- Тебе нужно уходить. Мой муж вернулся и скоро дочь придет. Не стоит искушать судьбу.
- Хорошо. Спасибо за все.
Я повернулась к Эртону и медленно побрела к нему. Поднялся сильный ветер, и до меня донеслись слова:
- Все можно изменить. Верь тому, кого любишь. А теперь бегите!
Округлив глаза, я подбежала к принцу и, схватив его за руку, потащила прочь. Встречный ветер усилился, будто вкладывая всю мощь, чтобы вернуть нас назад. Бежать было невозможно, оставалось лишь медленно идти, прикрывая ладонью глаза от поднявшейся в воздух пыли.
- Не останавливайся! - крикнул Эртон.
Я не знаю, сколько прошло времени, прежде чем мы вновь очутились на дороге. Ветер исчез без следа, забрав с собой все мои силы. Я присела на корточки, пытаясь перевести дыхание.
- Мирослава, нам нужно идти. Я покажу тебе место, куда нам предстоит в скором времени отправиться, и мы поедем в деревню.
- Я устала, - покачала я головой.
- Идем, - протянул он руку.
Я сдалась. Мы медленно преодолели подъем. Маги, увидев нас, в довольно-таки потрепанном виде, напряглись, но никто не задал ни одного вопроса.
Труба действительно напоминала обычную подзорную, но столь большое увеличение давали не столько линзы, сколько сама магия. Я в нее заглянула и даже забыла про все случившееся. Замок был виден как на ладони. Рассмотреть все в подробностях было сложно, но понять где катапульты, где люди, где ореллы вполне реально. Я даже увидела огромные деревянные бочки, рассредоточенные по всему периметру замка.
- Они там что-то так суетятся, - прокомментировала я, - и трутся рядом с бочками. Скорее всего, в них и находится то самое вещество, ну или его составные части.
- Мы тоже так думаем, - подтвердил Эртон.
- Но там народищу! Не уверена, что мы сможем приблизиться.
- Я, все же надеюсь, что по ночам они спят.
- Навряд ли все, - засомневалась я, продолжая смотреть в трубу. - Уж точно охраняют. Да еще забор железный…
- Викариэль сказал, что на подходе к замку много ловушек. А это значит, что на самой территории охраны не должно быть слишком много. Надо попробовать. Забор не помеха.
Я посмотрела на принца. Все-таки какой же он твердолобый! Говорят ему чуть ли не на каждом шагу, что это опасно, а он все равно гнет свое.
- Эртон, это не игры, а я не воин. В случае чего, мы не сможем убежать. От этого наши жизни зависят. Неужели нельзя найти другой способ?
- Какой? - раздраженно спросил он.
- Я не знаю, - пожала я плечами. Мне не хотелось думать. И вообще, после всего пережитого, хотелось спрятаться, зарыться под одеяло своей кровати и не высовываться ближайшие полгода. Но до дома далеко…
Я устало потерла пальцами лоб.
- Если ты боишься, я пойду один.
- Сума сошел? - возмутилась я.
- И этот вопрос задает мне та, кто меньше часа назад пыталась броситься под копыта всадникам! - вспылил он.
- Я пыталась спасти ребенка, а не покончить с собой! - повысила я голос, до боли сжав руки в кулаки. - Сколько раз мне еще об этом сказать?
- И где этот ребенок? - спросил он, вплотную приблизившись ко мне.
- Это было приведение. С ее матерью я разговаривала на пороге того дома. Неужели ты до сих пор не понял?
- Это не возможно, - прошептал он, гладя мне в глаза.
- Тогда объясни по-своему, - прошипела я, с трудом борясь с собой. Хотелось въехать ему по наглой красивой физиономии, за то, что совершенно мне не верит.
- К сожалению, не могу, - ответил он.
- Ну и не моги дальше! - я попыталась его оттолкнуть, но он крепко меня обнял, не дав вырваться, а потом вдруг впился в губы жестким поцелуем.
Я не сопротивлялась, но и не отвечала, просто замерла. Впервые меня не посетило чувство страсти, сердце не сжалось в предвкушении, запах больше не пьянил, и никакого желания быть рядом с ним. Эртон резко отстранился, сузил глаза и прошептал:
- Что же… ТАК еще легче.
- Легче что?
Не ответил. Развернувшись, он дал команду собираться и скрылся за деревьями леса. Мужчины засуетились, а я, подавив в себе желание от души поплакать, пошла следом за принцем.
Глава 18
Вернулись мы ночью. Половину следующего дня я проспала спокойным сном без сновидений. Проснулась в комнате одна. Лучи Тэффы не просачивались сквозь плотно завешанные занавески. Зато веселое щебетание птиц и голоса людей были отчетливо слышны, напоминая, что все-таки я еще жива и пора вставать. Я присела, прислонившись спиной к деревянной стене разрисованной цветами. Не хотелось вылезать из-под одеяла, казалось, ступи я на пол, пропадет чувство покоя и безопасности, которое появилось во время отдыха.
- Тим, - зачем-то прошептала сиплым спросонья голосом, растирая ладонями щеки.
Легкий ветерок коснулся обнаженных плеч, и передо мной, словно каменное изваяние, застыл хранитель. Показалось, что он даже не дышит, и если бы не внимательный живой взгляд, его можно было бы принять за восковую фигуру - точную копию.
- Привет, - прошептала я.
- Привет, - спокойно ответил он. Его лицо будто застыло - никаких эмоций.
- Ты сердишься на меня?
- Могу ли? - чуть грубо спросил он.
- Можешь. Есть за что, - я набрала в легкие побольше воздуха и на выдохе выпалила: - Прости меня. Умоляю, прости. Если не простишь, мне не за что будет бороться.
- Угрожаешь? - вдруг улыбнулся он.
Я растерялась, сердце сжалось, а на глаза навернулись слезы. Всхлипнув, прикрыла ладонью глаза и вдрызг разрыдалась. Он сел рядом, теплой рукой притянул меня к себе и крепко обнял.
- Это ты меня прости. Не сержусь я вовсе. Хотя, признаюсь, поначалу хотелось тебя отругать.
- Я так скучаю, - пропищала я, - мне страшно. И я вовсе тебя не ненавижу. Когда сейчас открыла глаза, на мгновение показалось, что все хорошо, но это не так. Я чувствую себя так, будто смертельно больна и знаю, что скоро придется умереть. Что я наделала?
- Ты не виновата, Мирослава, - прошептал он. - У смертельно больных, к сожалению, нет шанса, а у тебя есть. И я не позволю забрать твою жизнь. Ты вернешься домой, обещаю. Не бойся ничего, ведь у тебя есть я, да и Эртон.
Я уже изрядно намочила ему белоснежную футболку, но никак не могла успокоиться. Хотелось столько всего рассказать, столько всего узнать, но было сложно сосредоточиться.
- Тим, прости меня. Мне очень жаль. Я плохая подопечная, эгоистка, думающая только о себе и своих мечтах. Я подвела тебя. Ты так хотел, чтобы у меня была счастливая долгая жизнь, а я все испортила, - рыдала я.
- Мира, любимая, прекрати, - мое сердце замерло, щеки полыхнули и мысли полетели совсем в другом ключе. В самом опасном, в том, котором не должны были лететь никогда. А он все продолжал: - Не смей думать о смерти, слышишь? Ты нужна мне, как человеку воздух. Все будет хорошо. Ты не сдашься, я уверен в тебе. Ты никогда не отступала от намеченной цели, и сейчас не нужно. Да, все сложно и опасно, но только вера в лучшее помогает людям. Чудеса бывают, верь в это.
Я замотала головой. Слова утешения не оседали в моей голове, потому что в висках пульсировало, а память постоянно проворачивала одну и ту же фразу "Мира, любимая…" Один за другим стали всплывать ответы на все мои вопросы. Невозможно было остановить этот поток. Я вцепилась руками в волосы, не понимая, что происходит, и больше не могла молчать:
- Нет, Тим, все правильно. Я во всем виновата сама, - я почувствовала, как холодеют мои руки, как покалывают губы и от страха скручивает живот, но не могла не говорить.
- Мирослава, успокойся, - строго попросил он, чуть отстранившись. Он положил на мои плечи ладони и заглянул в глаза, и от этих глаз я больше не хотела скрывать правду. Эта правда меня убивала быстрее смерти, о которой предупреждают. Она пожирала меня изнутри, будто обиженная на то, что я ее даже в мыслях не могу произнести.
- Тим, послушай меня, - прошептала я. - Я обманывала себя и всех в округе. Мне нужно признаться, потому что боюсь, что не успею это сделать.
- Ну зачем ты так говоришь? - рассердился хранитель. - Слова материальны, пока мы в них верим. Не смей думать о плохом, ты все успеешь за свою долгую жизнь.
- Дело не в Эртоне, - продолжила я, - не в моих преисполненных благородства чувствах, не в заботе о людях, которые здесь живут. Я обманывала себя, так сильно обманывала, что и сама поверила в собственную ложь. Помнишь тот вечер в моей квартире в шкафу, когда я… - я запнулась, казалось еще чуть-чуть и потеряю сознание. В ушах звенело, но признаться стало необходимо, - когда я поцеловала тебя…
Тимофей смотрел на меня настороженно, между бровей образовалась маленькая складочка. Он так внимательно слушал, с предвкушением, что стало еще страшнее, но отступать я не собиралась.
- Так вот, в тот день, я вдруг поняла, что, во что бы то ни стало, пойду за Эртоном. Я еще сильнее его полюбила и готова была пойти куда угодно и на что угодно, лишь бы волшебство, подаренное его присутствием, никогда не заканчивалось. Потому что его появление в моей жизни подарило мне встречу с тобой, - я улыбнулась сквозь все еще льющиеся по щекам слезы, - за это я готова терпеть пребывание в этом мире еще долго, хотя хочется домой. Я не могу жить без всего этого…
Я замолчала, подбирая слова, прикрыла глаза, чтобы сосредоточиться.
- Но даже если ты перестанешь меня видеть, я все равно буду рядом, - тихим чуть хриплым голосом ответил Тим. - Не стоит из-за этого так расстраиваться, а уж оставаться тут надолго тем более.
Мое сердце разрывалось на части. Он не понял меня и не поймет, пока не скажу.
- Тим, прости меня за то, что я сейчас скажу… Я отправилась сюда, не задумываясь, потому что очень влюбилась в…
Неожиданно дверь распахнулась, я вздрогнула и замолчала. В комнату вошел Эртон. По моей спине пробежал холодок.
- Мирослава, мне показалось или ты с кем-то разговаривала? - спросил он, одарив меня красивой доброй улыбкой.
- С Тимом, - устало ответила я.
Принц подошел поближе.
- Ты плакала?- удивился он, вмиг став серьезным.
- Немного, - прошептала в ответ.
Он растерялся.
- Я могу чем-то помочь? - спросил неуверенно, рассматривая мое лицо.
- Нет, Эртон, спасибо, - я прикрыла ладонями щеки, - это остаточное, после вчерашнего тяжелого дня, - и, к сожалению, это была только часть правды, но большего сказать ему я не могла.
- Что же, тогда я оставлю вас, - пожал он плечами и развернулся, чтобы уйти, - нам нужно многое обсудить. Поторопись.
Ну да, промолчать он, конечно, не мог. Я глубоко вздохнула. Наваждение куда-то пропало, и вдруг я поняла, что чуть не натворила. Правда облегчит мое существование, но это снова будет эгоистично. Хотя, скрывать ее тоже эгоистично, потому что, только скрыв, я не лишусь того, кто сидит рядом и держит меня за руку.
- Так что ты хотела сказать? - тихо спросил Тимофей.
Я закрыла глаза.
- Боюсь, вся моя смелость улетучилась, и я не смогу произнести это вслух. Ведь я даже про себя не могу произнести эти слова. Не сейчас.
Моя душа разрывалась от боли и страха. Что же я делаю?
- Но ведь когда-нибудь ты скажешь? - серьезно спросил он.
- Если успею, обязательно, - заверила я, с трудом сдерживая новый поток слез.
- Я сделаю все, чтобы это произошло. Потому что, как и ты, не смогу успокоиться не узнав…
- Значит это не моя черта характера? - выдавила я улыбку.
- Твоя, Мирослава, твоя, - усмехнулся он. - Но ты очень заразительна.
Я перевела дыхание и крепко его обняла.
- Тебе скоро надо будет уйти? - спросила шепотом.
- На самом деле, я не должен был вообще приходить, - признался он, - думаю, пока ты не вернешься в наш мир, это сумасшествие не закончится. Тут ты сама хозяйка своей судьбы.
- Но почему? - спросила я отстранившись.
- Я не могу сказать, - с сожалением ответил он.
- Но скажешь когда-нибудь?
- Конечно. Обещаю.
- Спасибо, Тим, - улыбнулась я. - Буду ждать этого момента, сгорая от любопытства.
- Не за что. А теперь, если у тебя есть вопросы, задавай. И я пойду.
Вопросы. В голове ураганом пронесся предыдущий день. Но как же сложно абстрагироваться от душевной боли.
- Вчера, когда ты ушел, я нашла, где живет та девочка, - вспомнила я. - Удалось поговорить с ее матерью. И ты знаешь, она, как и тот всадник, сказала, что мне грозит смертельная опасность, но… у меня будет шанс спастись.
- Откуда она это знает? - задумчиво и серьезно спросил Тимофей.
- Не знаю. Возможно, потому что она не живая. Приведение.
Ангел махнул головой.
- Тогда да, она знает, - ответил он.
- Послушай, Тим, а тот путник с птицей на плече, он случайно не приведение?
- Приведение и не случайно. Встретить его на пути к смерти - большое счастье. Именно он и подарил тебе первую надежду.
- Ты изначально знал, что я могу погибнуть?
- Конечно, нет. Встреча с ним могла говорить о чем угодно. И надежду он мог дать на что угодно.
- А почему именно он?
- Понимаешь, они не то чтобы приведения… Это просто люди, пожелавшие умереть при полном здравии, либо умершие, но не желающие покидать кого-то, постоянно сопротивляющиеся зову свыше. Каждое такое "приведение" в этом мире выполняет определенную роль, а многие имеют легенды.
- А какая легенда у того путника? - спросила я, чуть ли не брызнув слюной от любопытства.
Тим засмеялся и взъерошил мне волосы.
- Какая ты смешная!
- Ну расскажииии!
- Да рассказывать особо нечего. Я плохо знаю этот мир. Слышал, что у этого мужика жена была - красавица, - я хихикнула, ну куда же без жены-красавицы, - так вот, злой волшебник превратил ее в птицу, за то, что она не хотела от мужа к нему уйти, - я снова хихикнула.
Тим широко улыбнулся, в его глазах прыгали смешинки, щелкнув пальцем мне поносу, он продолжил:
- Заколдовал ее, а потом при неизвестных обстоятельствах помер. Жена этого мужчины так и осталась птицей. Он ее очень любил, - грустно улыбнулся хранитель, заглянув в мои глаза, - его сердце не выдержало. Говорят, сокол горько оплакивал мужчину, сидя у него на груди, и волшебные слезы…
- Совершили чудо, воскресив его, - торжественно заключила я.
- Веселушка! - упрекнул Тим. - Так, да не так. Не воскресили его слезы, но они стали оба ни живыми ни мертвыми.
- Грустная сказка, - прокомментировала я.
- Они жили надеждой, умерли, но остались вместе. А теперь дарят надежду другим.
- Но какой смысл было умирать? Ведь она была жива, да и птицей быть не перестала?! - возмутилась я. - Можно было попытаться обратить заклинание!
- Ты не права. Она может быть кем хочет и когда захочет. А в мире живых, неизвестно, сколько бы они искали того, кто смог бы расколдовать.
- Да? - обрадовалась я. - Ну тогда ладно. Но почему ты думаешь, что их надежда подарена именно мне? На дороге просто столпотворение было в ту минуту.
- Он поприветствовал тебя?
- Ну да. Улыбнулся и даже рукой махнул, - припомнила я.
- Вот и ответ.
- Ясно. Тогда еще вопрос. А что это за всадники?
Тимофей помрачнел.
- Всадники тоже из разряда "ни жив ни мертв", но если приведение может только толкнуть на смерть, то они могут забрать жизнь сразу. Им нельзя перебегать дорогу. Они не принадлежат ни одному из миров. Не люди, не ангелы и не демоны, не эльфы и не какая-либо иная раса - нечто иное. Я знаю о них немного, но участвовал в одном сражении, куда они пришли исполнить возмездие, совершить казнь, навести порядок.
- Но я не понимаю. Ты не помнишь своих подопечных, но помнишь всадников. Как это?
- Я не говорил, что совсем не помню подопечных, - улыбнулся Тим.
- Тимчик, ну расскажи! Что-то не помню я в нашей истории про всадников.
- Здесь они всадники, а где-то нет.
- Но все равно зовутся всадниками? - не поняла я.