Пока принц с магами настраивали трубу, воины отошли глубже в лес и начали о чем-то перешептываться, внимательно рассматривая нашу полянку. Я встала в сторонке, прислонившись спиной к дереву. Уже через пять минут чуть ли не подпрыгивала от любопытства. Но когда настройка состоялась, они стали по очереди заглядывать в устройство, что-то тихо обсуждать и делать записи черными палочками на желтых листах бумаги, не обращая ни на кого внимания. Судя по всему, меня в работу включать никто не собирался. Постояв еще минут пятнадцать с обиженным выражением лица, я поняла, что всем до этого нет дела, и решила прогуляться.
- Только далеко не уходи и недолго, - раздалось мне в спину.
Я притормозила, но не ответила, а потом и вовсе побрела дальше. Вернулась к Тимертончику, сняла с себя курточку, пристроила ее на седле и, спустившись с холма, распласталась на травке. Уж если терять время, то с пользой - загар еще никому не повредил. Хорошо бы и майку снять, но все-таки мир другой, мало ли, у них не принято…
Из леса доносилось приятное щебетание птиц, где-то стучал дятел, жужжали пчелки, ну или просто мошки, а неподалеку стоящие кони тихо фыркали, жуя траву. Под этот приятный шум природы, согретая жаркими лучами Тэффы, я начала засыпать.
Не знаю сколько так пролежала, проснулась от того что стало слишком жарко. Резко села, в глазах потемнело, но тут же рассеялось. Стянув с волос резинку, я подняла руки вверх и сладко потянулась. Мышцы затекли. Кинув взгляд на темно-зеленую траву, я заметила выглядывающие из-под нее ягоды. Это оказалась земляника, чему я несказанно обрадовалась. Знакомый с детства кисло-сладкий ароматный сок расплылся по языку, и глаза закрылись от удовольствия. Не жизнь, а сказка! Надеюсь, это действительно земляника, а не какая-нибудь несъедобная гадость.
Кряхтя, как бабулька, я, наконец-то, сытая и довольная поднялась на ноги. Вот тут пришлось потереть глаза, потому что увиденное никак не сочеталось с окружающей обстановкой: посреди неширокой песчаной дороги, далеко внизу, сидел ребенок. Я осмотрелась, но домов так и не увидела. Казалось, что дитя играет с дорожным песком, пересыпая его из ведерок, но рассмотреть подробнее мешало расстояние.
Не могла же она заблудиться? Или могла? Да нет, скорее всего, где-то за лесом деревня. С другой стороны, надо этот вопрос потом Эртону задать.
От нечего делать я стала рвать цветы, вплетая их в венок. Время тянулось, и скука и бездействие начали вызывать раздражение. Водрузив себе на голову полученное творение, я побрела к своему коню за курткой. Пора бы пойти к Эртону и напомнить о себе. А то с таким же успехом можно было и в деревне отсидеться.
Я почти дошла до Тимертона, когда неожиданно земля начала слегка вибрировать. Лошади занервничали, а я решила, что пора испугаться. Схватив крутку, бросила взгляд в сторону ребенка и понеслась было к Эртону, как вдруг притормозила. Обернулась, пробежала глазами по окружающей местности и заметила быстро приближающееся черное пятно. Через несколько секунд стало понятно, что это всего лишь всадники, движущиеся по дороге.
- Мирослава! - крикнул Эртон. - Иди сюда.
О, вот и обо мне вспомнили. Даже волна облегчения по телу пронеслась. Эртон застыл у леса, выглядел встревоженным, серьезным, но как всегда прекрасным. Сказочный принц, подумалось мне.
- Иду!- ответила я и пошла к нему, пытаясь придать лицу немного обиженное выражение. Но, не дойдя пять метров, остановилась. Что-то показалось неправильным.
Так. Если всадники мчатся с такой скоростью, успеют ли они, вынырнув из низины, заметить играющего ребенка и остановиться? Ответ всплыл сам собой, заставив мои глаза расшириться от ужаса. Эртон сделал пару шагов на встречу, а я, развернувшись, бросилась с горы.
Я боялась споткнуться, но уже никак не могла притормозить, просто летела по инерции. Расстояние между мной и ребенком и не желало сокращаться. Я почувствовала, как с головы слетел венок.
- Мира, ты что творишь? - послышался срывающийся голос где-то сзади. - А ну стой!
Ага, сам стой!
Я еще быстрее побежала, понимая, что если остановлюсь или споткнусь, то не успею. Ветер моих опасений не разделял, весело играя с волосами, бросая их в лицо, от чего дорогу перед собой разглядеть было все труднее. В правом боку начало покалывать, дыхание сбилось, но ноги все так же продолжали бежать. Эртон что-то кричал, но разобрать было сложно, да и не хотелось на него отвлекаться. До девочки, а это была именно она, оставалась всего пара сотен метров, но всадники будто увеличили свой ход, в разы меня опережая.
- Уходи! - закричала я не своим голосом, но ребенок даже не посмотрел в мою сторону, продолжая лопаткой набирать в ведерко дорожный песок.
Из-за пригорка, наконец, показались всадники, в черных плащах, с серебристыми масками, закрывающими лицо, на огромных черных, как безлунная ночь, лошадях. Они ехали, выстроившись в два ряда. И этой колонне, казалось, нет ни конца ни края. Я уверена, что девочку они увидели, но почему-то останавливаться не собирались. Небо заволокло тучами, сильно потемнело, и трава стала покрываться инеем.
Нас разделяли всего несколько метров, и я успевала спасти малышку, что даже затмило ужас от столь резкой перемены погоды. Улыбнувшись, я приготовилась схватить ребенка, протянула руки, но неожиданно левое плечо пронзила резкая боль. Земля на мгновение поменялась местами с небом. Я зажмурила глаза и через несколько секунд упала на живот на что-то мягкое.
- Тимофей, - выдохнула я, открыв глаза, и тут же вспомнила про девочку.
Хотела вскочить, но хранитель крепче сжал объятия, а потом вообще перекрутил, навалился сверху, прижав к ледяной земле. Я попыталась вырваться - безуспешно.
- Отпусти! - заорала ему в лицо, а тот будто оглох. - Ты псих, а ну отпусти! Там ребенок!
Но было уже поздно. Я повернула голову. Земля дрожала. В двух метрах от нас ехали всадники, поднимая пыль, через которую ничего не было видно. Я тихо зарыдала, пытаясь глазами увидеть голубенький сарафан, под копытами этих монстров.
- Тихо, Мирослава, успокойся. Дай им проехать, - шептал ангел на ухо. - Не останавливай их.
- Ненавижу тебя, - прорыдала я, пытаясь его оттолкнуть. - Ненавижу.
Он не ответил, лишь прижался теплыми губами к виску.
Всадники уехали, выглянуло солнце, волосы взъерошил теплый ветерок, но Тим так и продолжал прижимать меня к земле.
- Отпусти меня, - прошипела я.
Он нехотя перекатился на спину. Я вскочила на ноги и, спотыкаясь, бросилась к дороге, готовя себя к самому худшему. Я исследовала каждый сантиметр места, где сидела девочка, но ничего не нашла. Размазав прилипшую к мокрым щекам пыль, обернулась. Эртон медленно приближался к нам, а Тим все еще сидел на земле, заинтересованно за мной наблюдая.
- Мира! В чем дело? - спросил хранитель.
- Я не знаю, - пискнула я и снова зарыдала. - Только что на моих глазах чуть ребенка не затоптали!
- Какого ребенка? - не понял Тим.
- Обычного. Вот на этом месте, - ткнула я пальцем на дорогу, - совсем недавно девочка сидела.
Тим вдруг напрягся, вскочил на ноги. Его взгляд устремился куда-то в сторону, а потом он строго, а может даже чуточку грубо произнес:
- Быстро иди сюда и не оборачивайся.
- Вот еще! - вспылила я.
- Живо иди сюда!
Я заметила, что шедший к нам Эртон тоже остановился, и решила все-таки послушаться ангела. Как только оказалась рядом с ним, он крепко меня прижал к себе одной рукой и прошептал:
- Не оборачивайся, закрой глаза и молчи. Доверься мне. Не открывай глаза.
По моей вспотевшей спине пробежался ледяной ветерок, вызвав табун мурашек. Снова потемнело, и отчетливо послышался топот приближающихся копыт. Я замерла, сильнее прижавшись к ангелу. Да что же здесь происходит?!
- Не бойся. Я тебя защищу. Стой спокойно, восстанавливай дыхание. И не думай о всадниках, освободи мысли.
Его ласковый голос меня напряг, стало еще страшнее. Всадник, а он был один, доехав до нас, остановился, а потом произнес низким не человеческим голосом:
- Ну здравствуй, друг!
- Здравствуй, - дружелюбно ответил Тим.
- Не ожидал снова тебя увидеть. Что привело тебя в этот мир?
- Обстоятельства. Но и я удивлен видеть вас здесь.
- Мы там, где больше всего нужны. Там, где бесконтрольно гуляет смерть, - спокойно ответил тот. - Кто та, которую ты так отчаянно оберегаешь?
- Подопечная. Мой смысл существования.
- Уверен?
- Я же хранитель душ.
- Она идет на смерть, - задумчиво произнес всадник.
- Каждый человек идет от рождения к смерти, - философски заметил Тимофей.
- Нет. Она ее ищет.
- Она хочет жить как никто другой!
- Она хотела пересечь наш путь. Ты знаешь, чем это грозит?
- Она пыталась спасти ребенка, сидящего на дороге, - возразил ангел.
- Ребенка ли?
- Так она утверждает.
- Она не знает, - будто усмехнулся всадник.
- И я не знаю, - тихо ответил Тим.
- Она узнает правду, а ты должен успеть.
Мне дико хотелось вставить своих пару слов, но здравый смысл велел помалкивать, а Тим, будто почувствовав мое нетерпение, еще сильнее прижал к себе.
- Боль ее убьет, тебе понадобится, как минимум, совершить чудо. Я не трону ее, а если встретимся вновь, помогу. Сочтешь ли ты это достойной платой?
- Конечно, друг, - ответил Тим.
- Но ты ведь знаешь, что я не стану перебегать дорогу смерти?
- Да.
- Что же, возможно, я скоро избавлюсь от долга.
- Возможно, - с каким-то сожалением произнес ангел.
Всадник больше ничего не сказал, развернув коня, он умчался прочь. Вновь потеплело, но Тимофей не спешил меня отпускать. Его размеренное сердцебиение успокаивало, и впервые за долгое время я почувствовала себя в безопасности.
- Тим, отпусти, у меня плечо болит, - нехотя промычала ему в грудь.
- Извини, - ответил он и опустил руки, а мне вдруг наоборот захотелось еще понежиться в его объятьях. Но поезд ушел, да и действительно больно.
- Что здесь происходит? - спросила я.
- Ты чуть не перешла дорогу Темным всадникам.
- Ну и что? - возмутилась я. - Я пыталась спасти малышку!
- Мирослава, ты уверена, что на дороге кто-то был?
- Конечно, уверена!
- Не кричи, - поморщился Тим.
К нам подбежал Эртон. Тима он не видел, но обратился именно к нему:
- Спасибо, что спас ей жизнь, - чуть хриплым голосом сказал он.
- Не стоит, - холодно ответил ему Тимофей.
- Мирослава, зачем ты это сделала? - чуть раздраженно спросил принц.
- Потому что там был ребенок! Сколько можно вам повторять? - снова повысила я голос.
- Но я никого не видел, - ответил Эртон. - С холма просматривалась вся дорога, она была пуста.
- Ты мне веришь? - спросила я Тима.
Он не ответил, просто с какой-то грустью смотрел на меня. Будто я только что пыталась покончить с собой, и он разочарован моим поступком.
- Но ты же сказал всаднику… - я запнулась. - Просто повторил мои слова?
- Скажу "да" - солгу, скажу "нет" - тоже. Я не знаю ответа, - проговорил он.
- А зачем же, по-твоему, я так бежала под копыта лошадей?
Тим снова молчал.
- Ну и не верьте! Я докажу, что права!
Развернувшись на месте, я перешла дорогу и побрела к видневшемуся вдалеке лесу.
- Мирослава, остановись, - попросил Эртон.
Я остановилась и обернулась. Мужчины стояли рядом друг с другом и смотрели на меня: Тим - серьезно, а Эртон - недоуменно.
- Здесь был ребенок! - как попугай повторила я. - Я его найду.
- Мне надо идти, - ответил Тим.
- Да я и не сомневалась, - улыбнулась я. Из глаз снова брызнули слезы, сердце сжалось от тоски. - Что еще можно от тебя услышать?!
Развернувшись, я побежала прочь. Справа лес начался быстрее, чем впереди и через некоторое время, я увидела там дом. Он казался не жилым: окруженный деревьями, чуть покосившийся, почерневший от сырости и времени. Неудивительно, что со стороны дороги его не было видно. Забор частично лежал на земле, да и остальная его часть в скором времени упадет.
Я быстро к нему приближалась, и отчетливо слышала шуршание травы, под ногами идущего следом Эртона. У крыльца остановилась и подождала, пока он до меня дойдет.
- Мирослава, тут по определению не могут жить люди. Этот дом заброшен.
- Посмотрим, - раздраженно ответила я, и, подойдя к двери, громко постучала.
Открывать никто не спешил, поэтому я постучала снова.
- Это смешно, - холодно произнес Эртон. - Нам нужно идти!
- Смейся дальше, мне не смешно.
Я протянула руку, чтобы снова постучать и тут дверь с противным скрипом отворилась. В нос ударил резкий запах сырости и затхлости. От неожиданности я отшатнулась, но увидев женщину на пороге расслабилась. Она приветливо улыбнулась, от чего вокруг серых глаз и рта образовались мелкие морщинки. Ее волосы были забраны под косынку, из-под которой выбивались несколько белокурых прядей. Серое хлопковое длинное платье и белоснежный фартук, никак не сочетались с грязными кожаными туфлями. Да и вообще, эта женщина на фоне "мертвого" дома, смотрелась, по меньшей мере, странно. Она казалась слишком живой и яркой.
- Добрый день, юная госпожа, - наконец произнесла она приятным голосом.
- И вам добрый день, - улыбнулась я.
- Вам нужна моя помощь?
- Очень, - призналась я. - Дело в том, что несколько минут назад на дороге я видела девочку. Она играла, пересыпая песок из ведерка в ведерко, и не заметила приближающихся всадников. Не знаю, как ей удалось спастись…
С лица женщины слетела улыбка, а взгляд стал грустным.
- В голубеньком сарафане? - спросила она.
- Да. Вы ее знаете?
- Конечно, милая. Это моя дочь.
Вот оно как! Значит я не сумасшедшая!
- Но почему она там была одна? Это же так опасно! - возмутилась я.
Женщина вновь улыбнулась.
- Ты видишь то, что не должна видеть. Ты ведь видящая истину.
Мои глаза округлились. Я повернулась к Эртону, чтобы спросить, о чем она. Тот был напряжен, губы крепко сжаты, в руках огненный шар. Что же, этот мне не поможет.
Я вновь обратилась к женщине:
- Вы не могли бы объяснить, о чем говорите? Я, честно, ничего не понимаю.
Она вновь улыбнулась:
- В нашем мире таких как ты не бывает. Магия видит магию. Ты же видишь все.
Теперь я все-таки обратилась к принцу:
- Эртон, ты ничего не хочешь мне пояснить.
- Я бы хотел услышать объяснения от тебя. И начни с того, с кем ты сейчас говоришь, - спокойно отозвался он.
Я почувствовала, как на голове пошевелились волосы.
- Не бойся, - сказала женщина, - он просто не видит то, что не должен видеть.
- Но я не понимаю.
- Мы те, кто застрял между жизнью и смертью. Те, кто не хочет терять то, что уже потеряно. Это произошло давно и началось с пропажи нашей дочери. Она ушла рано утром и не вернулась. Мы искали ее три дня, и нашли уже мертвой. Я не пережила ее смерть и муж вскоре тоже. Тебе не стоит знать всего, но в одном помогу: моя дочь опережает события, давая человеку возможность поспорить с судьбой.
- То есть? - прошептала я.
- Так ли не поняла? - лукаво улыбнулась женщина.
Я перекрутила ее слова в голове. Да лучше бы не поняла!
- Я должна была умереть? - спросила шепотом, чтобы не услышал Эртон.
- И до сих пор должна, - ласково ответила она. Ей осталось сказать, чтобы я не расстраивалась, честное слово. Это же такой пустяк!
- И что мне делать? - растерянно спросила я.
- Придет время, решишь сама. Тебя хранит кто-то слишком сильный, и если бы не он, то моя дочь справилась бы, - будто с гордостью ответила женщина.
- Но почему?
- Наверно, потому что с тебя все началось?
- Что началось? - не поняла я.
- Подумай, - улыбнулась она.
Да я в жизни столько не размышляла, сколько пришлось за последнюю неделю!
Из глубины дома донесся грохот, женщина посерьезнела, глаза больше не лучились добротой, губы плотно сжались. Она придирчиво осмотрела меня с ног до головы, бросила взгляд на Эртона и тихо сказала: