах было двенадцать ночи – следовательно, никаких посетителей не предвидится.
Пришедшая на встречу Виктория выглядела сонной и уставшей, но недовольной не была. Потёрла глаза и, явно с трудом удержавшись от зевка, произнесла:
– Мне кажется, я правильно вас понимаю, ваше величество.
– Думаю, что да, – ответил он, подошёл ближе и сел рядом. Это было забавно – небольшая библиотека, обыкновенная парта, похожая на школьную, и два колченогих деревянных стула. Императоры должны делать предложение совсем в иной обстановке, но… где это написано? – И как вы к этому относитесь?
– Не знаю, – Виктория вздохнула, и по её эмоциям Арен понял – она сказала правду. – Но почему я? У меня неважные родственники.
– С вашими родственниками я разберусь. У них будет дом и неплохое содержание, а в игорные дома их больше не пустят.
– Не пустят?..
– Ну разумеется. Хотя я могу поставить печать-запрет, тогда они и сами не пойдут. Как хотите, так и сделаем. Результат будет тот же.
Виктория обескураженно молчала, и Арен чувствовал её смятение. И неловкость.
– Расскажите мне, что вас смущает.
Она закусила губу, вновь вздохнула и тихо проговорила:
– Я не могу сформулировать. Я вас не знаю и…
– Помолвка будет длиться минимум три месяца, успеете узнать.
– Ох… – Она чуть поёрзала на стуле. – А как же учёба?
– Кто вам помешает окончить институт? Кроме того, – Арен внимательно посмотрел на девушку и улыбнулся, – о практике в Императорской оранжерее, насколько мне известно, на вашем курсе мечтают многие.
Эмоции на секунду замерли… а потом взорвались диким восторгом.
– Ваше величество… вы… шутите?
– Я? Защитник упаси. Я вообще-то соблазняю девушку, на которой собираюсь жениться. Оказывается, оранжерея – это соблазнительно, кто бы мог подумать.
Тогда он впервые услышал смех Виктории, а ещё через пару минут она дала согласие на помолвку, и на следующее же утро новость об этом появилась во всех газетах.
А спустя три месяца – дольше Арен решил не ждать, – Виктория стала его законной супругой.
Жалел ли он? Нет. У жены было много недостатков, но он никогда не смог бы упрекнуть её в неискренности.
И дети… Дети были его счастьем. И уже только за них он был готов простить Виктории всё что угодно.
***
Утром в столовой для слуг царила суматоха. Все торопились на свои рабочие места, поэтому быстро хватали завтрак, не менее быстро ели и тут же убегали. Никто не сидел за столом и не разговаривал дольше десяти минут, слуги перебрасывались друг с другом короткими фразами и, пожелав отличного дня, уходили.
София мельком увидела главного дворцового управляющего, который, кивнув ей, спросил, всё ли в порядке, и когда она ответила утвердительно, улыбнулся и тоже ушёл, по пути поглядывая на браслет связи.
А когда София доедала творожную запеканку, к ней за столик подсела немолодая женщина в белой форме.
– Доброе утро, – сказала она, расправляя платье на коленях. – Вы наша новая аньян, верно?
– Да, правильно, – произнесла София и представилась: – Меня зовут София Тали.
– Очень приятно. А меня – Матильда Марио. Я личная служанка её величества.
София, услышав это, едва не подавилась запеканкой. Посмотрела на соседку по столу, удивляясь тому, как такая обыкновенная и совершенно невзрачная женщина может быть служанкой императрицы. Ей казалось, что и прислуживать Виктории должны сказочные красавицы. А в Матильде не было ничего примечательного – обычное лицо, мясистый нос «картошкой», жидкие волосы, стянутые в пучок.
– Рада познакомиться.
– Не волнуйтесь так, – хмыкнула женщина, принимаясь за свою овсянку. – Я вам не враг. А то, станет ли вашим врагом моя… хозяйка, зависит только от вас.
– И что же мне для этого нужно делать? – поинтересовалась София, вспоминая рассказ про молоденькую служанку, которая обзавелась сыпью по неизвестной причине. – Кроме выполнения непосредственных обязанностей аньян, разумеется.
– Заведите любовника.
На этот раз София действительно подавилась. Закашлялась и, схватив стакан с чаем, сделала большой глоток.
– Заведите любовника, – повторила Матильда спокойно, словно говорила о погоде. – И постарайтесь, чтобы императрица об этом узнала.
Сделав ещё один глоток, София жалобно спросила:
– А другого способа нет?
– Боюсь, что нет.
– Я не понимаю, правда. Разве наличие любовника может помешать имп… ну, вы поняли… если он захочет?
– Наличие любовника помешает ему захотеть. Так думает её величество, – пояснила Матильда. – Она уверена, что император никогда в жизни не унизит себя соревнованием со слугой.
– Защитница, – пробормотала София, отодвигая от себя так и не доеденную запеканку. Аппетит совсем пропал. – Боюсь, что у меня не получится. Я…
– Не зарекайтесь. Во дворце работает много мужчин, не женатых и положительных. Присмотритесь. И чем скорее вы это сделаете, тем лучше.
В комнаты наследников София поднялась к девяти утра. Настроение её немного упало после разговора с Матильдой – перспектива искать себе «жениха» среди слуг совсем не радовала. Впрочем, София и вовсе не была уверена в том, что Матильда сказала это всё не для того, чтобы её расстроить, а действительно хотела помочь. Она же служанка императрицы. С чего ей вообще помогать Софии? Скорее уж она выполняла приказ Виктории. Хотя… всё может быть.
– Софи! Доброе утро! – закричали Агата и Александр хором, радостно бросаясь к ней и обнимая. София улыбнулась – отлично, прошёл всего день, а дети уже настолько рады её видеть. Как прекрасно! – Мы вас ждали!
Под словом «мы» они явно имели в виду не только себя. Как только София вошла в комнату, она сразу заметила императора – он стоял возле окна, рядом со столиком, накрытом белой кружевной скатертью, и что-то пил из фарфоровой чашки.
– Доброе утро, Софи, – кивнул он и улыбнулся, глядя на счастливых наследников. – Я рад, что вы пришли чуть раньше, а то я немного тороплюсь.
– У папы сегодня самые нелюбимые совещания, – сообщил Софии Александр громко. – Судебный и… фунансовый комитет!
Его величество расхохотался, а Агата строго поправила брата:
– Финансовый, Алекс.
– Финансовый, – повторил ребёнок, а потом добавил: – Но он же фу-у-у, да?
– Я бы не стал утверждать насчёт «фу», – сказал император дипломатично. – Но скучновато. Что ж, я пойду. Дети, я не знаю, успею ли к обеду…
– Постарайся, – произнесли Агата и Александр хором. Видимо, это «постарайся» у них уже стало ритуалом.
– Конечно. Софи, я в любом случае, независимо от того, буду на обеде или нет, загляну к вам вечером около девяти часов. Мне нужно с вами поговорить.
– Да, разумеется, – ответила София. Она ни капли не удивилась – все нормальные родители хотят что-нибудь обсудить с аньян, а у императора явно нет другого времени на разговоры. Но сердце всё равно чуть сжалось от волнения. – Вы… опять через камин или?..
– Или в дверь, как нормальный человек? – он покачал головой, по-прежнему улыбаясь. – Я хожу через огонь, Софи. Привыкайте.
– Да я не возражаю, – почти прошептала девушка, чуть смутившись. – Я просто…
– Я понял, – прервал её император, подошёл ближе и, погладив по головам Агату и Александра, направился к камину. – До скорой встречи.
– Пока, пап! – закричали наследники, и через пару секунд фигура его величества исчезла в ярко вспыхнувшем пламени.
Около часа дети водили Софию по оставшимся комнатам парадного этажа, а потом с горящими энтузиазмом глазами предложили сходить в оранжерею.
– Давайте, – сказала она, прекрасно понимая – это неизбежно. И чем скорее она согласится, тем лучше. Кроме того, София никогда не была из числа тех людей, которые откладывают проблемы в долгий ящик – она, наоборот, предпочитала решать их как можно быстрее. Они с мамой не выжили бы, если бы вели себя так же, как отец.
Сегодня наследников сопровождали другие охранники, но выглядели они не менее внушительно, чем вчерашние. Шли за ними и Софией двумя тенями, и она вновь подумала, что привыкнуть к такому будет сложно.
«А ведь император ходит через камины без всякой охраны. Интересно… Получается, наследников охраняют сильнее, чем его самого. Или я ошибаюсь?»
Оранжерея находилась в саду и, выйдя на улицу, София зажмурилась от удовольствия – весна разгоралась всё ярче. Небо было насыщенно-голубым, на деревьях уже пробивались нежно-зелёные листочки, и птицы весело и радостно чирикали.
– Ух! – воскликнул Александр, и София с удивлением поняла, что смотрит наследник на неё. – Какая вы… лыжая, Софи! Как огонь! На солнце ещё лыжее!
– Вы похожи на Вано Вагариуса, – сказала Агата с улыбкой, и София насторожилась. – Мы раньше думали, он – самый-самый рыжий, но вы можете с ним конке… конко… конкерировать?
– Конкурировать. Это значит, соперничать. А… кто такой Вано Вагариус?
Имя было смутно знакомым.
– Глава комитета безопасности. Мы вам его обязательно покажем! – проговорила Агата весело. – Вы же должны увидеть, на кого так похожи.
«А вот этого, в отличие от встречи с императрицей, лучше бы избежать…»
– Там оланжелея! – подпрыгнул Александр, указывая рукой куда-то вперёд. – Видите, да?
София подняла голову и на секунду замерла в изумлении, заметив огромный купол, похожий на сияющий мыльный пузырь. Всё понятно – внутри ведь наверняка нужно поддерживать определённый климат, защищая растения и животных от воздействия окружающей среды. София читала об этом, когда училась в институте. Но в учебнике это смотрелось гораздо менее впечатляюще, чем в жизни.
«Потом нарисую этот купол, – подумала она с воодушевлением, – только здесь надо не карандашом, а красками».
Через пару минут один из охранников, прикоснувшись к поверхности купола, впустил всех внутрь. Там оказалось очень тепло, даже жарко – пришлось снимать и пальто, и обувь. Вместо сапог Софии и наследникам выдали тапочки из легко моющегося материала, но даже так было слишком жарко. Впрочем, возможно, это от волнения. Чем дальше они шли, тем сильнее Софии было не по себе.
Хотя окружающая красота отвлекала от тревожных мыслей.
Внутри оранжереи царило лето, причём такое лето, какого София никогда не видела. Пышные и словно мясистые растения были здесь повсюду – любое из них казалось раза в три больше тех растений, что росли в Альганне. Да и деревья были выше и шире – не деревья, а целые дома.
– Здорово, да? – спросила Агата восторженно. – В оранжерее воссоздаётся почти полностью климат Корго4. Мне тут так нравится! И так жаль, что мы наследуем родовой дар по отцу, а не по матери…
– Работать здесь можно и не обладая родовым даром. Наверняка ведь не у всех служащих он есть, правда?
– Да, – Агата вздохнула. – Но с ним проще.
– Проще – это не так интересно. Интереснее, когда сложнее, – улыбнулась София, подмигнув наследнице, и девочка сразу улыбнулась в ответ. – Когда всё просто, не о чем и рассказывать, а вот если сложно…
Договорить София не успела – она вдруг почувствовала, как к её волосам что-то прикасается, и, подпрыгнув от неожиданности, наткнулась макушкой на нечто мягкое и прохладное.