Феникс ещё больше выпрямился, хотя, казалось, это уже невозможно.
— Виноват, господин генерал. Под моим руководством группа провела штурм, в ходе которого погибли заложники. Я полностью признаю свою вину и готов понести…
— И понесёшь! — повысил голос Литный. — Значит так, подполковник. Капитана Лазарева временно под домашний арест. До моего отлёта с «Киплинга» он должен находиться в своей каюте, ни шагу оттуда, вплоть до моего личного распоряжения. Капитан, с этой минуты вы больше не являетесь командиром взвода. Капитаном вы тоже уже не являетесь. Завтра же из штаба прибудет новый офицер, которому вы, подполковник, передадите командование первым взводом.
Фойзе молча смотрел на Литного, не в силах перевести взгляд на Феникса.
— А вообще, на будущее, лучше подбирайте кадры.
Он вскинул голову, не удержался:
— Лучше невозможно, господин генерал. Не ошибаются только роботы!
— Значит, подбирай роботов, — отрезал Литный и поднялся. — Чтобы не было таких… ошибок.
Он резко развернулся и вышел из кабинета в сопровождении адъютанта.
Фойзе проводил его тяжёлым взглядом, сел на место.
— Иди, Лазарев, — устало сказал он.
Тот не двинулся с места. Фойзе поднял голову, встретил непонимающий взгляд, раздражённо повторил:
— Иди, говорю! Из жилого отсека ни на шаг, пока не вызову! Ты что, конвоя ждёшь?
Уловил еле заметный кивок, рассердился окончательно.
— Не дождёшься! Кругом марш, пошёл вон отсюда!
Когда за Фениксом закрылась дверь, он некоторое время смотрел в стол, потом вдруг не сдержался — ударил кулаком. И ещё раз. Словно это могло помочь.
Все «волки» забились в каюту Индиго. Кто не поместился, заглядывали из коридора, стоя в дверях. Вопреки ожиданиям, вместо шума Феникс издалека услышал только бас Балу и удивился, как тому удалось всех успокоить. Подошёл к стоявшим в дверном проеме, они встрепенулись, пропуская его внутрь, вцепились тревожными взглядами, как и те, кто был в каюте. Балу замолчал, глядя также тревожно и вопросительно.
— Всё, — с порога сказал им Феникс. — Завтра прибывает новый офицер. С сегодняшнего дня я больше не командую «волками».
Тишина стала абсолютной.
Феникс повернул голову, встретился взглядом с Индиго. Тот с трудом справлялся с собой, кусая губы.
— Как же так? — беспомощно спросил Аякс.
— Всё правильно, Лёха, так должно быть. — Всё, чины кончились. Нет больше командира и подчинённых. — На время разбирательств так и нужно.
— А потом? — в голосе Аякса прорезалось что-то жутковатое, от чего нужно было срочно избавиться.
— А потом видно будет. Я не знаю. Но это не повод разносить «Киплинг» на винтики, ясно?
— Никто ничего не разнесёт, — Балу пробрался ближе, остановился рядом. — Ребята понимают. Всё будет нормально, — последнее он произнёс почти вопросительно, поглядывая на Аякса.
Тот нехотя кивнул.
— Я к себе, — Феникс ощутил, как наваливается усталость, до сих пор старательно им не замечаемая. — Кельт, если не трудно, зайди ко мне. Поговорить надо.
Он вышел, не оборачиваясь. Нет сил смотреть на Димку, нет сил объяснять, успокаивать, удерживать. Потом.
Кельт вошёл спустя пару минут. Двери закрылись за его спиной, он застыл на пороге.
— Проходи, — махнул рукой Феникс. Он уже включил монитор, чтобы привести в порядок файлы своего журнала. Впрочем, у него и так всё в должном виде, на это много времени не понадобится.
Кельт нерешительно сделал пару шагов и опять остановился. Феникс сам встал и подошёл ближе. Заметил разбитую губу, досадливо мотнул головой.
— Индиго?
Кельт опустил голову, словно не желая встречаться с ним взглядом.
— Аякс.
Феникс сжал губы на секунду, потом произнёс:
— Вит, ты меня прости.
Тот резко поднял глаза.
— Пашка, ты нас никогда не обманывал. Скажи…
Он запнулся, но Феникс не торопил. Ждал.
— Скажи… Если бы там был Индиго, вместо Тошки с Серёгой… Ты бы всё равно послал отделение вот так?
— Да.
Он уже понял, куда Кельт клонит, но тут ему не в чем было себя упрекнуть.
— И Индиго тоже мог там погибнуть? Ты всё равно послал бы его туда?
Это было больно. Но Кельт имел право так спросить.
— Да.
Самое страшное в том, что да. И ведь посылал уже, просто раньше всем везло. И Димка мог погибнуть. Он никогда не задумывался об этом. И пока не задумывался, всё было просто и логично. А сейчас ему неожиданно стало страшно. Неужели Кельт может быть прав в своих сомнениях? Смог бы он сейчас, после того, как всё осознал, после того, как он ощутил на своём плече эту холодную тяжесть погребальной капсулы с телом друга, смог бы он сейчас отправить Димку туда, куда, не задумываясь, послал Дэна с Джином и Бутом? Он вдруг почувствовал, что не может справиться с этим вопросом. Он убил этих двоих, смог бы он так же убить своего Индиго?
— Прости меня, командир, — услышал Феникс совсем близко отчаянный голос Кельта. — Прости, мне так плохо, что я совсем соображать перестал.
— Их не вернёшь, — шёпотом ответил он. — Их не вернёшь, но я за это отвечу.
— Феникс! — Кельт порывисто схватил его за плечо, даже слегка встряхнул. — На меня затмение нашло, мне надо было виноватого найти, так легче, но это не ты!
Феникс заметил, как тот бледен, как дрожат его губы, как горят глаза. Он успокаивающе положил руку поверх ладони Кельта на своём плече.
— Да нормально всё, Вит, честное слово. Офицер, руководивший операцией, отвечать должен. Всё правильно. Не волнуйся, ты тут ни при чём.
— Ты прав. Их не вернёшь уже! И ты не должен… за всех… Не должен!
Феникс кивнул. Спорить не было ни сил, ни желания. Не должен. Но буду.
— Иди, Вит. Всё нормально.
Кельт понял, пошёл к двери, уже на пороге обернулся.
— Я никогда не говорил тебе этого, капитан. Но мы все за тебя готовы головы положить. Просто потому, что ты — наш командир. А еще… — он снова запнулся, но продолжил: — Ещё Бут всегда говорил, что не хочет умирать в своей постели. Он хотел, как древний викинг. В бою. Джин… Тошка мне как-то сказал, что хотел бы быть всегда молодым. Чтобы вечно — двадцать четыре. Так что вышло, как они оба хотели. А ты…
Феникс смотрел на него, не отрываясь, ждал.
— Ты настоящий офицер. Даже если они с тебя сейчас снимут погоны. Всё равно.
Кельт быстро развернулся и вышел, двери за ним закрылись.
Феникс успел рассортировать последние отчёты и сделать последнюю запись для своего преемника, когда раздался сигнал на вход. Он устало вздохнул, выключил монитор и скомандовал:
— Открыть.
О, на этот раз сразу трое. Балу, Ти-Рекс, Индиго.
Он жестом предложил располагаться. Балу тяжело опустился на койку, Ти-Рекс прошёл вглубь каюты и привычно сел на пол у стола, Индиго упрямо остался стоять.
— Ну? — вызывающе спросил он. — Ну, что?
— Рассказывай, — поддержал Ти-Рекс, поднимая голову.
Феникс пожал плечами.
— А что тут рассказывать? Звания уже, считай, лишили, хотя я и не озаботился спросить — а кто я теперь. Подозреваю, что рядовой, а то и вообще… Литный начал процесс, завтра прибывает новый взводный, расследуют обстоятельства, а потом сообщат дату трибунала.
— Чёрт! — Индиго с силой ударил кулаком в ладонь.
— Тише ты, — поморщился Ти-Рекс. — Ну, я так и думал.
— Да за что? — Индиго не собирался успокаиваться. — Всё так повернуто, как будто он сам стрелял по этим бабам, и не просто стрелял, а с садистским удовольствием!
— Ну, что ты несёшь, — качнул головой Феникс. — Нормально всё, правильно.
— Правильно? Тебя растопчут за чужую ошибку, а тебе всё правильно?
— Дим, ну не перегибай. Растопчут… Погоны — это ещё не…
— Ага, полюбить, так королеву? Тебе непременно надо, чтобы по-настоящему растоптали? Какого чёрта ты сам на себя всё повесил?
Феникс молчал. Объяснять ещё и ему, доказывать, самому выступать собственным обвинителем не хотелось.
— Так, Дмитрий, кончай психовать, — подал свой бас Балу. — От твоих воплей Пашке легче не станет.
Индиго замолчал, потом скрестил руки на груди и мрачно бросил:
— Мы его не примем. «Волкам» не нужен другой взводный.
— Примете, — Феникс перевёл взгляд на Индиго. — Дим, не осложняй мне жизнь, пожалуйста. Вы его примете и будете подчиняться, как мне. Не детский сад, в конце концов.
— Да? — взорвался тот. — Хватит меня тыкать детским садом! Хватит меня одёргивать! Ты сам упёртый, как баран! На всех плевать, кроме собственного упрямства. Почему ты Фойзе не расскажешь, как всё было? Тебе ведь Дэн всё объяснил, ты знаешь, почему так получилось.
— Димка, — начал приподниматься Балу.
— А тебе непременно надо, чтобы все ко дну пошли? Дэн, Фойзе… — начал Феникс.
— Да плевать мне на всех! — Индиго взмахнул обеими руками, будто хотел с размаху хлопнуть в ладоши, повернулся и выскочил из каюты, едва не снеся двери.
Подполковник Валентин Фойзе сидел в своём кабинете. На мониторе перед ним — спортивный отсек. Балу гоняет своих «медвежат», поминутно рявкая то на одного, то на другого. Раньше он был спокойнее.
Через полчаса в этот кабинет войдёт новый взводный. Вот «волки»-то его ждут. Особенно подполковника беспокоили сержанты. Неугомонный Гордеев, суровый Рюриков, флегматичный Строганов. С последним надо поговорить, хотя… Генерал Литный нашёл своего козла отпущения. Кому нужен сержант, когда можно снести башку капитану? А если уж тот сам кидается на амбразуру, вообще отлично! Решение принято, хотя официальная часть расследования может вестись долго. Бедный парень. Сейчас он ещё находится в своей каюте, на «Киплинге», но скоро его увезут на «Плутон-1». И вот сколько он пробудет в следственном отсеке базы, неизвестно. Та же тюрьма, хоть и помягче.
Хорошо ещё, что как раз через месяц «Киплинг» тоже должен идти к Плутону. Профилактический осмотр и ремонт носителя проводился раз в полгода, и стоянка могла продолжаться несколько недель, в зависимости от состояния корабля.
По крайней мере, они будут рядом.
— Господин подполковник, — раздался голос секретаря по громкой связи. — К вам Чернов из первого взвода.
— Пропусти, Майк, — отозвался он, выключая звук на мониторе.
Через секунду в кабинет быстрым шагом вошёл Хан.
— Здравия желаю! — голос мягкий, спокойный, на лице обычная доброжелательная улыбка. Единственная на «Киплинге» сейчас, наверное.
— Присаживайся, — указал Фойзе на кресло.
— У меня истекает срок контракта, — начал Хан. Дождался кивка от подполковника и продолжил. — Я не хочу его продлевать, подготовил рапорт об увольнении.
Фойзе посмотрел на него в упор и вздохнул.
— Эта такая манера протеста?
— Протеста? — брови Хана взлетели вверх.
— Послушай… Алик, — Фойзе понадобилась секунда, чтобы вспомнить имя. — Я понимаю, что вам всем сейчас тяжело, но увольняться в знак протеста — это не решение проблемы. Вы нужны вашему командиру.
— Простите, «вы» — это кто? — уточнил Хан.
— «Волки», конечно.
— А какому из командиров?
Фойзе показалось, что он издевается.
— Чернов, если можно, давай обойдёмся без намёков.
— Извините. Видите ли, господин подполковник, я увольняюсь не в знак протеста. Я просто увольняюсь. Обстоятельства изменились.
Подполковник молча перевёл взгляд на монитор. «Медведей» сменил второй взвод. Карпов, в отличие от своего друга, не рявкал, но Фойзе знал, что его негромкие команды звучат ничуть не веселее рыка Балу.
— Это очень не вовремя, — сказал Фойзе, не отрывая взгляда от монитора.
— Сожалею, — лаконично ответил Хан.
— Сомневаюсь, — в тон ему отозвался подполковник. Потом, наконец, перевёл на него потяжелевший взгляд. — Получил предложение поинтереснее?
— Да, — Хан явно не собирался ничего объяснять. — Я думаю, мы обойдёмся без подписи бывшего капитана Лазарева?
— Отставить издёвки! — не сдержался Фойзе. — Перешли свой рапорт секретарю и считай, что ты уволен. Можешь собирать вещи.
Хан встал и улыбнулся, словно не заметив жёсткости, появившейся в голосе командира роты.
— Тогда счастливо оставаться, господин подполковник. Надеюсь, вы разберётесь с инцидентом.
— Не сомневайся, — Фойзе даже не привстал.
— Всего доброго, Валентин Александрович.
— Свободен, Чернов.
Хан развернулся и вышел из кабинета. Фойзе вздохнул и решительно выключил наблюдение за спортивным отсеком. Нет, не зря он сомневался в Чернове. Не стоило брать его на «Киплинг». Одинцов тогда убеждал его, что тот хорошо разбирается в людях, незаменим в работе с «языками», всегда со всеми может сойтись, а его физические данные и показатели едва ли не лучшие среди всех киплинговцев. Убедил его тогда Марат. Зря. Скользкая личность этот Чернов, и всегда таким был.
За дверями послышался шум.
— Господин подполковник, — снова секретарь, растерянный голос.
Что там еще?
— Да, Майк.
— К вам опять первый взвод. Сержанты, все трое.
Начинается. Фойзе вздохнул.
— Пусть войдут.
Двери распахнулись, пропуская Индиго, Аякса и замыкающим — Дэна.
— Господин подполковник! — с порога начал Индиго.
— Погоди, Димка, — остановил его Аякс.
Фойзе вздохнул. По Уставу, он должен был выставить эту троицу ещё от секретаря, а не принимать их в своём кабинете. Но такое время… Да и всё равно так получается, что нет сейчас между ним и этими сержантами никого — командир их разжалован, а новый ещё не прибыл.
— Садитесь, — подполковник указал ребятам на сиденья вдоль стены.
— Некогда рассиживаться!
— Сядь! — Аякс практически силой вдавил Индиго в одно из кресел, сам встал рядом. — Господин подполковник, разрешите обратиться.
Фойзе взглянул в его суровое лицо.
— Обращайтесь, сержант.
— Господин подполковник, объясните нам, что происходит с капитаном Лазаревым. Мы осознаём, что сейчас фактически нарушаем Устав, но просим вас сделать исключение…
Ответ Фойзе перебил голос секретаря.
— Господин подполковник, к вам лейтенант Берсенев, новый командир «волков».
Сержанты переглянулись. Фойзе досадливо поморщился.
— Пусть подождёт, у меня срочное совещание.
После непродолжительного молчания Индиго задумчиво сказал:
— Значит, новый командир… Уже.
Фойзе почувствовал, как накатывает раздражение.
— Сержант Гордеев! Попрошу не забывать, где вы находитесь!
— Есть не забывать, — отчеканил Индиго, вскочив с кресла.
— Да вольно, — поморщился мгновенно остывший Фойзе. Он понимал, что не обязан что-либо объяснять этим ребятам, но просто выгнать их не мог. — Мы со всем этим разберёмся. Но вы поймите и меня тоже. На всей роте этот случай отразится, нас ещё долго в покое не оставят. А у меня передовой взвод без командира, новый человек не сразу войдёт в курс дел. Лазарев не вернётся в ближайшие полгода точно. Капитанские погоны с него уже сняли.
— Нормально, — как будто только что не было требования подполковника, возмутился Индиго. — Значит, с него там погоны снимают, а мы должны спокойно сидеть и ждать, когда его и вовсе посадят?
— Гордеев, я понимаю ваши чувства. Но вы не забывайте, что «волки» — это не клуб по интересам, а подразделение роты ВКС «Киплинг». И тут действуют немного иные законы. В приёмной сидит ваш новый командир, который через полтора часа примет командование взводом.
— Отлично. — Аякс поднялся. — Пусть принимает. У вашего секретаря лежат три рапорта об увольнении. Мы не будем продолжать работать, как будто ничего не произошло, и уж точно не собираемся это делать под началом нового командира.
— Рюриков! — Фойзе снова повысил голос. — Вы думаете, Феникс одобрит ваше поведение? Вы хоть понимаете, что вы делаете?
— Господин подполковник, если бы мы ничего не понимали, на ваш стол легло бы тридцать рапортов, а не три, — негромко сказал Аякс. — А так только мы.
— Феникс взял на себя мою вину — глухо заговорил Дэн. — Я промолчал… побоялся. Но я готов понести наказание.