- Не могу вас понять, - начала я на перемене разговор, который давно уже зрел в моей голове, - вы встречаетесь с Теренсом?
- Нет, - с напускным равнодушием ответила Бет, - понимаешь, через год или два, он все равно будет мой. Так что я хочу повстречаться еще с кем-нибудь, чтобы сказать потом нашим детям, что я встречалась не только с их папой.
Она говорила об этом так запросто, словно заказывала себе пиццу.
- То есть, ты уже решила, что он будет не только твоим мужем, но отцом ваших детей? - я ошеломленно застыла в дверях кабинета.
- О, конечно же, - радостно сообщила она, - а пока что, тоже пусть наберется опыта. Я хочу, чтобы он, так сказать, нагулялся.
- Ну, а если он очень загуляет, или наберется не только опыта? - переспросила я.
- Такая возможность, конечно, существует, но, скорее всего, она мне не грозит, - заговорщицки улыбнулась Бет. - Я пообещала ему, что стану полностью его, после моего выпускного бала. Сомневаюсь, что он променяет меня на кого-нибудь другого.
Я совершенно не понимала логики Бет, но смотрела с восхищением. Она выбрала для себя того, кого хотела, и подготавливала его ко всему, что нужно ей. Почему кто-то может контролировать чужую жизнь, я же не чувствую контроля даже над своим телом?
"Тебя лишили контроля над собственным телом, поэтому ты любым путем хочешь вернуть его, отсюда злость и саморазрушение", - вспомнила я слова психолога, к которому меня заставили ходить Терцо и Самюель. Как бы я хотела понять, что нужно сделать, чтобы побороть все эти чувства в себе, и стать прежней, забыть все, что случилось. Но как? Психолог говорил, что нужно принять то, что случилось, простить себя. Тогда я снова поверю, что могу контролировать свою жизнь. Но как принять? Я и так приняла все, что случилось, не сделав аборт.
Еще один урок бесцельных раздумий, если так пойдет и дальше, мои оценки станут намного хуже. Но проблема ли это? Что такое оценки, есть проблемы в моей жизни и похуже.
Когда Мери отсутствовала, Калеб сидел за ланчем вместе с нами, но в другие дни, они занимали отдельный столик, проводя время лишь вдвоем. Конечно, меня это не интересовало, и все же я поглядывала на них со своего места, стараясь делать вид, что мне интересна болтовня Оливье про новые вещи, купленные ею в Лондоне для магазина отца. Кажется, только Лин слушала ее заинтересовано, и ей стоило, так как иногда она одевалась, как попугай. Ну, вот опять, я вымещаю свое раздражение на ком-то. По крайней мере, Лин никогда не сплетничала, и могла похвастаться стройным, накаченным телом. А могла ли я? Со спортом я дружила, особенно любила играть в волейбол и плавать, только было это в прошлой жизни. Кажется, там, где Лин состояла из мускулов, я заплывала жиром.
Конечно, я не была толстой, но по сравнению со всеми ними, я казалась себе просто великаншей. Зато грудь теперь у меня была больше всех, словно я готовилась стать мамашей слоненка. Наверное, нельзя было назвать такие мысли выходом из депрессии. Мне интересно было узнать, какой я выгляжу для Бет и Евы. Вечно мрачной и со странными саркастическими шутками, или только мне так кажется, что я стала хмурой и нервной.
- Думаю, пока еще не так холодно, нам стоит собраться на выходные к "Терри", - предложила неожиданно Ева, чем вывела меня из тяжких раздумий. - Надо же познакомить Рейн с нашим любимым местом отдыха. К тому же, мы редко бываем в последнее время все вместе.
Конечно же, все подумали о Калебе, не так часто посещающем наш столик.
- Просто чудесная мысль, - с наслаждением выдохнул Теренс, и мы рассмеялись, таким чудаковатым было выражение его лица.
- Интересно, стоит ли говорить Калебу, или он предпочтет нам другую компанию? - причмокнув, сказала Оливье, и стрельнула взглядом в Сеттервин.
- Думаю, он предпочтет нас, - с уверенностью ответила Бет, - он наверняка захочет ненадолго уехать от этой... как ее...
- Мери, - с готовностью подсказала Сетти, хотя перед этим делала вид, что вовсе не замечает парочки за дальним столиком.
- Да когда же ты очнешься?! - взорвалась на нее Оливье, со стуком поставив свой стакан, полный сока, на стол. Сок расплескался, но Оливье, всегда такая щепетильная, не заметила этого. - Он уже больше не с тобой, и даже не надейся на что-нибудь еще. Забудь. Живи дальше.
Наша Снежная Королева впервые с того времени, как я ее знаю, утратила над собой контроль. Она говорила так агрессивно и вспыльчиво, что я удивилась, как давно она все эти чувства держит в себе. Вот, что меня пугало в ней и в Дрю. Тлеющий огонь ненависти когда-нибудь разгорится в огромный пожар, и лучше не быть поблизости, когда такое случиться.
Я оглядела своих друзей и поняла, что они были шокированы не меньше моего. Увидев наши вытянувшиеся лица, Оливье спокойно пригладила волосы, и, кажется, уже снова полностью владела собой. Жутко было видеть это, я почти представляла, как Оливье, пырнув ножом мужа, из-за какого-то его замечания, продолжит спокойно нарезать овощи в салат, а он будет лежать рядом на полу и истекать кровью. Возможно, мое воображение подпитывал фильм Хичкока, который мы смотрели на днях с девочками, но теперь я не могла смотреть на Оливье со спокойной душой. Может Калеб, сам того не желая, вызывал наружу те чувства, которые все мы старались спрятать глубоко в себе и контролировать? Я еще никогда прежде не была такой подавленной, как в эти последние дни. Казалось, что депрессия не просто усиливалась, а поглощала меня. И именно Калеб был причиной ухудшения.
Я задумчиво скользнула взглядом по столику, где сидел Калеб, но уже один. Он не выглядел одиноким или грустным, но все мысли сразу же спутались в моей голове, когда я встретилась с его глазами. Такими непроницаемыми, волшебными, холодными и в то же время знакомыми.
Зачем он так делает? Я насилу оторвала взгляд. Неужели ему хочется и меня добавить в список своих удач? Да уж, думаю, беременных там еще не было. Или же все потому, что я знаю его тайну? Такой скрытный, держащий в секрете свои прошедшие годы и события своей жизни, а тут вдруг открыт для совершенно незнакомого человека.
- Значит у "Терри" в 7, - пробился сквозь мои раздумья голос Евы.
- Ты заедешь за мной? - обратилась ко мне Бет. - А я уже покажу тебе дорогу.
- Вечно ты любишь выпендриваться. Неужели ее машина лучше моей? - голос Калеба раздался слишком близко, и, испугавшись, я смахнула стакан Бет и свой на пол. Сок запрыскал только мои штаны и мне до обидного стало неловко. Слезы почти выступили на глазах.
- Нельзя же так подкрадываться! - гаркнула я, почти все за соседними столиками оглянулись, открыв рты. Для них я все еще оставалась той самой беременной новенькой, и они прямо-таки трепетали в преддверии скандала. Да уж, я была не самой малозаметной фигурой.
- Ну, я вообще-то тут уже несколько минут сижу. Я же не виноват, что ты столь невнимательна, - усмехнулся язвительно Калеб, и хотя его улыбка была скорее злой, я напомнила себе, что нужно не забывать дышать. Причем постоянно.
- Да неужели, - кажется, нашему миру пришел конец. Я собирала свои вещи и поднос, когда в тон ему добавила, - О, прости, что не заметила лучший образчик самца в этой школе. Может это значит, что ты не так уж и неотразим?
Оливье и Сеттервин прыснули со смеху, но я не стала ни на кого смотреть и, выкинув свой недоеденный ланч, почти выбежала из столовой. На полпути к спортивному залу, где должна была проходить ежемесячная лекция для всех учеников от 14 лет, я услышала, как кто-то следует за мной. Подумав, что это опять привязался Калеб, я захотела обернуться и нагрубить ему. Но ко мне спешила Бет, таща мою сумку, и я только теперь поняла, что по ошибке взяла ее.
- Спокойнее, это только я, - увидев воинственное выражение моего лица, Бет постаралась предотвратить злой крик, готовый сорваться с моих губ.
Я еле сдержала подступивший к горлу ком. Я чувствовала, что была сегодня на иголках, что-то изнутри меня изматывало, заставляло то ощущать ненависть, то злобу и пустоту, теперь же слезы. Я была уверена - причина всему не ребенок, а та черная бездна, которую я так давно сдерживала в себе. Да еще этот треклятый вампир, бесящий меня своим поведением, вытягивающий из меня все соки. Что же так меня раздражало в нем?
- Не обращай на Калеба внимание, - осторожно улыбаясь, Бет отвела меня в сторону и посадила на первую попавшуюся лавку, - он в последнее время сам не свой. Хамит всем, даже учителям, и эта его поездка, из которой он вернулся совершенно иной. Возможно, все потому, что отец уехал надолго, но я не думаю, что из-за него. - Бет развернула меня лицом к себе и продолжила, - скорее всего, причина в девушке. Сомневаюсь, что это Мери, он почти не смотрел на нее, за все то время что они встречались, и к тому же, разошелся с ней сегодня.
Бет застыла, внимательно следя за моим лицом с понимающей улыбкой.
- Не понимаю, к чему ты ведешь, но теперь меня начинает мучить совесть - не стоило так с ним разговаривать, - отозвалась я, подумав, что в Чикаго действительно должно было что-то случиться
- О нет, стоило! - с ликованием возразила Бет. - Не могу сказать, что мне нравится, как Калеб обращается с девушками, и это притом, что мы друзья. И за тот период времени, что я знаю его, он так и не менялся. И вдруг приехала ты, и он встретил девушку, которой совершенно безразличен. Думаю, пока что его сдерживает лишь то, что ты в положении. Но это и огромный соблазн для него. А Калеб никогда не мог устоять от соблазна иметь то, что ему не дают.
- Но ведь ты тоже сопротивляешься ему и не обращаешь внимание. И Ева тоже, - не поверила ей я, стараясь не смотреть в ту сторону, откуда шли ученики.
- Хм... вообще-то, я тоже встречалась с ним, - словно это был грех, призналась Бет, - просто мы смогли стать друзьями потом. Даже я не могла устоять перед ним, когда он смотрел так,... ну ты понимаешь...
Конечно же, я понимала. Сколько раз мое сердце замирало от его глубокого, странного взгляда, который, казалось, сковывал волю.
- А ты! - воскликнула Бет, восхищенно смотря на меня. - Да меня просто в дрожь бросает, когда я вижу твой свирепый взгляд, когда он смотрит на тебя или говорит. Ты совершенно не попадаешь под его очарование. И он, безусловно, тоже заметил это. Почему, ты думаешь, Калеб так донимает тебя? Я лишь боюсь того дня, когда его внимание к тебе заметит Сетти и Оливье.
Она немного нервно хихикнула.
- А почему Еве не нравится Калеб? - до меня еще не совсем дошла та информация, которую предоставила Бет. Я нравлюсь Калебу, но только потому, что недоступна и не обращаю на него внимание? Тогда Бет только подтвердила те мысли, что уже несколько дней крутились в моей голове. Но что мне это давало? В реальности, я сама не нравилась ему, а только то, что он не может мной завладеть на несколько недель, так как привык поступать. Не очень то и лестно.
- Ты еще не заметила? Я боялась, что все уже догадались, - Бет, снизила голос и, оглянувшись, нет ли кого рядом, вновь повернулась ко мне, - Ева давно уже влюблена в Грема, отца Калеба.
Я сидела перегруженная информацией, так до конца и не поняв логики Бет, и почему, собственно, она мне все это говорит.
- Пойми, я сказала тебе это, потому как заметила, что Калеб нравится тебе, возможно не настолько, чтобы влюбиться, - сразу же исправилась она, перехватив мой косой взгляд, - но достаточно, чтобы вы постоянно ссорились. Просто будь с ним помягче. И хотя это не мое дело, что твориться между вами, но такой он впервые за два года, что я дружу с ним.
Я продолжала молчать. Мне не нравился этот диалог. Не нравился Калеб и то, как себя ведет Бет, говоря о нем. Что она ждет от меня, что я стану очередной его подружкой, чтобы потешить самолюбие Калеба?
- И что ты хочешь от меня? Мне пойти самой предложить ему встречаться или подождать пока он поиграет со мной, и его интерес пройдет? Главное не расстраивать Калеба? - я резко поднялась на ноги, не ожидая ничего подобного от Бет. Возможно, именно она сводница Калеба, менеджер по отношениям, теперь понятно, почему мы так быстро сдружились.
Бет побледнела под моим взглядом.
- Ты всегда знакомишься с будущими подружками, подбирая кадры для Калеба?
- Нет-нет, ты не так меня поняла, - Бет была просто в ужасе. Она схватила меня за рукав, не давая уйти, хотя я намерилась сделать это как можно скорее. От злости я не могла плакать, и уставилась на руку Бет, держащую меня, холодно и отстраненно.
- Я совершенно не это имела в виду, как ты могла такое подумать? - едва не плача спросила Бет. - Просто услышав обрывочно ваш разговор в твоем доме в субботу, я думала, между вами что-то уже происходит.
Я посмотрела в глаза Бет. Да что же это такое со мной происходит? У меня что, паранойя?
- Прости, не знаю что со мной. Да, я, наверное, слишком превратно расценила твои слова.
Мне стало стыдно за свое поведение, я почувствовала, как на миг сжалось сердце, и тут же отпустило. Бет выглядела такой уязвленной, а я не могла понять, что на меня нашло.
В спортивный зал мы шли уже молча. Бет, шокированная случившимся, не могла подобрать слов, или просто не знала, что мне после такого сказать, молчала вплоть до дверей спортивного зала. И поэтому, я не приняла во внимание ее слова, совершенно не показавшиеся мне тогда странными:
- Может, тебе не стоит здесь быть, поедешь побыстрее домой...
Понятно, что я восприняла ее слова на счет нашего разговора. Я подумала, что так она намекает на мое плохое самочувствие.
Но я лишь отмахнулась, мне хотелось поговорить с ней после лекции. Я так ничего и не поняла, даже когда увидела нахмуренные взгляды Евы и Лин, а также, как покраснели от сдерживаемого смеха Сетти и Оливье. Бет, которая, не смотря на ссору, села рядом, смотрела на меня с опаской. Что же происходит? Почему все так странно смотрят на меня? Глаза Калеба чуть больше секунды задержались на мне. И оттого сердце принялось учащенно барабанить о грудную клетку. Все внутри сжалось в предчувствии чего-то плохого.
- Итак, - пропищала старшая школьная медсестра, пригладив свои белесые, крашеные волосы. - Тема месяца звучит так "Подростковая беременность и методы борьбы с таким явлением".
Она сказала эти слова так торжественно, что смысл сначала не дошел до меня, но состояние ступора продолжалось не долго, пока почти все головы в спортзале не повернулись ко мне. Кровь бросилась в лицо. Я хотела глотнуть воздуха, но полностью вдохнуть не удалось - никак не могла расслабиться. А в голове эхом отдавались слова медсестры.
- Беременность в юном возрасте нежелательна по нескольким причинам: во-первых...
Я вслушивалась в ее писклявый голос, в то время как бездна, которую я глушила в себе в последнее время, понемногу поднималась вверх, затопляя все мои ощущения, заглушая даже удары сердца. Я почувствовала, как меня тошнит от еды, съеденной за ленчем, от злорадных взглядов Сет и Оливье, от заботливых Бет и Евы, а также от непроницаемых серых глаз, скользящих по мне, почти каждые полминуты. Я понимала, что если сейчас же не уйду, меня стошнит прямо здесь.
Я резко встала, чем заставила медсестру замолчать на неловкой паузе:
- Обязательно иметь презерватив...
На негнущихся ногах я спустилась на несколько лавочек вниз и хотела пройти мимо медсестры, когда меня остановил ее язвительный голос:
- Думаю, милочка, вам особенно нужно послушать эту информацию.
По залу пронеслись смешки, но я не смотрела на них. Секунды три, я раздумывала, стоит ли ударить ее по лицу. Мгновение, и мои руки расслабились.
Сердце, несколько раз дико дернувшись, затихло и успокоилось. Бум! Наконец-то я поняла, как можно смириться с тем, что случилось - нужно признать, нужно с кем-то поделиться, сказать. Мне не был страшен смех или косые взгляды, я пережила намного худшее. Внезапно бездна во мне обрела голос и слова, и я произнесла достаточно четко и громко, то, что так и не смогла рассказать никому, кроме родителей.
- Презервативы - это хорошо, только не забудьте сказать всем этим девушкам, что когда их будут насиловать, презерватив им не поможет.