- Что случилось?
Она на минуту замялась, делая вид, будто очень занята моей сумкой и курткой.
- Надо чтобы тебя отвез кто-то домой, - начала она, следя за моей реакцией, но я уже достаточно пришла в себя, чтобы осознавать смысл ее слов, даже не смотря на то, как отупляющее действовала таблетка, - а у меня нет прав, но я кое-кого нашла... свободного.
Она помогла мне надеть куртку, совершенно не удивившись, что я молчу, видимо ее уже предупредили о действии лекарств. Только я не могла понять, почему осознаю все четко, но сказать что-либо, для меня затруднительно. Я благодарно посмотрела на Бет и в уме от всей души поблагодарила ее. Она улыбнулась:
- Не за что.
Я удивленно посмотрела на нее, потому что точно знала, что вслух ничего не говорила. Неужели мой странный дар, или талант, или умение или что там еще, я случайно использовала на человеке? Раньше выходило лишь с вампирами. Странно, но я поняла - дело в лекарстве, оно подавляло мое восприятие, и я была более открыта, чем всегда. Меня это удивило и расстроило.
Когда медсестра узнала, что я не сяду за руль, то выпустила нас из медпункта. Я расслышала, как Бет тихо назвала ее "драконихой" и хихикнула, что не было мне свойственно.
Мы наконец-то вышли на улицу, из белых стерильных стен медпункта, давящих на меня не меньше головной боли, и я будто бы протрезвела. Сознание толчками начало пробиваться ко мне, и с меня словно сняли тонну воды, а из ушей вытащили вату. Я с наслаждением вдохнула свежий воздух и блаженно шагнула под ливень.
До меня доносился смех Бет, но я не смотрела на нее, а подняла лицо к небу. Вода с силой била меня по лицу, но чувствовала ли я ее тогда? Я лишь хотела, чтобы вода смыла с меня всю усталость, гнев, страх, боль и те непонятные чувства, что зарождались во мне к Калебу. Могла ли я еще повторять себе, что ничего к нему не ощущаю?
Внезапно чьи-то сильные руки резко и властно подняли меня вверх словно тряпичную куклу. И к своему ужасу я была прижата к знакомой светлой рубашке, уже мокрой насквозь, и мои глаза смотрели в холодные глаза Калеба, потемневшие и злые.
- Ты что сдурела, хочешь подхватить воспаление легких?!
Мне удивительно легко и спокойно было на его руках, пока он нес меня под школьный навес. Там нас ожидала Бет, умирая от смеха.
- Ну, ты и отколола, - восхищалась она, чем тоже заслужила свирепый взгляд Калеба. Я рассмеялась, увидев, как Бет опешила, не ожидая от него такой злости.
- Вот что такое - переигрывание братских чувств, - изрекла я, наконец.
Видимо в тот момент я действительно выглядела смешной, так как засмеялся даже Калеб. Возможно, фраза вышла немного замудреной, но смолчать я не могла. Мне хотелось на примере объяснить Бет, что я имела в виду, когда она рассказала мне о сплетнях. Теперь я даже и сама начинала верить в то, что Калеб относился ко мне по-братски.
У меня не оставалось сомнений, кто повезет меня домой. И я не собиралась возмущаться. Почти полчаса, проведенные вместе - предел моих мечтаний. И хоть я понимала, что потом будет еще тяжелее, но как тут удержишься, видя его с растрепанными волосами и в мокрой рубашке?
- Проследи за тем, чтобы она больше не лезла под дождь, я лишь заберу свои вещи, - обратился к Бет Калеб и поставил меня на ноги, хотя я даже и забыла, что он держал меня на руках. Отпускал Калеб меня неохотно, будто боялся, что без его рук я упаду. Когда он увидел, что я способна стоять на ногах, быстрым шагом пошел к главному зданию. Бет удивленно посмотрела вслед удаляющемуся Калебу и сказала мне:
- Он действительно какой-то странный.
- А отец пообещал ему поменять машину, если он будет покровительствовать мне в школе, - серьезно сказала я. Лицо Бет вытянулось, и я рассмеялась громко и почти истерично. То ли я плохо шутила, то ли подруга не поняла шутки. Но уразумев, что я пошутила, Бет не обиделась.
- Ты тоже странная, может это какой-то вирус? - она безнадежно махнула рукой. - Ничего не понимаю. Хотя мистер Чан еще та свинья, так на тебя наорать.
Бет так и не успела развить свою мысль, прозвенел звонок, и на улицу вываливались ученики, застегивая на ходу верхнюю одежду. Кто-то шел к машинам, другие ждать автобуса. Возле нас остановилась Оливье, Лин и Ева, и буквально сбив нас с ног, подлетел Теренс. Они радовались предстоящим выходным, обсуждали планы на них, и я слушала все это с удовольствием, удивленно отмечая, что тоже являюсь частью их жизни. Как быстро я стала своей.
- Так-так, посмотрите, кто вывел погулять свою любимицу, - голос Оливье раздался над самим моим ухом, и я на автомате посмотрела в ту сторону, куда смотрела она. От резкого движения в голове немного закружилось, но я успела вовремя ухватиться за Бет.
В метрах 30 от нас стоял Калеб, приобняв миловидную девушку лет семнадцати, и что-то ей говорил. Мне стало больно видеть это, и я отвернулась, и что хуже, увидела взгляд Оливье, наполненный злобой и фанатичной ненавистью, устремленный на эту пару. Мне стало страшно, что и я так же буду выглядеть со стороны в скором времени. Мое лицо должно было отражать волнение и отвращение, и я постаралась скрыть его в мокрых рукавах куртки.
Прошла буквально минута и я услышала голос Калеба, несомненно, обращенный ко мне. Я нарочито медленно обернулась к нему, и что удивительно, никого рядом с ним не было. Калеб стоял все там же, но смотрел в мою сторону. От всего этого у меня начинала болеть голова, и я просто не хотела думать о том, что только что случилось.
- Вы домой? - спросила Ева, и Бет утвердительно кивнула, отвечая за нас двоих.
- Да, Рейн плохо себя чувствовала, и в медпункте ей дали какое-то успокоительное, и вот теперь нужно ждать Калеба, пока он наворкуется.
Бет начинала злиться, так как я лишь теперь вспомнила - до наших сегодняшних посиделок у нее были планы успеть побыть с Теренсом.
- Не понимаю, а причем тут Калеб? - зрачки Оливье сузились, хотя она старалась улыбаться. Так и хотелось ей сказать: твое-то какое дело?
- Как при чем, - Бет начинали раздражать вопросы Оливье, и я видела, она едва сдерживалась, чтобы не ответить ей грубее. - Калеб должен отвезти Рейн домой.
Оливье сразу же оживилась.
- Так я могу отвезти тебя, - мне показалось или Оливье действительно оскалилась?
Но от ответа меня спас голос Калеба, уже не просто прозвучавший в моей голове, так как я видела, как все дернулись от неожиданности. Я, от злости на него, что не соблюдает осторожность, лишь заскрипела зубами, от чего моя головная боль усилилась в два раза. Я одарила Калеба хмурым взглядом. Он ответил мимолетной улыбкой.
- А тебя кто отвезет домой потом? - казалось, Калеб задает простой вопрос, но миролюбивым он не казался. Сама того не заметив, Оливье отступила на шаг от него, хотя стояла дальше всех. Думаю, именно ее инстинкт самосохранения, подсказал ей отступить, все остальные лишь почувствовали легкий дискомфорт и, возможно, неуверенность. Увидев это, Калеб сразу же расслабился, приняв свою обычную ленивую позу. - Да и к тому же, меня там ожидает отец. Я уже позвонил Рейн домой, и нас ждут.
Я делала вид, что внимательно слушаю, что он говорит, а на самом деле старалась понять от чего моя головная боль. Лекарство действовало, я чувствовала это по тем волнам, накатывающим на мое сознание, и меня тянуло в сон, но ощущала я себя при этом просто ужасно.
- Идем?
Калеб и вся наша компания смотрели на меня вопросительно, и я поняла, что со стороны должна выглядеть странно. Мокрая одежда начала доставлять мне дискомфорт, и зонтик, неожиданно появившийся в моей руке, показался мне лишним. Я рассеянно махнула рукой друзьям и направилась к своей машине, полностью игнорируя идущего рядом Калеба. Он взял зонтик в свою руку, и понес над нами, его рука надежно схватила меня за плечи. Я обернулась назад на наших друзей, но на нас не смотрел никто кроме Оливье, ее взгляд был скорее задумчивым, - совершенно другое чувство чем то, что я ожидала увидеть. Никакой злости или ненависти. С другой стороны двора за нами наблюдала новая девушка Калеба.
Я попыталась вырваться из крепких рук Калеба, но он не выпустил меня.
- Ты мало намокла? - разозлился он, не отметив, как и я, косые взгляды, которыми нас сопровождали другие ученики.
- Ты смерти моей хочешь? - прошипела я.
Калеб опешил от моих слов.
- Ты о чем? - я видела, как глаза Калеба загорались недобрым огнем.
- Ты хочешь, чтобы твои подружки повыцарапывали мне глаза? - я чуть не срывалась на крик. - Не впутывай меня в свои разборки с девушками.
- Ты говоришь какими-то загадками, - мы остановились около моей машины и угрюмо смотрели друг на друга, - иногда мне кажется, ты несешь какой-то бред.
- Ты не так уж много со мной общался, чтобы говорить так, - я смотрела на него сверху вниз, и испытывала такое непреодолимое желание ударить его, что у меня даже руки зачесались.
- Достаточно, чтобы наслушаться, - рявкнул он, протягивая руку, - ключи и садись в машину.
Я была так зла, что автоматически отдала их, и, не задумываясь, села в машину. Голова моя просто разрывалась от боли, и я не видела, как он сел за руль и куда делся мой зонтик и портфель. Но через мгновение мы уже выезжали за пределы школы на слишком большой скорости, и думать о чем-либо я просто не могла.
Я в ужасе схватилась за ремни безопасности, но тут же передумала, вспомнив, что если разобьюсь на такой скорости, это будет уже смертельно. Расслабившись, я даже не стала держаться на поворотах. Чертыхаясь, Калеб резко затормозил. И я почти ударилась о приборную доску, но его руки вовремя остановили мой дернувшийся вперед корпус. Голос Калеба был злым, и он еле сдерживался, чтобы не кричать на меня, но терпение покидало его.
- Почему ты не ведешь себя так же, как и все? Не реагируешь, как нормальные девушки? О чем ты думала только что? Убиться захотелось? Не хватает острых ощущений здесь? Понимаю, это ведь не Чикаго!
- Вообще-то, это ты гнал на такой скорости. И я не понимаю, по какому праву, ты разговариваешь со мной так и в таком тоне, - огрызнулась я, надеясь, что мы все-таки доберемся домой, и я смогу выпить обезболивающее, - а нормальными ты называешь Сеттервин и Оливье? Одна распускает сплетни о нашей с тобой якобы связи. Другая ненавидит каждую девушку, подошедшую к тебе. Даже и не знаю, какая из них нормальней. О нет, я хотела сказать, ненормальней!
Мы тяжелыми взглядами уставились друг на друга. Мне трудно было смотреть в потемневшие глаза Калеба. Смутно я понимала, что мне неуютно, и легкий страх подкрадывался к моему горлу. Но я знала - для меня Калеб, совершенно безопасен, я чувствовала это. Он прекрасно контролировал себя и свою злость. Такое поведение уже входило у меня в привычку. Бояться, но доверять.
- Раз ты не хотел везти меня домой, нужно было оставаться. Все же лучше, чем теперь спускать неудовольствие на меня, - фыркнула я.
Вид за окном был лучшим зрелищем, чем черные, налитые злостью глаза. А может и не злостью? Не знай я Калеба, решила бы что это неуверенность.
- Безусловно, лучше было остаться и не слушать твою истерию, вы бы чудесно прокатились с Оливье, у нее, конечно же, истерики получаются лучше, - пренебрежительно бросил он и завел машину, до самого дома не разговаривая со мной.
В салоне повисла такая тяжелая атмосфера, что мне стало даже трудно дышать. Я молча сопела, сосредоточившись на том, чтобы не заплакать. Успокоительное больше не помогало, а, скорее, мешало все осознавать четко. Я видела, какие хмурые взгляды Калеб бросает на меня, и мне становилось не по себе. Мне постепенно стало душно, и едва ли я могла понять, что происходит, такого странного чувства мне не приходилось испытывать раньше. Что-то на грани ненависти и истерии, но в то же время мой взгляд все время перебегал с его рук на губы. Не самые святые мысли посещали мою голову в тот момент. Было ли это желанием? Странно задумываться над этим.
Он остановил машину перед домом, и по тому, как его пальцы сжимали руль, я поняла, что и он ощутил это непонятное чувство, которому я не могла дать объяснения. Я сидела тихо, следя за тем, как его пальцы постепенно ослабевают, а сам он расслабляется. Я привыкла к тому, что вовремя нужно уметь притихнуть и не провоцировать вампиров лишними телодвижениями. Не излучать жизнь, запах, тепло ненужным передвижением.
Наконец-то Калеб повернулся в сторону моего кресла, внимательно изучая меня. Потом легким движением руки убрал прядь мокрых волос с моего лба. В этом жесте было что-то очень интимное и, в замешательстве, я рванулась в сторону от него. Калеб не стал меня удерживать, и его губы искривились в понимающей улыбке. Но действительно ли он понимал? Мне вдруг показалось, что я знаю его очень давно.
- Какой же ты еще ребенок. Тебе не ведомы страсти, бушующие в сердцах людей. Ты даже не знакома со своими страстями, - он говорил теперь миролюбиво, но что его потешало, я не могла понять. И вообще о чем он говорил, о каких страстях?
Но его глаза сейчас были столь же прекрасны, как и лицо, всего в нескольких десятках сантиметров от моего. Губы его казались влажными, с волос стекала вода, видимо еще с того момента, когда он вытащил меня из под дождя. Или точнее сказать, вынес. Догадывался ли он, насколько привлекателен теперь? Думаю, да, и его наверняка тешило то, что он мог увидеть в моих глазах в данный момент. Мне казалось, я могу просидеть так целый день, смотря на Калеба и слушая его дыхание, с которым мое сердце билось в унисон. Я чувствовала, что могу в любой момент заснуть.
- Ребенок, - констатировал Калеб, и в ту же секунду его руки уже выносили меня из машины, но я не сопротивлялась, хотя знала, что должна. Можно себе хоть разок сделать послабление. И, не смотря на то, что это за сегодня уже второй раз, я прижалась к нему ближе, и он удивленно посмотрел на меня со словами:
- Я совершенно тебя не понимаю. Ты хоть когда-нибудь ведешь себя, как нормальная девушка?
- Нет, - вяло отозвалась я, - зато я не веду себя как Сеттервин и Оливье. И я так и не могу понять, кто они, эти нормальные девушки?
Калеб проигнорировал мой вопрос, видимо посчитав свой риторическим, на который не требовал ответа.
Я не могла позволить, чтобы мама, увидела меня на руках Калеба. Хотя я подозревала, она наблюдала за нами, как только машина показалась на дороге. Интересно, много ли она слышала и видела? Я надеялась, что ей хватило такта уйти поглубже в дом, хотя я сомневалась, все-таки она была моей мамой, и, безусловно, хотела знать, что происходит. Главное, не выслушивать потом никаких лекций.
Только я задергалась, Калеб моментально поставил меня на ноги, позволив на миг нашим телам прижаться друг другу, от чего ребенок шевельнулся во мне. Это было такое сильное ощущение, что я невольно охнула. Калеб, конечно же, испугался и протянул руки, но я отстранилась, так как услышала, прям таки лошадиные шаги за дверью, которые не услышать было в принципе невозможно. Поведение отца заставило меня улыбнуться. Неужели он думал, что мы целуемся?
Двери распахнулись, и на пороге предстал Терцо Туорб, в безупречном сером костюме, видимо только из университета, и влажными черными кучерявыми волосами, совершенно не похожий на профессора. Его темная, для вампира, но все же, бледная кожа, теперь мерцала от влаги, казалось, он лишь вышел из-под дождя.
- Спасибо, что привез ее, - Калеб, словно вещь, передал меня в руки отца, но заходить не стал в гостеприимно открытые двери.
- Нужно официальное предложение войти? Я думала - это лишь миф про вампиров. - Усмехнулась я, почувствовав себя намного увереннее в надежных объятиях отца.
- Спасибо, но у меня еще дела, - проигнорировал мои слова Калеб, обращаясь к одному лишь Терцо. - Я заеду потом за отцом, передайте ему.
Калеб поспешил к лесу, огибая наш дом, мгновение, и он исчез из виду. Отец закрыл дверь, и мы направились на кухню. Он молча помог мне избавиться от мокрой куртки, и так ничего и не сказал, увидев, что и под ней вся одежда мокрая. Я пожала плечами, мол, так получилось, на его вопросительный взгляд, и, недолго думая, пошла принимать горячую ванну. Еда могла пока что подождать. К тому же, я хотела побыть немного одна, чтобы проанализировать все, что сегодня произошло за целый день.