Оживленные торговые улицы постепенно сменились ремесленной окраиной. Людей на улицах становилось меньше, делать вид, что просто идешь по делам, все сложнее. Где же это он собрался преподавать музыку? И кому? Принцесса поборола в себе нехорошее предчувствие.
Сунувшись за очередной угол, принцесса обнаружила за ним довольно большую площадь, которую пересекал Лавайенн. По краю слева громоздились крытые поленницы, штабеля бревен, огороженные заборчиком кучи веток и хвороста. Там и сям возле них стояли подводы, между людьми шли какие-то переговоры или торговля. Это была Дровяная площадь — место где можно было купить не только дрова, но и доски, брус и прочую древесину. Принцесса о ней знала, но никогда здесь не бывала.
Выходить на большое открытое пространство было рискованно. Принцесса дождалась, пока Лавайенн дойдет до зданий на той стороне, и пустилась обходить площадь по кругу, под прикрытием поленниц. Лавайенн дошел до большого похожего на сарай двухэтажного дома, в нижней части которого располагалось множество воротоподобных дверей, а над ними, под скатом плоской крыши, шла галерея. На углу она превращалась в крытый переход над улицей к другому сараеподобному строению. Лавайенн исчез в одной из нижних дверей.
Принцесса закончила вояж вокруг площади, прошла с независимым видом мимо рабочих, и юркнула в открытые ворота, из которых они вытаскивали и грузили на подводу бревна.
Внутри здание оказалось одноэтажным с очень высокими стенами или, скорее, перегородками, превращавшими этот сарай в подобие лабиринта. Это было хорошо. План был в том, чтобы тихо и незаметно обследовать здание, найти Лавайенна, но не выдать себя. Лабиринт предоставлял для этого множество углов для прятанья.
Принцесса стала двигаться насколько могла вдоль фасада, наугад сворачивая в проходы. Когда, по ее разумению, она достигла примерно той точки, где в здание вошел Лавайенн, она обнаружила себя в узком коридоре. Справа тянулась глухая стена, а слева была дверь, из-за которой доносились голоса. Пора было приступать к тщательным поискам.
Принцесса подошла к двери, тихонько приоткрыла ее на ширину ладони. В щель было видно большое помещение, загроможденное штабелями досок. На противоположной стороне угадывались ворота, такие же как выходили на площадь. У одного из остатков штабелей, сгрудилась группа каких-то оживленно спорящих людей. Принцессе было плохо их видно, и она стала прислушиваться, не прозвучит ли голос Лавайенна.
— Наши все соберутся к вечеру, здесь…
— Из ратуши, засоси меня трясина, нас не достанут…
— Главное, чтобы пожара не было…
— Пусть городские свое слово скажут!
— А если собак опять спустит?
И прочее в таком же духе. Лавайенна слышно не было. Зато впереди, в коридоре, послышался чей-то кашель. Принцесса на цыпочках пробежала по коридору в обратную сторону и свернула в маленький темный проход направо. Шаги в коридоре приближались. В проходе было почти ничего не видно, кроме светлой щели в правой стене. Прокравшись поближе, принцесса различила дверь. Сзади кто-то кашлянул совсем близко. Принцесса прилипла к стене и, стараясь не шуршать подолом, медленно попятилась в щель. Когда большая часть принцессы оказалась в помещении она притворила дверь так, что голова осталась в проходе. Надо было понять, когда коридор освободится, чтобы продолжить поиски.
Внезапно принцесса поняла, что больше не слышит спорящих голосов. Она медленно втянула голову в помещение и вывернула ее назад, встретив полтора десятка настороженных взглядов. Это был тот же большой зал, в который она заглядывала из коридора. Она просто обогнула его и вошла через боковую дверь, так что группа мужчин могла некоторое время наблюдать медленное появление ее тыльной части, а теперь и ее всю в позе застигнутой на кухне кошки.
«Визг и вопли! — оценила ситуацию принцесса. — Тихо и незаметно!» Почему у человека нет глаз на затылке? Было бы очень удобно.
Основываясь на своем, пусть и небольшом, жизненном опыте принцесса полагала, что чаще выигрывает тот, кто ходит первым. Она разогнула колени, выпрямила спину, вздернула подбородок и пошла в атаку.
— Господа! — это выиграло ей еще несколько мгновений, потому что, судя по одежде, к этим людям никогда так не обращались. — Я рада, что нашла вас! Думаю, вы знаете, кто я?
— Несколько ртов закрылось, несколько голов обменялись взглядами. Принцесса специально задала этот вопрос, чтобы в ожидании ответа сообразить — а кто же они? Кто-то набрал воздуха:
— Так, вы, типа — она?
— Именно так, я — дочь короля Эннера, леди Маунтенар Декрой!
Принцесса подошла к ним вплотную, так что теперь они стояли перед ней полукругом: люди, одетые как рабочие, спорящие на складе посреди дня.
— У меня для вас важное сообщение. С минуты на минуту господин Хильмас, — при этом имени они шевельнулись, подтверждая догадку принцессы, — и солдаты барона Фальта оцепят склады и устроят облаву. Я обеспокоена тем, что это остановит работы на королевских шахтах и хотела предупредить вас, чтобы вы избежали поимки.
Мужчины молча смотрели на нее. «Может тут звук медленно распространяется?» — начала уже волноваться принцесса, как они заговорили все одновременно. Общий смысл восклицаний сводился к тому, что этого не может быть. Не может быть, чтобы кто-то знал, об их тайном месте сбора! Не может быть, чтобы перед ними стояла сама принцесса! Не может быть, чтобы дочь короля явилась только для того, чтобы спасти их!
Они увлеклись обсуждением так, что принцесса решила им не мешать и начала потихонечку двигаться восвояси. Однако, стоило ей попятиться прочь, от группы отделился низенький мужичок с грязным лицом и проворно забежал вперед.
— Стойте, стойте, — закричал он, — мы не можем ее выпустить!
Рабочие обступили принцессу.
— Почему? — спросил один из них, высокий, сутулый, со свисающими усами и бородкой клином.
— Она же расскажет, где мы!
— Господин Хильмас и так знает, где вы! — сказала принцесса.
— Хильмас знает, где мы. — повторил сутулый.
— Я сама узнала это от него!
— Она узнала это от него! — вторил сутулый.
— Иначе, как бы я вас нашла?!
— Иначе, как бы она нас нашла? — закончил сутулый переводить с аррантийского на аррантийский.
Принцесса не могла понять в чем разница, но его, очевидно, понимали лучше.
— Это ты так говоришь! — не унимался коротышка. — А на деле, может, и не так!
Все одобрительно загудели.
— А как?! — принцесса задрала брови так, что они, должно быть, приподнялись над головой.
— А, может, шла тут мимо! — коротышка тяжело дышал, настаивая на своем.
— И вот я иду мимо и вдруг вижу — заговорщики совещаются! Дай-ка, думаю, предупрежу! Так, что ли?
— Она знает, что мы заговорщики! — возопил коротышка, — Я же говорю, она подосланная! Она следила за нами!
Это нашло отклик в сердцах, мужчины насупились и загудели активнее: «знает про нас!», «выведать хочет!».
— Следила? Вот в этом платье?! — принцесса развела руки и продемонстрировала себя окружающим.
Окружающие не особенно впечатлились: «Ну что? Платье как платье, только блестит».
— Послушай, Дос, — сказал сутулый баритоном — В ее словах есть логика.
Ну, наконец-то!
— Это ты послушай, Бонтен, — коротышка то и дело подпрыгивал для убедительности, — она тебе голову морочит. Что бы она не сказала — врет! Вот это платье и есть тому доказательство! Таким веры нет! Я этих жирных знаю!
В каком смысле — «жирных»?
— А если она права, то нас повяжут здесь! — от этих слов Бонтена публика заволновалась. — За кем она могла тут следить?
— А не знаю я! Не следила, значит просто гуляла!
Принцессе стало казаться, что она сходит с ума, как будто мозг в черепе перевернулся.
— Принцессы по складам не гуляют! — крикнула она в последней попытке нащупать опору под ногами.
— Вот! Вот! Призналась! — коротышка чуть не вывернулся наизнанку. — Не принцесса она никакая! Все врала с самого начала!
«Синева небесная, — думала принцесса, — за что мне это?» Она и раньше предполагала, что на свете ничто не может быть хуже идиота, да не было случая проверить на хорошем экземпляре. Умного соперника можно обхитрить или сторговаться, надо только проявить смекалку! Принцесса вспомнила, как однажды переспорила одного непростого восточного посла, исхитрившись сформулировать такие умные мысли, что и сама их не поняла. Но быть умнее идиота — это же невозможно!
Особую пикантность ситуации придавало то, что чем более дикими с точки зрения логики были предположения коротышки, тем ближе он был к истине. Версия же принцессы была столь же непротиворечива, сколь и неправдива. Однако, от этого коротышка не переставал быть идиотом. Лукавство принцессы предлагало обеим сторонам хороший выход из ситуации, а попытки Доса докопаться до правды в итоге всем все испортят.
Толпа разделилась на две неравные части. Одни во главе с коротышкой, войдя в раж, голосили: «Не принцесса!», «Крутит воду!», «Сама сказала!» Группа поменьше, по правде говоря — совсем маленькая, всего в три человека, обступила сутулого Бонтена. С их стороны доносилось: «Но если подумать…», «Так не сходится…», «Давайте по порядку…»
Первая группа побеждала, просто потому что они кричали, а сторона Бонтена бубнила. Голос рассудка оказался тихим, полным сомнений и от этого неубедительным. Принцесса стала прикидывать свои шансы в рукопашной борьбе.
— И что ты предлагаешь? — нанес Бонтен удар по ключевой позиции.
— Запрем ее! — тут же ответил коротышка. — Некогда нам сейчас разбираться. До ночи еще столько решить надо! С глаз ее долой и нет проблемы.
— А если…
— Вы, мастер Бонтен, так-то мужик толковый, — выступил вперед молодой курносый парень, — но тут старина Дос прав.
С этими словами парень ухватил принцессу за руку. Она попыталась вырваться, но ее уже держали и с другой стороны.
— Вы… посягаете… на дочь короля! — дергалась принцесса, но это уже никого не убеждало.
Со словами: «Хватит уже прикидываться», «Девка, как девка, вырядилась тут» и «Бабам веры нет», ее вытащили в темный проход через дверь, в которую она вошла, и впихнули в дверь напротив. Это было какое-то маленькое помещение.
Кто-то крикнул: «Дайте света!». Сзади чиркнули кремнием, вперед протиснулась чахлая масляная лампа. Насколько принцесса успела разглядеть, это было что-то вроде каморки, где хранили веревки, железные крючья для погрузки бревен и прочий инвентарь. Посередине комнаты стоял здоровый пень. Кто-то прибил к нему два вертикальных бруска и соединил их дощечкой, превратив пень в подобие стула. К нему принцессу и привязали — по одной руке к каждому бруску.
— Слышь, молодой, — коротышка вошел во вкус командования, — Рот ей заткни!
Сзади протянулись руки, в губы уперлась жесткая ткань. Принцесса не видела, что это, и вероятно к лучшему. Ткань туго завязали сзади так, что она протиснулась между зубов, оттянув углы рта. Сделать принцесса ничего не могла, поэтому давно перестала шипеть и брыкаться, силы ей еще пригодятся.
Разобравшись с проблемой, вся компания потянулась на выход. Последним, с лампой в руках, выходил Бонтен. У выхода он обернулся.
— Я вернусь чуть попозже, проведаю вас. Простите, — он помолчал и добавил, — Ваше Высочество.
Принцесса осталась в кромешной темноте. Очень слабый рассеянный свет проникал где-то наверху в щель между внешней стеной и крышей. Его было достаточно для того, чтобы видеть, что ничегошеньки не видно. Принцесса попыталась сдвинуть пень, но он был тяжеленный, а сидела она на нем довольно глубоко.
— Штоханная шоха! — сказала принцесса стулу сквозь повязку.
Без повязки, принцесса вряд ли бы осмелилась произнести вслух это выражение, которое в устах погонщиков обычно выражало крайнюю степень раздражения расторопностью тягловых волов. Во рту пересохло, пыльная тряпка исправно впитывала влагу и немилосердно давила на язык. Принцесса попробовала покачаться из стороны в сторону, помогая себе пальцами ног, еле достающими до пола. Спинка вяло скрипнула, но пень не шелохнулся. Кожа на руках под веревкой стала саднить. Принцесса тяжело сопела носом, глядя исподлобья в темноту.
Все, что она могла себе позволить в данный момент, была гимнастика для глаз — одно из упражнений мадам Дено, призванное научить принцессу контролировать выражение лица. Посмотреть вверх, вниз, круговое движение в сторону… Обычно у принцессы проблемы возникали не столько с контролем лица, сколько с тем, чтобы вспомнить о нем в нужный момент, а не в последующих сожалениях, что ты этого не сделал. Посмотреть влево, вправо, выпучить глаза…
Выполнить следующий пункт — прищуриться — принцессе помешали тяжелые шаги в проходе за дверью. Принцесса замерла, услышала тихое «здесь?», какойто писк и удар. Дверь стала открываться, и принцесса вспомнила, что забыла вернуть выпученные глаза обратно.
В проеме двери обозначилась фигура, которая могла принадлежать только солдату Гонзе. Из подмышки у него свисал курносый парень, напоминая боевое кухонное полотенце на локте у матушки Хло. Принцесса выдохнула с облегчением.
— Сейчас, Ваше Высочество, — сказал Гонза и аккуратно сложил молодого в уголок.
Рывок, освободилась одна рука, еще рывок — вторая, и принцесса, наконец, вытащила тряпку изо рта.
— Тьфу — плевок вышел сухим.
— Ваше Высочество, с вами все в порядке? — взволнованно разглядывал ее Гонза.
— Тьфу, — кивнула принцесса. — Как ты меня выследил?
— Так это… Просто шел за вами от шерстяной лавки.
Странно! В толпе высоченный Гонза мог скрыться, только если бы шел на коленях. Принцесса хотела спросить, но тут же все поняла сама, досадливо сморщилась и опустила голову, уперевшись ладонями в колени. Она же ни разу не оглянулась назад! Что Гонза! Увлеченная погоней за Лавайенном, она бы не заметила, даже небольшую армию со знаменами и кавалерией! Глаза на затылке переместились из категории желательных в остро необходимые. «Запомни, — сказала себе принцесса мысленно, но строго, — правило номер четыре: если ты за кем-то следишь, это не значит, что никто не следит за тобой!». Первые три правила она еще не придумала и оставила место просто на всякий случай. На верхнюю строчку пыталось вскарабкаться что-то вроде: «прежде, чем пуститься в приключения, подумай — нельзя ли без них обойтись», но принцесса воспротивилась. Правило было настолько неисполнимым, что вместо первой строчки рисковало оказаться в примечаниях.
— Капрал Кламм еще на инструктаже сказали, что ежли вы вошли в здание, то караулить в нем надо все выходы! И заодно в соседних домах тоже.
Принцесса поджала губы и впилась взглядом в Гонзу в поисках насмешки. Ни следа. Простодушнее Гонзы мог быть только подсолнух.
— Вы, это, — сказал Гонза и потупился, — простите, что я не сразу… Переждал, пока ушли, а то со всеми драться несподручно было. Нашел этого вот, спросил, где вы…
— Ничего. — кивнула принцесса. — Все правильно. Надо выбираться.
Они вышли в проход, затем в коридор. Из-за стены принцесса услышала знакомые голоса. Они прошли до конца коридора, свернули направо и уперлись в ворота, выходившие на площадь. Гонза приоткрыл одну створку и тут же закрыл ее обратно.
— Там уже перекрыто, — сказал он. — Наши пришли. Вы, может, не хотите…
Принцесса не хотела. Теперь уже не до поисков Лавайенна. Надо было ускользнуть от облавы самой, чтобы не объясняться потом, что она, мол, тут делала.
Слева от ворот принцесса увидела лестницу и поспешила к ней. Лестница вывела их на галерею, идущую вдоль фасада. Принцесса свернула налево и побежала по переходу к соседнему зданию. Галерея продолжалась дальше, огибая второе здание и продолжаясь по другой от площади стороне.
Это тоже был какойто склад. На галерею выходило много одинаковых дверей. Но все они были заперты. На прилегающих улицах, на площади, послышались крики. Облава началась. Принцесса шла по галерее, дергая каждый навесной замок, но все они были заботливо защелкнуты. Повезло ей на шестой или седьмой двери, когда до конца галереи оставалось уже всего ничего. На двери не было замка совсем. Принцесса открыла ее и обернулась к Гонзе.